Что же нас связывает?

Почему-то слова США были мне очень приятны, хоть это была очередная незамысловатая фраза, но всё же... Тепло пробежалось от сердца к кончикам пальцев. Чувство необычное, но такое приятное. Как странно... После напряжённого разговора мне ещё предстояло объяснить всё Белоруси. Но прежде со мной заговорил Амери: – Милая семья, так заботитесь и переживаете друг о друге, аха-ха, забавные вы. – Ну а как же. А ты... Зачем сначала бред нести начал про свадьбу? – Да просто на тебя смущённую и злую посмотреть хотел. ~ – Дурак! POV Ameri Да, дурак я просто и всё. Такой дурак. С Украй поссорился по телефону, между прочим из-за тебя, Россия, ведь не пришёл к ней утром, как договаривались. Теперь представился твоим женихом по приколу. Творю всякую ересь и нахожу оправдания. С ума схожу, а мне весело! – А может, правда, хочу тебя своей невестой сделать. Может выйдешь за меня?~ – Тоже мне жених, – ответила с усмешкой Россия. – спасибо за предложение, но нет. – Пф, не очень-то и хотелось. Мы посмеялись. И она начала набирать номер Беларуси, однако выражение её лица сменилось на серьёзное, почему-то, как мне показалось, она не хотела ему звонить. – Всё нормально? – Что? А, да! Просто Бел больше всех обычно за меня переживает, поэтому немного неловко ему об этом говорить, тем более странный он в последнее время. Не хочется его напрягать и заставлять волноваться. – Хочешь, я ему позвоню и скажу? – Нет-нет, я сама. – Ладно. Россия играла в гляделки с телефоном пять минут, она на него смотрела и проигрывала, ведь моргала, наверное, совсем позабыв о правилах игры. Я умею ждать, если это действительно что-то важное, однако моё терпение лопнуло на десятой минуте их игры. Выхватив телефон, я набрал через контакты этот чёртовый номер. – Стой, отдай! – Зачем? Я тебе вообще-то помогаю. Слышишь, гудочки пошли. – Я тебе щас эти гудочки засуну в пятую точку! – В который раз убеждаюсь, что ты – хреновый поэт. – Заткнись! Я поднял руку вверх так, чтобы Россия не дотягивалась до телефона, но учитывая нашу небольшую разницу в росте, она не доставала совсем чуть-чуть. – Шпала! – Дылда. – Отдай! – Жди. – Вообще-то девушек обижать нельзя. – Да внутри тебя настоящий мужик. – Агр, нарываешься. – Бе-е-е. – Козел. – Грубиянка. Тут трубку наконец-таки взял Беларусь. – Россия, ты как? Не пишешь, не звонишь, да и вчера рассеянной была, смс поздно отправила. – Хай, Беларусь. – Эм... Здравствуйте США, а что телефон России делает у Вас? – Лучше спроси, что Россиюшка делает у меня. – У Вас Роси?! – Давай на ты, да, она у меня, и я больше тебе скажу, она провела у меня всю-ю-ю ночь. ~ – Отдай! Хватит с ним разговаривать и выражаться двусмысленно! Дай мне всё объяснить! – произнесла, почти крича, девушка с серыми, наполненными неловкостью глазами. – Ладно-ладно, это тебе стимул, чтобы рассказать всё прямо и без уклонений. – Ну спасибо! Дальше был скучный разговор нежного влюблённого мальчика и глупой мягкой девочки. То, что Роси говорила про его особенное отношение к ней – обычная любовь, которую дурочка Россиюшка не видит. Парень спотыкается и путается в словах, спрашивает всё в мельчайших подробностях, мда-а, "обычная забота". Казахстан спрашивал меньше и говорил уверенно, а этот... Отчасти мне даже жаль Беларусь, хотя мы пару раз пересекались, но он, вроде, неплохой парень: неконфликтный, простой, улыбчивый, спокойный, защищающий сторону Роси, да, наверное, это всё, что я о нём знаю. Россия говорит-говорит ему обо всём, он же тревожно задает больше и больше вопросов. Думаю, это надолго. Эх... – Бел, да