Rockfield

Октябрь, 1967 год, квартира семьи Булсара. — Ты уверен в своих подозрениях, дорогой? —Джер взволнованно подняла взгляд на мужа. Мужчина неспешно снял очки, протер рукой лицо, и тяжело вздохнул. Ему как никому другому было тяжело не то, чтобы произносить эти слова вслух, сколько осознавать внутри, кем по-настоящему являлся его сын. — Просто поговори с ним об этом, — хладнокровно и сухо бросил он напоследок, оставляя бедную женщину в полном непонимании посреди коридора. Джер проводила взглядом удаляющегося мужа, и зажмурила глаза от подступивших слез. Нет, она не верила. Не может такого быть, ведь ее Фаррух, ее мальчик, ее надежда и опора... откуда Боми вообще взял, что их сын проводит время непонятно с кем? Общается с дурной компанией, да тем более, ходит с мальчиками? Только от этой мысли во рту предательски пересыхало, а в глазах плескалась паника. Джер до сих пор было ничего непонятно. Да и муж был немногословен, молчал, а если и говорил, то совсем мало, какими-то намеками и обрывками фраз. Женщину невольно затрясло. Наверное, опять давление поднялось. Нужно было срочно пить таблетки, но для начала, она все же решила наведаться в комнату к сыну, хоть это было ей сделать крайне тяжело. Фредди приехал на выходные домой и почти сутками напролёт готовился к сессии, заканчивая художественные работы по живописи и графике. Джер поднялась на второй этаж, где находилась комната сына, и остановилась возле двери. —"Сейчас должно случиться что-то такое, что перевернет для нее весь мир с ног на голову" — была уверена она. Рука сама собой застыла в нескольких миллиметрах от дверной ручки. В сердце неприятно щемило, а на душе был тяжёлый осадок. А если Боми действительно прав? Если это не просто опасения, а истинная горькая правда? Тогда что они будут делать? Как будут дальше жить? А что скажут родственники, знакомые? Глубоко в душе, Джер понимала, если она ещё, может быть, и готова была принять Фредди таким каким он был, то что касается Боми... Но если это неправда? Если ее сын действительно такой как все, просто более чем увлеченный, более чем воодушевленный, ранимый и восприимчивый? Разве это плохо? Он был таким всегда, с самого детства, и таким его с самого начала знала мать. Даже учителя в индийской школе замечали за ним эту странную особенность. Так может быть, это всего лишь такая натура, и ничего более? Едва собравшись с мыслями, Джер глубоко вздохнула, обхватила пальцами ручку двери и оттопырила ее, войдя в комнату. Обстановка внутри была непринужденной и привычной для нее: письменный стол, заваленный в набросках и текстах, гитара в углу, проигрыватель со стопкой пластинок. Ничего подозрительного в глаза матери не бросалось. И что же там успел заметить Боми? Джер сделала несколько шагов навстречу, и замерла посреди комнаты, наблюдая в тишине за своим сыном. Фредди сидел к ней спиной за мольбертом, и рисовал дипломную работу по живописи. Когда он был чем-то сильно увлечен, то порой, не замечал ничего происходящего вокруг себя. В проигрывателе тихонько играл Литл Ричард, а сама комната была погружена в мягкий приглушённый свет большого бра, за исключением маленькой лампочки, расположенной рядом с рабочим местом. Джер невольно озарила грустная улыбка, при виде своего сына за работой. Любая мать, видящая как ее чадо усердно трудится, не остаётся к этому равнодушна. Джер очень не хотелось отвлекать Фарруха, но отступать всё-таки уже было поздно. Она уже здесь. Она уже пришла к нему в комнату, поэтому разговор в любом случае должен был состояться именно сейчас. Она тихонько прочистила горло, тем самым заставляя Фредди оторваться от холста и обернуться. — Мама? Я даже не заметил как ты вошла... — усмехнулся он, улыбнувшись своей лучезарной улыбкой, и отложил в сторону кисть, — все хорошо? — Джер встала в ступор, совсем потеряв дар речи. На мгновение ей показалось, что все опасения Боми ей предвиделись. Видя ее мальчика рядом, ее сына, которого она вырастила и воспитала, и зная его лучше кого-либо другого, Джер желала бы верить, что все, что наговорил ей муж, было лишь всплеском его бурной фантазии, не более. В голове не укладывалось, что все это может быть причастно к их сыну. — Да, все хорошо, дорогой, — опомнилась Джер, немного погодя, и подошла ближе. Она нервничала, оттягивала до последнего и никак не завязывала главный разговор. Ей было страшно. Страшно разочароваться, услышать то, чего так она боялась. — Смотри, я нашел совсем новую гамму цветов! — воскликнул радостный Фаррух, не отрывая кисти от полотна, — тебе нравится? — на секунду Джер показалось, что все же не стоит сегодня разговаривать на эту тему. Она грустно улыбнулась, разглядывая холст, и погладила по кучерявой голове сына. — Это очень красиво, мой мальчик, — произнесла она. — Ой, мам, ты что-то же хотела? Ты бы так просто не пришла... все хорошо? — опомнился парень, замечая нечто тревожное во взгляде матери. — Да, все в порядке. Фаррух, дорогой, мне нужно с тобой поговорить... — на одном дыхании выдала Джер, чувствуя как становится внутри тяжело. Фредди заметил все перемены в лице и тут же оставил кисть в сторону, приготовясь внимательно слушать. — О чем? — О твоём будущем... — начала немного издалека Джер, грустно улыбнувшись. Фредди лишь вопросительно посмотрел на мать и усмехнулся, отметив у себя внутри небольшое облегчение. — О моем будущем? Давай поговорим... — Я хочу узнать, что ты собираешься делать дальше... — Как что? Сейчас колледж, потом видно будет, и да, мам, я не брошу всю свою затею с музыкой, даже не проси меня... — Сынок, я не об этом... меня больше волнует твоя личная жизнь... — внутри будто разом все оборвалось. — А... ну, хорошо, — нервно усмехнулся Фредди, чувствуя как жар наполняет его изнутри. — Не хочешь мне рассказать, как у тебя дела обстоят? — Да никак, мам, — усмехнулся он, — ничего нового в жизни... я сейчас больше об учебе думаю, чем об отношениях. — Ну это само собой, так и должно быть... Я волнуюсь за тебя. Ты очень изменился... у тебя точно все в порядке? — Да, все в порядке... — А кто такой Ларри? — вдруг неожиданно спросила Джер. Парня мгновенно охватил жар и приток крови ударил в голову, что его мысли стали путаться в один непонятный ком. — Ларри... мой сосед по комнате в общежитии... — Сосед значит? — Ну да... а с чего тебя так это разволновало? — женщина вдруг выжидательно посмотрела на сына, не отвечая сразу. Парень вопросительно поднял бровь, бездарно играя непонимание, но все же старался не предпринимать никаких действий, и только лишь ждал... неизвестно чего... — До меня дошли слухи... — вдруг неожиданно начала Джер, но этого сполна хватило Фредди, чтобы понять, для чего здесь его мать. Паника охватила голову, сердце уже стучало так, что пульсация отдавалась в затылке. Он чувствовал как начинают гореть его щеки. А еще он ужасно боялся, что именно сейчас он себя и сдаст со всеми потрохами, не говоря ни единого слова. — Какие... — выдавливал из себя клешнями Фредди, испуганно моргая и судорожно облизывая губы, еще