Symptoms

      Мы опять входим в обычный ритм тура: подготовки, репетиции, концерты. Лето пролетает словно в одно мгновение, не давая нам оглянуться и даже вспомнить о солнечных днях.       На октябрь и ноябрь у нас планируется камбэк с очень сильным альбомом, фактически после эры "Ring Ding Dong" и "Lucifer" это первая эра с настолько хайповой заглавной песней. В альбом входит и моя "Symptoms". Когда нам сообщают, что Он будет блондином в новой эре, мое сердце пропускает удар. Его пока еще ни разу не красили во что-то настолько светлое, и я не могу представить себе Его лицо, обрамленное белыми локонами. Кажется, мне придется трудно в конце этого года.       А пока что, в течение всего тура мы вдвоем стараемся проводить время вместе, хотя, конечно же, получается далеко не всегда. Мы даже не успеваем погулять по Японии, потому что постоянно заняты работой. Тэмин больше не живет с Ним в одном номере, и Он иногда позволяет мне приходить к Нему по ночам, что само по себе безумно интимно, учитывая, что до этого если мы и ночевали, то только у меня.       Я схожу по Нему с ума, как и прежде. Я люблю Его так сильно, и до сих пор не могу поверить, что Он разрешает мне это, что Он хочет того же, что Он целует мои губы страстно и проникновенно, как будто мы вместе, как будто, так и нужно, как будто все это правильно и нет никаких преград в нашей с Ним близости. Я не могу напиться Им, с каждым прикосновением становясь все более жадным. Я хочу доставлять так много удовольствия, чтобы Он потерял рассудок от моей страсти и нежности. Я этого хочу, но в итоге теряю рассудок сам, когда касаюсь Его.       Мы не заходим дальше прикосновений и поцелуев. Я ласкаю Его пальцами и губами, но Он не позволяет мне чего-то большего, например, спуститься языком к Его ягодицам, бедрам и твердому, гладкому члену. Он еще не готов к настолько откровенным действиям, поэтому я отступаю, чтобы дать Ему время. Но то, что оно когда-то наступит, я уверен.       После ночей полных нежности я возвращаюсь в свой номер, переодеваюсь, и мы едем на репетиции, не важно, что не спали. Но такое, конечно, случается крайне редко. Нам нужен отдых, и любовные гонки на всю ночь могут просто помешать с выступлениями. Кибом ругается на меня всякий раз, когда я пишу ему утреннее смс с извинениями за то, что не отвечал ему вечером. Он понимает, что с нами происходит, но не спрашивает ничего конкретного. Пока не случается то, чего мы боялись.       Нас застают целующимися в гримёрке между номерами. Я жадно и властно прижимаю Его к стене, оттягивая ворот концертного костюма и не заботясь, что он может порваться, а Он тихо стонет, пока я вылизываю Его шею и ключицы. Мы совсем потеряли голову от любви и страсти. - Какого черта тут происходит? - слышу я сквозь туман возбуждения голос Минхо.       Он резко отталкивает меня от себя, поправляя костюм и краснея. Его растрепанные темно-рыжие волосы и мокрые красные губы не могут скрыть наших страстных поцелуев. Я разворачиваюсь, покачиваясь от еще не схлынувшего возбуждения, не зная, что ответить Минхо на его грубый вопрос. Минхо стоит с такими огромными глазами, что кажется, они сейчас выпадут из орбит. - Минхо, мы... - я запинаюсь, не понимая, что могу сказать. Я смотрю на Его красное, смущенное лицо. - Вы что? Вы типа сейчас целовались? - Минхо судорожно пытается расстегнуть верхние пуговицы рубашки и, все - таки справляясь с ними, глубоко вздыхает. - Минхо, только не говори никому, ладно? - умоляю я его хрипло. - Никому, говоришь? Да что происходит, я не могу понять... - он присаживается на стул и обхватывает голову руками. - Мы поговорим вечером, ладно? Не думай пока об этом. Мы все объясним тебе, клянусь, - говорит Он и хмурится.       