— Маркиз де Сад, «Жюльетта, или успехи порока», разговор злодейки Жюльетты и злодея Сен-Фона.
Вопрос: Но не кажется ли вам, что те ценности, во имя утверждения которых (и под страхом вновь утерять которые) вы и другие уважаемые люди готовы идти на жертвы, для большинства людей далеко не так важны? Им бы крышу над головой, работу, вовремя получаемую и достойную зарплату, обеспеченную старость для родственников, возможность вырастить детей и дать им образование — а не возможность говорить, что думаешь, и свободно выезжать за границу… Борис Стругацкий: «…» Ставить вопрос «стоила ли игра свеч?» абсолютно неверно. Игра происходила бы все равно, независимо от цены свеч и при любой цене на свечи. Это игра исторических сил, совершенно не зависящих от наших с вами симпатий и убеждений. Стоила ли игра свеч, когда млекопитающие вытесняли с мировой арены гигантских ящеров? Стоила ли игра свеч, когда рабовладение сменялось феодализмом? Вытеснение одних общественно-экономических отношений другими — всегда безумно болезненная и дьявольски несправедливая процедура. Фридрих Хайек сказал: «Эволюция не может быть справедливой». Большинство всегда проигрывает в результате социальных пертурбаций, потому что именно на этом большинстве веками стояло и царило Старое. А выигрывает — меньшинство, самые энергичные, самые мобильные, самые приспособленные к новым условиям. Выигрывает для того, чтобы со временем, через два-три-четыре поколения, стать большинством в новой системе социально-экономических отношений.— Из интервью [1].
— Ох! Вкусно! — откинулся на стуле Хиро, хлопая себя по животу. — Похоже, Хиро теперь никогда не утратит аппетита! — посмеялся Горо. — Он ест в три раза больше прежнего, — прикинул Футоши. — Это, я замечу, после того, как он весь день и всю ночь занимался этим своим сексом с Зеро Ту, — напомнила Мику. — «Теперь Зеро Ту ещё больше занимает его внимание», — подумала Итиго. — Хиро, чем сегодня планируешь заняться? — поинтересовался сейчас в конце этого завтрака Дзоромэ. — Я хочу сходить в город и узнать побольше о брачных церемониях прошлого, — поведал о своём намерении Хиро. — Ты всё думаешь провести брачный обряд с Зеро Ту? — потёр подбородок Мицуру. — Насколько это рационально? — подняла следом вопрос Икуно. — Да, я намерен это сделать, Мицуру, а что касается рациональности, то, Икуно, мне кажется, жизнь сама по себе не требует рационального ответа, кроме как ради наслаждения, и брак я хочу тоже заключить ради наслаждения, — пояснил своё решение Хиро. — Э… — Икуно молча задумалась о сказанном. — Так вот, — после очередных нежных застольных объятий с Зеро Ту и прочих сюсюканий, Хиро продолжил, — я намерен сейчас прогуляться, кто со мной в город? Ребята все засобирались, кроме Итиго: — Я напомню, что вчера Нана и Хати через полчаса обещали зайти за нами, мы должны им сдать спец. подготовку, — в голосе Итиго отчётливо дало о себе знать раздражение. — А, да, точно! — опомнилась Мику. — А разве её не перенесли на послезавтра? — поглядел на полевую командиршу Дзоромэ. — Хати сказал, что расписание наших тренировок будет корректироваться, — ответила Итиго. — Но мы должны быть здесь. Нам вообще по общему регламенту нельзя отлучаться. — Тогда я сам отправлюсь, мне говорили, сам Франкс будет заниматься со мной, — встал Хиро. — Однако Зеро Ту ещё под общей юрисдикцией, потому пусть она будет здесь, — приказала Итиго. — Хорошо, пусть она останется здесь, а я хочу прогуляться, — Хиро желал обнюхать город и взглянуть на него с новой стороны. — Хорошо, я провожу тебя, — встала Зеро Ту. За руку, они покинули дом. — Я не думаю, что там есть что нюхать, ничего интересного, — идя с ним, промолвила Зеро Ту. — Я всё же хочу обнюхать и это место, — теперь Хиро предстояло выучить много новых запахов, каковые ранее ускользали от простого человеческого обоняния, и наловчиться определять оттенки. — Хорошо, раз Итиго хочет, чтобы я осталась в «птичьей клетке», я останусь — всё равно не охота появляться лишний раз в том городе, — остановилась Зеро Ту у закрытого входа. — Ну ладно, я пойду дальше, — Хиро зашагал по проходу. Он опустился на лифте и вышел с личной особой «корочкой» в нужное место, откуда сел на монорельс. Народу «приезжему» вообще на пути не встретилось — Совет Семи, похоже, вычистил бездельников и тунеядцев. Сам Хиро подумал, что после сокращения гражданского населения можно избавиться и от лишнего количества полицейских и рабочих низкого класса, каковых можно запросто заменить на гемов, да и вместо рабочих высокой квалификации можно оставить искусственный интеллект. И Хиро оказался прав: ни одного полицейского на глаза не попалось, зато несколько раз на постах встретились гемы-охранники. Их полностью закрывал лакированного и сглаженного вида обтекаемый корпус, эти твари обладали человекообразной формой, их броско отличала нечеловеческая походка тонких и явно механических ног, смахивающих на бионические протезы, одинаковые рост, комплекция, что характерно, большая часть их тел состояла из неорганических материалов, а мозг располагался в грудной клетке, как поведала Зеро Ту, потому не стоило обманываться