подсознательно надеясь, что это не то, что он думает, нет! Она хочет его спросить о чем-то другом, но не об этом! Но следующая фраза мощным потоком разрушила все так им отчаянные строенные теории: — Что ты ходишь с мальчиками... Внутри все разом оборвалось. В ушах зашумело от подступившей внутренней паники. Фредди испуганно смотрел на мать, и не знал, что ответить, а точнее, не знал, как ответить ему правильнее. Какую цель она преследовала? Что это, провокация или просто интерес? Но ни от того, ни от другого не становилось легче, потому что в обеих случаях это был конец. Замкнутый круг из которого нет выхода. — В каком смысле... хожу? — Фредди еще отчаянно старался вытянуть ситуацию, но судя по выражению лица матери, она уже мало верила в оправдании сына. — Ты знаешь о чем я, Фаррух... — Джер говорила с трудом, и от этого обстановка в комнате накалялась все больше. Фредди чувствовал, как его тело и мысли предательски не слушаются, эмоции вырываются на перед, и вместо спокойных рассудительных ответов получались какие-то бессвязные неврозные формулировки. — Мам, что за бред? Кто тебе такое сказал? — Просто ответь мне честно! Не ври... — Я не вру, — черт возьми, конечно, ты врешь, Фредди! — я вообще не понимаю как ты могла так обо мне подумать! С чего ты взяла? — теперь эмоции вышли из под контроля, но Фредди это понял только после того, как произнес речь. "Я не вру" получилось как-то слишком атрофировано торопливо, а последующая фраза и вовсе прозвучала как заученный текст стихотворения. — Ну все все, милый, успокойся, прости меня, прости! — Джер лишь заметила легкое недоумение в глазах сына и посчитала нужным не продолжать этот разговор, и с заметным облегчением вздохнула, — просто я очень волнуюсь за тебя. Сейчас такая молодежь пошла, что только не делают, а ты все время общаешься... — Мам, я давно взрослый, я сам решу с кем мне общаться! — Конечно, конечно. Просто прошу, будь осторожен. — Джер с заметным облегчением выдохнула, натягивая слабую улыбку на прощание. Фредди уткнулся в мольберт, не смея поднять свои глаза, в которых плескались стыд и страх. Сердце колотилось с бешеной скоростью, горечь во рту заставляла противно морщится и жмурить глаза. Дверь в комнату захлопнулась, и теперь, когда он остался один наедине с собой, он мог спокойно позволить себе волю эмоциям. Фредди облокотился локтями на рядом стоящий стол, и положил голову. Всхлипывания становились более частыми, а чувство вины, стыда и ужаса покрыли напрочь бедного юношу. Он не знал, что ему делать с собой. Он не знал, как поступить с родителями. Почему его мать вдруг заинтересовалась Ларри, да и откуда она вообще его вспомнила, ведь Фредди упоминал его в разговорах лишь пару раз? Неужели, кто-то уже обо всем узнал, и с большой охотой решил похвастаться своими знаниями дорогой мамочке одного из голубков? Да и как он посмел? Этот кто-то... Фредди даже и предположить не мог, кто бы мог его так подло слить, ведь они всячески скрывались от глаз и даже старались не появляться вместе на каких-то вечеринках, оставаясь поодаль друг от друга. Это был конец. Фредди знал: если хоть что-то дойдет до отца, ему не жить. Он его проклянет, растопчет, откажется и не захочет знать, и в какой-то степени Фредди его понимал. Строгое религиозное воспитание дало свои плоды. Но раз в семье уже заговорили на эту тему, значит, родители точно что-то подозревают, а если они все знают подноготную? И просто стараются выманить всю информацию из его уст? Неизвестность положения убивала парня. Хотелось сразу провалиться на месте, лишь бы его никогда больше никто не видел и не слышал.

***

— Да... сегодня был у нас насыщенный день, — протянул многозначительно Брайан, разливая каждому в фужеры вино, — песню с Роджером записали, да и что-то из "Death on two legs" набросали, — косой взгляд с хитрой ухмылкой упал в сторону Меркьюри, на что тот, как всегда в своей смущённой манере, спрятал глаза, засуетившись на стуле. — Да... такими темпами, нам осталось провести здесь совсем немного, — выдавил в ответ он, с трудом натягивая едва заметную улыбку. — Кстати, — сообщил Мэй, щелкнув пальцами, — завтра у нас выходной. Работники студии сказали, что приезжает к ним какая-то группа со срочной записью... — Чё еще за группа? — нахмурился Роджер, явно негодуя от этой новости. Брайан лишь развёл руками. — Бог их знает. Но сказали какая-то важная запись, поэтому решили нас подвинуть... — гитарист потупил взгляд на стол вокруг резко наступившей тишины. Каждый задумался о чем-то своём, но пауза с каждым разом все больше затягивалась, и никто из парней так и не решался нарушить молчание, пока терпение Тейлора не достигло своего апогея. — Можно подумать, у нас неважная запись, — фыркнул он, важно сложив руки, — да у нас самый офигенский альбом и песни! Не то, что у каких-то... — Ага... особенно твоя песня про машину, — ехидно подколол Брайан, вызывая в ту же секунду у барабанщика ответную вспышку смущения и гнева. — Знаешь что... — вскипел Тейлор, как разговор в ту же секунду под свой контроль взял Джон, переводя его на другую тему. — В таком случае, почему бы нам сегодня не выпить хорошенько? Все разом замолкли и переглянулись между собой. Протестующих не оказалось, и "грандиозные" планы Дикки на этот вечер с лёгкостью осуществились под счастливый смех и звонкое чоканье бокалов. Мир и дружба воцарились в доме, все были абсолютно счастливы. Впервые за все время, все четверо музыкантов сидели за столом не потому, что решали какие-то глобальные проблемы государственной важности или обсуждали свои дальнейшие планы о группе, а ради того, чтобы просто побеседовать как приятели совершенно о чем-то обыденном и обыкновенном, и это отзывалось каким-то нереальным теплым чувством в душе барабанщика. Да и Фредди был достаточно расположен к непринуждённой беседе: с каждым разом он становился все более открытым и раскрепощенным, Роджер этого просто не мог не замечать. Сердце прыгало от радости, как только приходилось видеть улыбающегося Фредди, излучающего своей обворожительной улыбкой столько добра, позитива и любви... Последнее, конечно, можно было отвести всем взглядам в сторону Тейлора. Никакие слова не объяснили бы все то, что испытывал по отношению к нему Меркьюри. Роджер уже во всю мечтал о счастливом возвращении в Лондон, в совершенно другую и новую жизнь, в которой теперь уж точно будет Фредди... его Фредди... Они обязательно будут вместе и никто не посмеет разрушить их совместное счастье, пусть это и были нереальные мечты и очень сложные для выполнения задачи. Роджеру было наплевать. Он чувствовал, он знал, что все будет непременно так, как ему хотелось. Теперь ему с нетерпением хотелось сбежать от ребят, хоть он и осознал только сейчас, насколько сильно их любит: и Джона, и Брайана... за их человеческие качества, за крепкую выдержку, за то, что приняли их с Фредди таких, какие они есть, а не отвернулись как сделало бы большинство на их месте. — Не хочешь выйти со мной покурить? — едва слышный шёпот ласково