—
То, что Адора видела прямо перед собой, было невозможно. Должно быть, ей это снится. Наверняка. Потому что мёртвые не возвращаются, их не разбудить; не в этой жестокой Вселенной, стремящейся отобрать у неё всё самым болезненным, мучительным способом, и никакие надежды, мольбы и переговоры со Вселенной не вернут свет их угасшим глазам. Нет, если они умирают от рака, или от старости, или в автомобильных авариях. "Неужели это происходит на самом деле?" Адора задавала себе этот вопрос снова и снова, пока сидела в том кресле, уставившись в стену, и умоляла больницу просто высосать из неё жизнь, как это было со всеми остальными. Это место украло у неё Мару, а теперь забирало и Катру. Может быть, если бы она просто предложила себя, пожертвовала своей душой, эти белые стены и стерильные кафельные полы перестали бы причинять боль тем, кто находится рядом с ней. "Неужели ЭТО происходит на самом деле?" Адора спрашивала себя, когда её друзья решили проявить неуважение к её потере и растоптать её горе, заставляя уйти подальше от умирающей, покидающей её навсегда подруги и любимой, пообещав какой-то чудесный сюрприз, который исцелит боль. Они насмехались над ней и её болью. Катра ушла. Она не вернётся. Адора подвела её, подвела её, не сказав, что на самом деле чувствует и что Катра на самом деле значит для неё, подвела её, не защитив. Никакой сюрприз, припрятанный Боу в рукаве, этого не изменит. Теперь ничто не могло её утешить. — Неужели это правда? — прошептала Адора себе под нос, когда Боу поставил её перед парой торговых автоматов и кулером с водой, а Катра сидела прямо там, с повязкой на голове и всего-навсего сломанной рукой. Никаких ожогов, обугленного тела, расплавившегося так, что обратно не соберёшь. Никаких необходимых операций. Даже пересадки кожи не было. Катра жива? Нет, в этом не было никакого смысла! Машина уничтожена, пострадавшая в реанимации, её имя, запись о ней не найдены в компьютерной системе! Адора моргнула, пытаясь отыскать в себе силы не упасть в обморок, настолько она была измучена. Никогда раньше она не падала в обморок, никогда даже близко не подходила к этому, нечего было и начинать в это супер-неподходящее и в равной степени умопомрачительное время. Обморок подождёт, когда она не доберётся до сути этого чудесного воскрешения. — Хурэги, твоё окружение вернулось, — цветасто одетая женщина, сидевшая рядом с Катрой, прищёлкнула языком и развернула ее забинтованное лицо своей наманикюренной рукой. "Стоп, дрэг… Дрэгквин. Зефирка! Что… что здесь делает Зефирка? Почему она выглядит такой сердитой? Что, чёрт возьми, происходит?!" — Какое ещё, в пень, окружение, а? — прошипела Катра, обшаривая глазами периметр, прежде чем встретилась с океанским взглядом Адоры. — Адора? Что… что ты здесь делаешь? "Я думала, ты умерла." В этот момент Катра смотрела только на неё. В её разноцветных глазах было выражение, которое Адора не могла точно определить, немой вопрос, предназначенный ей и только ей, от чего по спине Адоры пробежали мурашки. «Зачем ты пришла сюда?» Катре было наплевать, что скажет кто-то другой. Адора знала, она ждала ответа только от неё самой. «Зачем ты пришла сюда, Адора?» Адора нашла свой ответ в самом вопросе, она и сама так считала. «Почему ты пошла за мной из пекарни в переулок?» Но слишком ошеломлённая, чтобы говорить, слишком ошеломлённая, чтобы дышать в свете этого откровения, Адора не могла ответить. Кто-то другой должен был это сделать. — Что значит, что она здесь делает? Мы думали, ты умерла! — Глиммер, поражённая до глубины души, воздела руки, лишив