Мой омега

— И чего ты делаешь? — Тэхён стоял в дверном проёме, держа в руках вилку.       На омеге был надет фартук нежно-зелёного цвета с ромашками и божьими коровками, а на плече висело кухонное вафельное полотенце. Волосы были немного взъерошены, словно Тэхён их только что помыл и высушил. Чонгук бы сказал, что он был похож на маленький одуванчик, ведь волосы были пушистыми и немного намагниченными.        Чонгук продолжал молча смотреть на омегу, думая о том, что Тэхён просто не мог кому-то не нравится. Он осматривал идеально сложенное лицо, кожу без изъянов, которая на вид была словно бархат, милую родинку на носу и разные веки, одно из которых было двойным.       Каждая деталь придавала ему слишком много шарма, о котором Тэхён, может быть, и сам не подозревал. Не зря он был омегой Хосока. Брат был придирчив в выборе партнёра, только самые прекрасные омеги доставались альфе, поэтому немудрено, что природа подарила ему такого до жути идеального Тэхёна. — Сначала ты лежишь и дышишь, словно паровоз, а теперь пялишься на меня, даже не моргая. Ты такой странный.       Чонгук моргнул, сглатывая комок слюны, который скопился у него во рту, он совсем забыл, что Тэхён продолжал стоять здесь всё это время, дожидаясь от него ответа. А что, собственно, он мог сказать? Что пытался надышаться его ароматом? В ответ бы он смог получить что-то вроде: "Ты чёртов извращенец", — или ещё чего похуже. — Я просто делал дыхательную гимнастику, — выпали Чонгук первое, что попалось в голову. — Ооооо, дак ты за здоровый образ жизни что ли? То-то меня сегодня отругала консьержка, которая сказала, что сидела на лавочке напротив дома и видела, как из моего окна какой-то жуткий тип выбросил окурок. Она, конечно, старая, но пока зрячая. Поэтому мог бы ты больше так не делать, не хочу краснеть, — Тэхён улыбнулся, увидев, как Чонгук покраснел.       Его забавляла реакция младшего. На самом-то деле омега просто увидел кусочек пепла от сигареты на балконе, поэтому решил проучить врунишку и заодно повеселиться. — Прости, — Чонгук отвел взгляд в сторону, но, когда услышал заливистый смех, посмотрел на омегу, который держался за живот и трясся весь от смеха.       Альфа не понимал, почему старший так сильно смеётся, но это было и не главное, ведь он впервые услышал его смех. Голова будто разрывалась, внутри он так громко и отчётливо слышал этот переливистый, чуть с придыханием, смех. — Ладно, спортсмен, пойдём завтракать. И не мог бы ты переодеться в домашнее, чувствую себя неуютно, когда ты так выглядишь, — Тэхён ушёл, а Чонгук осмотрел себя. Он и правда до сих пор не сменил брюки и рубашку.       Альфа поднялся с дивана и пошёл к своему багажу. Достав оттуда синюю майку и серое домашние трико, он переоделся, взял зубную щётку и пошёл в ванную, дверь которой была открыта.       Ополоснув напоследок лицо водой, Чонгук посмотрел на себя в зеркало. Его глаза были чуть припухшие, а синяки под глазами пугали, давно он их не видел на своём лице. Зубная щётка лежала на бортике раковины, но Чон не знал куда ему её деть. Поставить рядом с щёткой Хосока и Тэхёна, становясь тем самым третьим лишним, либо унести её обратно в чемодан.       Чонгук задумался, он стоял, оперевшись на края раковины, обдумывая своё действие, но так и не смог прийти к соглашению со своим внутренним голосом, поэтому альфа решил поступить по совести и забрал свою щётку с собой.       На выходе из ванной его встретил Тэхён. Который тут же посмотрел на щётку в руке. — Я думал, ты уснул там. Чонгук натянуто улыбнулся, он постарался обойти Тэхёна, но тот не двигался с места. Омега протянул свою руку перед альфой, но он так и не понял, что от него требуют. — Давай свою щётку.        