пощекотал слух, заставляя Фредди невольно вздрогнуть, издав невольно тихий смешок. Роджер нашел его ладонь под столом, и медленно переплел пальцы друг друга, смотря на него томно своими большими голубыми глазами. Фредди заметно порозовел от такой откровенности, и спрятал взгляд, чувствуя как его накрывает смущение. Тейлору нравилось, когда Фредди смущался. В такие моменты он был похож на застенчивого подростка и все более напоминал барабанщику того самого молоденького очаровательного Фарруха из Илингского колледжа. Именно таким Роджер увидел его впервые, именно таким он его полюбил. — Слишком палевно ... — наконец-то вздохнул парс, подвигаясь чуть ближе. Роджер блаженно прикрыл глаза и снова улыбнулся, обнажая свои белые зубы, и ещё крепче сжал в своей ладони хрупкую руку вокалиста. — А мы свалим незаметно, — прошептал он, на что Фредди лишь усмехнулся, и снова опустил взгляд. Сейчас и ему как не кстати хотелось свалить. Сидеть с Брайаном и Джоном это, конечно же, прекрасное дело, но что может быть прекраснее, чем время, проведенное с любимым человеком? Фредди и Роджер не сразу заметили, как гитаристы притихли и уже давно внимательно наблюдали за новоиспеченными голубками, театрально склонив к друг другу головы. Меркьюри тут же прочистил голос, машинально отодвигаясь от Тейлора к другому краю дивана. — Мы с Фредди отойдем покурить, — не расстрелялся Роджер, и кивнул, как ни в чем не бывало, вокалисту в сторону выхода. Брайан и Джон многозначительно переглянулись между собой, но ничего не ответили. Фредди это минутное замешательство между парнями ещё больше сковало в тиски, и только от настойчивого и уверенного взгляда Роджера, вселяющего доверие и внутреннюю опору, ему становилось легче. — Да-да... мы... скоро... — поторопился согласиться он, подвигаясь к выходу. Тейлор вопросительно посмотрел на Брайана, который то и дело, не спускал с них пристального увлеченного взгляда. — Мы скоро вернёмся! — уже послышалось где-то в коридоре, прежде чем за ними захлопнулась входная дверь. Мэй все еще прибывал в состоянии лёгкого шока и переполняемых эмоций радости. Немного оправившись от увиденного, он глубоко вздохнул и, с улыбкой на лице, повернулся к Джону, который лишь многозначительно и одобрительно посмотрел на него в ответ. — Ну, хвала небесам! Личная жизнь налаживается у наших влюбленных! — Брайан похлопал басиста по плечу. — Не говори. Я переживал за их отношения больше чем за свои. — Думаешь, между ними уже что-то было? — осторожно поинтересовался Мэй, исподлобья наблюдая за тем, как Дикон засмущался. — Да иди ты! — ткнул он в плечо, покраснев, — а сам как думаешь? — Не знаю. Это ты у нас спец по этим всяким делам. Но что-то мне подсказывает, что... — Мэй распахнул глаза и с долей опасения посмотрел на Джона. Тот лишь рассмеялся и кинул взгляд в сторону прихожей. — Да ты посмотри как они на друг друга смотрят! Светятся от счастья! Точно у них там все по полной программе! Зарекаюсь! Брайан на секунду выпал в осадок, а потом, проморгавшись, наконец-то вздохнул, и очнулся уже за столом с рюмкой водки. — Чего грустишь, Бри? — поинтересовался Дикон, наливая себе, — радоваться надо, что у наших мальчиков все хорошо! — Да я радуюсь, радуюсь, только вот... — Что? Мэй покосился на рюмку возле себя, внимательно разглядывая в ней содержимое, а затем, с серьезным видом откинулся на спинку стула, на секунду погрузившись в раздумья. — Интересно, как у них это все происходит... — неожиданно выдал он, еще не осознавая, что произнес это вслух, после чего заметно порозовел. Черт возьми! Что мы, не взрослые люди ей-богу, стесняться говорить о таких вещах? Смех... — Ооо, какое любопытство для астрофизика! — Джон раскрыл рот, поперхнувшись смешком, на что Брайан с наигранным недовольством прыснул: — Че это для астрофизика? Астрофизики что, не люди? — Да я же прикалываюсь! Шуток что-ли не понимаешь? Брайан покосился на Дикона, и улыбнулся. Не мог он играть с Джоном серьезность. Это ведь Джон! Он потрепал его по кудряшкам, а затем он взялись за рюмки. — Давай за мир! Чтобы он всегда царил! — О, уже стихами заговорил, поэт Мэй, — заметил Дикон, вызывая у того лишь усмешку, — надеюсь, в скором времени и песню про них напишешь! — Конечно, — фыркнул Брайан, приподнося рюмку к губам, как в самый последний момент передумал, — слушай, а кто из них актив? Джон вытращил глаза, уставившись на Брайана, а затем взорвался хохотом, чего нельзя было сказать по Мэю. — Ты меня спрашиваешь? Ну иди, спроси, поинтересуйся! — Дикон, конечно, любил посплетничать про их новоиспеченную парочку, но сам факт того, что их дорогой Брайан так активно интересуется такими вещами, заметно поверг того в шок. Но это было даже весело. — А что, уже попрактиваться хочется? — продолжал издеваться Джон над хмурым гитаристом, который напоминал своим видом большую тучу. — Да задрал уже ржать! — Ну, я ж любя! — И все таки... Дикон наконец-то успокоился и сделался более серьезным, погрузившись в раздумья. Его лицо в эту секунду было таким сосредоточенным и серьезным, что теперь стало смешно Брайану. — Что ты там, представляешь порно с их участием? — с наигранной издевкой подначивал он. — Конечно! А как я иначе то пойму? — не выходил из игры басист, показывая язык. Этот спор даже вызывал у них обоих азарт. — Нет, ну по логике... давай разбираться, — начал издалека Дикон, отпив немного из рюмки и невольно поморщившись, — кто из них в жизни более вспыльчив? — Родж! — без всяких раздумий ляпнул Брайан, а потом почесал затылок, — хотя... Фредди тоже может похлеще его... — Джон уставился на гитариста, видимо, переваривая для себя его слова, а затем вздохнул. — Ну вот и я о том же... а как тебе бы нравилось? — вдруг прилетел следующий вопрос. Брайан снова откинулся на спинку стула. — Мне кажется Родж... — А мне кажется Фред... — А давай поспорим? — предложил Брайан, протягивая руку, на что Джон, недолго думая, охотно согласился, пожимая в ответ. — А давай! Только как мы это узнаем - непонятно, — развел руками он, — но зарекаюсь, это самый интересный спор в моей жизни! — Думаю, когда-нибудь и до нас просочится эта информация, — позитивно заключил Брайан, подливая им спиртное в рюмки. Тем временем, не успели Фредди и Роджер переступить за порог дома, как влюбленные снова слились в горячем и страстном поцелуе, возле угла, даря друг другу в ответ теплые объятия и ласки. Им было все равно в ту секунду, видел ли их кто-нибудь из окон соседних домов, или же просто проходил мимо, или даже сам Пол видел их через свою форточку. Главное было то, что происходило именно здесь, и сейчас. — "Фредди... Неужели ты мой?" — думал Тейлор. Меркьюри ненадолго отстранился, неохотно прерывая их блаженную идиллию, счастливо рассмеялся, и заботливо поправил белокурую выбившуюся прядку за ухо своими утонченными пальцами. — Ооо, Роджи, — шептал он, обжигая шею горячим дыханием, — неужели это все происходит с нами? Тейлор лишь блаженно улыбался, прикрывая глаза от наслаждения, и ещё сильнее прижимал к себе возлюбленного. — Если