Я вижу, как Его губы дрожат, поэтому осторожно касаюсь Его руки своей. Он смотрит на меня грустно и безысходно, я уверен, что Он не хотел того, что произошло. - Кто еще знает? - спрашивает Минхо резко. - Кибом, - выдыхает Он. - Почему он знает, а я - нет? - Минхо смотрит на нас как-то потеряно. - Потому что он тоже увидел нас случайно, - говорю я. В гримерку входит Тэмин, а за ним танцоры и визажисты. - Пожалуйста, Минхо, давай оставим это до вечера, ладно? - взмаливаюсь я. - Хорошо, но вечером вы скажете всё. Мне и Тэмину тоже, - говорит Минхо безапелляционно. Мы переглядываемся, а Он кивает.       Концерт заканчиваем неплохо, хоть Минхо и делает несколько внезапных ошибок в построении, но в этом нет ничего особенного, если бы не их причина. В полном молчании мы едем в отель, и так как Тэмин тоже утомился, он даже не замечает, насколько пасмурная атмосфера витает в машине.       Выходим, и Минхо сразу манит нас пальцем в свою комнату, беря Тэмина за руку и кивая Ки. Ки в удивлении следует за нами в номер Минхо. Мы устраиваемся: Тэмин и Минхо на кровати, мы с Ним на диване, а Кибом садится на комод, начиная грызть ноготь. Он чувствует, что что-то не так, потому что крайне редко грызет ногти, потому что слишком заботиться о маникюре и в принципе считает эту привычку дурной. - Я слушаю вас, - говорит Минхо, сплетая руки на груди. - Ох, - Он нервно потирает брови пальцем. - Я видел, как Джонг целовал тебя, хён, - говорит Минхо.       Воцаряется абсолютная тишина, в которой Кибом прекращает грызть ногти, ошарашено смотря на меня, а Тэмин, видимо, не улавливает в первый раз, потому что переспрашивает: - Что, прости? Я не понял, Минхо, можно еще раз. - Я видел, как эти двое целовались в гримерке, и не просто целовались, о нет, это был чертовски жаркий поцелуй, явно не первый, - говорит он и хмурится.       Тэмин вздрагивает и прикрывает открытый от удивления рот. - Что? - Тэмини, послушай, - говорит Он, пытаясь сделать свой голос успокаивающим, но у Него не выходит, потому что Он слишком напуган и обеспокоен. - Мы, в общем, мы... - Он никак не может закончить предложение, потому что не знает как.       А что мы? Мы целуемся? Мы ласкаем друг друга ночи напролет, заставляя пылать наши молодые тела? Что можно сказать конкретно про наши отношения? Мы не вместе, потому что Он так и не дал мне ответ. - Мы пока сами не разобрались, - заканчиваю я за Него. - Не разобрались? То, что я сегодня видел, это, по-твоему, вы не разобрались? - удивленно разводит руками Минхо.       Я смотрю на Ки, пытаясь найти поддержку в его глазах, но он качает головой, как бы говоря мне, что мы сами виноваты в сложившейся ситуации. И он прав. - Мы вместе, - говорит Он неожиданно.       В комнате снова воцаряется тишина. Я шокирован Его заявлением. Сказал ли Он это для того, чтобы хоть как-то помочь ребятам разобраться в ситуации, или потому что правда хочет этого? Я тяну руку и касаюсь Его нежного запястья, а Он переводит на меня мягкий взгляд. - Как давно? - спрашивает Тэмин. Его голос едва слышен в номере. - Не так давно, - говорит Он, переводя взгляд на Тэмина. - Враньё, - говорит Кибом. От его внезапно громкого голоса мы вздрагиваем. - Что? - спрашиваю я. - Я говорю, что это - враньё. Они вместе еще с Рождества, а на самом деле еще раньше. Джонг признался лидеру в начале прошлого года, - говорит Ки, жестоко раскрывая правду. В этот момент я его ненавижу. - Так давно? - печально спрашивает Тэ. - Минни, - всхлипывает Он.       