Адору последней физической поддержки, чтобы она пошатнулась и рухнула. Хотя какое это имело значение. Даже несмотря на невыносимую тревогу, тяжесть, которая легла на её плечи, и мучительную усталость, пронизывающую каждую клеточку её тела, Адора оставалась сильной. Пока Катра смотрит на неё, она не сдастся. Она не смогла бы, даже если бы попыталась. — Пффф, я не знаю, откуда у тебя эта информация, Блестяшка, но, по-моему, я всё ещё жива, — фыркнула Катра. — Господи, помоги, — Зефирка вздохнула и покачала головой. — Постойте, ребята, вы думали, что Катра умерла? — спросила Скорпия, когда Катра, и глазом не моргнув, без колебаний сунула дрэгквин средний палец. — Так вот почему ты так странно себя вёл, Боу? Потирая затылок, Боу вздохнул: — Да. Мы думали, ситуация гораздо хуже, чем есть на самом деле. Думаю, у нас тут классический случай недопонимания. — Если можно так выразиться! — завопила Глиммер, как будто была на грани истерики. — Кто-нибудь может мне сказать, что происходит?! Мама? — Ну, похоже, Боу был прав. По ходу дела, должно быть, произошла небольшая путаница. — открывая свой айпад, Анжела подошла и встала рядом с Адорой. — Машина Катры… — Моя машина, — вставила Зефирка, и Катра закатила глаза. — Так ты всё-таки попала в аварию? — настаивал Боу. — Угу. Грёбаный Брайт Мун всё ещё ведёт ебучую реконструкцию на Тейморе, и они, типа, поленились как следует перекрыть обочину, хер знает, почему. Я не знаю, кто там в меня въехал, но они появились из ниоткуда и врезались в меня сбоку. Наверно, бухие, или под кайфом, кто его знает. Да какая разница?! — Адора не смогла удержаться от улыбки, хотя бы на секунду. Это раздражение могло означать только то, что Катра всю ночь пересказывала эту историю парамедикам, врачам и медсёстрам, и её это достало. — Машина улетела в кювет, и чья-то подушка безопасности сломала мне долбаную руку, — прорычала Катра, бросив взгляд в сторону Зефирки. — Милочка, это была дверь. Ты врезалась в дверь, когда загнала мою машину в кювет. Моя малышка спасла твою неблагодарную задницу! Боже, кто учил тебя водить? — Наркобарон, ебнутый на всю голову, и машина не съехала бы в кювет, если бы твоя дурацкая подушка безопасности сдулась, и я смогла бы дотянуться до ебучего руля! — Короче, Зефирке позвонили на вечеринку по поводу аварии из дорожной службы. Мы приехали одновременно со скорой. Удивительно вовремя! — засмеялась Скорпия, положив одну руку на бедро, в другой она держала банку RC Cola. "По крайней мере, Скорпия и Зефирка были рядом с ней", — Адора выдохнула, обхватив себя руками. "Но почему ты мне не позвонила?" "Возможно, ты и права. Ты просто не так важна для неё, как она для тебя…" — передразнила тень, всё ещё цепляясь с недюжинной силой за её сознание. — Как долго ты провела в кювете? — спросил Боу, открывая свою RC Cola и делая глоток. Катра откинулась на спинку стула, и её взгляд метнулся в сторону, отчего Адору в самое сердце кольнула тревога. — Ну, я… херзнаетотрубиласьвродекак? "Потеряла сознание от боли? Точно так же, как…" "Когда прорвало трубу водонагревателя, — произнесла тень нараспев, — и это, надо полагать, тоже твоя вина?" — Твоего имени нигде нет в наших записях, дорогая, — заметила Анжела. Когда до них дошло, о чём говорит администратор больницы, Катра, Зефирка и Скорпия обменялись понимающими, хотя и слегка раздражёнными взглядами. — Так вот чем занималась Энтрапта после того, как оставила в покое рентген, — изумилась Катра, как будто это был самый неприятный, но предсказуемый поворот событий. — Погодите, Энтрапта?! — Боу чуть было не