бы я был сам уверен, то точно сказал бы тебе да! — Роджер в ту же секунду сократил расстояние и смазано чмокнул в губы вокалиста, вызывая у того очередной счастливый смешок. Казалось, ещё совсем недавно, они понятия не имели о своем будущем, и лишь ограничивались только мечтаниями o том, что когда-то они будут вместе, совершенно не догадываясь, что в скором времени, им выпадет шанс перенести все их желания в реальную жизнь. Самым тяжёлым из этой истории оказалось принятие себя и своих чувств. Ведь как так? Лучшие друзья, которые все время со студенческих лет были неразлучны от Вуза до репетиций в аудиториях, наконец-то проделав путь почти что в пятнадцать лет, признались в своих чувствах. И что вы знаете о настоящей любви? Фредди прижался к Тейлору, уткнувшись носом куда-то в ключицу. — Роджи, дорогуша, пожалуйста... — Ммм? Фредди запнулся, виновато опустив взгляд. Легкий румянец выступил на его щеках. Он долго и отчетливо подбирал нужные слова для формулировок, и каждый раз невольно запинался в начале от подступающего волнения. — Я хочу забыть все прошлое, — наконец-то собрался с мыслями парс, — давай просто забудем все дерьмище, которое у нас было... прости меня, Роджи... — Фредди поднял тяжелый взгляд, ожидая увидеть в глазах хоть долю презрения, но увидел вместо этого лишь сострадание и грусть. Тейлор внимательно вглядывался в лицо вокалиста, а затем, едва слабо улыбнулся, аккуратно подправив со лба выбившуюся прядку волос любимого. — Фред, я давно тебя простил... неужели ты еще не понял? — Мне стыдно, Родж... — Прекрати... я был тоже не прав. Поэтому мы квиты. И давай больше не будем возвращаться к этому разговору. Теперь все в порядке... точно все. Иди ко мне, — Роджер улыбнулся и бережно притянул к себе любимого. Это была самая счастливая минута в их жизни. Как же хотелось, чтобы таких трепетных моментов было больше. — Теперь ты мой, Фред, — шептал вкрадчиво Тейлор, — и я тебя никому в обиду не дам, слышишь? — Меркьюри счастливо улыбнулся, потираясь об его ключицы, словно довольный кот. — Конечно, Роджи... Я верю тебе... — Барабанщика снова озарила счастливая улыбка и он снова сократил между ними расстояние, увлекая нежно в чувственный поцелуй. — Что, куда пойдём? — спросил Роджер, заметно повеселев в лице после минуты откровений. — Ну уж точно не к ним, — усмехнулся Фред, весело засмеявшись с ударником. — Согласен. Тогда просто пойдем гулять! — Гулять? — Да! Гулять! Пусть это будет наше с тобой свидание. — Свидание? Хм, звучит заманчиво... — Только, к сожалению, без цветов и ресторана... — Ну это все формальности.Главное, чтобы ты был рядом... а остальное неважно ... — В следующий раз, я обещаю, что закачу супер-вечеринку! — Дорогуша, ты сейчас серьезно? — спросил хитро прищурившись Фредди, на что Роджер улыбнулся всей своей улыбкой, подойдя вплотную. — Более чем... — он порывисто чмокнув Фредди, взял его за руку, — пойдем... — Куда идём? — Парни закрыли за собой калитку, — надо было хотя бы предупредить Брайана с Джоном, чтобы нас не ждали. — Мне кажется, они и так поняли, что нас ждать не нужно. Фредди и Роджер долго бродили по деревенской местности, идя вдоль дороги и леса. Чувство упоения и счастья ни на секунду не покидало сердце Роджера. Он чувствовал: все происходило именно так, как и должно было происходить. А дальше будет только лучше. Все проблемы разрешатся, и тогда наступит действительно настоящее счастье. Их совместное счастье... Ноги сами привели их в сторону озера, где еще совсем недавно, Фредди проводил время с Полом, откровенно беседуя с ним о своем детстве и школьных годах. Но Меркьюри, казалось, уже совсем забыл о всех терзающих душу воспоминаниях, да и сколько можно было убиваться из-за одного придурка? Как можно было вообще думать о чем-то постороннем, если рядом был его Роджер? Любимый Роджер! Объятия которого заставляют трепетать сердце, словно влюбленного подростка, слова которого ласкают слух и сознание, взгляд которого заставляет туманиться разум и впадать в приятную негу, словно опьяненный изысканным вкусом дорогого вина. — Жалко, что так нельзя ходить в Лондоне, — досадно вздохнул Фредди, созерцая красоте ночного пейзажа, — все это осуждение со стороны, порядки... а что если это любовь? Если два человека любят друг друга, почему это должно осуждаться? Неужели мы не заслужили быть счастливыми? Ведь мы такие же люди как все! За исключением того, что... — Меркьюри запнулся, опустив глаза. Продолжать было не нужно. Роджер сочувственно смотрел на вокалиста: он был сейчас таким ранимым, немного грустным. Но его прекрасные черты лица не могла испортить ни одна эмоция. Тейлор готов был вечно любоваться им, неважно какой он в данную минуту: веселый со своей открытой улыбкой с резцами, которую Роджер так любил, или же наоборот, с грустью в глазах и задумчивой меланхолией. Конечно, Роджер бы предпочел, чтобы Фредди как можно больше был весел, и меньше горевал. Он так любил когда он улыбался, смеялся своим заразительным смехом, рассказывал смешные истории или пускал пошлые шутки... Все, что не вытворял Меркьюри от души, было шедевром в прямом и переносных смыслах. Фредди внимательно смотрел вдаль. На переносице образовалась морщинка. Он полностью погрузился в поток своих мыслей. Роджер чувствовал напряжение. За последнее время он хорошо научился чувствовать Фредди. Тейлор аккуратно взял за руку парса, заставляя того от неожиданности едва заметно вздрогнуть и вынырнуть из своих рассуждений. — Фредди, это общество... — отвечая на недавнюю речь вокалиста, вздохнул Тейлор, наблюдая за кругами на воде, — его сложно переубедить. Оно всегда так относилась к этому... Фредди перевел взгляд на барабанщика, внимательно вглядываясь тому в лицо. — Я знаю... — его рука крепко сжала Роджеру ладонь. Тепло любящих рук согревало лучше всякого горячего чая, даже несмотря на то, что холодный ветерок продувал через легкую ветровку. Ощущать близость любимого, быть настоящими, теми кем они есть, пусть даже возле озера, где их никто не видит, было бесценным. Фредди был бы готов отдать все за такие минуты в его жизни. За эту тишину, проведенную рядом с Роджером, за это созерцание, за это трепетное чувство в сердце, абсолютно за каждую мелочь, что приносила ему дозу счастья. — Ты замерз... — нисколько вопросительно, сколько утвердительно заключил Тейлор, разворачивая к себе вокалиста за плечи, — ты весь дрожишь... Фредди удивленно захлопал глазами и отрицательно помотал головой. — Нет-нет! Тебе показалось... Роджер недоверчиво отстранился, оценивающе оглядывая вокалиста с ног до головы, а затем, недолго думая, расстегнул свою кожанку. — Тебе нужно согреться! Надевай, — он протянул ошарашенному Фредди свою куртку, но тот только еще больше уперся в свое. — Родж, не надо! Ты что? Забери! Я в порядке, правда! — У тебя нос холодный! — Роджер сделал шаг навстречу, заботливо коснулся тыльной стороны руки до его кончика носа и распахнул глаза, — одевайся, быстро! Сейчас простынешь! — Но... — Никаких но! Иначе я сам на тебя ее