В Его глазах скапливаются слезы. Он плачет не так часто, как я, и это значит, Ему правда больно сейчас. Я мягко обхватываю Его ладонь своей. - Да, я признался ему в прошлом году, в начале, перед промоушеном «Шерлока». Но мы не были вместе, а потом, в это Рождество, в общем, так вышло, что между нами кое-что произошло, - говорю я. - И теперь вы встречаетесь? - спрашивает Минхо. Он потирает пальцами складку между бровями. - Ну... - тяну я, смотря на Него. - Не совсем. Я же говорю, что мы пока не разобрались в наших отношениях. - Почему вы не сказали раньше? - спрашивает Тэмин, поднимая глаза, в которых стоят слезы. - Потому что решили, что так будет лучше, - говорит Он, смотря Тэмину в глаза. - Лучше, хён? Лучше? - начинает плакать Тэмин, а Минхо тянется к нему, чтобы обнять. - Чтобы мы узнали вот так, внезапно, спустя столько времени? Вы нам не доверяете? Почему сказали Кибому, а нам нет? - Тэмин рыдает, сжимая плечи Минхо, и утыкается ему в шею. - Мы не говорили, - Он тоже начинает плакать, тихо, как и чаще всего. Его слезы просто катятся по лицу, стекая к подбородку. - Он случайно увидел нас. - Тогда, хён, - Тэмин всхлипывает и смотрит на Кибома. - Почему ты нам не сказал? - Потому что у меня не было никакого права вам говорить об этом, это - их личное дело. - Как долго вы планировали скрываться от нас? Вы нас за идиотов держите? - зло спрашивает Минхо, нежно прижимая Тэмина к себе и поглаживая его по голове. - Нет, конечно, нет. Просто, мы не знали, как вы отреагируете на такое, - говорит Он тихо, а я мягко стираю слезы с Его щеки. - Как? А как мы можем отреагировать? - удивленно спрашивает Минхо. - Ты думаешь, что мы бы были против, или что? - Ну, мы не знали, поэтому я настоял на том, чтобы скрывать это, - говорит Он честно. - Ты настоял, хён? - спрашивает тихо Тэмин. - Да, я, Тэмин.       Он опускает глаза, сжимая свою коленку так сильно, что я вижу сквозь дырку в штанах, как она краснеет под Его пальцами. Я мягко глажу Его по руке, отвлекая. Он вздрагивает и отпускает ногу, кивая мне в знак благодарности. - Как ты мог, хён? - обиженно говорит Тэмин, не смотря на нас. - Ты совсем мне не доверяешь? Я для тебя все еще маленький ребенок, да? Ты думаешь, что я неспособен такое понять? - его слова справедливы, а потому больны для нас обоих. Именно так Он и думает, на самом деле. - Прости, Минни, я просто не хотел, чтобы вы относились к нам иначе. - Иначе, хён? А что это меняет? Ну, сказал бы ты, что ты - гей, ты думаешь, что мы перестали бы с тобой общаться? - Тэмин хлюпает носом и вытирает кулаками слезы. - Я не гей, - тихо говорит Он. - Я ничего не понимаю, - выдает Минхо возмущенно. – Ты - не гей, Джонг тоже, так что между вами? - Ох, Минхо, неужели ты думаешь, что на любые отношения можно повесить ярлык с названием?       Кибом тянется к своей сумке и вытаскивает оттуда бутылку с минералкой. - Нет, но я пытаюсь разобраться в этой ситуации, Ки. Может быть, поможешь? - просит Минхо. - Могу. Знаете, все это довольно странно, но есть люди, которых не интересует пол человека, для них не имеют значения гениталии и физиология, для них главное - чувства и личность. Что-то подобное происходит и с ними двумя, - говорит Кибом тихо.       Я задумываюсь над его словами. Важно ли мне, что Он - парень? Однозначно, да, потому что мне важно Его тело, то, какое оно, то, что я не могу допустить с Ним во время нашей любви. Из-за того что Он - парень, наша близость не может быть такой же, как если бы Он был девушкой. Смущает ли это меня, тревожит? Нет, нисколько. Мне достаточно того, что есть между нами. Я считаю, что то, как мы занимаемся любовью, гораздо больше для меня, чем то, что было с теми, с кем я был в постели до этого.       