гуманоидной форме сих дуболомов Режима — в них на самом деле нет ничего человеческого. Жестяные банки с органической начинкой беспрекословно пропускали одинокого Хиро, стоило только показаться, даже корочка не требовалась — действительно эти гемы обслуживали элиту Общества куда лучше простых полицейских, коим требовалось заглядывать в списки; эти создания обладали компьютерной памятью, и поимённо и в лицо знали каждого, им можно было загрузить сколько угодно информации, они исполнили бы любой приказ. Однажды, когда Хиро шёл по улице мимо того места, куда полицейские свозили подвергнутых насильственной эвтаназии, то увидели, как гемы ворвались труда, и вытащили трупы уже полицейских — сложно сказать, куда они потащили мёртвое мясо, наверное в тех стенах что-то сломалось по части переработки. Убитые полицейские, похоже, всё ещё оставались при своём вооружении для подавления мятежей — оно ничего не могло сделать военным гемам. — «Зеро Ту права», — Хиро встал на возвышенность и посмотрел на город, где уже погасли многие огни, светившие раньше, — «это место буквально становится мёртвым!» Тогда Хиро понял, какая награда ожидает верных слуг зла — одна из причин не служить злу по чисто рациональным соображениям (а то зло очень любит объявлять себя рациональным), так сказать, никак не связанная с любовью к его противоположности — к добродетели, эта та, что зло с тобой по злому и поступит же. Спокойно можно служить только добру, каковое по вкусам своим и иным «иррациональным» причинам с тобой добродетельна. Хиро почуял запах человеческого живого существа — среди металла и лёгкого оттенка различных химических выхлопов, развеянных в воздухе, — парень спрыгнул и широким шагом направился туда. — О, это ты! — Хиро нос к носу столкнулся с тем священником. — Здравствуйте, мне кажется, вам лучше спасаться из этого города, — посоветовал Хиро неуверенным тоном, прекрасно понимая, впрочем, сбежать из этой смертельной ловушки ни у кого нет шансов. — Это невозможно, — проповедник древней религии повернул голову и зашёл в проход. — Они ищут меня по запаху… Заходи. Но я всё равно не погибну. — Почему? — направился за ним Хиро. — Потому что мой Бог воскресит меня! — А, поэтому вы уверены… — Я — твой последний шанс уверовать! — обратился отшельник к гостю в своей, так сказать, кельи. — Подумай, сам Иисус сделал так, чтобы ты оказался здесь! — Ээ, я не склонен объяснять подобные совпадения богами, — моргнул Хиро. — Что ж, в таком случае ты погибнешь. А мы, христиане, будем жить вечно, — священник разумел стоящих тут гемов-рабочих. Неожиданно они начали корчиться и постепенно сползать на пол. Хиро осмотрел помещение и обратил внимание на некую чашу, стоявшую на столе. — Это кровь и плоть Господа нашего! Уверуй, покуда ты не погиб! — простёр руку жрец древнего культа. — Если ты с верой во Христа вкусишь Хлеб Жизни, то воскреснешь! А если нет — ты обречён! Хиро не удивился — в одном религиоведческом тексте говорилось, что почитатели невидимых богов представляют своих небесных кумиров способными проявиться в виде еды — эти кушанья употребляются верующим во время ритуалов — они думают, что непосредственно контактируют со своими божествами, когда «вкушают их плоть»; религиоведы писали, что это отголоски ещё более древних каннибальских культов. Хиро ещё раз посмотрел на гемов-рабочих, которые выглядели дурно. — Что с ними? — Они скоро умрут физически, они употребили плоть и кровь Господа… — Оно ядовито? — Хиро подумал, что сектант решил покончить с собой, вспоминая, что учебники психологии кратко упоминали о подобных реакциях на стресс. — Э-э, нет. Причастие не может быть ядовитым. Разве что с точки зрения бездушного материализма. На физическом уровне — причастие — простые это хлеб и вино, лишь когда я свершаю над ними таинства, они становятся плотью и кровь Господа… В только при употреблении алкоголя внутрь у гемов при взаимодействии ряда химических веществ начинается пагубный для организма процесс, ведущий к смерти. Раньше гемы-морлоки были устойчивы к подобному, но сегодняшние модели практически не переносят алкоголь! Это следствие расширения их функций, их эксплуатация не предполагает подробного… Но зато они воскреснут в последний день! Когда слуги Христа наследуют всю Вселенную, а неверующие познают смерть окончательную! — разъяснил священник. — Точнее воскреснут только эти гемы-морлоки, ибо они созданы на основе человеческого ДНК, гемы-жукеры для работ в космосе, созданные на основе ДНК насекомых, не воскреснут, ибо в них нет человеческой души. Они — животные, несмотря на то, что разумны. Ибо Господь лишь человеку дал душу по своему образу и подобию! — И сколько гемов вы убили? — ещё раз посмотрел на умирающих Хиро, пробуя их сосчитать. — Много, всех их убил. Но это ради жизни будущей, потому подобное — лишь временная трудность, совершенно не стоящая жизни вечной во Христе-Боге! — отмахнулась священник. — Но откуда вы вообще уверены, что ваш Бог существует? — прямо спросил Хиро. — Я чувствую моего Бога! — с порога заявил собеседник. — Когда я молюсь или сосредотачиваюсь на мыслях о Боге, я чувствую нечто