выплюнул содержимое своей банки с содовой. — Да, она на сестринском посту, — Скорпия указала в конец коридора и нахмурилась, — была… — Энтрапта? Старая подруга, которую исключили из университета? — спросила Анжела. — О боже, она, должно быть, взломала систему! — догадался Боу, его брови взлетели вверх, а челюсть отвисла. — Вот почему твой айпад вышел из строя, Анжела! Я хочу сказать, что если кто-то и может пройти через такой брандмауэр, так это, скорее всего, Энтрапта. В универе она всё время так делала. — Как ваша подруга сможет объяснить удаление пациента из компьютерной системы? Она понимает, насколько это опасно? — Вероятно, нет, — Боу пожал плечами, хотя вряд ли такой ответ мог Анжелу удовлетворить. — Конечно же, нет, — ухмыльнулась Катра. — У этого будут последствия! — "Почему все могут поговорить с ней, кроме меня? Чёрт, неужели они не могут просто оставить нас с Катрой в покое? Я так устала." — Я не знаю, где эта Энтрапта, но, в конце концов, она мне ответит! Склонив голову набок, продолжая смотреть в ту сторону, где она в последний раз видела Энтрапту, Скорпия ответила: — Почему бы вам не спросить её, когда она будет здесь? — Когда она, что… ШМЯК! В облаке развевающихся фиолетовых волос Энтрапта стремительно пронеслась по коридору на кресле-каталке и с торжествующим криком влетела в их маленький кружок. — Так и знала, что скорость увеличится, если я… — Да, да, — Катра пнула Энтрапту ботинком, останавливая ее болтовню. — А как насчёт меня? Почему никто не может найти меня в системе, что ты сделала, Энтрапта? — А, я просто стёрла твой файл из системы, чтобы аннулировать счёт. Ну, за все услуги, оказанные в больнице, а за скорую помощь тебе всё равно придётся заплатить. "Поверить не могу. Она вырубилась в кювете, и всё, что её волнует, чтобы не пришлось оплачивать идиотский больничный счёт?" Адора вздохнула. Она просто слишком устала для всего этого. Чувства начинали занимать своё законное место, теперь, когда шок, наконец, прошёл, замешательство, гнев и облегчение, — всё это боролось с её усталостью, чтобы обратить на себя внимание. Катра… С Катрой всё было в порядке. Вот она, в безопасности, язвит как всегда, пристаёт к Энтрапте, как будто эта ночь никак на ней не отразилась. И это разбило Адоре сердце. Как только Катра могла выдерживать такие удары и оставаться на ногах? Как Катра могла не знать, насколько сильно напугала её? На этих мыслях было невозможно сосредоточиться, потому что красивый, хоть и по-прежнему пронзительный смех Катры заполнил больничный коридор, заставив сердце Адоры пропустить удар. С Катрой всё было хорошо. Адора просто хотела бы сказать то же самое о себе. — Так мне придётся платить за эту дурацкую поездку на скорой? Бля, я не могу поверить, что вы со Скорпией заставили меня туда сесть! — едва Адора почувствовала, что у неё подгибаются колени и к горлу подступает комок, Катра снова обратилась к Зефирке. — Что я могу сказать? — отмахнулась Зефирка. — Тот парамедик был горяч, засуди меня. — Да я бы, блядь, могла бы! Вот нах… ты мне поможешь расплатиться! У меня нет медицинской страховки, забыла? — прорычала Катра. Адора хрипло вздохнула, схватившись рукой за горло. Ладно, кажется, теперь она вот-вот упадёт в обморок. Или у неё будет паническая атака. Наверное, всё же просто обморок, но, по крайней мере, у неё будет минутка, чтобы передохнуть, что бы её ни ожидало впереди. Она чувствовала, что надвигается кризис, и по мере того, как адреналин медленно растворялся в её организме, она понимала, что, вероятно, ей лучше уйти и побыстрее. Когда Катра