Каждая секунда нашей любви, наших поцелуев, наших прикосновений - уже достаточна для того, чтобы быть счастливым. Не просто достаточно, а больше, чем я мог мечтать. Если бы Он внезапно стал женщиной, смог ли я быть с Ним? Да, конечно, однозначно, потому что я люблю Его не столько за тело, сколько за душу. Может быть Ки и прав, но если бы Он отказал мне, то я не стал бы больше ни с кем встречаться, спать, и меня бы это совсем не волновало. Кроме Него мне никто не нужен, потому что я не представляю рядом с собой кого-то еще. - Похоже, что это правда, - говорит Он задумчиво. Я удивленно смотрю на Него, потому что не ожидал, что Он так просто согласится с этим странным предположением. - Даже если так, хён, остается вопрос о том, что ты нам не доверяешь. К Джонгу у меня нет претензий, потому что именно ты решил не сообщать нам о вашем сближении, - говорит Минхо строго. - Он не виноват, - говорю я, смотря в глаза Минхо. - Я смутил его своим признанием, это было слишком внезапно. Всё так быстро закрутилось, что я сам не ожидал ничего подобного. Во-первых, потому что не собирался признаваться совсем, никогда...       Я чувствую, что Он удивленно вздыхает и сжимает мою руку в своей мягкой и теплой. - А во-вторых, уже после признания я не думал, что он может мне ответить, даже если это будет не совсем однозначный ответ. - То есть он тебе так и не ответил? - удивленно спрашивает Ки. - Нет. Я думаю, что это наше дело. Вы же сами должны понимать, что это тяжело, это - странные отношения, к этим отношениям тяжело быть готовым, особенно в нашем обществе и тем более в нашем положении, - говорю я, пусть мне и больно от этих слов. - Это не так, - внезапно отрицает Он. Я удивленно смотрю в Его глаза, а Он отвечает на мой взгляд. - В этом нет ничего тяжелого, совсем. Просто я - идиот, который никогда не задумывался ни о чем таком. - Ты не идиот, Джинки, - нежно говорю я. - Я сбил тебя с пути. - Ты не сбивал, Джонг. Я счастлив, что мы вместе, - говорит Он мне и смущенно опускает взгляд на наши переплетенные пальцы.       Мое сердце на секунду замирает. Он только что ответил мне? Он правда ответил и хочет быть рядом? Я не поверю, пока не услышу от Него это лично. - Мы не против ваших отношений, - говорит внезапно Тэмин, удивляя всех нас. - Да, - подтверждает Минхо. - Мы не против, но, прошу вас, будьте аккуратнее. А если бы сегодня был не я, а стафф или танцоры? Конечно, они подписали бумаги о неразглашении, но представьте только их лица, если бы это они вас застали? - Простите, - говорю я и смотрю на Минхо. - И за то, что не сказали вам и за то, что ты застал нас в гримёрке. - Да, простите нас, - говорит Он, а на Его лице отражается удивление от того, что Тэмин сказал, что не против наших отношений. - Минни, прости меня за то, что не сказал тебе. Ты уже взрослый, и ты имеешь право знать все, что касается нашей группы. - Пока что не могу сказать, что хочу доверять тебе как прежде, хён, ты обидел меня очень сильно.       Тэмин так и не поднимает на Него глаза. А ведь Тэмин всегда выделял Его среди нас. Он был тем, кто больше всего заботился о младшем и был ближе всех. - Прости, Тэмин, - говорит Он, и в Его глазах опять стоят слезы. - Как я могу доверять тебе, если ты мне не доверяешь? - спрашивает Тэмин грустно. - Ты прав, Тэмини, ты прав, я плохой лидер и плохой хён, - Он плачет надрывно, пряча лицо в руках.       