нет, ну, знакомые могут иногда выручить. Что? Я думал мне послышалось, но нет же! Она опять назвала меня знакомым! Мы же друзья – говорила она, а при нём упоминает меня только как знакомого, вот я ей насолю, причём не по-дружески, а по-знакомски, муа-ха-ха. Разговор затихает. – Ладно, Роси, поправляйся, мне ещё чемодан собирать. – Хорошо, обязательно отдохни перед дорогой! – Ясненько, не переживай и сама отдыхай, со мной всё в порядке. Я позвоню вечером, ладно? – Да. – Пока. – Пока-пока. Она выключила экран телефона и с облегчением выдохнула. – Блин, телефон разрядился, поставишь на зарядку? – Неа, у меня дела, я пошёл, бай. – Стой, ты куда? Ну, пожалуйста, поставь, и может побудешь немного со мной? В таком состоянии же делать нечего! – Зачем? Разве знакомые так делают? – Ты про это... Ну, я оговарилась. – Нет, не верю. Не умеешь врать и не пытайся. – Прости. – Лады, но если скажешь, почему так меня называла. – Это тебя так интересует? – Хм... Меня это зацепило, касается меня, до этого ты часто говорила, что мы друзья, дай секунду на раздумья, ам-м... Интересно, неожиданно, правда? – Мог бы и без сарказма. – Не уходи от темы. – Ладно, Бел странно себя ведёт в последнее время, у меня возникли сомнения о его чувствах ко мне. И немного кажется, что его любовь не дружеская, а, в общем, ну ты понял. – да ты что, тебе просто кажется, вот глупая. – Я ему говорила о том, что мы с тобой друзья, но я решила лучше не акцентировать на этом внимание, по крайней мере сейчас, пока живу у тебя и прочее. – Понятно-понятно. Спасибо за объяснение, а теперь пока. – Почему? – Как почему, мы же знакомые, ты просто поделилась со мной историей, и сейчас я пошёл по делам. – Да друзья мы! – Точно? – Наверное, да! – Эх, доброта моя не позволит оставить беспомощное существо без зарядки и общения. Так уж быть, ладно, всё сделаю, что попросила. – Знаешь, мне хватит и зарядки. – Тц, ладно, бай. – Стой, шутка, я же со скуки помру. – Вас не поймешь. Вдруг у меня зазвонил айфон. – США! – И тебе хай, Япония. – Го с нами на вечеринку в клуб. – Знаешь, я... Россия стала одобрительно махать рукой, немного подумав, я ответил: – Ок, скоро буду, вы там же, где и всегда? – Да-а-а!!! – Ждите. Не то чтобы я не хотел выпить и повеселиться, просто почему-то не очень хочется ехать туда. – Роси, ты ведь слышала, точно хочешь, чтобы я туда поехал? – Конечно! Я думаю, тебе нужно развеяться, ты и так много для меня сделал, так что иди. – А как же твоё: "Со скуки помру"? – Не переживай, найду занятие. – Ок, тогда бай. – Пока-пока. Я вышел из комнаты, желания не было никуда идти, но давненько с друзьями в клуб не ходил, ага, целых семь дней, чё бы нет. Тем более с Японией, Южной Кореей, сестричками Латвией и Литвой, Эстонией с Нидерладами и Германий с Польшей. Весёлая компашка. Думаю, вернусь я о-о-очень поздно. Так, лучше пойти пешком, а то прошлая вечеринка стоила мне тачки. Нужно переодеться, чёрт, придётся опять в комнате побывать, ладно, я вернулся. – Быстро ты однако. – Забыл переодеться. – Да тебе вроде и так норм. – Я должен быть неотразим. – Хах, ну ладно. Спустя пятнадцать минут разборки одежды из шкафа, я всё-же определился с выбором. Немного мне помогла Россия. Я взял белую рубашку и светло-голубые джинсы, ещё надел черный галстук и слабо затянул его. Слегка причесал волосы. – Как? – Шикарен, как всегда, иди. – Вы мне льстите. – Нет, правда, выглядишь классно. – Хорошо. Я отправился в клуб и через тридцать минут был там. – Всем хай! – сказал я. – Амери-и-и, – крикнула и подбежала ко мне беловолосая