Истории отребья / Смерть — не дай себе засохнуть!

Я валялся на бархане. Это была довольно обычная куча песка. Обычная по меркам загробной пустыни, естественно. Наверняка раньше бы я счёл её как минимум подозрительной, как и весь мир вокруг. Сейчас же всё это воспринималось чуть ли не родным. М-да. Говорили мне в детстве – не ешь всякую дрянь. Вместе с изменениями в восприятии окружающего во мне стали просыпаться типичные и естественные для местных наборы инстинктов и желаний: сожри слабого, договорись с сильным и не сдохни в процессе осуществления первых двух пунктов. Помимо этого своеобразного кодекса загробной твари ко мне пришло и понимание откуда чего взялось, вместе с кучей разнообразных языков и наречий, и целого калейдоскопа чужих воспоминаний, перемешанных внутри моего сознания в гигантскую кучу. Тысячи чужих душ, необходимых мне для перерождения, которое всё чаще хочется назвать очередным этапом эволюции, в итоге помимо своей… духовной энергии, да, передали мне крупицы тех, кем раньше были. Немного, едва ли по паре процентов с души, но умножая эти скромные цифры на многие тысячи итоговое влияние на меня оказалось очень большим. Точнее оказалось бы, будь я, возможно, в менее раздробленном состоянии, без сферы душ внутри. Занятый её удержанием я не обращал внимания на подобные изменения, но и частички чужих личностей в ответ на такое моё поведения тоже словно бы игнорировали меня. В итоге всё это влияние от съеденного безусловно присутствовало, но воспринималось мной как-то отдалённо, словно отдельно было моё собственное «Я», и отдельно – всё наносное, звериное. Даже более того, чем больше проходило времени с моего последнего перерождения, тем больше деталей своей личности я вспоминал. Ко мне возвращались, казалось бы, навсегда потерянные знания прошлой жизни, мои самые различные воспоминания, привычки и даже рефлексы, благо вновь изменившееся и ставшее более человекоподобным тело этим самым старым рефлексам как минимум не мешало. Иногда мне и вовсе казалось, что мой разум, освободившийся от нагрузки из-за удержания сферы душ, начал работать намного быстрее, чётче и яснее. А ещё после очередного перерождения, точнее перестройки тела… души, да, я стал чувствовать пустыню как-то иначе. Нет мне не стало вдруг комфортно находиться в ней, она всё также меня бесила, вот только в добавок к этому появилось чувство… узнавания, что ли? Но вместе с этим меня всё ещё не покидало ощущение, что я что-то забыл, только сильнее стимулируя мой мозг вспоминать всё подряд. Желая отвлечься от раздумий, я обратил своё внимание на то, как ящер поглощает свою очередную жертву. И надо заметить, что этот процесс в духовном зрении выглядел довольно завораживающе. Как только плоть монстра попадала в пасть к мелкому ящеру, она тут же растворялась внутри него, но вот с огоньками душ всё было несколько интереснее. Вокруг отверстия в теле монстров было разбросано множество мелких и крупных огней, бывших, очевидно, душами тех, кого загробная тварь сумела съесть. Также очень крупный светящийся шар был расположен в голове трупа. И мелкие, и крупные огни при поедании Салямом втягивались внутрь него, а затем словно бы проходили через его собственный шар души в голове, чтобы затем осесть рядом с дырой в его груди. Не все огни душ переживали такое путешествие – мелкие огоньки словно сгорали в головном сосредоточии души ящера, растворяясь в нём, а крупные огни заметно теряли в размере. Увидев такое рассредоточение огней душ внутри ящера, я понял, что мои отщепенцы смогут таким образом нарастить свою силу практически обычным для загробного мира способом, постепенно перейдя из разряда слабых или не очень слабых адьюкасов в разряд сильных, а то и вовсе дойдя до нижней планки лордов. Смогут дойти, если их не развеивать, да. После первого съеденного трупа я призвал ящера обратно к себе, наблюдая за тем как развеивается его тело и огоньки душ, до этого расположенные у него вокруг дыры облепляют его сосредоточие и уже в таком виде втягиваются внутрь меня. Вселив Саляма в нового фантома, я не заметил никаких изменений с ранее увиденным, разве что процесс повторился в обратном порядке и огоньки душ, отлепившись от сосредоточия ящера, снова заняли своё место вокруг отверстия в его груди. Обрадованный таким успехом, я начал скармливать мелкому одного монстра за другим, пустив под это даже труп медведя, после каждого съеденного монстра регулярно развеивая Саляма и призывая вновь. Но на четырнадцатом съеденном трупе что-то пошло не так – подселённый в фантома ящер после формирования тела где-то потерял пару огней душ. Ясное дело где – во мне. Так я выяснил его предел по удержанию съеденного – чуть больше двадцати крупных огней и хрен знает сколько мелких. Крупных вышло больше двадцати, потому что помимо крупных душ расположенных в головах монстров, или в том, что их заменяло, крупные огни также встречались и у отверстий в теле. Скорее всего это были недавно съеденные убитыми монстрами другие адьюкасы. Такое ограничение в удержании душ стало для меня неприятным сюрпризом, поскольку даже с учётом съеденного, ящер стал не намного сильнее себя прежнего. Эксперимент, повторённый на более слабом отщепенце и вовсе меня расстроил – слабое сосредоточие души было неспособно притянуть и удержать больше пяти крупных огней. Это означало, что этот слабый монстр будет обречён барахтаться на планке слабого адьюкаса, как бы я не старался его усилить. Расстроенный, я предпочёл снова отвлечься и сосредоточиться на том, что я, возможно, забыл. Лёжа на песке делать это было намного удобнее.