Я обнимаю Его за плечи и шепчу, что это не так. - Джинки, о чем ты? - вмешивается Ки. - Ты плохой лидер и хён, серьезно? Да ты всю свою гребаную жизнь тратишь на то, чтобы нам помогать, координировать нас, успокаивать нас, поддерживать. А мы начали воспринимать это как само собой разумеющееся. Да, ты не прав, если думаешь, что Тэмин не способен понять такие вещи, но ты и не должен был заботиться о его сексуальном воспитании. Так вышло, что из-за нашей работы у нас почти не остаётся времени общаться с родителями, теми, кто должен бы был все это нам объяснить. У нас есть только мы. Ты взял на себя ответственность за все. Ну... почти за все. Оставшуюся часть мы с Джонгом взяли на себя. Это обычное дело в семье. Прекрати винить себя, - говорит Кибом спокойно.       Он встает с комода, спрыгнув на пол, и подходит к Нему, аккуратно вплетает пальцы в Его мягкие волосы и поглаживает. - А ты, Минни, прекрати уже требовать от Джинки невозможного. Ты должен отделиться и отпустить его. Он не сможет всю жизнь приглядывать за тобой. По крайней мере, также, как когда ты был подростком. И не злись, что он не сказал о своей личной жизни.       Кибом присаживается рядом на подлокотник дивана и смотрит на младшего. - Хён, но я правда уже повзрослел, - говорит Тэ обиженно. - Это не до конца так, Минни, это не плохо и не хорошо. Ты не виноват ни в чем, но тебе нужно понимать, что у Джинки могут быть свои тайны и секреты. Это нормально, у каждого человека они есть. Тебе нужно уважать его личный выбор, пусть часть вины есть и на нем. Потому что, будь это всего один поцелуй или даже один случайный секс, то это одно дело. Можно было бы даже не беспокоиться. Но у вас это уже продолжительно, и я вижу, что вы не собираетесь останавливаться, поэтому вы перешли черту. Вам все - таки стоило честно рассказать им об отношениях, - говорит Кибом и смотрит на меня. - Я понимаю, что мы виноваты. Простите, - говорю я опять. - Не извиняйтесь больше, - отрицает Минхо. - Я вижу, что вам тяжело, я вижу, что мы все тут виноваты, и я вижу, как вы друг на друга смотрите. Это никакая не игра. Нам просто нужно немного времени, чтобы осознать. Давайте разойдемся, помоемся и ляжем отдыхать. Завтра, слава Богу, у нас выходной. Давайте насладимся этим временем вместе, съездим куда-нибудь, погуляем. Как вам такая мысль? - спрашивает он, умоляюще глядя на Тэмина.       Тэмин жует губу. Думаю, что он все еще не решил, что считает по поводу наших отношений. - Можно я останусь с тобой, хён? - спрашивает он у Минхо. - Конечно, милый, оставайся, - говорит Минхо ласково.       Мы встаем с дивана, а я сжимаю Его руку, помогая подняться. - Согласен, Минхо, давайте-ка разойдемся и выспимся, а завтра отдохнем и, если будет нужно, поговорим еще раз.       Кибом берет сумку с комода, и мы выходим из комнаты. - Ты в порядке? - спрашиваю, провожая Его до номера. - Хочешь, я останусь с тобой, чтобы поговорить? - осторожно уточняю я, мягко поднимая Его за лицо за подбородок, чтобы взглянуть в заплаканные глаза. - Да, останься, нам нужно кое-что обсудить, - просит Он тихо.       Кибом желает нам спокойной ночи и уходит в номер. - Тогда я сейчас схожу в свою комнату за полотенцем и бельем и вернусь, ладно? - Нет, пожалуйста! Я дам тебе все, что нужно, только не бросай меня одного, - Он смотрит на меня жалобно. - Конечно, любимый, - я стараюсь Его успокоить, мягко поглаживая щеку.       