Закат Немезиса

Небольшая комната была наполнена сладким и чувственным ароматом нероли. Блики от света десятка красных свечей танцевали у меня в волосах. Я стояла перед зеркалом обнажённая, а Вердит расписывала моё тело ритуальными рисунками, вызывая приятные мурашки, когда она водила кисточкой по коже. Тёплая волна, похожая на сладкую истому, растекалась по телу, опрокидывая меня в пьянящую бездну. И всё благодаря тому, что в краску, которую использовала Вердит, был добавлен особый отвар, вызывающий чувственность. Все эти приготовления были частью ритуала, который проделывали девушки нашего рода по женской линии перед свадьбой, для того, чтобы будущий муж никогда не посмотрел на другую, был верен и полон желания в первую брачную ночь. До своей кончины мама успела объяснить мне тонкости этого искусства. — Женщина способна подчинить себе любого мужчину, если она осознает свою силу. Даже вечные льды расплавятся под действием энергии желания. Если ты наполнишься этой энергией и направишь поток через себя наружу — короны царей и шпаги рыцарей падут к твоим ногам, — говорила мама. Единственное, она не советовала использовать этот ритуал при проведении Обряда Первой Ночи, так как сексуальная энергия очень непредсказуема и может вызвать влечение слишком многих мужчин. Но иного выхода у меня не было. Я не была уверена в том, что принц Зафири захочет выкупить меня. Мой единственный шанс — сделать так, чтобы захотел. Я ни разу не проводила обряды по ритуальной женской магии, но была наслышана о её действенности. И, всё же, я решила подстраховаться. Вчера я встретилась с Рубелитом и отдала ему небольшой мешочек. — Что это? — спросил он, открывая мешочек. — Здесь ровно пятьсот драгоценных кристаллов. Это всё состояние семьи Мегрэ. Рубелит удивлённо на меня посмотрел. — Зачем мне ваше состояние, госпожа Кристалл? — Я хочу, чтобы вы выкупили меня, если кто-нибудь, кроме принца Зафири, будет участвовать в аукционе. Я не хочу принадлежать никому, кроме него. — Зачем так много? Ставки на аукционах обычно не такие высокие… — Я просто хочу подстраховаться. Мне некому довериться… — А губа у тебя не треснет? — ядовито сказала Пирит, внезапно появившись из-за колонны. Судя по всему, она подслушала наш с Рубелитом разговор. Пирит окинула меня с ног до головы презрительным взглядом и явно раздосадованная моим внешним видом, сморщила свой маленький носик, как будто уловила что-то неприятное. — Думаешь, такая, как ты, сможет увлечь Зафири? Ты даже принцу Даймонду не понравилась, и он выставил тебя вон! — Это не твоего ума дело, Пирит, — сказала я резко. — Бесплатный совет — лучше тебе быть со мной любезной, а то мало ли… — прошипела она. — Обычно советы спрашивают, а не раздают. Тем более бесплатно, — парировала я. Пирит покраснела, но не найдя, что ответить, развернулась на каблуках и зашагала прочь с видом оскорблённой королевы. — Вам нужно быть с ней осторожной, госпожа Кристалл. Ревность женщин поистине страшна, особенно у тех, кто не дружит с головой, — заметил Рубелит, когда красавица скрылась из вида. — Месть тех, кто дружит с головой намного страшнее, господин королевский советник. — А ведь и не поспоришь! — усмехнулся он. — Хорошо, я выполню вашу просьбу. Таким образом, как мне казалось, я учла все возможные варианты дальнейшего развития событий. Мамина магия должна сработать — привлечь внимание принца Зафири, и, если что-то пойдёт не так, Рубелит выкупит меня и спасёт от притязаний других мужчин. Через какое-то время Вердит закончила расписывать моё тело и занялась волосами. Она распустила мою причёску, и волосы упали на спину шелковистой волной. Вердит смочила пальцы в моих духах и провела по волосам. Затем наступила очередь платья. Для танца я выбрала красное, из полупрозрачного тончайшего шифона, в котором мама проводила свои ритуалы по женской магии. Платье было длинное и доходило до щиколоток. Оно свободно струилось по телу и выгодно подчёркивало грудь. Двигаться было очень удобно. Я взяла свечу, поставила на пол и присела на одно колено рядом, пристально вглядываясь в сердцевину пламени. — О, Великая Стихия, настоящего времени, дарующая жизнь и импульс, наполни меня своим теплом и светом! Позволь стать твоим проводником во тьме. Наполни меня, о Великий Ра! — сказала я громко, глядя в пламя. Прочитав обращение к Огню три раза, я почувствовала, как из пламени свечи полилась энергия, похожая на призрачную лаву. Она вошла через кончики пальцев, двинулась по сосудам рук вверх, по грудной клетке, шее, голове, вниз по позвоночнику, по ногам, в промежность, вверх по животу и соединилась с другим потоком на груди, образуя кольцо. Во мне бурлил огонь, во мне бушевало пламя, казалось, что я смогла бы сдвинуть целый дворец, если бы захотела. — Получилось? — спросила Вердит. — Через минуту проверим. Угли готовы уже? — спросила я. — Да, я видела, как их принесли в главный зал. — Тогда, идём, — сказала я, закутываясь в плащ. Главный тронный зал был полностью заполнен людьми. В середине стоял большой круглый пьедестал, на котором ровным слоем были выложены горячие угли. — Боже, она что, собирается танцевать на углях?! — слышался взбудораженный шёпот в толпе. — Да быть не может! Жар же стоит страшный! Я уже