надену! — это уже звучало как грозное предупреждение. Фредди испуганно моргнул. — А как же ты? — он смущённо закусил губу, потупив взгляд вниз, и Роджер, не оставшись равнодушным к такому милому смущению, не мог не улыбнуться. Барабанщик сделал шаг навстречу и заботливо накинул на плечи Меркьюри свою куртку. — Обо мне не волнуйся, а вот тебе нужно беречь свои драгоценные связки, — Тейлор нежно взял его лицо в ладони, заглядывая в любимые шоколадно-миндальные глаза. Фредди расплылся в счастливой улыбке, и Роджер, аккуратно подался вперёд, бережно целуя любимого в губы. Меркьюри, успокоившись, выдохнул, обхватив рукой Тейлора за голову, ощущая его тепло и близость. Казалось, ему теперь совсем не было холодно, ведь Роджер только что согрел его своей заботой и любовью. У Фредди глаза наполнялись слезами, видя то, как он действительно ему дорог. Роджер по-настоящему переживает за него, а значит, любит. Он больше не ведёт себя как бессердечная истеричка, а наоборот, всячески старается проявить свою заботу и любовь. У Тейлора было большое любящее сердце, несмотря на присущую ему жесткость и склонность скандалить. Фредди это знал, чувствовал, и очень это ценил как ничто другое. Вместе с ним он чувствовал себя защищённым от всяких проблем и бед, потому что был уверен, Роджер никому его в обиду не даст... — Спасибо, дорогой, — наконец прерывая объятия, прошептал Меркьюри, зарываясь носом в любимые белокурые прядки. Роджер лишь ухмыльнулся и прижался сильнее, гладя по голове любимого. — Знаешь, чтобы ты окончательно согрелся, — мечтательно протянул он, — предлагаю нам отогреться несколько иным способом... — Роджер заигранно поиграл глазками, вызывая в выражение лица вокалиста не скрытую интригу. — Звучит заманчиво. Интересно, что за способ? — Тейлор улыбнулся и блаженно прикрыл глаза, взяв любимого за руки. — Пошли к Джеку. Наверняка, у него есть чем побаловаться. — К тому самому бармену? — смутно припоминал Фредди, — давненько я там не был. Но ты знаешь, я даже и не против сейчас выпить. — Вот, и отлично! — обрадовался Тейлор, коротко чмокнув вокалиста напоследок, — пошли. Роджер в какой-то степени был обязан Джеку. Ведь именно он вселил в него надежду и веру в счастье. После их разговора, Тейлор посмотрел на свою ситуацию по-другому. И даже несмотря на то, сколько ему пришлось пережить, сейчас он был наконец-то счастлив. Вместе с Фредди. Теперь их точно никто не разлучит и не остановит, а их любовь сильнее всяких предрассудков. Они обязательно пройдут все сложные испытания. По-другому быть просто не могло. Парни вышли на освещённую улицу. Свет фонарей освещал городскую площадь, из веранды знакомого бара доносилась едва приглашенная музыка. В этот вечер внутри было достаточно подвижно, нежели в те разы. Городские жители расслаблялись и мирно отдыхали, лениво потягивая местное пивко из больших кружек. Бармен Джек по прежнему был на своем месте и обслуживал клиентов, поочередно каждому разливая спиртное. Фредди несколько скованно осмотрелся по сторонам, остерегаясь лишних взглядов, но благо, основная публика собиралась в соседнем зале подальше, здесь же оставалась небольшая компания из нескольких зевак, которым было абсолютно все равно, кто они такие и откуда. Не успели парни появиться на пороге, как Джек тут же заприметил их, радостно охнув их приходу. — Роджер Тейлор! Фредди Меркьюри! Я думал, вы уже давно покинули наши просторы, — посмеялся душевно мужчина, заставляя невольно улыбнуться немного засуетившихся музыкантов. — Ещё здесь, — Роджер облокотился локтями на барную стойку, — эту неделю точно... — А где же остальные? — поинтересовался Джек, переводя внимание на Фредди, — почему не полным составом? — У них свои заботы... — пояснил вокалист, забираясь на высокий стул, — видать, тоже где-то отдыхают... — А у Вас, видимо, какой-то праздник? Просто так вы бы не пришли, — бармен хитро прищурился, внимательно вглядываясь в глаза на рядом сидящего Роджера, на что его пульс заметно участился, а в зрачках невольно сверкнул неестественный блеск. Неужели, так по нему все видно? — Ну почти что запись закончена альбома, как тут не праздновать такое событие! — нашелся он, стараясь всячески замаскировать истинную причину своего приподнятого настроения. Фредди ничего не ответил, лишь молча улыбнувшись засмущавшемуся Тейлору. — Ну так это отлично! — обрадовался Джек, — конечно, такое дело нужно отметить! Что пить будете? Парни переглянулись между собой, даже не обдумав заранее, что они будут заказывать, но после минутного замешательства, все же остановили свое решение на дорогом виски. Хотелось как никогда чего-нибудь покрепче. — Кстати, хотел вас представить, — вспомнил Джек, как только рядом с ним за барной стойкой появился молодой парень, на вид лет четырнадцати, в фартуке и с грязной посудой в руках, — мой сын Чарли. Чарли, познакомься. Это Фредди Меркьюри и Роджер Тейлор из группы "Queen", — парнишка тут же застыл, словно статуя, не в состоянии произнести ни слова, видя перед собой воочию своих кумиров. Он распахнул глаза, в изумлении приоткрыв рот, что Фредди на секунду испугался, что еще немного, и этот милый паренек выпустит все свои тарелки из рук. — Фредди Меркьюри! — вдруг воскликнул он, тут же в смущении прикрыв рот рукой, — Боже! Неужели это Вы! — несмотря на то, что Фредди уже был достаточно известен в музыкальном мире, в обычной жизни он оставался таким же застенчивым и смущенным парнем, каким и был в свои студенческие годы. Деньги и слава не испортили в нем доброго и искреннего человека. Было достаточно странно видеть Фредди таким настоящим в быту, потому что люди привыкли видеть Меркьюри в своем сценическом образе, таким же раскованным и раскрепощенным, способным завести толпу и закатить настоящее шоу. Фредди лишь скромно улыбнулся и протянул свою изящную руку для рукопожатия. — Да, дорогуша. Это я. Твой папа нам уже многое рассказывал о тебе. Чарли нервно сглотнул, не отлипая взглядом от вокалиста, но в последующую секунду, все же опомнился, и ответил на рукопожатие. — Я, честно признаться, поверить ещё не могу, что это вы! — парнишка протянул руку Роджеру, с воодушевлением не переставая тараторить, — Роджер Тейлор! Боже, нет, я сплю!!! Папа, почему ты мне не сказал сразу, что они здесь? — Джек заметно замялся, не зная, как объяснить это и метнул неуверенный взгляд на Меркьюри. — Просто папа тебе хотел сделать сюрприз, — быстро нашёлся Фредди, любезно улыбнувшись, — чтобы не испортить первого впечатления. Ведь когда ты не знаешь, что тебя ждёт и это происходит, ощущения ведь острее и ярче, не так ли? — бармен едва заметно улыбнулся, покосившись на своего сына, а тот тем временем охотно закивал в ответ. — Не то слово ярче... — они все вместе рассмеялись. Обстановка была никак дружелюбной и почти что семейной. — Пап, а ты нас не сфотографируешь? Можно с Вами сфотографироваться? Я как раз сегодня взял с собой фотоаппарат! Пап, пожалуйста... — умолял Чарли отца, на что тот лишь снова посмотрел на музыкантов, в ожидании их