больше, доброе и светлое! Оно рядом! Оно нисходит на меня и пронзает всё моё естество! — Но откуда вы уверены, что это не ваши когнитивные искажения? — Хиро вспомнил, что учебники объясняли все иррациональные верования когнитивными искажениями — своего рода багами психики. — Ведь вы ощущаете… лишь нечто очень приятное, но что говорит вам, что «это» — творец Вселенной, ваш Бог, каким вы его себе представляете, ну, или… ээ… нечто действительно реальное? Не яркий вымысел, типа сна? — Я в это верю! Когда я ощущаю нечто большое, светлое и доброе, я верю, что Это Творец всего сущего, а не мои фантазии! Мне не нужно ничего другого! Кроме того, все события предсказаны в Книге Откровения! Сказано: «и дал ему [то есть антихристу] дракон [то есть дьявол] силу свою и престол свой и великую власть!» «И дано было ему вести войну со святыми и победить их!» Предсказано там воцарение Вавилонской Блудницы и её падение от рук Антихриста, который по причине саморазрушения зла установит ложный закон! Если при правлении Вавилонской Блудницы — либерализма — каждый жил для своего удовольствия, а не для Божьего Замысла — то Антихрист установил высший закон, подобно тому, как его установил сам Бог… — Иррациональная сверхценная идея, как вы говорите, — осознал Хиро. — Именно! Нас, верующих во Христа-Бога просто на основании чистой веры без фактов и доказательств, называли сверхценными сумасшедшими. Но сам Антихрист — то есть Председатель — установил свой сверхценный закон. И как предсказывалось в Книги Даниила, он не захочет женщин, не почтит богов отцов своих — многие толкователи Книги Даниила считали Антихриста содомитом — то есть гомосексуалистом, но он оказался врагом любой половой связи, и, да, он не почтил богов отцов своих… Он не был и либералом, либертином: Сын Греха установил другой закон, но не направленный на то, чтобы служить Богу Живому, а на то, чтобы… самому стать богом с помощью науки! «И о богах отцов своих он не помыслит, и ни желания жён, ни даже божества никакого не уважит; ибо возвеличит себя выше всех!» [2] С помощью разума, чтобы люди были подобны богам, именно это предлагал дьявол первым людям, когда искусил их! С помощью разума — самого главного и самого первого врага веры! Адам и Ева съели Плод Познания, когда отпали от Бога! — излагал собеседник. — Да, моя вера не основана ни на чём разумном. Я верю, что мой Бог Христос — незримая и бесконечная основа мира, никакие логика и факты не могут лежать в этой уверенности, кроме слепой и чистой веры! Сверхценной идеи! Безумия! — Э, ясно… С гемами особо не поговорить, потому священник решил исповедоваться Хиро перед смертью, благодаря Господа за то, что Всевышний прислал сего юнца: — Когда я узнал, что гемы умирают от алкоголя, новые гемы, я подумал заменить состав причастия — некоторые христиане так делали — заменяли вино на воду… Но я не отступился! Я подумал, Господь проверяет мою верю в Него! Я расценил это за знамение! Господу нужна слепая и абсолютная вера, а не какая-то ещё, так как само то обстоятельство, что Иисус — есть Бог, не основано в корне ни на чём, кроме слепой веры! Как ты сам заметил, моё ощущение большого, светлого и доброго во время молитв и медитаций можно объяснить когнитивными искажениями, глюками психики, как это делают дьяволы-атеисты! Только моя вера в то, что я ощущаю Бога… В конце концов вера всегда должна оставаться слепой, иначе она рухнет! Рухнет, если объяснить её рационально, как любят говорить эти демоны-безбожники. Ведь если изменить этой слепоте хоть в чём-то, мальчик мой, то надо быть последовательным и «открывать глаза» везде, как вечно говорили эти учёные мудрецы от дьявола: надо тогда критически осмыслить всё… в том числе догмат о том, что Иисус был Богом и догмат о существовании Бога как такового! Но эти догматы, лежащие на самом фундаментальном уровне моих представлений, ничем не доказываются — любой умелый фокусник, фигляр, мошенник иллюзионист, на крайний случай — языческий бог, колдун, демон, достаточно продвинутый инопланетянин, рептилоид… мог сотворить все чудеса… и наговорить о себе много чего лживого, недоказуемого, принципиально непроверяемого… Хотя, говоря проще, чудеса могли просто выдумать. Ведь я верю в то, что все остальные религии либо от бесов, либо от мошенников, либо от безумцев, всё, что противоречит христианству для меня — заблуждение или ложь. Таким образом, да, слепая и абсолютно безоговорочная вера к сверхценной идеи у меня во всём, потому я никогда не сомневаюсь в своих действиях! Я безумен, и совершенно добровольно безумен! В вопросах веры я отрёкся от разума совершенно разумно, то есть осознанно и с полным отчётом, и добровольно! — Э… Я вас понял, благодарю, но я пока не намерен сходить с ума ни добровольно, ни… по общему правилу, — Хиро пробило на какой-то жуткий юморок. Он проникся, по крайней мере, на эмоциональном уровне к этому человеку, и лишь вовремя напомнил себе о том, что сей христианин в сущности ничем не лучше Папы и готов принести что угодно в жертву своей сверхценности, которая у него просто другая. Хиро снова насторожился. Нельзя позволять их пагубной убедительности