***
В итоге я смог уменьшить интенсивность яркости светляка до минимума, когда огонёк был еле заметен, чтобы приспособить получившийся тусклый шарик для письма. Плюс в том, что я мог мыcленно им управлять, минус в производстве таких, кхм, ручек. Самый первый пригодный для чирканья на чёрной бумаге светляк я получил из того самого прогоревшего маленького солнца, которое создал чуть ранее. Когда я прекратил напитывать его энергией, оно начало резко тускнеть и уменьшаться в размерах, пока и вовсе не стало микроскопическим. Но не схлопнулось. Снова напитав его, я опять получил сначала обычный светляк, а затем и маленькую звёздочку. До более яркой формы доводить не стал, удовлетворившись этим. И всё бы хорошо, вот только создать сразу тусклый еле светящийся шарик у меня не выходило – сразу мелкими светляки вообще не ни в какую не создавались, обычных размеров светляки без подпитки могли гореть очень долго, и ждать пока энергия, вложенная в них при создании, кончится у меняя не было никакого желания. Огромные светляки быстро превращались в тусклые именно потому, что довольно быстро тратили поданную в них энергию и тратили её много. В этом то и была проблема – как бы я не был крут, в действительности сил у меня было намного меньше, чем бы мне хотелось, и после получения третьего по счёту орудия письма я чёт приуныл и подустал. Решив, что и трёх шариков для записи мне более чем хватит, я решил начать минимизировать расходы ежесекундно тратящейся энергии, которая уходила на поддержание монстров в неопасном для меня состоянии. И начал я, как это ни странно, с самого спокойного моего пленника. Им оказался тот самый светящийся ящер, что смог застать меня врасплох, когда я подрасслабился. Сейчас он свернулся калачиком и ни на что не обращал внимания, по-моему, он даже не заметил, что туман вокруг него пропал. Как бы я не был умён, что бы я не выдумал или создал, пока буду находиться здесь, но мне было предельно ясно, что в одиночку, без общения с кем-нибудь нормальным, я просто свихнусь, и таки заработаю себе шизу. И я подумал, что самый спокойный мой пленник может идеально подойти на роль моего собеседника. Ну и что, что он ящер, каждый имеет право на свои недостатки. Подождав немного, я зажёг рядом с так и не прореагировавшим на своё освобождение ящером светляк, и тот наконец обратил свой внимание на окружающее. Сначала он распрямился, огляделся. А потом увидел меня и стал неотрывно пялиться. Молча. Я уже начал сомневаться в своём выборе. – Говорить умеешь? – произнёс я, но так и не дождался ответа. Да-а, похоже я ошибся. И тут в моем сознании начали вплывать разные образы, чувства, слова. Правда последние слышались для меня как какая-то тарабарщина. А я и забыл об этой способности местных монстров. Но если агрессивно настроенные придурки могли транслировать свою ярость и желания, да так, что я их чувствовал на нормальном таком расстоянии, то что мешает остальным присутствующим здесь монстрам также использовать подобный навык. Очевидно, что ничего. Ну что же, можно себя поздравить, я нашёл себе собеседника, пусть он и не произнёс, да, наверное, и не произнесёт ни слова вслух.Глава 20
20 марта 2019 г. в 10:11
После этого боя со скорпионом-мутантом я чуть подрасслабился, и в итоге чуть не обосрался, когда ко мне со спины подкрался какой-то небольшой светящийся ящер. Ей богу, не будь он таким мелким, я бы кинул в него потоком тьмы, а так просто упаковал в чёрный туман.
Произошедшее напомнило мне, что ещё не все сильные противники побеждены и расслабляться, вообще-то, пока рановато.
Вокруг был созданный мной чёрный туман, в котором по прежнему шли ко мне упёртые монстры, не смотря на то, что туман очень мешал им вообще куда-то передвигаться, не смотря на то, что с момента начала их синхронного наступления на меня прошло уже довольно долгое время, и не смотря на смерти своих менее удачливых собратьев, не заметить которые было просто невозможно, потому как каждая такая смерть помимо ярчайшей вспышки ещё и отдавалась гулким эхом во всём теле всех находящихся во внутреннем мире.