будет готова, тогда они и поговорят. При условии, что Адора не ударилась головой, когда всё-таки потеряла сознание, и не очнётся в собственной больничной палате. Катра так много значила для Адоры, а она этого даже не знала. — Адора? — Катра произнесла её имя так тихо и с таким беспокойством, что на секунду Адора подумала, что это не по-настоящему. Тыльной стороной ладони утирая слёзы, она молилась, чтобы никто не увидел её мини-срыва, чтобы Катра была слишком занята, чтобы вспомнить о её присутствии. Но когда Адора открыла глаза мокрые от слёз, её встретила другая, гораздо более ужасающая картина. О, Господи. Все уставились на неё. Боу, который принял удар Энтрапты на себя, с пакетиком льда на голове. Две женщины, которых она едва знает, в странных костюмах. Анжела с поджатыми губами. Глиммер с точно таким же выражением лица. И Катра. Просто смотрит на неё своими голубым и золотым глазами, в которых сокрыт для Адоры целый мир. — Адора? Вот чёрт, Катра действительно произнесла её имя. Она всё ещё плачет? Адора провела кончиками пальцев по щеке, готовая молиться любому богу, который ещё не отвернулся от неё, чтобы снова не разреветься перед Катрой. Только предательские слёзы всё текли по её лицу, и, казалось, это никогда не кончится. И как раз в тот момент, когда она зажмурилсь, заставляя себя вздохнуть поглубже, и поднесла руки ко рту, Адора почувствовала тёплое прикосновение вокруг запястий и отточенные ногти на коже. Катра. Она действительно встала со стула, чтобы подойти к ней. — Ты же не из-за меня опять плачешь, правда? Адора невольно рассмеялась, она действительно рассмеялась, прежде чем утереть сопли и слёзы. Так и есть, разве нет? Она опять плачет из-за Катры? Единственная константа в её жизни в последнее время. Заставив себя сделать ещё один глубокий вдох, Адора накрыла руки Катры своими. Потом она посмотрела на неё и увидела перед собой её прекрасные, разноцветные глаза. — Знаешь, если ты не хотела идти на свидание, надо было просто сказать! Не обязательно было разбивать Зефиркину машину, чтобы порвать со мной. — Надо полагать, так просто мне от тебя не отделаться, Принцесса. — Катра усмехнулась, потянувшись, чтобы вытереть слезу с щеки Адоры. — Только смерть разлучит нас, — парировала Адора. Когда Катра прижалась лбом к её лбу, она улыбнулась впервые за несколько часов,: — Клянусь Богом, Катра, если ты снова меня так напугаешь… — Знаю, знаю. Тогда всё точно будет кончено. Веки у Катры дрогнули, закрываясь, и Адора обнаружила, что обвивает руками её шею. "Ух ты, у неё такие красивые ресницы. Она такая красивая. И она здесь." — Это было дерьмово с моей стороны, Адора, и я хочу сказать, что этого больше не повторится, но я очень и очень хороша в разбивании машин. Лучше всех, блять. — А я-то думала, что ты хорошо водишь, Катра, — прошептала она ей на ухо. — Да пошла ты, Адора, я хорошо вожу! — запротестовала Катра, пронзительно хихикнув, и легонько ткнув пальцем ей в живот. — Я не виновата, что этот город — полное дерьмище! В течение следующих нескольких секунд Адора просто слушала эхо её голоса, звенящее в ушах. Она хотела раствориться в нём навсегда, чтобы никогда не отпускать ту, что была настоящей, была прямо перед ней. Поэтому она притянула Катру ближе. — Я думала, что потеряла тебя. — Я не единственная, от кого трудно избавиться, Адора. — Катра накрыла её щеку здоровой рукой: — Честно говоря, я всё ещё пытаюсь понять, зачем ты вообще сюда пришла. Например, почему бы просто не дождаться звонка? Зачем тащиться в эту дыру только ради… ради меня? — она отстранилась