взмок! — шептал другой голос. Толпа гудела и переговаривалась в полголоса, бросая недоверчивые взгляды в сторону пьедестала. Напротив стоял королевский стол, за которым сидели принц Даймонд, Зафири и важные королевские вельможи. Остальным полагалось стоять. Зафири не смотрел на сцену, молодой человек о чём-то увлечённо разговаривал со своим братом. Ну, ничего. Через мгновение я заставлю тебя посмотреть на меня! Когда я стала подниматься на пьедестал, толпа смолкла. Сотни пар любопытных глаз уставились на меня. Я скинула плащ: толпа ахнула, но я не обратила на них внимание. Передо мной лежало покрывало из горящих углей; если мне удалось правильно соединиться со стихией огня, то я не почувствую боли и не получу ожога. Если же нет, то сожгу ноги до костей. Внезапно до меня донеслась барабанная дробь, которую тут же сменила быстрая и ритмичная музыка. Пора! Нужно сосредоточиться и призвать богиню Хатхор и Сехмет для выполнения ритуала танца. Богини рождения и смерти, извечного цикла жизни. Одна рождает любовь, зажигает сердца, вторая уничтожает всё на своём пути. Две сущности женской натуры, я пришла к вам получить дар! Благословите меня в этом круге огня! Внезапно я ощутила, как тело завибрировало, а по спине пошли электрические токи. Внизу живота почувствовалась мощнейшая тяга вниз, я еле устояла на ногах. Богини ответили. Я вздохнула и смело ступила на раскалённые угли. Толпа ахнула, но я не почувствовала боли. Музыка звучала все громче и громче. Я двигалась и кружилась в вечном ритме огня, плавясь и извергаясь вулканом. Смотрите! Все смотрите на меня! Моё тело пронизывало желание и любовь. Я горела, я летела, а рядом со мной кружились незримые обычному взору богини. Они зачаровывали пространство вокруг, наполняя его сладкой негой и истомой. Мои движения становились всё более чувственными и быстрыми. С кончиков пальцев полились медовые потоки энергии, сплетаясь в узор заклинания страсти и желания. Смотрите, как танцует огонь! Смотрите, как танцует жрица огня! Я украду ваши сердца! Я заставлю вас желать! Гори пламя страсти и принеси мне сердце моего любимого! Я изогнулась в танцевальном па и упала на колени. Огонь перекинулся на моё платье и моментально спалил его, не причиняя вреда коже. Платье осыпалось черным пеплом, оставляя на обозрение мою наготу. Однако я не испытывала стыда. Наоборот: МНЕ ХОТЕЛОСЬ, чтобы на меня смотрели. Особенно ЕГО синие глаза. И он смотрел. Я чувствовала это. Музыка закончилась, толпа людей потрясённо уставилась на меня, разинув рты. Я взглянула на Зафири. Наши глаза встретились. Он ехидно ухмыльнулся уголками губ. Почему-то мне не понравилась эта его улыбка. Я отошла на край пьедестала, и Вердит накинула мне на плечи плащ. — Начнём наши торги! Госпожа Кристалл из рода Мегрэ! — выкрикнул в толпу королевский распорядитель Обряда Первой Ночи. — Сто драгоценных кристаллов! — послышался крик из толпы. — Сто пятьдесят! Я поглядела на Зафири ещё раз. Он не смотрел на меня, и казалось, аукцион его нисколько не волновал. Он продолжал увлечённо беседовать с принцем Даймондом, как ни в чем не бывало! Вот чёрт! — Двести драгоценных кристаллов! — Выкрикнул Рубелит. — Триста! — Четыреста! — перебил ставку Рубелит. — Шестьсот драгоценных кристаллов! — послышалась ставка от одного из вельможи за королевским столом. Моё сердце ёкнуло. Не может быть! — Восемьсот! — кто-то крикнул из толпы. Нет, нет, нет! Не может быть! ЗАФИРИ! О, Господи! — Тысяча драгоценных кристаллов! — послышалась новая ставка от другого вельможи. — Две тысячи! — Три!.. Толпа гудела как потревоженный улей. Цифры за право первой ночи назывались астрономические. — Пять тысяч драгоценных кристаллов! — выкрикнул пожилой вельможа за королевским столом. — Шесть тысяч! — выкрикнул его сосед средних лет. — Семь тысяч драгоценных кристаллов! Зафири и принц Даймонд продолжали свою беседу. И даже всеобщий азарт толпы не производил на них впечатления. На мои глаза навернулись слёзы. Что же я наделала?! — Десять тысяч драгоценных кристаллов! — прозвучала ставка от пожилого вельможи. Толпа замолчала, ибо названная сумма была сверх астрономической. На это можно было купить весь Тёмный Дворец вместе со стражей и слугами. — Ставка десять тысяч кристаллов! Есть ли желающие перебить? — выкрикнул распорядитель. Толпа молчала. — Итак, госпожа Кристалл из рода Мегрэ подарит свою первую ночь за десять тысяч кристаллов лорду Мориону! Мне показалось, что свет выключили. Как во сне я видела лорда Мориона, пожилого лысоватого мужчину с горящим взором, который впился в меня сластолюбивым взглядом. Его слуги принесли три сундука королевскому распорядителю. Тот открыл крышки и запустил руки в сияющие драгоценности. Он сделал знак принцу, что всё верно, и названная сумма получена в королевскую казну. Принц Даймонд поднялся, насмешливо посмотрел на меня и громко сказал: — Выкуп получен! Госпожа Кристалл может пройти в покои Первой Ночи! Да свершится обряд! — Да свершится обряд! — хором повторила толпа. Я посмотрела на Зафири. Тот разговаривал с вельможей слева от него, не удостоив меня даже мимолетным взглядом. Всё было кончено! Разверзшаяся под моими ногами пропасть ознаменовала всю силу надвигавшейся катастрофы. Я потеряла сознание.