5.
26 апреля 2020 г. в 21:47
Сердце рода Ривани — дерево. Узловатое, без единого листочка и пахнущее теплым металлом, оно встречает ее в саду: медные ветви, украшенные маленькими серебряными коробочками, тянутся к светилу, сияют игриво, того и гляди — извернутся и обнимут Кату.
Она тоже скучала.
Медное древо помнит многое: как когда-то за каждой, даже самой маленькой веточкой было закреплено имя члена семьи, как дети, рождаясь, добавляли ему рост и силу, как старейшие женщины подвешивали коробки-фонарики, искрящиеся во тьме ночи синеватым светом, освещая жизненный путь младенца. И как снимали их, помнит, когда приходило время и потухал погребальный костер.
В последние годы костер зажигали слишком часто. На древе остался один коробок.
Ката кладет ладони на ствол и чувствует, как он откликается: там, под твердью меди уверенными толчками бьется сердце семьи. Ее сердце. И ветви ласково шепчут, вторя легкому ветерку, откликаются на ласку.
Ривани никогда не были особенными: светлые — с натяжкой, сильные — только под звон монет. Редкие таланты разбавляли кровь, заставляли ее бежать быстрее, горячее, привлекали внимание к роду и добавляли ступеньку к лестнице, ведущей наверх.
Высший судья, видящий суть людей и читающий души, построил целый пролет. И Ката теперь замерла над пропастью, страшась сделать шаг вперед.
Она никогда не была глупой. Быть может, наивной, быть может — легкомысленной. И уж точно — слабой. Знающие шептались, покачивая головами, после ее рождения: чувствовали в ее ладонях талант, видели искры на кончиках пальцев. Вот только Ката их не чувствовала вовсе ни в детстве, ни позже.
— Я прошу тебя, медное древо, дай мне силы выстоять и не упасть. — Голос ее надламывается и замирает.
Ката судорожно выдыхает.
Набирается сил.