одобрения. — Конечно, пусть несёт! — бодро заключил Фредди, пригубив спиртное из рюмки, — тащи сюда свою чудо-технику, милый. Будешь потом перед друзьями хвастаться, — Джек развёл руками. — Раз Мистер Меркьюри разрешил, то конечно, тащи, — он улыбнулся своему сыну, похлопав того по плечу, и Чарли, едва заметно кивнув, скрылся на кухне в поисках фотоаппарата. Улыбка с лица Роджера не сходила весь вечер. Настолько он был уютный и комфортный в компании их недавнего знакомого бармена. Тейлор давно не чувствовал себя так полноценно и гармонично. Он был уверен, что именно Фредди дал ему шанс вернуться к нормальной жизни и снова почувствовать себя человеком. Вернувшийся Чарли с фотоаппаратом в руках, сфотографировался сам со звёздами рока, и запечатлел также на фотографиях своего отца. Затем, парнишка долго не отступал и утомлял расспросами Фредди, что Джеку совсем не нравилось. Ведь молодые люди пришли сюда отдыхать, а не давать интервью. Но Фредди уверял, что все в порядке, и что сам зачастую любит поболтать с ценителями его творчества. Дело дошло до того, что Фредди и Чарли удалились за старое фортепиано в углу и наигрывали друг другу мелодии из песен "Queen" и многих других исполнителей. — Простите, что так вышло, — тяжело вздохнул Джек, протирая полотенцем бокал, время от времени кидая беспокойный взгляд на сына, — мой Чарли очень увлеченный юноша... — Не беспокойтесь, — уверил Тейлор, — Фредди правда любит общаться с детьми... " он и сам как беззаботный ребенок," — хотел добавить он, но все же воздержался. Джек едва напряжённо улыбнулся, и вскоре, немного успокоился, чувствуя радушие со стороны музыкантов. — Я бы хотел Вас поблагодарить, — развернувшись к бармену, вдруг сказал Роджер, — за тот раз. За то, что заставили поверить меня в свое счастье... — Джек с улыбкой взглянул на парня, отставляя чистые приборы в сторону. — Да мне то за что. Это ты сам обрёл его. Я лишь направил. Роджер застенчиво улыбнулся, вертя в руках рюмку, и опустил глаза. Пока Джек обслуживал нового пришедшего клиента, мысли в голове барабанщика вертелись со скоростью света, что он никак не мог сконцентрироваться на чем-то одном. Единственное, что его никак не отпускало, так это мысль о том, что не бывает в их жизни простых совпадений. Если этому суждено было сбыться, значит, так и должно было быть. Каждый сыграл свою роль в его истории: и Джек, и запись, и даже Пол! Если бы ни вся эта накаленная ситуация со сценой ревности, быть может, он никогда бы и не узнал, что их чувства были взаимны. Представить себе, если бы они с Фредди никогда бы не объяснились друг с другом, ничего не сказать. Роджер действительно не знал, чтобы с ним сейчас было. Наверное, он бы умер от тоски... или бы ничего и вовсе не произошло: жил бы себе как раньше, менял баб направо налево, бухал по выходным как последняя свинья, что потом Брайану приходилось бы в который раз откачивать его и возвращать к жизни. Одним словом, вернулся бы к своему привычному образу жизни. Но теперь, оглядываясь назад, Тейлор четко понимал, что не хочет возвращаться в прошлую обыденную жизнь, наполненную серостью и тоской, похожую на петлю времени или старую потрёпанную пленку неинтересного фильма с избитым сценарием, поставленную на повторе. Теперь Роджер хотел видеть мир в красках, а это он был способен почувствовать только рядом с Фредди, с его солнышком, лучиком света, тепла и заботы. Джек обслужил клиента и улыбнулся при виде задумавшего ударника, а затем прочистил горло, привлекая его внимание, и с интересом прищурившись, поинтересовался: — А это, случайно, не та самая дама твоего сердца, что приходила с тобой сюда в последний раз? — Тейлор вздрогнул, опомнившись, и сначала не понял, о ком именно идёт речь. Затем, до него постепенно начало доходить, кого имеет в виду Джек. Последнее появление в баре у него было с Меган. Парень облегчённо вздохнул и прикрыл глаза. — Нет, не она. Это совсем другой человек, — Роджер мельком обернулся в сторону фортепиано, украдкой любуясь своим любимым мужчиной, развлекающимся с мальчиком. Сердце трепетало... какое это прекрасное ощущение! С лица ни на секунду не сходила счастливая улыбка, Роджер уже и забыл, что такое быть по-настоящему влюбленным. Это было с ним так давно, ему даже казалось, что он в принципе утратил возможность любить кого-либо. Любить по-настоящему, так же чутко, искренне и чисто... как сейчас он любил Фредди. — Джек, — вдруг обратился он, снова развернувшись к мужчине, — почему Вы тогда попросили не связываться с той девушкой? — Роджера так и не отпускало сомнение на счёт Меган. Стоило Джеку напомнить о ней, как в голове закрались разные подозрения... Почему он тогда попросил его не связываться с ней? Быть может, Джек знал о ней что-то больше? И может, Фредди тоже прав в своих догадках и небезосновательно ее недолюбливает? А у них на завтра была запланирована вечеринка на которую их пригласили девушки. Мужчина заметно преобразился в лице, в его выражении промелькнуло недоумение и даже легкий испуг. Эти изменения Тейлору совсем не понравились. Он понял, что тут точно что-то нечисто. Джек неспешно протер фужер, поспешно оглядел бар вокруг, а затем, несколько облегчённо вздохнул, нервно усмехнувшись. — Разные слухи о ней ходят, не совсем хорошие. Просто я подумал, зачем тебе лишние проблемы... — Проблемы? — переспросил Роджер, явно не понимая, о чем говорит мужчина. Это слово его заметно смутило. — Репутация у нее неоднозначная, — объяснил Джек, — да и как человек она весьма странная. Тебе действительно лучше держаться от нее подальше, это я тебе как друг говорю. Тейлор заметно загрузился. Это был для него какой-то неоправданный аргумент. Мало ли что можно наговорить на человека, тем более без явных каких-либо доказательств. Роджер не верил, а значит, у него не было причин не общаться с Меган. Сначала она ему тоже показалась неоднозначной, но пообщавшись с ней поближе, его мнение заметно изменилось. Ничего подозрительного он в ней сейчас не ощущал. Быть может, и Джек также? Не знает человека, а судит его по первому впечатлению... а Фредди? Ну Фредди тоже ещё с ней мало общался, не считая того раза в магазине. Может, если он пообщается с ней побольше на завтрашней вечеринке, его мнение также поменяет вектор? Роджер решил оставить все размышления до завтра. К полуночи его организм уже был достаточно накачен алкоголем. Фредди давно вернулся и присоединился к Роджеру, продолжая свою задушевную пьянку. В какой-то неопределенный момент решив, что на сегодня им хватит, они "навеселе" завалились в дом, неразборчиво наступая на обувь рядом с порогом, и спотыкаясь об мебельные углы. — Черт, — смеялся шепотом Роджер, закрывая за собой как можно тише дверь, — мы такие придурки... я даже не понял, когда попьянел! Фредди, едва держась на ногах, пьяно навалился на Тейлора, отчего тот снова засмеялся, но вокалист тут же резко приложил указательный палец к его губам, зашипев. — Тсс... сейчас весь дом разбудим... и нам тогда... — он провел рукой себе по горлу, и Тейлор едва