проникнуть в сердце! Иначе это первый шаг к тому, чтобы разделить их мем, стать такой же марионеткой сверхценной идеи! А теперь Хиро ясно видел всю пагубность подобных мировоззрений. — Я совсем не опасаюсь смерти, — высказывался священник, — ведь я верю, что Иисус победил смерть, мой Учитель Жизни, Добра и Истины дал мне надежду на вечную жизнь… И похоже, — проповедник посмотрел на дохнувшего от причастия гема, — Иисусу Христу пришлось сперва умереть, чтобы воскреснуть… так что… первое условие бессмертия — смерть! Гемы-военные нашли келью отшельника, шаги безжалостных кибернетических дуболомов послышались за спиной. — Вот они — солдаты Антихриста! Ты готов уверовать?! — Нет… — Бог, видел Ты, я сделал всё возможное! Значит, мальчик, мне жаль, но тебе суждено умереть, когда в час Армагеддона сам Господь Иисус Христос появится уничтожить Антихриста! Я иду, мой Господь! — пал к кресту проповедник. Хиро не успел моргнуть, как преклонивший колени был убит, даже пикнуть не успел! Проповедник пал от электрошокера, настроенного на убийство. Его же самого гемы-солдаты не тронули. Только обратились: — Пожалуйста, Код 016, будьте добры не препятствовать службам Внутренней безопасности при исполнении, — вежливым электронным голосом попросил дуболом, когда Хиро, заворожённый таким зрелищем, замер в проходе. — А, простите… — отошёл юноша, проникаясь тихим ужасом и ощущая дрожь в коленках. — Счастливого вам дня, Код 016! — на лицевом экране гема всплыл смайлик. Кажется, это дала о себе знать программа «вежливый полицейский». В отличие от людей, опять же, эти эффективные единицы могли быть вежливы всегда. Хиро осмотрел вещи в келье проповедника, обнаружил в герметичном холодильнике много бутылок кагора, как гласило название подобного вещества. За ними значились бутылки иного алкоголя. Хиро не сразу понял, что это такое, лишь потом, сфотографировав на своё компактное устройство, ввёл программу распознавания предметов и узнал всё из базы данных. — Ладно, — захлопнув холодильник, Хиро устремил свои стопы туда, куда шёл. В пустом доме он в одиночку нашёл в базе данных всю доступную информацию о бракосочетаниях, каковой не было в обычной базе, доступной ему, как «паразиту». Главным образом, во время бракосочетаний использовался алкоголь. — «Нам официально запрещено употреблять без разрешения психотропные вещества, я уверен, совсем немного не повредит и в «зелёной зоне» Взрослые ничего не узнают». Когда-то Взрослые для Хиро были всем, но сейчас ничего, кроме презрения они у него не вызывали, что также распространялось на всех их запреты. Взрослые предали рационализм, который считали ключом к идеальному Обществу. Они предали друг друга. Теперь ему отвратительно всё, связанно с ними! Отныне его ненависть к ним, чистая и всепоглощающая злоба, стала столь же сильной, как преданность когда-то. Раньше он был готов умереть за то, чтобы Взрослые могли жить, теперь же он ощущал готовность отдать жизнь за то, чтобы они были уничтожены. Хиро возвратился в келью убитого отшельника и решил для начала попробовать немного алкогольного напитка. Юноша надпил каждую бутылку, стараясь подобрать вкус — что-то показалось горьким, алкоголь как бы слабо, но отчасти приятно обжигал глотку. За дегустацией всех оттенков вкуса на Хиро набросился столь свойственный рёвозаврам жор: парень подобрал какой-то вкусный вид алкоголя с надписью на неизвестном языке и чуть ли не залпом опрокинул целую бутылку. К ней, опустевшей, впоследствии отлетело ещё три. — Ах! — Хиро распрямился и направился обратно в «птичью клетку». — Хиро! — его с парой бутылкой в руках, отобранных за наиболее приятный вкус, встретила Итиго. — Я вернулся, — Хиро осмотрел её с ног до головы, хотя вроде бы ничего не изменилось, внешний вид полевой командирши пленил взор. — Вижу? Ты почему так долго? Я заволновалась, так как связь не работала! Почему-то её отключили! — «Должно быть для того, чтобы полицейские не могли связываться друг с другом, что их легче было убить, Папа отключил связь, потому Итиго не могла позвонить мне», — сразу нашёл этому очевидное объяснение Хиро. — Итиго, где Зеро Ту? — Она сейчас у доктора Франкса, — ответила Итиго. Хиро снова захотелось заняться сексом. Быть может, раньше без поступающей инициативы, Хиро не пожелал бы со своей стороны вступить в связь, но сейчас, под воздействием алкоголя и желания… — Итиго, давай займёмся сексом, ты очень хорошо выглядишь, — с порога заявил поддатый кавалер. — Э, Хиро… — Итиго немного приподняла рукой чёлку, а довольный Хиро в этот момент взял девушку за руку. — Давай, я этого хочу, уверен, ты тоже, — кавалер с рогами опустил голову и прильнул губами к девичьему ротику, как научила его Зеро Ту. Итиго ничего не осталось, кроме как ответить на подобный сердечный жест. — Пройдём в постель, — предложил Хиро, беря Итиго за руку. — Хорошо, — та безропотно последовала за этим мужчиной, ощущая, как внутри её разжигает от фантазий с Хиро, и от предвкушения соития с ним! Хиро обхватил её в комнате, и начал ласки, наученный Зеро Ту. Сам оголил Итиго по пояс и схватился цепкими пальцами за открывшиеся взору сиськи, наклонился