Осталось их к настоящему моменту меньше десятка, и были это те, кто кучковался возле убитого мной полосатого медведя, который, видимо, был у них за главного. Вид они имели разнообразный, но была у них и общая черта – все они выглядели как животные. Осталось их всего шестеро, хотя изначально было восемь – одного из них, большого худого хомяка, убил спровоцированный мной скорпион, а их вожака убил уже я. Кстати о вожаке, несмотря на туман смесок гориллы и тигра как-то смог найти потерявшую предводителя группу и подчинить их себе. Интересно они послушаются любого, у кого будут полоски на теле?
Таким образом ко мне приближались не разрозненные одиночки, а маленькая стая. Что совершенно не мешало мне периодически откусывать от неё по одному монстру и разбираться с ним тет-а-тет.
Гориллотигр дошёл ко мне крайне нервным и злым, а ещё донельзя одиноким. Цацкаться я с ним не стал и разметав парочку его оторванных конечностей по округе тоже упаковал в туманную тюрьму.
Оглядевшись, я не нашёл больше ярких источников света, но вот еле заметных тусклых огоньков ещё хватало. Их то я и принялся вылавливать.
В основном оставшиеся монстры были довольно мелкими, по сравнению с остальными обитателями этого места, размером примерно с того светящегося ящера, который смог ко мне незаметно подкрасться.
Когда последняя мелочь была поймана и упакована, я наконец-то мог насладиться видом незапятнанной светом тьмы.
Тем не менее, не смотря на отсутствие источников света, я по-прежнему хорошо ориентировался в пространстве. Я словно чувствовал её и разлитый в ней чёрный туман. А ещё я чувствовал возню запертых в туманных мешках пленников. Не будь их, и я может быть смог бы расслабиться, как тогда, в самом начале моего нахождения здесь, когда я был единственным обитателем здешней темноты. Но попробуй тут расслабиться, когда для усмирения пленников приходится каждое мгновение поддерживать сложную систему из тумана и фантомов, при этом чувствуя их как продолжения своего тела и, в довесок, ещё и ощущая движения пленников. Очевидно, что мне было не суждено расслабиться. Тем не менее как-то компенсировать напряжение от прошедшей битвы мне было необходимо, хотя бы и чисто для психологического расслабления, потому как тело не испытывало усталости или ещё каких-либо последствий.
Но как снять напряжение? Я бы, конечно, с удовольствием использовал старый добрый способ, данный мне природой, вот только загробная природа, сука такая, отличалась от той, к которой я так привык, и гениталиями меня обделила. Впрочем, не только меня, тут все, кого я видел, между ног ничего не имели. Иногда я чувствовал себя и всех, кого видел бесполыми детскими, или не очень детскими, учитывая декорации, куклами, что не поднимало мне настроения, и помочь снять напряжение явно не могло.
Я бы смирился с окружающим миром, если бы вопреки местной природе был уникальным носителем хуя, пусть и единственного в этом мире. Уж в этом то случае отсутствие детородных органов у моих возможных партнёрш меня бы не смутило, вспомнить ту же нагу. С её то грудью мы бы легко нашли выход из положения.
Но чего нет, того нет. Нет ничего между моих ног, нет и самой наги.
Я не волшебник, я только учусь – мог бы, сохранил живыми не только женщину-змею, но и вообще всех. Вот только в нужный момент – не мог. Да и не хотел, честно говоря. Это сейчас, в спокойствии, я могу размышлять на тему моего возможного пацифизма, а вот в бою так не получается, почему-то. Острые когти, иглы и конечности, летящие в тело или голову, вообще не располагают к мирным размышлениям, знаете-ли.
Как бы то ни было, но привычных способов расслабиться я был лишён. Да тут даже алкоголя нет, хоть я и не любитель выпить, но конкретно сейчас мне бы это не помешало.
Поэтому займусь-ка я единственным сейчас мне доступным условно успокаивающим и потенциально медитативным занятием – уборкой.
Не сказать, чтобы я раньше ненавидел уборку, скорее относился к ней как к данности, но и сейчас мне бы хотелось чего-то иного. Но хоть так, зато не нападает никто. А скоро, глядишь, я и в самом деле расслаблюсь. Наверное. Надеюсь.
Скрепя сердце я зажёг с десяток светляков и отправил их крутиться возле себя по непересекающимся орбитам. Если бы я решил ускорить их вращение, то со стороны бы казалось, что я заключён в десяток светящихся обручей вместе складывающиеся в этакий цилиндр с сужающимися краями, и я даже мог это сделать, да только мне было лень. Да и зачем?