Мы входим в Его номер. Тут прохладно, потому что работает кондиционер. Он выключает его и присаживается на стул рядом с письменным столом, заваленным моими листками с лирикой, над которой я вчера работал. - Может, примем ванну вместе? - Я скидываю пиджак и пытаюсь размять уставшие плечи. - Я не настроен сейчас на секс, Джонг, - грустно говорит Он, заламывая руки. - А я тебе предлагаю просто помыться вместе, посидеть в ванне, расслабиться и ничего больше. Неужели ты думаешь, что я могу предложить сейчас тебе секс? - спрашиваю я тихо. - Прости, я запутался и устал. Похоже я только и делаю, что причиняю другим боль. - Это не так, любимый. Так что? Пойдем, полежим вместе и поговорим, ладно? - я скидываю с себя рубашку.       Он измученно вздыхает и кивает. Мы заходим в ванную, и я спешу налить джакузи. Добавляю пену для ванн, взбивая ее, пока Он раздевается. Он скованно прикрывает руками промежность и пытается закрыться от меня. Он все еще стесняется, и так всякий раз, когда я Его раздеваю, но когда Он возбуждается, смущение уходит. - Я отвернусь, ладно? А ты садись, вода должна быть теплой, - я отворачиваюсь, стягивая с себя штаны и плавки. - Ты же часто ходишь без нижнего белья? - спрашивает Он уже из ванны. - Да, довольно часто, дома всегда, особенно с тех пор как мы разъехались. На выступления и концертах - никогда. Не хочу смущать никого из стаффа своей голой задницей. Да и мы часто выступаем в узких брюках, хоть я и не слишком богат на размер, но думаю, его будет видно сквозь тонкую ткань, - я снимаю носки, наклоняясь. - У тебя такое красивое тело, Джонг, - придыхательно говорит Он. - Как и у тебя, Джинки, - вторю я Ему.       Разворачиваюсь и встречаю на Его чувственный взгляд. Я совсем не стесняюсь быть обнаженным перед Ним. Это не из-за того, что я уверен в своей красоте, нет, просто я не вижу смысла скрываться перед человеком, которого люблю.       Я сажусь в ванну и прикрываю глаза от наслаждения. После сложного концерта и напряженного разговора мне так приятно наконец-то расслабится, особенно вместе с Ним. - Как же приятно, - выдыхаю я. - Мы отлично поработали сегодня. - Джонг, я хотел кое-что сказать тебе, - говорит Он вкрадчиво, а я открываю глаза. - Прости, что мне пришлось сказать эти слова при всех, а не лично. Я хочу быть с тобой, - Его голос дрожит, а глаза становятся такими влюбленными, что меня заполняет чувство невозможной теплоты и счастья. Я знаю, как ярко сейчас улыбаюсь. - Джинки, ты что, решил сделать меня сегодня невозможно счастливым? - смеюсь я, откидывая голову на бортик.       Мы, правда, вместе! Он хочет быть со мной! Боже, я словно в прекрасном сне. Мне так хорошо, и мне сейчас плевать на все перипетии, которые ждут нас в будущем. Я не знаю, сколько мы будем вместе, но на этот момент, на данный период жизни, Он сделал меня самым счастливым человеком в мире. - Можно я сяду к тебе? - скромно спрашивает Он. - Конечно, любимый, пойдем ко мне. Я так по тебе соскучился, - шепчу я ласково.       Он заставляет меня заново влюбиться в Него этим вечером. Он пересаживается ко мне, устраивается между моих разведенных в сторону ног, прижимаясь к моей груди спиной, и облокачивается на меня, расслабленно закидывая голову мне на плечо. Я нежно и трепетно обнимаю Его, аккуратно устраивая руки Ему на живот. - Мне так спокойно в твоих объятиях, Джонг, - говорит Он нежно. - Так правильно. Как я не понял этого сразу, когда ты признался? Я так долго себя уговаривал, что это все просто помутнение рассудка, что это все неправильно и что я не могу чувствовать такое. Такое страстное желание и такую большую...любовь, - выдыхает Он это слово мягко. Я замираю и не могу пошевелиться. - Что ты только что сказал? - спрашиваю я еле слышно.       Он разворачивается в моих руках и приближает свое лицо к моему. - Я люблю тебя, Джонг, так сильно.       