к ним и расцеловал груди, светлые и великолепные мячики с сосочками, уже хорошо сложенные!.. они уступали Зеро Ту, но всё равно выглядели очень стоящие! — О, как ты красива, Итиго! — сейчас для Хиро она сошла за центр всей Вселенной. — Правда?! Ты так меня ценишь! — Итиго с румянцем на нежных щёчках аж растерялась под натиском такого внимания, Горо и Икуно говорили ей, что она им нравится, но сейчас влюблённая командирша была готова позабыть их — всё благодаря Хиро! Рогоносец-блудодей же начал следом быстро избавлять себя от одежды — Давай, Итиго, разденься и ляг, — попутно кавалер указал на ложе. — Я займусь с тобой сексом. — Хорошо, Хиро… Он одарил её своей незабываемой улыбкой. Итиго быстро оголилась вместе с подчинённым и ровно вытянулась на спине, полностью голый Хиро возлёг: сперва просто навис, уткнувшись руками в кровать, оказался лицом над лицом Итиго, ещё раз соединился с дамой сердца поцелуем и направил своего торчащего малого во влагалище, погрузился целиком: никакой преграды — Хиро не знал, но это Альфа оказался не таким уж убеждённым любителем сильной половины человечества! — Ах, мне уже там тепло и приятно… — высказал Хиро, корректируя позу. — Ох, мне тоже приятно… делать это с тобой!.. — честно высказала Итиго, глядя на нависающего Хиро. Тот пьяно улыбнулся девице и как следует взялся овладевать ею. На Итиго накатила волна приятного тепла, она постаралась крепче обхватить долбильщика бёдрами, очаровавшего её своим лицом. Как приятно ему отдаваться! Теперь Хиро стал для неё всем! — О-о, Итиго! — через некоторое время рога Хиро слабо замерцали, тонкое лицо юнца окрасилось, удовольствие завладело самцом, бравый герой приготовился спускать. — О! О-ох! Сперма вырвалась во влагалище Итиго, заполнила её и заставила Хиро изойтись! — Как приятно! Едва ли Хиро хватило одного оргазма после становления наполовину рёвозавром — даже после этого изливания в нём осталось достаточно энергии для активного продолжения процесса! Помня о потребностях Итиго, Хиро решил удовлетворить снова теперь её, покуда его ствол будет перезаряжаться — парнишка приткнулся лицом к женскому лобку, впился поцелуем во влагалище и взялся сосать и вылизывать клитор дамы сердца, и это веселье продолжалось ещё долго… *** В ангаре возвышался позолоченный Франкс с острыми наплечниками, худым торсом и в контраст широким тазом, окружённым несколькими топливными баками, словно юбками, листы корпуса на спине образовывали подобия крыльев. Пара острых рогов оттенка свинца восходила через сглаженный бронзовый шлем. — Амелия готова к активации, — доложил оператор. — Зеро Ту, как тебе новая роль? — обратился доктор Франкс. — Ничего, — Зеро Ту откидывалась в месте «тычинки», снизу вытянулась Омега в костюме оттенка бронзы, как раз под цвет волос. — Мне было бы непривычно, — проговорила гермафродитка через свои акульи зубы. — Возможно, — Зеро Ту взирала на женскую фигуру своего нынешнего «пестика» сверху, пробуя представить на месте Омеге себя саму. — Я прикажу активировать Амелию через пять секунд… Зеро Ту спокойно их отсчитала — затем нечто щёлкнуло, заставив машину затрястись как-то непривычно. В голову ударили какие-то образы — кровь, боль, зубы акулы вонзаются в… — Ах! Омега! — Зеро Ту скорчилась. У Амелии в этот момент образовалась психопроекция — огромные зубы оскалились в половину лица под открытым спереди шлемом. — А я не думала, что ты такая неженка, Зеро Ту?! — рассмеялась следом Омега. — У меня уже член стоит от мысли перекусить тебе глотку! — Какая она дикая! — Зеро Ту схватилась за голову, дрожь овладела девушкой, заставляя покрыться холодным потом. — Какая рассинхронизация! — встревожился Вернер. — Отменить активацию! Амелия успела дёрнуться со страшным механическим звуком, округлые груди словно напряглись, золотистые и бронзовые листы металла как натянулись, большие и тяжёлые руки со свинцовыми пальцами сжались, внизу у острых ног вместо привычных стоп тоже что-то дрогнуло. Амелия успела изменить позу и повиснуть на креплениях. — Ах! — Зеро Ту отпустило. — Что же ты так легко сдалась? — раздался надменный голос Омеги. Зеро Ту осталось лишь стиснуть свои зубы и проглотить это оскорбление. Всё равно не было смысла выяснять отношения — Омега и правда была слишком опасной, её не зря в обычном режиме даже из квартиры-казармы старались не выпускать. — Мне даже страшно представить, что будет, если они смогут синхронизироваться, — проговорила кареглазая Пси, чей округлённый череп сверху покрывали короткие оранжевые волосы. — В таком случае, подозреваю, они смогут разнести даже Звёздное Тело, — предположила Фи — лысая обладательница косых глаз разного цвета. — Я не хочу, если честно, видеть Омегу и Зеро Ту на пике могущества, это вызывает у меня страх, — добавила Хи, сильно смахивающая на Пси, только красноглазая, с пурпурной короткой причёской. — Я ощущаю себя рёвозавром перед Маргаритой, — поделилась своим мнением зеленоволосая Сигма. — Лучше не стоит доводить её до пика, доктор Франкс. А то… всякий раз, если честно, когда я синхронизируюсь с Омегой, меня пробивают мурашки, словно… она более опасна, чем любой