***

Как бы мне не было удобно лежать и ничего не делать, но стоило признаться, что валяние на песке нисколько не способствовало плодотворным размышлениям. Отщепенцы уже давно подъели остатки Форсудовцев, причём некоторым так ничего и не досталось, что было не слишком удивительно, потому что большинство еды распределилось по трём монстрам: Саляму, Пауку и собакожуку. Перепробовав все доступные варианты, я быстро пришёл к выводу, что хорошо думается мне во время пешей неспешной прогулки. Учитывая, что древесная башня вызывала у меня стойкое отвращение, причём даже большее чем пустыня, я решил прогуляться куда подальше от неё. Тем более мне больше не нужно было держаться рядом с ней ради еды, да даже если я заблужусь в пустыне, потеряв этот единственный для меня ориентир, то ничего страшного не будет. Так, всем моим табором, мы и пошли куда глаза глядят. Хм, а это даже звучит расслабляюще.

***

Желание вспомнить навязчиво скребущую мысль ни к какому результату, кроме лёгкого чувства неполноценности, не привело. Зато я вспомнил, что я, на минуточку, раньше был вполне себе человеком и всю свою прошлую жизнь, даже обе прошлые жизни, большинство времени провёл в одежде. С одной стороны, было глупо вспоминать об одежде через столько… столько… да я даже не представляю сколько времени. С другой – меня радовало, что человеческие привычки во мне начинают потихоньку брать верх над звериными желаниями. Но как бы я не радовался этому, в данный момент мне становилось всё более неуютно без одежды. Благо у меня была моя, хе-хе, магия. С каким же наслаждением было баловаться с песком, фантомами, лучами и душами. Особенно после моей жизни в виде овоща, когда я носился со сферой душ внутри. Я помнил, как во внутреннем мире воплощал свой туман в разные предметы, поэтому первым делом попытался сделать нечто подобное. К моему сожалению напитанный чернотой песок мог послушно перемещаться куда я захочу, даже собираться у меня на руках в жгуты или что-то то типа мечей на выбор, но не более того. Держать какую-либо иную форму песок не хотел. В текущей ситуации меня радовало только то, что я не чувствовал голода, который, в мою бытность адьюкасом, всё же посещал меня. Ну и как следствие – я не чувствовал оттока сил. И то ли я стал таким крутым монстром, то ли все мои текущие эксперименты просто были недостаточно затратными, но мне казалось, что насыщать песок в текущем своём состоянии я способен до бесконечности. После кучи неудачных попыток я, как и много раньше в своём внутреннем мире, дошёл до создания чего-то похожего на кусок бумаги, на этот раз, с учётом исходного материала, – серой, а не чёрной. Попрактиковавшись в создании таких бумажных кусков, со временем я научился делать их более похожими на ткань. Наспех слепив из наиболее удачных обрывков один большой кусок ткани, с торчащими тут и там во все стороны лохмотьями, я завернул его вокруг себя на манер плаща, а ещё немного поколдовав над ним, подогнал его по телу и добавил немного кривоватый капюшон. И пусть я сейчас выглядел тем ещё бомжом, но даже такая пародия на одежду позволила успокоить мои проснувшиеся чувства неловкости и раздражения от хождения голышом, насколько можно так сказать обо мне – монстре, чуть меньше половины тела которого покрыты белыми наростами. Создав рядом с собой фантома и посмотрев через него на себя я даже не испытал отвращения от увиденного, а даже немного обрадовался. И словно только это и было нужно моему мозгу – я понял, о чем, а точнее о ком забыл. Троица монстров, вроде как напросившихся ко мне в слуги сейчас всё ещё находилась внутри древесной башни. Оценив уже проделанный путь, я с сожалением признал, что поторопился с желанием уйти куда подальше от башни. Нет, я, конечно, мог бы бросить их там, вот только они были разумными и пока что ни разу не подводили меня. Очень сильно не подводили. Разве что только из-за своей тупости промолчали кое о чём важном. Или Ворон, который как минимум один раз повёл себя очень… странно. Но я понимал, что сложись всё иначе и попадись мне души этих адьюкасов в мою бытность гиллианом, и я бы точно также защищал их, как и других моих отщепенцев, ведь у этой троицы было редкое для загробной пустыни качество – вменяемые мозги в из черепушках. А кого мне ещё собирать как не надёжных и разумных… существ, с которыми будет нескучно и вечность скоротать? Не безумцев же, в самом деле. Поэтому надо возвращаться и забирать их. Но словно этого было мало, удовольствие от наконец то вспомнившейся мысли словно запустило во мне цепочку других воспоминаний, вскрывая очередную порцию, казалось бы, забытой информации. На этот раз, видимо для разнообразия, воспоминания были не о моей прошлой жизни, а о мире вокруг. Уэко Мундо, адьюкасы, серо, менос гранде – эти, и многие другие термины посыпались на меня, словно ставя целью освежить мою память, ведь всё это я уже и так знал. Или… стоп! Погодите-ка! Раз за разом у меня в сознании вспыхивало слово, ещё ни разу не используемое ни мной, ни окружающими меня монстрами. Монстрами, да. Как только я их не называл – чудищами и чудовищами, тварями, монстрами… Сами они называли себя хоро, ведь такое название дал им их Король. Но сейчас у меня в сознании всплыло ещё одно определение. – Пустые?! – неверяще вслух выдавил из себя я, остановившись. Неверяще, потому что вслед за этим словом я начал вспоминать и иные. Ну что же, теперь, хотя бы, понятно, почему в последнее время эта гадская пустыня кажется мне такой родной и знакомой. Я сел, а потом и лёг, где встал – на очередной куче песка. Это была довольно обычная куча песка. Обычная по меркам хлорки, естественно. Я в охуении валялся на бархане.