всего на секунду, на её лице появилось нерешительное, нежное выражение. — Я не могла дожидаться звонка, Катра. Я не мог дожидаться ответа, я и так потратила слишком много времени на ожидание. Катра, ты так много значишь для меня, и мне нужно, чтобы ты это знала. Я так рада, что ты снова нашла меня, я… я, — вздохнула Адора, когда уголки рта Катры дерзко приподнялись. Не зря она волновалась, Катра собирается посмеяться над ней. Почему так, уверенность в собственных словах всегда подводит её в самые ответственные моменты? Она так долго репетировала это у себя в голове, она заключила сделку с книгой — и нá тебе. Катра превратила её в заикающееся, сопливое месиво, отчаянно ищущее правильный способ сказать: «пожалуйста, никогда не покидай меня». — Катра… ладно, наверное, я слишком бурно отреагировала, слегка слетела с катушек сегодня вечером, но я просто не могла… — Подожди, так ты перепугалась и потащила Боу и Глиммер в такую даль, просто чтобы убедиться, что со мной всё в порядке? — спросила Катра, поглаживая её по щеке и, на этот раз улыбаясь по-настоящему. С радостью и удивлением, которые Адора могла видеть в своём собственном отражении в глазах Катры. И в этом было всё. — Да, Катра. — когда она произнесла это, Катра подняла глаза. — Это же ты. Я бы сделала для тебя всё, что угодно. — Всё? — она закусила губу, притягивая Адору ближе. — Да, всё, что угодно, и я действительно имею это в виду… только больше никаких смертей, несчастных случаев или травм, хорошо… — Заткнись и поцелуй меня, Принцесса. Катра не стала дожидаться, пока Адора сделает последний шаг. Нет, она сократила то небольшое расстояние, которое было между ними, и растворилась в Адоре, их губы встретились, и весь остальной мир вокруг них перестал существовать. Потому что это не имело значения. Ничто не имело значения, кроме того, что между ними произошло. Неужели это происходит на самом деле? Эйфория разгоралась в груди Адоры, её сердце билось рядом с сердцем Катры, когда она запустила дрожащие пальцы в мягкие локоны, о которых столько мечтала. Как два кусочка головоломки, потерянные давным-давно, встают на свои места, их губы встретились, изучая, следуя движениям друг друга. Рука Катры и её гипс легли на бедра Адоры, её отчаянное желание уничтожить дистанцию между ними было так очевидно в её электризующих прикосновениях. Когда они соприкоснулись носами, Адора не смогла удержаться от улыбки. "На вкус она как корица." Адора не хотела отпускать, не хотела отстраняться от Катры, но физическая потребность дышать вскоре пересилила необходимость целовать эту девушку. Она должна благодарить свою счастливую звезду… потому что этот поцелуй определённо доказал, что у них что-то есть… и Катра отстранилась одновременно с ней, иначе она бы пропустила выражение чистого восторга в её прекрасных раскосых глазах. Хихикнув, Адора накрутила один из локонов Катры на палец. "Прощай, депрессия", — ностальгически подумала Адора, восхищаясь их мягкостью. Она не была уверена, что ей нравится больше: кудри или головка, на которой они были. Катра провела языком по губам. — Давно ты охотишься за моими волосами? — С первой ночи, — призналась Адора, коснувшись её носа своим. На это Катра закатила глаза. И снова улыбнулась. — Что ж, по крайней мере, ты можешь использовать обе руки. "Боже, не могу дождаться, когда она коснется моих волос." Она не гордилась этим, но едва ли не бесстыдно распустила свой хвост сию же минуту. Катра просто уставилась на неё с усмешкой, но Адора не успела принять это на свой счёт и снова притянула её к себе. Позже Боу сказал