рёвозавр. — Я просто изучаю все возможности, и не стоит бояться, я внёс все предохранители, — обернулся к ним старик. — Когда речь идёт о том, о чём вы не понимаете, лучше это не трогать, — прямо высказала Пси. — Вам не стоит играть в Бога, — поучительно заявила сероглазая Таф с ободранным ухом, чей единственный рог соседствовал на пару со вшитой пластиной над правым глазом. — В Бога? — Вернер с сухой хрипотой посмеялся. — От вас это слышать… Откуда вы только понабрались подобных выражений? — От Господина Председателя, если Он этого не сделал, значит — это не нужно, — строго настояла Таф. — Пф! — Франкс посмотрел на экран. — Выбирайтесь, — обратился он к Зеро Ту и Омеге. — Сегодня хватит! Мне снятых за половину секунды показаний на неделю работы! — К сожалению, Юра, мне не удалось с ходу выполнить задачу, я уже послал вам на Фобос подробные отчёты, — говорил позже Франкс с господином Председателем. — Ничего страшного, я сам опасался объединять Омегу и Йоту, последствия могли быть слишком непредсказуемыми, — всё принял и понял Папа. — Кроме того, мне кажется было очевидно, что они окажутся нестабильными, я уже выслал тебе отчёт о работах по синхронизации Омеги с кем-то ещё: хорошо, что Сигма одна из немногих, кто может с ней синхронизироваться даже среди Шестых. — А вы там на Олимпе пробовали производить синхронизацию Омеги с Девятыми? — Нет, остановились на Сигме — я бы сообщил тебе, имей это значение. — Юра, ты скрыл от меня саму разработку Шестых и Маргариток, гм, пока я строил Амелию? Почему? — Я решил не отвлекать тебя от твоих работ — не более, — уклончиво ушёл в сторону Председатель. — Мда? Ты же знаешь, что это подорвёт доверие между нами, открыто я тебе скажу, — пожаловался Франкс. — Вернер, я не считаю себя обязанным сообщать тебе всё подобное и вторичное, — столь же прямо высказал Юрий Нестеренко. — Если ты опасаешься удара в спину с моей стороны, то я лишний раз обращу твоё внимание на наши с тобой общие цели. Я не причиню вреда тому, кто вместе со мной движет Прогресс. Общие интересы — залог нашей связи. По взгляду Вернера, Юрий понял, что едва ли убедил старика: — Да, наверное тебя встревожила зачистка дармоедов твоей Плантации, расходовавших воздух, биоматериал и энергию почём зря, — рассмотрел сей момент Председатель. — Но это обусловлено лишь твоей т.н. человечностью, которую ты хранишь по причине извращённого, я бы сказал, желания её сохранять, этот отвратительный недостаток. Если ты стал бы бесчувственной машиной, вроде нас, которой движут лишь логика, разум, жажда творчества и прогресса, то непременно бы понял, что нет причин тебе опасаться репрессий и предательства от меня. Ведь я не тиран или самодур, который уничтожает кого попало по прихоти — я уничтожаю людей строго в соответствии с разумными и хорошо понятными холодному разуму требованиями: не несущие Прогресса и пользы дармоеды должны быть уничтожены, подобно тому, как хирург вырезает хвост-атавизм у тех, кто по ошибке природы появился с ним на свет. Я соблюдаю все принципы гуманизма, не стоит также упрекать потому меня в жестокости. Человечество, в известном тебе виде, отжило свой срок — как говорили наши отцы-основатели, задавать вопрос, этично ли подобное, это как задавать вопрос — а этичен ли был переход от рептилий к теплокровным? Стоила ли игра свеч? Поверь, я был бы рад, если бы дармоеды вымерли сами, но, как говорили древние: «эволюция не может быть справедливой». А живо было это большинство бесполезных ничтожеств лишь благодаря условиям, которые мы — интеллектуальное меньшинство — им создали силой нашего интеллекта, который мы постоянно тренировали, а они — нет. Потому они деградировали до безынициативных кусков мяса, не способных даже защитить себя — когда мы убили часть из них руками другой части, та вторая часть всё покорно исполнила, и теперь мы избавились и от неё руками верных машин. Эта игра происходила бы всё равно, независимо от цены свеч и при любой цене на свечи. Это игра исторических сил, совершенно не зависящих от наших с вами симпатий и убеждений: Вернер, не будь нашей директивы про Окончательному решению иррационального вопроса, История и Прогресс нашли бы другой способ обрушить этот скальпель на вырожденцев — этот процесс абсолютно неизбежен, и мы можем лишь контролировать его в деталях, но в остальном — всё так происходило на протяжении всей истории развития Разума: меньшинство выигрывает, впоследствии став большинством, вы знаете это, вплоть до конца истории, когда большинство становится едино. Что же касается пущенных мною в расход пустоголовых, то, напомню: это человеческое дерьмо оставалось ещё живо лишь потому, что наш интеллект им это позволил, потому от имени нашего интеллекта мы имеем высшее моральное права забрать их жизни в любой момент. Только по причине их бесполезности и невозможности уважать ни этих бестолковых гражданских, ни бестолковых полицейских, которых мы заменили гемами, только по этим причинам я вынес им приговор, я взял на себя ответственность от имени Истории. А она — да — бездушная и слепая сила, не бог, которого можно задобрить жертвами, но набор физических законов — сила, чьим мозгом и чьими глазами должны быть мы с тобой, она избрала нас с вами для этого просто по той причине, что мы тут и мы можем ими быть… Потому не опасайся моего вероломства, которое я обрушиваю на головы ничтожных, просто повинуйся законам истории и прогресса, и тогда у меня не будет мотива бить тебя в спину. Говорю же — я не тиран и самодур, чтобы убивать по прихоти. Вернер, с тобой мы прошли такой долгий путь, ты моя надёжная опора, а надёжную опору я не пошатываю, ибо от совокупности таковых опор зависят наши общие цели — они, повторюсь, залог нашей связи. — Да-да, я знал, Юра, что ты это скажешь, — проговорил Франкс. — У преступников есть свой кодекс чести. — Да, вот только мы не преступники, мы герои — злодеи мы лишь в лице человеческого дерьма, в котором ты, правда, ещё сам весь перемазан, к моему глубочайшему интеллектуальному сожалению, Вернер. Ты будешь бояться меня, я знаю, но я спокойно к этому отношусь, всё же мне жаль, что ты отказался от модификации, а то ты подобен ребёнку, — в очередной раз обратил на это внимание Председатель клуба развитых интеллектуалов, ведущих человечество в очередное светлое будущее. Иудеи, христиане, исламисты, нацисты, коммунисты, либералы и прочие бесчисленные — не им суждено было прихотью судьбы встать у райских врата… *** Зеро Ту оказалась измотана даже после столь короткого соединения с Омегой. Вернер сразу отпустил её и направил обратно в «птичью клетку» «зелёной зоны». — Эх, где Хиро? — появилась розоволосая красавица на пороге, — чуя его свежий запах. — Хиро с Итиго, — дал ответ жующий булку Футоши. — Чего это он с ней делает? — Зеро Ту сосала леденец на палочке. Быстро дойдя до комнаты, она сразу услышала звуки, и открыла дверь недовольным пинком: — Любимый! Хиро сношал Итиго. — О-у! О-ух! Ух! — стонал парень, быстрыми толчками всё ещё владея обхватившей его ногами начальницей. — У-ух! Ух! Ох! — с торчащими возбуждённым сосками Итиго отдавалась кавалеру с таким же пылом. — «Вот и Зеро Ту!» — повернула она голову к вошедшей в воодушевлённом торжестве: — «Гляди, Хиро со мной тоже это делает!» — Занимаешься приятными делами, любимый? — обратилась к нему Зеро Ту. — О, да, Зеро Ту! Да! — рожки Хиро ещё больше испустили свечение, развивая волосы — сперма точными зарядами вырвалась в женское детородное отверстие. Итиго постаралась всячески привлечь Хиро к себе, дабы он не отвлекался на явившуюся сюда Зеро Ту. — Надеюсь, ты не потратил всю сперму накануне нашей свадьбы на Итиго? — поинтересовалась Зеро Ту с нотками язвительности. — Пф! Зеро Ту, — несмотря на то, что Итиго обхватила Хиро руками и постаралась завладеть всем вниманием парнишки, тот сразу же начал уделять оное Зеро Ту. — «Я ревную!» — наконец осознала Итиго: ведь именно о таких ненавистных последствиях любви предупреждал Папа! — «Это всё Зеро Ту! По её вине мы попали в сети похоти и грязи!» — устыдилась Итиго, всё ещё лежавшая под Хиро. — Ты выяснил, как проводить брачные ритуалы? — повелительно спросила Зеро Ту, глядя на Итиго очень недобро. — Э… Да, мне удалось это узнать, — Хиро своими разговорами оказался отвлечён от Итиго. — И как же это проводится? — сложила руки на груди розоволосая ревнивица. — Ну, — Хиро был вынужден отодвинуться от Итиго и пригладить волосы, — есть много способов заключения брака… Гм, я думаю, нам нечего изощряться… У Хиро заурчало в животе. — Давайте покушаем, — поднялся с места юный любовник, — я как раз за столом расскажу о своих планах. Я хочу, чтобы все слышали. — Хорошо, давай, — развернулась Зеро Ту, хрустя леденцом. — Что-то она недовольная, — почесал затылок Хиро, оборачиваясь к Итиго, чьё выражением на лице не отличалось от розоволосой сопернице. — Она ревнует, Хиро, своей аморальностью она развращает нас, вот теперь мы занимаемся сексом, пф! Папа осуждал это! Всегда осуждал! Если так продолжится, мы будем насиловать и убивать друг друга из похоти! — осудительно предупредила падшая Итиго. — Не говори ерунды! — повысил тон Хиро. — Что значит «ерунда»?! Папа учил! Сам Папа! Я конечно не верю, что он Бог, Альфа просто излишне его почитает! Но Папа очень умный Человек, Он воскресил наше Общество после того, как рёвозавры его разрушили! — посыпала мифологемами Итиго. — Пф! Итиго!.. — Хиро не стал ничего дальше говорить, понимая, что сейчас девушку нельзя переубедить. — Слушай, пока всё нормально, ясно? — уверенно произнёс Хиро, глядя в глаза Итиго. — Пока, Хиро, пока! Так мы дойдём до страшно подумать чего! — вскинула руками недовольная голая Итиго. Через некоторое время пилоты расположились за столом: — Вот значит, ээ, как мы отпразднуем нашу свадьбу. Зеро Ту, мы сделаем специальную одежду — я думаю, — Хиро посмотрел на окна со шторами, — нам будет из чего. — Знаешь, Хиро, я помню, в той книжке женщина-демон и принц-человек тоже заключили брак. Это не закончилось для них хорошо, — вдруг вспомнила будущая супруга. — Зеро Ту, это ничего не значит, не нужно впадать в магическое мышление, — возразил будущий супруг. — Неважно, совершенно неважно, что было с ними, у них своя жизнь, вернее, строго говоря, они просто выдуманные персонажи, у них