девушка. – наконец-то! – Мы рады тебя видеть. – сказали сестрички Латвия и Литва. – Выглядишь, как всегда, супер. – сказал Нидерлады. – Приветики, – поздоровалась смущённая Южная Корея. – Опозда-а-ал-л-л. – еле сказала, чуть подвыпившая, Поля. – Польша-польша, раньше всех пришла и скорее всего раньше всех уйдешь. Здравствуй, США. – на выдохе сказал Герман. – Давно не виделись. – улыбнувшись, подхватила Эстония. Вечер был улётным. Дискотека и караоке были зашибенными. Какое количество алкоголя мы выпили: посчитать было нереально. Виски, текила, шампанское, ром, коньяк, саке, вино, ликер, пиво, коктейли, по-моему, и водку тоже. Соревнование кто больше выпьет, в котором я занял всего лишь третье место, сильно расстроился, но очередная партия алкоголя, заставила быстро забыть о грусти, вернуться к безудержному веселью. Около меня было очень много красивых девушек и некоторые кричали моё имя, я уже даже не понимал страны они или же люди. Близился уже, кажется, второй час ночи. За бесконечно танцующей толпой, за самым дальним столиком, моё внимание сконцентрировалось на девушке, сидящей в одиночестве. Вдруг эта кареглазая шатенка в черном платье стала превращаться в страну, которая сейчас находиться у меня дома. – Россия... – пронеслось имя в моей голове, заставляя ещё несколько раз мысленно повторять его. Совсем про неё забыл. Чёрт, пора домой. – Реб *ик* ята-опята, я домой пополз. – Ты чаго! Куды собрался, а-а? – сказала девка, у которой был забавный красный кружок на голове. – Оставь его, нам з Пол*ук*ской тоже надо домой.– резко и манерно выговаривал немец. – Ба-ай! – Амери, тебя проводить? – сказала, наверное, самая трезвая в нашей компании девушка, которой, кажется, была Южная Корея. – Неа, меня с тобой твой братец заменит, упс, заметит и мне кирд*ик*ык. – Нет, Ам-мери, я... – Я тя доведу-у, а ты Корея это... Последи, чтобы Эстонию не украли, она за третьим столиком спит. – сказал парень с цветом волос, которые удивительно напоминали мне Францию, Словению, Сербию и Россию. – Ладно... – Ну, а сестрички *хт* танцуют ещё, за ними не на-а-адо. Мужикский мужик положил свою твёрдую руку мне на плечо и потащился со мной к выходу. Спустя тысячу падений, мы всё же прибыли в пункт назначения. – А машинку-такси не догадался вызвать. – сказал неблагодарный я. – Это было бы опасно для водителя. – возразил мне расплывчатый парень. – Тоже верно. Спа*ик* сибо-о. – Обращай*хт*ся. Еле-еле я дополз до четвёртого этажа. Ко мне подбежала какая-то служанка. – Вам помочь? – Нит, лучше о Роси расскажи, чё там *ик* с ней. – Гостья уснула после Вашего ухода, потом поговорила с кем-то по телефону, сходила в душ и легла спать. – Я не про новую сову Великобритании спрашиваю, а про страну. – Так о ней я и говорила... – Значит не ела ничего? – Нет, господин. – Ты готовить умеешь? – Нет... – Проехали, Дежли позови, и пусть она дует на кухню. Аха-ха-ха, в переносном смысле. – Хорошо, мистер... Я прибыл в кухню, нашёл тайник с одинокой кашей пятиминуткой. Добыл молоко из холодильника, нагрел его, залил в миску с содержимым пакета. Добавил сахар. Пойдет. – США, зачем ты меня позвал в три часа ночи? – Иди сюда. Смари, пи*ик*дато получилось. – Это для этого ты меня звал? – Да, попробуй, мой не*ик*зависимый эксперт. – Знаешь, получилось вкусно, я в шоке, всё? – Пошли за мной. Добравшись до моей рум, мы вошли. В комнате сладко спала моя милая Россия. Такая же бледная и, наверняка, холодная, как снежок... Прикоснувшись ладонью ко лбу федерации, я почувствовал сильный жар. – Разве ты не должна была следить за ней. – Сутками я