Адоре, когда удалось растащить их и убедить, что пора домой, иначе Синко де Майо превратиться в Синко де Сикс (Скорпия не знала, как будет «шесть» по-испански), все — Скорпия, Энтрапта, Боу, Глиммер, даже Анжела и Зефирка, которых ещё только нужно было посвятить в эту историю, а также случайные прохожие — разразились аплодисментами оба раза, когда Катра поцеловала Адору, хотя Адора запомнила овации только во второй раз. Может быть, потому, что в тот раз она не была застигнута врасплох. Или, может быть, потому, что она была готова признать, что всё это было на самом деле, девушка, которую она держала в своих объятиях, чьи губы были на вкус как корица и соль. И может быть, только может быть, Адора чувствовала, что на этот раз сделала кое-что правильно. Села в машину Катры много недель назад.—
"Наконец-то, я иду на свидание с Адорой", — Катра присела на пол у края кровати, борясь с улыбкой, как будто уже была на свидании. "Не в машине, не в квартире, не в том парке, а на настоящем свидании. Настоящее грёбаное свидание", — Катра откинулась на матрас. Чёрт возьми, теперь она улыбалась как идиотка, позволяя бабочкам, которых она неделями пыталась раздавить кулаком, танцевать у неё в животе. Самое время Катре перестать становиться на пути у своего счастья. Самое время, чтобы Вселенная тоже перестала мешать этому. Рядом с ней телефон — полностью заряженный, поскольку эта хрень, сдохнув в прошлую пятницу, сыграла заметную роль во всей этой путанице, в результате которой она могла оказаться мёртвой, — засветился и завибрировал. — Лучше бы это была моя машина, Рэйнбоу, — ухмыльнулась она, поднимаясь с пола, и смеясь над тем, как Скорпия, будь она здесь, раскудахталась бы по поводу того, что её одежда помнётся. Разблокировав телефон, она увидела то самое сообщение, которого ждала. «Ваш «Лифт» прибыл!» — Катра закатила глаза. Боже, какая ирония! Не то, чтобы она ожидала лимузин, но боже мой! Неудачная попытка Рэйнбоу отомстить за то, что она заставила его сдержать слово. Боу и его отцы вызвали им с Адорой долбаный «Лифт», поскольку Катра теперь была без машины. Если их завтрашняя встреча с Вероникой не пойдёт насмарку и на Ши-Ру будет заключён контракт, то, как только они с Адорой начнут получать деньги, она вообще-то сможет купить собственную машину. И ещё она наконец-то сможет взять кошку из приюта. Засунув телефон в карман, Катра приготовилась взять ключи и пойти на встречу со своей девушкой, когда её взгляд упал на пару кожаных перчаток без пальцев, которые она всегда носила, лежащих поверх одеяла. Они составляли часть её брони против этого мира, помешанного на жестокости. Они были на ней в ту ночь, когда Адора вернулась в её жизнь. Их она сняла только из-за гипса. Их она носила, чтобы скрыть свою татуировку, последнее оставшееся упоминание о Селене Хурэги в её жизни и мире в целом. Катра взглянула вниз на чернильный силуэт, который навсегда отпечатался на её коже. Её пальцы начали обводить знакомые чёрные линии, немеркнущий образ животного, которое её мать любила настолько, чтобы назвать свою дочь в его честь, и её сердце сжалось, с болью ударяясь о рёбра, когда-то сломанные, а теперь зажившие. — Mami, — прошептала она, как будто ей снова было четыре года, и она сидела на коленях у матери в том автобусе в Аризоне. Селены здесь не было, чтобы увидеть, какой стала Катра. Селены не было рядом, чтобы засвидетельствовать её надлом, падение и стремление к саморазрушению, её не было рядом, чтобы наблюдать, как она поднимается, несмотря на боль, как станет сражаться за это. Селены не было