И целует головокружительно сладко. А мое бедное сердце бухает в груди, пытаясь найти путь наружу, потому что в грудной клетке ему тесно. - Люблю тебя, - нежно шепчет Он мне, отрываясь от моих губ. - Джинки, скажи мне это еще раз, прошу, - я все еще не могу поверить. - Я люблю тебя, люблю с того самого момента, как ты признался. Люблю тебя невероятно сильно, и именно из-за силы этого чувства я был все это время так напуган. Я не мог признаться себе в нем, оно оказалось слишком ярким для моего сердца, слишком всепоглощающим, чтобы поверить в него и не засомневаться. Прости, что заставил тебя ждать.       Он трепетно касается губами моих глаз, которые я прикрыл, слушая Его признание. А под моими веками летят бесконечно красивые и пылающие звезды вселенной, под моими веками капли росы на нежных лепестках роз, под моими веками все краски мира, яркие, нежные. А если я подниму веки, то увижу самое прекрасное на этом свете, – Его родное лицо, Его божественные глаза, Его любимые губы. - Я не знал, что такое возможно, что моя любовь может вспыхнуть так ярко, особенно после признания. Но твоя любовь, Джонг, твои чувства были такими пронзительными в ту ночь, что мое сердце не смогло их не принять и не отозваться. Твоя любовь окутала меня и мою душу со всех сторон, и я как будто нахожусь под постоянной твоей защитой, с тех пор как ты признался. Я чувствую, словно ты приглядываешь за мной, словно ты - мой ангел – хранитель.       Его слова кружат голову. Неужели Он правда все это чувствует? Нашу особенную связь. Связь, которую до этого мгновения, я думал, что чувствую один. Где-то глубоко внутри я внезапно обнаруживаю, что совсем не удивлен Его признанием. Может быть, в районе грудной клетки все это ново, неожиданно, заставляет мое сердце трепетать невероятно быстро и восхищенно. Но глубоко, под сердцем, я уже знал, что Он любит меня, я уже знал, что, не смотря на Его осторожность и нерешительность, Он меня любит, сильно и пылко. Я знал это с той ночи, когда поцеловал Его у холодильника. Его губы в тот момент мне все сказали и Его глаза. Просто это понимание было запрятано под моей неуверенностью в себе, подкрепленной Его страхом перед признанием. - Я тоже все это ощущаю, Джинки, только я ощущаю это с нашей первой встречи. Ты тоже - мой ангел-хранитель.       Смотрю в Его полные любви глаза и таю, ласково обнимаю Его и тянусь за еще одним поцелуем, трепетно вплетая пальцы в Его слегка влажные волосы. Глажу за ухом и целую, невинно и очень осторожно. А потом отстраняюсь. Он вновь устраивается к моей груди спиной и говорит: - Я рад им быть для тебя, Джонги. Я хотел тебя кое о чем спросить, - смущенно говорит Он, гладя мои коленки, которые я раздвинул, чтобы Ему было удобнее сидеть. - Да, любимый, - шепчу я Ему на ухо, а Он дергает плечом и мягко смеется. - Почему ты влюбился в меня? - спрашивает Он, и я слышу в Его голосе волнение. - Почему? Джинки, это странный вопрос. Как на него может ответить влюбленное сердце? Скорее нужно задать другой вопрос. Как я мог не влюбиться в тебя? Как я мог не влюбиться в твой характер, твою душу, в твое милое личико, твои нежные руки и то, какой ты сильный и взрослый, какой ответственный, и одновременно в то, какой ты мягкий, какой горячий и безумно сексуальный? Знаешь, на самом деле, это не причины моей любви. Думаю, что я просто был рожден, чтобы любить тебя. Так же как и мои руки нужны мне, чтобы обнимать тебя, а губы, чтобы ласкать тебя, даже то, что я пишу тексты, это только для того, чтобы выражать в них свою любовь к тебе, - говорю я и целую Его ухо. - Значит я рожден для того же, правда? - смущенно спрашивает Он. - Чтобы любить тебя? - Ох, Джинки, не говори такое, - прошу я Его. - Тебе можно, а мне нельзя? - притворно обиженно отвечает Он мне. - Я просто не знаю, куда деть свое сердце, слушая твои признания. - Я тоже не знаю, Джонги... тоже не знаю, куда деть мое, когда ты говоришь мне такое.       