заметно угукнул, держась за рукава куртки парса, чтобы окончательно не полететь на пол. — Да, мы два дебила, — согласился позже Фредди, лишь вызывая этим пьяный смешок у Роджера, а затем поймав на себе его затуманенный взгляд, прильнул к губам, и они вместе слились в развязанном поцелуе, прижимаясь к друг другу плотнее. — Роджи, — жадно вбирая воздух в легкие, мурлыкал Фредди, пытаясь сфокусировать хоть на чем-нибудь взгляд. — Ммм? Меркьюри легонько похлопал его по груди, а затем уткнулся в плечо, шумно выдыхая. — Я так тебя люблю... — пробурчал он, потираясь о ключицы и шею любимого, словно довольный кот, и Роджер тем временем снова небрежно и влажно прильнул к нему губами, покрывая все его лицо поцелуями. Алкоголь погружал Роджера в пелену соблазнов, жажда и прихоть владели им полностью. Фредди перед ним такой красивый, расслабленный, соблазнительный. Взгляд сквозь призму выпитого алкоголя, но все еще такой же чарующий, до безприличия манящий, сексуальный и притягательный. Руки скользнули под футболку, исследуя любимое стройное смуглое тело, такое горячее, что только от этой мысли, брызгала фонтаном слюна, аппетит настолько сильный и невыносимый, что Роджеру хотелось Фредди прямо сейчас нагнуть в этом чертовом коридоре. Но Меркьюри, видимо, даже своим в дрова пьяным мозгом не утрачивал возможность прочухивать все необузданные планы Тейлора, поэтому от повышенной раскованности, которая, признаться, и его заводила не на шутку, он лишь заигранно усмехнулся, расслабленно повиснув руками на его шее. — Роджи, дорогуша, ну не здесь же... — карие глаза смотрели расфокусированно, дыхание, смешанное с горечью алкоголя еще больше опьяняло и заставляло жару растекаться по всему телу. Какой же ты горячий, Фредди! — Ну почему не здесь? — Тейлор расстроенно простонал, но все же продолжал вести свою игру, в надежде на то, что Меркьюри не будет перед ним вечно ломаться, и рано или поздно наконец-то примет его сторону. Вопрос, насколько его хватит... — Потому что Брайан и Джон... — Да все спят давно... — Рооодж, правда... — пытался нехотя отговорить Фредди, хотя ноющая пульсация в паху говорила об обратном. Роджер провел руками сверху вниз к ширинке, чувствуя сквозь пальцы напряженные соски. — Что-то мне подсказывает, что ты не против, — пьяная улыбка озарила довольное лицо барабанщика, как руки спустились к брюкам. Возбужденная плоть отчетливо ощущалась через легкую ткань. Тейлор прижался всем телом, чтобы самому почувствовать это напряжение, одновременно подталкивая вокалиста куда-то в сторону, пока тот не воткнулся задницей в комод и противно не зашипел в ответ. — Блять, Тейлор, ты сумасшедший! — через секунду замешательтва, они вместе взорвались хохотом, но Фредди тут же опомнился, и поспешно прикрыл себе рот рукой, — я опять по твоей вине отбиваю свою задницу об этот угол! — Прости, милый, — едва держась от новой подступающей волны смеха, выдавил Роджер. — Я вам не мешаю удовлетворять свои потребности? — третий чей-то голос неожиданно раздался из недр коридора, и через следующую секунду возле пуфов зажёгся маленький ночник, на одном из которых расположился самодовольный Пол, ехидно ухмыляясь представшей ему интересной картине, — ну что, голубки, допрыгались по ночным закоулкам? Появление Прентера тут же отрезвило парней. Роджер широко распахнул глаза. Картинка перед ним тут же приобрела четкие очертания. Он еще никогда в жизни так быстро не приходил в себя. — Все, Ррррродж... мммы попали. Нас спалили... — ещё не внимая всей ситуации, невнятно произнёс Фредди, но в последующую момент резко встрепенулся, и уже отчётливо разглядев, кто был перед ними, окончательно отлип от барабанщика, судорожно поправляя на себе одежду. — А Вы и до этого не скрывались, — видя не скрытое недоумение и смущение двух парней, язвил Пол, с ядовитой улыбкой встав со своего места. Он проделал несколько шагов вперёд и демонстративно облокотился на стену, пожирая своим наглым взглядом. Такой расклад ему нравился. Роджер вспыхнул перед ним словно свечка. Прентер определенно на него действовал лучше всякого отрезвителя. Его желание было сейчас только одно - взять и дать Полу в морду за его наглость, за все то, что причинил ему и Фредди! Но никому лишних разборок на ночь глядя делать не хотелось, поэтому оставалось только молча стоять и держать оборону со сжатыми кулаками, и ни на шаг не отходить от Фредди, боясь каждую секунду, что Пол каким-то образом тот час же отнимет у него самое дорогое, заберет навсегда, и Роджер больше никогда не увидит его в своей жизни. — Ну что, Роджер, — неожиданно обратился Пол к ударнику, подойдя к нему практически вплотную, надменно оглядывая его своими лживыми глазенками, — нравится быть на месте пойманного за чем-то нехорошим? — Тейлор мысленно поморщился, понимая все его грязные намеки. Он так и боролся со своим желанием плюнуть ему в лицо. — А тебе нравится быть на месте озабоченного дебила? — Родж, не надо! — взмолился Фредди, обеспокоенно наблюдая поочередно за каждым. Он легонько отдернул Тейлора за руку, требуя прекратить весь этот цирк, но, видимо, никто из них даже не собирался отдавать друг другу свои позиции. — Знаете, а я даже почему то не удивлен, — ядовито язвил Прентер, — как у нас быстро все на другую сторону перешли, а? Фредди залился краской и, подперев под подбородок руку, всячески старался зацепиться на чем-нибудь взглядом, лишь бы не встречаться глазами с Полом, а Роджер тем временем так и продолжал стоять в позе, готового в сию же секунду разбить морду. Ярость переполняла разбушевавшегося ударника. Он действительно был готов проехаться по физиономии Пола, и абсолютно все равно, если он наведет в доме шум и разбудит Брайана и Джона. Сначала свинью подложит, а потом ещё и за остальными ведёт слежку? Неприязнь и ярость были настолько сильными факторами, что Роджер был готов за Фредди убить. — Заткнул бы свою пасть, пока... — А то что? — Пол питался энергетически замешательством парней. Ему нравилось вгонять их в безвыходное положение, манипулировать, переворачивать ситуацию так, чтобы страдали они, — что, проедешься по моей физиономии? — И не только! — О, уже угрожаешь? — настрой Роджера вызывал у Прентера лишь усмешку. — Констатирую факт! — дыхание барабанщика было тяжелым и шумным, в глазных белках лопнули капилляры, красные жилки и бешеный взгляд делали Роджера неузнаваемым. Он был не готов отступать. Не сегодня. Пора на этом закончить! — Родж, не надо, — испуганный видом Тейлора, Фредди визжал от безысходности, отдергивая барабанщика назад, захлебываясь собственными слезами, — Пол, твою мать! Ты ещё не успокоился с тех пор? — влажные глаза парса злобно сверкнули в сторону Прентера, но тот лишь безразлично пожал плечами, мерзко прищуриваясь. — Ой, как мы заступаемся, такая душераздирающая сцена, прям не могу! А ты уведомил своего дружка, для чего ты его используешь? — Что? — Фредди резко опешил от такого поворота, раскрыв в удивлении рот. Его затрясло мелкой дрожью, то ли от неожиданности, то ли от ярости. — А