буду сидеть только с тобой, а она... – Я тебе поручил задание: следить за её здоровьем. – Чувствую тебе сейчас моя помощь нужнее, чем ей. – Я те бл*ик*ть сказал, чё ты сейчас должна делать. Лечи. – Для меня твоё здоровье важнее. Поэтому я... – А для меня её! – я выкрикнул это, и Россия проснулась. – А-амери? Ты чего тут? Здравствуйте, доктор. – Я тебя поняла, США. – Россия, у тебя жар, сб*ик*ть надо. Не волнуйся, Дежли поможет, а я спать пош*ик*ёл. О, доктор, не забудь покормить её. – Ага, спокойной ночи, США, я всё сделаю. Я вышел и направился в гостинную. Что-то мешало мне заснуть, хотя на барной стойке в клубе, под конец, веки опускались и не намерены были подниматься, а сейчас ни в одном глазу не возникало желания погрузиться в сон. Мир вокруг расплывался, время текло медленно-медленно и тянулось, как тугая жевательная резинка. Внутри тела было хреново, перепил маленечко, наверное. Вдруг я услышал тихие шаги горничной, она ходила по коридору из комнаты в комнату, сначала особого внимания не придал, но позже заинтересовался. Оказалось, она бегала из медкомнаты в мою, принося то лекарства, то воду, то тряпочки. Через минут двадцать ко мне пришла Дежли. – Ты не спишь? – Нит. Эм.. То есть да. – С подружкой твоей всё хорошо. Температуру сбили, слабый, исколеченный организм легко подцепил вирус. Завтра ей станет лучше. Ты прости, что забила на неё, просто я немного обиделась на Роси, совсем чуть-чуть, и забыла про то, что ей правда необходима медпомощь. – Эх, доктор-доктор, обиделась она. Да лан, ты это *ик*, тож не обижайся, ведь я на тебя наорал немного, но сама знаешь, по делу. Плюс, алкогольная прямолинейность. – Ничего, понимаю. А ты, кстати, чего не спишь? Ты давно ушёл, я думала, ты уже уснул. – Да так, тошно мне. И спать не хочется. О, в приставку *ик* поиграть можно, чёрт, она в моей комнате. – Роси ещё не спит, можешь в принципе взять. Но для тебя лучше было бы поспать. – Нит, хочу играть, а ты это... свободна на сегодняшний день. – А здоровье пациентки? – Справлюсь, если крайняк – позвоню. – Хорошо, спокойной ночи. Лекарства с инструкциями на моём столе найдешь. – Ага, сладких снов. Мы вышли в коридор, Дежли пошла в свой кабинет за вещами, чтобы забрать их и уйти домой, а я отправился за штукой, для хорошего времяпровождения. Зайдя в комнату, увидел Россию, которая возила ложкой по голубой тарелке. – Как ты себя чувствуешь? Лучше? – неожиданно для моего мозга выговорил чётко язык. – Да, спасибо доктору и милой горничной, ну и тебе. – А мне за что? – улыбнувшись, спросил я. – Дежли всё рассказала. Каша, кстати, вкусная, за это тоже спасибо. – сказала и широко улыбнулась Россия. Вид у неё был слабый и больной, в обед она выглядела лучше. Почему-то мне захотелось внимательно рассмотреть Роси. Её глаза, на которые падал лунный свет, нежно светились, в них не было привычной мне резкости и активности, наоборот читалось спокойствие, её взгляд был таким мягким и тёплым, что мне хотелось вечно наблюдать за ним, сохранить его, как какое-то сокровище, и никому не показывать, чтобы никто не отнял его у меня. Лёгкость светлых глаз подчёркивали контрастные синяки под ними, ведь они были темноватыми, но тоже нелишёнными красоты, а наделёнными таинственной глубиной. Царапины на лице уже не казались дифектами кожи, а будто являлись украшениями, которые были нарочно оставлены, для придания лицу большей индивидуальности. Она была так чудесна, я и до этого момента видел её красоту, но никогда не обращал такого внимания. Россия очень милая. – Кушай-кушай, кстати, а ты почему до *ик* этого