Чон посмотрел в глаза Киму, а тот лишь кивнул, указывая на свою ладонь. Как только щётка оказалась в руке старшего, он позволил Чонгуку выйти в коридор.        Тэхён подошёл к зеркалу, которое висело над раковиной. На полке красовался милый стаканчик в виде зелёного динозавра, в рюкзаке которого стояли две щётки. Одна была красного, а другая зелёного цвета.        Омега потянулся и достал ту, что была с зелёной ручкой. Он долго смотрел на щётку. А Чонгук видел через зеркало, как глаза старшего заблестели от слёз. Ему было искренне жаль омегу, а ещё ему было стыдно за то, что он ворвался в чужую жизнь и заставил Тэхёна проститься с Хосоком так быстро.        Ким глубоко выдохнул и поставил щётку с синей ручкой, а ту что держал в руках он унёс с собой в комнату, кажется, что омега не был готов к этой новой жизни без Хосока на сто процентов. Но даже тот не большой шаг был очень важным, как для Чонгука, так и для Тэхёна.        Младший так и продолжал стоять, пока старший копошился в комнате, но когда он вышел, то казалось, что ему уже лучше. — Пойдём, я приготовил оладьи. — Чего ты приготовил? — глаза Чонгука превратились в монетки по пять копеек. Он в первый раз слышал это странное слово. — Ты точно брат Хосока. Он их в первый раз тоже попробовал только тогда, когда стал жить со мной. Никогда не понимал, почему мама не готовила их.       Тэхён поставил на стол огромную тарелку и два стакана чая, а после он полез в холодильник, доставая оттуда клубничный джем, который когда-то привозил Джин из-за границы. — Садись, я не кусаюсь, если, конечно, меня не трогать, — Тэхён улыбнулся, а у Чонгука будто груз с плеч свалился. С ним всё хорошо. Глупые шутки — это залог успеха.       Чонгук присел за стол, а омега пододвинул к нему тарелку, чтобы альфа мог далеко не тянуться, ведь он бы так и делал, Тэхён был уверен на сто процентов. Ещё никто не мог устоять перед его стряпней.        Чон попробовал один, потом второй и ещё парочку. Когда он осилил добрую половину тарелки, то от тяжести в набитом доверху животе , альфа немного откинулся на спинку стула. Вокруг рта всё блестело от масла вместе с пальцами, которые он обтёр салфеткой. — Ну, как тебе? — спросил Тэхён, всё это время молча наблюдавший за расправой Чонгука над оладьями. — Мне очень понравилось, я был бы рад, если бы ты ещё как-нибудь их приготовил. — Я вижу, как тебе понравилось. Ты весь в масле, словно поросенок. Лицо вытри, обжора.       Чонгук рассмеялся, а после стёр остатки масла с лица.       Тэхён старался быть спокойным и весёлым, чтобы не выдавать то, что его волновало. Он должен был сделать одну вещь, которая вызывала странные эмоции. Когда омега прятал щётку Хосока, то Тэхён наткнулся на конверт, который никогда не видел ранее. "Для Чонгука"        Тэхён понимал, что он должен отдать его альфе, но он не знал когда будет подходящий момент, поэтому пытался подготовить и расслабить парня своими разговорами.       Хосок никогда не рассказывал о Чонгуке, ни одной фотографии, ни одного упоминания, а теперь он находит письмо, которое альфа посвятил брату. Это всё казалось таким странным и запутанным. Но одно Тэхён знал точно: он обязан отдать это письмо Чонгуку рано или поздно, и пусть лучше это случиться сейчас. — Чонгук? — немного неуверенно произнёс омега. — Да. — Я кое-что нашёл в шкафу, — Тэхён достал из кармана фартука письмо и протянул его альфе, — Он написал его для тебя.       Чонгук потянулся за конвертом. На бумаге чёрными чернилами аккуратно было выведено его имя. Сердце бешено колотилось, а ладони вспотели, так же как и лицо. Альфа оторвал край и достал письмо, которое может быть могло объяснить, почему Хосок решил забыть о нём? Почему так просто отказался от брата, которого так сильно любил? Ведь Чонгук столько времени мучал себя этими вопросами.