нет жизни. — Хорошо, — вдумалась Зеро Ту, — ты прав, — всё равно, однако, оставаясь настороженной: душа её нечто предчувствовала. — Далее, нам потребуется третий участник — жрец, — назвал Хиро, — нам необязательно верить в магические силы, в конце концов мы делаем это для себя, а не для мнимых богов или духов. Жрец должен нас благословить на брак. — Ты предлагаешь нам справить религиозный ритуал? — критически отнеслась к этому Итиго. — Нет, это просто игра, ничего особенного, говорю же, — настоял Хиро. — Папа учил, что религия — это зло, — напомнила Итиго, — любая религия — враг рационализма, так он учил, не так ли, Икуно? — Это так, да, Папа много писал о патологиях мышления и о когнитивных искажениях, главным и самым пагубным проявлением которых стала религия — слепая вера в то, чего нет, — согласилась Икуно. — Я ещё раз повторюсь, это такой же ритуал, как приветствие или правила вежливости, — парировал Хиро. — Я не говорю о том, что было бы странно осуждать религию больше секса, особенно, хм, если участь, что Альфа проповедует религию Папы. — Альфа не Взрослый, потому принял по причине животного иррационализма Папу за бога, прямо как древние люди принимали природные явления за богов, — аргументировала Итиго. — Верно я говорю, Икуно? — Да, скорее всего, — задумчиво подтвердила та, — Папа просто гениальный человек, Взрослый, но только физическое существо, а не основа мира или квантовая пена… Разве что странно, почему он не стал разубеждать Альфу в своей божественности? — В таком случае, да, Итиго, тебе следует в другой раз сказать это Альфе, но я не думаю, что он изменит своё мнение, — аргументировал Хиро. — Когда Альфа станет Взрослым — он поймёт своё заблуждение, — сказала Итиго. — Пф! Может тогда мы поймём, но сейчас нет смысла об этом говорить, я намерен сыграть этот ритуал в силу личного хотения… — Хиро окинул взором всех за столом. — Где мне найти жреца? — Жрец? — Кокоро тоже осмотрелась. — Кто на его роль пойдёт? — повторил вопрос Горо, сам, похоже, не намереваясь принимать сан. — Давайте я! — поднял руку Дзоромэ с весёлым озорством в глазах. — Ты, признайся, всё же слишком много негативно высказывался о Хиро, — вдруг заметила Мику. — Не думаю, что Дзоромэ хороший кандидат на роль жреца. — Можно Футоши, — наметил кандидата Мицуру, — или давайте я. — Да, пусть будет Мицуру, он очень хорошо относится к Хиро в последнее время, — поддержал Футоши. — Я согласен, — принял такое предложение Мицуру. — Спасибо, вот, а потом, после ритуала, мы выпьем немного алкоголя, вы будете свидетелями нашей свадьбы, — порешил Хиро, окидывая взором всех за столом. — Мы будем пить, есть, совокупляться и веселиться. В штабе Хати сидел за компьютером и наблюдал через видеокамеру за собравшимися. — Что они затеяли? — вслушивалась в аудиопередатчик Нана. — Учитывая, что 016 пронёс запрещённое вещество из города, намерен исполнить религиозный ритуал, это очень грубые нарушения — одна только пропаганда религии карается… На экране всплыло сообщение: «Внимание персоналу, завершено восстановление жизнеобеспечения городского района. Aerospace Payable Embodiment выражает соболезнования в связи с погибшими в следствии разгерметизации. Со списком погибших можно ознакомиться в свободном доступе. Дополнительную информацию можно узнать на форму губернатора». — Как странно, две аварии — одна задержала Плантацию двенадцать, а у нас она… — Нана с тревогой просмотрела сообщение, сверила данные. — Как раз во время работ по восстановлению разгерметизации Хиро был в городе! Где… — Нана ещё раз нервно просмотрела данные, — почти все погибели! — Похоже, корочка Хиро позволяет ему быть там даже при… — Хати глубоко задумался. — Это напоминает мне последствия с той битвой, когда впервые сражалась Зеро Ту… — сравнила Нана. — Я думаю, вам не нужно складывать два и два, чтобы понять — население просто убили, — вошёл к ним доктор Вернер. Нана и Хати с оторопью на лицах обернулись к нему. — Доктор Франкс! — испугалась Нана, сама попутно удивляясь яркости своих эмоций. — «Я боюсь! Как до Взросления!» — осознал Хати с тем же испуганным выражением. — Похоже, вы смогли вернуть себе возможность снова испытывать эмоции во всей полноте, — не упустил это из внимания Вернер, присаживаясь напротив парочки. — Но как? — изумлённо спросила Нана. — У меня такой же вопрос по поводу убийств APE, — задал следом Хати. — Папа счёл это населения совершенно лишним… Он приказал убить лишних и заменить гемами. Остались только рабочие сотрудники во внешних корпусах, включая нас с вами… А вот обретение вами эмоций объяснить я не могу, — так ответил Франкс. — Меня больше беспокоит, что нас могут убить следующими! Я теперь снова боюсь смерти! — Нана аж задрожала от пробирающего животного ужаса. — Я тоже боюсь. Хорошо, раз есть страх — значит, эх, есть тяга к жизни, — кивнул Франкс, — мы с вами ещё сможем побороться. Нас всех в конце планируют уничтожить, и пилотов: прогрессисты-интеллектуалы Семи Мудрецов и особенно сам Господин Председатель вынесли смертный приговор всей прежней человеческой расе. Разница лишь в сроке и месте приведения приговора в исполнении…