Мы сидим какое - то время молча, наслаждаясь моментом. Он мягко поглаживает мои ноги, а я массажирую Его голову и иногда позволяю себе осторожный поцелуй в ухо или шею. - Нам нужно решить, что мы будем делать с нашими отношениями. Я, честно сказать, не знаю. Ребята узнали, они злы на нас, Тэмин обижен и он прав во всем. Меня это угнетает, - вздыхает Он, беспокойно дергаясь. - Он простит тебя, Джинки, поверь. Просто ему нужно время, он должен осознать все это, как и Минхо. Наверное, пройдет немало времени, прежде чем они смирятся окончательно, но Ки ведь смирился. - Да, но наши родители, что делать с этим? Не говорить им?       Он разворачивается ко мне лицом и садится напротив. Я чувствую, что Он ищет в моих глазах поддержку. Родители - это сложнее. Скорее всего, у меня не будет проблем с этим, ведь мама и сестра уже привыкли к тому, что я не такой уж беспроблемный. У меня было сложное подростковое время, и мама намучилась с моим бунтарским характером. И, кажется, поэтому, она не удивится тому, что я мог бы ей рассказать о себе. А вот Его родители - это совсем другое дело. Они консервативны, и я вообще не уверен, что они до конца осознают, что на свете есть геи или би. Не знаю, как они могут воспринять то, что мы встречаемся, а тем более целуемся или спим вместе. - Если мы будем встречаться и дальше, нам придется рассказать, хотя бы семьям и стаффу тоже, - я хмурю брови.       Если компания узнает, а она узнает, она не погладит нас по головке. Конечно, это лучше, чем, если бы мы встречались с кем-то еще, потому что наши отношения хотя бы легче скрывать, чем отношения с девушками или парнями из других групп. Но, в любом случае, иметь в своем штате группу, в которой есть геи - это не совсем то, чего хотела бы компания. Я уверен, что они будут нас запугивать или заключат с нами новый договор, по которому, если мы попадемся или выдадим, что между нами есть что-то вне рамок работы и дружбы, мы заплатим огромную неустойку, которую, скорее всего, не сможем покрыть за всю оставшуюся жизнь. Это делает наши отношения фактически невозможными. Но я готов на все ради них. - Давай пока просто поразмыслим насчет этого. Я не хочу, чтобы повторилось то, что сегодня произошло с ребятами, не хочу быть вечно напуганным и скрывающимся от близких. Да, конечно, фанаты не позволят и они не должны узнать, но, близкие люди - это другое, - говорит Он, обхватывая коленки и прижимая их к себе. - Джинки, боже, какое же ты чудо, даже не представляешь, - я мягко смеюсь Его милой позе. - Ты меня смущаешь.       Он пытается спрятать свое покрасневшее лицо в коленях. - Это ты меня смущаешь, сладкий.       Мы неспеша моемся, а потом заваливаемся спать, даже не поужинав. Он прижимается к моему боку и шепчет: "Спокойной ночи, любимый", а я закусываю губу от того, как это мило и чувственно звучит и от того, что я действительно могу слышать эти слова от Него. Я пою Ему несколько строчек нашей песни из нового японского альбома. その愛で完全になるために (Для того чтобы сделать эту любовь полной,) 生まれてきたんだ未来を照らし出して (Давай осветим будущее, для которого мы родились,) 今までの愚かな僕を焼き尽くしてよ (Я всегда был таким дураком, но пускай я растаю как свеча, ) 愛のFIRE FIRE溶かして (В огне этой любви,) この心をもうDON’T LOOK BACK (Растопи мое сердце и никогда не оборачивайся назад.)       И мы засыпаем, счастливые и любимые.