После драки в окружающем меня пространстве было на удивление много разного хлама, который нет-нет да и ощущался мной через туман. При ближайшем рассмотрении оказалось, что в загрязнении окружающей среды были виноваты неудачники-камикадзе, потому что девяносто девять и девять в периоде процентов всего этого мусора составляли различные осколки масок, взорвавшихся ранее монстров. А может там были останки масок и их жертв, которых они убивали до того как накинуться на меня, а то уж больно много мусора плавало вокруг меня, явно же не наберётся столько осколков с меньше чем десяти монстров, а погибло-то именно столько, остальных я спеленал.
С виду осколки масок казались костяными, но я-то знал, что это всё та же застывшая белая жижа, которой я в своё время изрядно проблевался. Причём в таких количествах, что хватило на покрытие половины моего немаленького изменившегося тела. Интересно, а остальные тоже приобретали свой облик таким же нелицеприятным путём, как и я? Спросить бы у кого, да собеседников нормальных хрен найдёшь – из запертых мной монстров только один сидел смирно и не выказывал желания покинуть свою туманную тюрьму, а все остальные беспрерывно, с высокой или не очень активностью, пытались продраться сквозь чёрный туман и моих фантомов. И все они не хотели ни о чём говорить, некоторые из них, правда, рычали, но на призыв к диалогу это никак не походило.
Осколки оказались чрезвычайно стойкими к моему туману, и даже поток тьмы не мог уничтожить их полностью, лишь дробя их на более мелкие кусочки. В конце концов я получил средних размеров гальку. Много гальки. Это не было хорошей заменой песку, к которому я привык в пустыне, да и не чувствовал я эти камушки также хорошо, как его. Но девать эту груду гальки было всё равно некуда, поэтому я не нашёл ничего лучшего, чем собрать весь мусор в кучу, и удерживать её в одном месте. И мне волей-неволей приходилось учиться обращаться с этим неподатливым и непослушным материалом, иначе зачем я вообще начал убираться? Чтобы потом опять весь мусор рассеялся вокруг? Ну уж нет.
Как уже раньше говорилось остатки масок так или иначе погибших монстров составлял 99,(9)%. Можно было бы поспорить над точностью такой формулировки, ибо одни умные люди однажды приравняли подобные бесконечные дроби к целым числам, например 0,(9) к единице, ну а 99,(9), соответственно, к ста. То есть если придерживаться моей формулировки, то весь мусор целиком и полностью состоит из осколков масок, а то, что ими не является – это бесконечно уменьшающаяся величина, которой можно было пренебречь. И будь я в королевстве цифр или в более упоротой версии подсознания, то я бы, наверное, тут же столкнулся либо с воплощённой в действительности внутреннего мира этой самой бесконечно уменьшающейся величиной, либо с явным несоответствием названия и содержания. Но я был тут, и мне было пофиг правильно или нет я обозвал что-либо.
А ещё был один нюанс.
Среди прочего мусора плавал и мой бесполезный блокнот-переросток, который при моём приближении внезапно начал выцветать, а потом и вовсе загорелся. Быстро напустив на него туман, в котором он перестал чудить, я начал думать над странным поведением блокнота. Когда я его создавал, то ничего подобного за ним замечено не было. То есть он или пока плавал в одиночестве приобрёл эти свойства, или… Я затушил все светляки и развеял туман вокруг блокнота. Он тлел. То есть, по сути, конкретно в этот момент времени он уменьшался. И пусть бесконечно так продолжаться не могло, но вот сейчас он был вполне себе бесконечно уменьшающейся величиной, а значит и определение моё не такое уж и неправильное.
М-да. Мне кажется, ещё немного, и я всерьёз начну спорить сам собой по поводу подобной фигни. Пока не разовью себе шизу.
Я создал нового светляка, и тлеющий блокнот снова вспыхнул. Я тут же погасил так пагубно влияющий на вещицу огонёк. Понятненько. Странно что когда я игрался с чёрной бумагой она так себя не вела, во тогда до светляков я ещё не додумался, а светящиеся монстры были весьма далеко, да и освещение от них в итоге получалась не в пример тусклее. Желая проверить свои мысли, я снова погрузил в туман огарок блокнота и зажёг самый яркий светляк, который мог себе представить, ослепнув в процессе. Отогнав небольшое солнце куда подальше и проморгавшись, я развеял туман вокруг блокнота и не увидел его воспламенения – он всё так же тлел, как делал это и раньше, даже в полной темноте.
Осталось придумать как использовать то, что я только что узнал.