то я тебя не знаю... — продолжал подначивать Прентер, переводя на Роджера едва оскалистый взгляд, — я тебе дам совет, парень: беги от него подальше... ему от тебя нужно только одно... — Я не нуждаюсь в твоих советах! — крикнул на него Тейлор, едва контролируя себя в всплесках. Черт возьми, не дай Бог гитаристам проснуться. Они сейчас здесь были бы вообще ни к месту. — Ох, кто бы говорил! Хочешь сам попробовать какого это на своей шкуре? Дело каждого. Мой долг лишь предупредить... Фредди опешил, ошарашенно уставившись в сторону помощника, не в силах произнести ни слова. Его будто парализовало. Грязные оскорбления Прентера долетали до него гулким эхом. Смотреть то, как тебя хладнокровно опускает человек, который все это время играл роль преданного товарища, а потом так убедительно и нагло осыпает унижениями в присутствии Роджера... было хуже всякого изнасилования. — Расскажи Роджеру, какой ты любитель долбиться в жопу... — Заткнись! — не выдержал Фредди. Из глаз снова хлынули слезы, горячие дорожки скатились по щекам. Тело било мелкой дрожью, эмоции вели отдельную жизнь и давно вышли из под контроля хозяина. Фредди злился, он ненавидел себя за эту слабость. Он никогда никому не позволял себя так унижать, да тем более не позволял себе так ломаться под ложными оскорблениями. Это был пик. Он ненавидел себя за то, что выглядел сейчас жалко... он ненавидел Пола. — Что, правда глаза колет? — Прентер с упоением наблюдал, как в два счета заставил вывести из себя Меркьюри. У Роджера настал пик. Он понимал, если сейчас не положить этому всему конец, то этот дурдом будет продолжаться бесконечно. Оскорбления в адрес Фредди стало для него последней каплей. Его слезы, его бледный вид, словно мертвеца, этого он видеть не мог. Видеть как страдает его Фредди... Вот, сучёнок. Просчитал, падла, когда устраивать разборки. Думал, обойдется без драки? Тейлор подался уже давно контролируему рефлексу, к черту все! Рука впечатала удар в челюсть... как оказалось на первый взгляд, но звук от удара не послышался. Все-таки доза невыветренного алкоголя дала о себе знать. Это только еще больше привело ударника к агрессии, но в последующий момент его снова ожидал промах, руки не слушались. Их кто-то сильно скрутил и зажал назад. — Я тебе говорил, бесполезно со мной тягаться, — мерзкий полушепот в ухе, заставил брезгливо сморщиться и простонать от боли. — Сука... — сплюнул Роджер, дергаясь, но становилось только еще больнее, — тебе это еще отыграется... — Прентер стянул его в тиски. Фредди в ужасе стоял в стороне, лишь молча наблюдая за ситуацией. Пол произнес что-то неразборчивое напоследок и наконец-то расцепив руки, Роджер скатился по стенке вниз. Фредди тут же кинулся к Тейлору, не обращая внимания на очередные смешки уходящего Пола. Сейчас вообще уже было не до него. Меркьюри казалось, он даже и забыл уже, что этот придурок сегодня выдал ему в адрес. Сейчас главное для него был Роджер. Фредди отчаянно вглядывался тому в глаза, взяв его лицо в руки. — Роджи! Роджи! — практически в истерике бился вокалист, судорожно бегая взглядом от одного зрачка к другому, — посмотри на меня! — еще не высохшее лицо от слез добавляло больше страха и ужаса его выражению лица. Фредди начинал приходить в сознание. Ярость и ненависть к себе возвращалась. Почему он стоял в стороне, убиваясь своим горем, как сопливая барышня? Почему он не заступился за Роджера, почему не отмутузил Пола, как в тот раз возле сарая? Одни "почему"! — Прости меня, — сбивчиво шептал Фредди, на что Тейлор впервые за все время сменил эмоцию, уже адекватно уставившись на рядом сидящего вокалиста: брови сами собой поднялись вверх, глаза сделались огромными. — Прости? Ты еще прощения просишь? За что? За то, что я за тебя заступиться не смог? Меркьюри на момент потерял дар речи, едва совладав с эмоциями. — Родж, ты заступился... — Ты издеваешься? Я за тебя постоять не смог! — слова ударнику давались с невыносимой болью. Ему было стыдно и обидно за свою оплошность. Как он мог так лохануться? Сколько он помнил себя, был еще тем драчуном, до определенного момента все вопросы решал кулаком. Но когда был действительно повод... нет, Тейлор не находил себе места, он был раздавлен не хуже Меркьюри. А все этот алкоголь! — Ничего... эта сука еще свое получит... — выплюнул Тейлор еще с непогасшими глазами от ярости. Фредди закусил губу, опустив взгляд. — Вернемся, я скажу все Риду, чтоб блять ему неповадно было! — Роджер заводился с новой волной. Меркьюри сидел рядом, успокаивал, гладил того по плечу, пытаясь хоть как-то утихомирить гневный пыл ударника. — Никто. Не посмеет. Тебя. Тронуть. — Тейлор глубоко выдохнул и поднял уже заметно остывший, но уверенный взгляд на Фредди, выжидая паузу, прежде чем, продолжить, — если тебя кто-нибудь хоть пальцем тронет - убью! Меркьюри застыл с серьезным выражением лица, беспомощно хлопая немного слипшимися от слез ресницами. Странное чувство наполнило сердце, стало невыносимо тепло от этих слов. Роджер слабо улыбнулся ему в ответ. Остатки гнева потихоньку пропадали. Он бережно вытер остатки влаги возле глаз и аккуратно притянул к себе несколько ошеломленного Фредди. Его хрупкое тело еще дрожало, Тейлор это отчетливо ощущал руками. Он гладил по спине, в надежде хоть как-то унять напряжение и согреть своей лаской и любовью. Он потянулся вперед, оставляя невинные легкие поцелуи на лице, губах, подбородке, притянул за шею ближе, обнял крепко, как только можно. Они молчали. Но это было получше всяких слов. Никто и никогда не посмеет так оскорблять его Фредди! Он отомстит! Чему бы это ему не стоило! Меркьюри судорожно выдохнул под ласками любимого, немного расслабляясь в чужих руках, и обнял Роджера сильнее. Сердце бешено колотилось. Теперь ему хотелось рыдать от счастья. Только от той мысли, что чувства Тейлора к нему настолько сильные и искренние, что он действительно готов пожертвовать всем. Нереально... не с ним... — Я только тебе верю, Роджи, — шептал вокалист, гладя белокурую голову, — ты единственный мне близкий мне человек. Тейлор глубоко вздохнул, устало улыбнувшись влюбленной улыбкой, снова потянувшись к лицу, чтобы смахнуть новые блестящие капли с глаз, вызванные уже не обидой, а счастем. Фредди внутренне напрягся, ловя на себе чувство некоего смущения. Но в последующую секунду его отпустило. Роджеру он открылся так, как никому не открывался в своей жизни, даже Мэри. — И ты мне самый близкий человек... — шептал заботливо Тейлор, — я тебе полностью доверяю. Фредди не помнил, сколько они просидели с Роджером в обнимку на полу в коридоре. Час или два - они потеряли счет времени, разговаривая обо всяком. — Чай или спать? — вскоре послышался глухой голос, доносящийся где-то в районе плеча Роджера. Он прикрыл глаза и блаженно улыбнулся, поглаживая по Меркьюри по темным волнистым прядям. Фредди оторвал голову и с ответной улыбкой посмотрел на любимого. — И чай, и спать... — уверенно ответил Роджер, на что вокалист улыбнулся шире, оголяя свои белоснежные резцы. — Я так и знал...