рядом, чтобы поблагодарить Скорпию и Энтрапту за заботу о ней. Селены не было здесь, чтобы она могла встретиться с Адорой, и сказать дочери, что она думает о её работе над Ши-Рой или о её только начинающейся карьере. Селены здесь не было, и никогда больше не будет, и всё же она была. В некотором смысле. Катра, вольно или невольно, вложила свою энергию в нарисованную отметку, которая глубоко проникла в клетки кожи, вернув ей мать единственным доступным способом. Возможно, они никогда не узнают друг друга, но они всегда будут друг у друга. Катра позаботилась об этом.—
— Э-э, это здесь, мисс? Пекарня «Сопротивление»? И кому они там сопротивляются? — поинтересовался водитель, когда Катра толкнула свою дверцу и вышла. — Хороший вопрос. Захлопнув дверь движением запястья, Катра неторопливо обошла «Киа Соренто» и ступила на бордюр, пытаясь набраться уверенности, чтобы увидеться с Адорой. Адора, освещённая тёплым золотым светом, льющимся каскадом из окон пекарни, стояла, прислонившись к дверному проему, и смеялась над каким-то спором, который вели рядом с ней Боу и Глиммер. Адора, одетая в безупречное сочетание красного, белого и серого, заставила сердце Катры пропустить удар. Она попыталась вдохнуть поглубже, потому что, чёрт возьми, Адора была настолько сексуальна и восхитительна, что это явно не могло быть законным. Адора, её потрясающая улыбка и глаза цвета океана парализуют Катру и одновременно притягивают её. Адора, её первый настоящий друг и её первая любовь. А теперь ещё и её девушка. Отсоси, Вселенная! "Хотелось бы рассказать это девушке, которая хлещет текилу так быстро, как только может, завернувшись в одеяло, изо всех сил надеясь, что её соседки по комнате оставят её в покое, чтобы она могла спокойно попытаться не сдохнуть, на что она будет пялиться как полная идиотка через несколько недель. Она бы охуела, ха! Я все еще охуеваю…" Адора осознала, что она стоит там. Океанские глаза встретились с разноцветными, в мгновение ока успокоив её разбушевавшиеся нервы и притянув её ближе, как луну, пойманную в ловушку на орбите. "Она воскресла." — Эй, Катра. Катра натянула на лицо ухмылочку, для Адоры и только для Адоры, она-то знала, что в эту игру можно играть вдвоём. И она, чёрт возьми, точно не собиралась сгорать от любви прямо на глазах у этих двух придурков из Брайт Мун — извините, граждан — только потому, что Адора так произнесла её имя. — Тебя что, невозможно застать в одиночестве? — Поверь, я страдаю не меньше тебя, — Адора бросила пронзительный взгляд на своих сопровождающих и с важным видом удалилась от них. Катра только моргнула, а рука Адоры уже была в её руке, теребя браслет дружбы Морского Ястреба на её правом запястье. — Мы просто составляем ей компанию! — запротестовал Боу, на вкус Катры, уж слишком плаксиво. — Да ну, — Глиммер замолчала и уставилась на него, — ты вытащил меня из моей пекарни, чтобы составить компанию Адоре? Да ты издеваешься! Мы оба знаем, что ты просто хотел пошпионить за ними. — Знаешь что, я за это плачу! И я должен убедиться, что всё пройдет без сучка и задоринки! В отличие от прошлого раза, — последнюю фразу он пробормотал себе под нос, и Катра заметила, как его взгляд остановился на её гипсе. «Знаешь, я мало что помню, потому что в итоге я отрубилась в канаве, но разве то, что случилось в прошлый раз, не твоих рук дело?» — Катра надеялась, что именно это отразилось у неё на лице. Адора, тем временем, игнорируя раздражающее присутствие своих Труляля и Траляля, заключила свою девушку в объятия, чмокнув её в губы в качестве нежного приветствия. Катра невольно улыбнулась. Чёрт, они встречались всего пять дней, по крайней мере, она могла сохранять хладнокровие. Казалось, они вместе уже целую вечность. Она обняла Адору, притянув ее ближе (боже, эта женщина была как магнит!), и они обменялись хитрыми взглядами. «Врубай ППЛ», — лукавый огонек в её голубых глазах намекал, что это буквально единственное, что заставит их уйти. О, Катра могла бы врубить такой ППЛ, мало не покажется! — Ты выглядишь… — Адора посмотрела на неё сверху вниз, и сердце у Катры чуть из груди не выскочило. Это была именно та реакция, которую она хотела, бля, неужели нельзя не вести себя, как размазня хотя бы секунд пять? Просто наслаждаться тем, что её девушка считает её привлекательной? Боже ты мой! — просто, вау. Правда. Я собираюсь просто пялиться на тебя весь вечер, ладно? "Балда." — О да, ещё как ладно. Просто не забывай держать руки на моей заднице, идёт? — Катра ухмыльнулась. Комментируя тот факт, что Адора засунула обе руки — на глазах у своих шокированных друзей — в задние карманы её узких джинсов, Катре действительно нравилось наблюдать, как щёки её девушки заливаются румянцем, и улыбка ярче солнца вспыхивает на её губах. — Ты такая красивая, — прошептала Катра, — и эта куртка чертовски горяча. — Теперь ты знаешь, что я чувствую. — губы Адоры коснулись её собственных, и Катра вонзила свои отточенные ногти в красную кожу, когда… — Имейте совесть, дети смотрят! — Да что ты, Блестяшка! — Катра откинула голову назад, а Адора расхохоталась. — Неужели так будет всегда? Ты и твоё маленькое… Как там сказала Зефирка?.. окружение? — спросила она, поворачиваясь обратно к Адоре. Слава грёбаному Богу, сегодняшний вечер они проведут за много миль от пекарни. — Нам повезло, что их только двое. Мне пришлось умолять остальных остаться внутри. — "Ну, кто бы сомневался!" Оглянувшись, Катра обнаружила Морского Ястреба, прижавшегося к окну, Мермисту, в кои-то веки, оторвавшуюся от своего телефона, Парфюму, с жуткой улыбкой завзятого сталкера, и Фросту — копию Морского Ястреба прямо рядом с ним. У всех этих придурков хватило ума — какой сюрприз — развернуться в ту же секунду, как Катра их застукала, и притвориться, будто они тут не шпионят за тем, что их, блядь, не касается. Кроме Фросты, у которой либо совсем не было стыда, либо она была единственной, у кого он всё-таки был, поскольку она подскочила и помахала рукой, как только они встретились взглядами. — О, так у нас есть зрители? — Ага, — Адора причмокнула губами, её голос был таким низким, что даже нечестно. — Хочешь, устроим им шоу? — Хочу. Но это для тебя, Принцесса, не для них. Адора улыбнулась. Затем её губы встретились с губами Катры, не теряя ни секунды после того, как разрешение было получено, и она могла бы поклясться, что в этот самый миг снова оказаалсь в Мустанге. Это было то же самое чувство, которое возникло при поцелуе с Адорой. Кайф был ванильным на вкус; она буквально тонула в этом ощущении, чувствуя себя снова целой, мчась по этому пустому шоссе, и абсолютно ничто в мире не смогло бы её удержать, поскольку она освободилась от оков своей боли. В её любви, в её объятиях было бесконечно много свободы. Оторвавшись друг от друга, Катра и Адора были встречены ещё одним ошеломляющим — и заслуженным — взрывом аплодисментов из Арахисовой галереи, достаточно громких, чтобы стеклянные витрины пекарни Глиммер вздрогнули. "О да, им это никогда не надоест." Адора тихонько хихикнула, её щёки и шея всё ещё пылали алым, а Катра просто закатила глаза, прислонившись лбом ко лбу своей девушки. — Брайт Мун. Тьфу.