не ела? – Не хотела, правда, не хотела. – А-а, всё равно так нельзя, тем более когда болеешь. А что же ты делала, пока меня не было? – Спала... С Белым минут пять поговорила, потом спала. – Вот это да. Весело. – Я люблю поспать, а особенно когда болею. А как ты время провёл? – Отлишна! Тусили у-у-улётно, зажигали толпу, пили и веселились! – А почему домой пошёл, все разошлись? – Я это, – хм, почему отказался от продолжения вечеринки? Чё прям честно сказать? – про тебя вспомнил, подумал, как ты там, в общем, просто неспокойно стало, да и просто устал уже от танцев. – Ха-ха-ха-ха. – Ты чё? Ау, чё ржешь? – Ха-ха, прости, ты просто так задумался после слов: " я это", так забавно. Прости, ещё раз, мне приятны твои слова, всё-таки ты переживал. Стоп, так ты думал обо мне? О-о, это мило, правда, мило. Иди обниму! – То, что я пьяный *ик*– не значит, что я ребёнок или тугодум. – Да нет же! Я не про это. Мне, правда, приятно это слышать. Всё-таки ты очень хороший, просто не всегда это показываешь. – Ты сейчас серьёзно? – Да, конечно, а что? Дурочка, такими лестными словами разбрасываешься. Значит я милый и хороший? Кажется, ещё в обед ты меня побаивалась, проверим-ка искренность твоих слов. Я подошёл к ней так, чтобы её глаза были приблизительно на уровне моих, немного присел и наклонился, чтобы видеть её реакцию. Моя ладонь проскользила по воздуху и прикоснулась к её щеке. – Ты до сих пор уверена, что я хороший и милый? – Ам-м, Амери, что ты делаешь? – Неважно, просто ответь, пожалуйста. – Я... Недождавшись ответа, мой указательный палец спустился, обводя контур её скул, к подбородку и приподнял его. Брови России поднялись от удивления, а глаза смотрели с непониманием, но без испуга. – Продолжай, я внимательно слушаю,– придразнил я смущённую Россию. – Не молчи, Р-р-россиюшка.~ – Я, пра-правда, думаю, что ты хороший, но немного странный. – сказала и попыталась убрать мою руку Россия. У неё получилось убрать от лица, однако теперь она находилась на кровати, немного сжимая её ладонь. – Странный, что ты имеешь в виду?~ – К примеру, то, что ты сейчас делаешь: держишь меня за руку и задаешь глупые вопросы. Твоя дурацкая интонация. Ты, как маньяк... – Аха-ха, вот за честность ты мне и нравишься. Тут мы оба удивились. Я своим словам, она моим. Вот так ляпнул. Я почувствовал горение щек, чёрт, язычок под градусом сейчас много наговорит. Нужно разрядить обстановку и просто уйти. Подумал я и отпустил ручонку России. Вдруг возникло желание сделать что-то неправильное, и в итоге я проявил инициативу и обнял Россию. – Не запоминай особо мой пьяный бред, ведь, скорее всего, я всё забуду. Прости, что творю всякую фигню. – Хах, ничего-ничего. – она ответила на объятие. Я, правда, не хотел идти спать, мне было хорошо здесь, в её объятиях, но нельзя было оставаться в них надолго, ведь это заставляет меня больше сомневаться, чувствовать к ней что-то неправильное, но столь приятное и желанное. Всё меньше хочется продолжать действовать ради какого-то дурацкого плана. Чёрт, как же хочется максимально растянуть этот момент. Разум почти взял контроль над телом, я потихоньку отпустил её, а чуть позже и она меня. Но нахлунувшее желание быть с Роси поближе пробилось как пламя, и напоследок я поцеловал её в лоб и потрепал по голове. Внутри меня был пожар. Горело всё внутри, что я отчаянно пытался потушить ложью. Не глядя на неё, я взял приставку и направился к выходу. – Д-доброй ночи. – Спо-спокойной ночи, Амери. Вышел из комнаты со смущающей атмосферой. Чёрт-чёрт, нет-нет. Что за фигня творится в моей башке, чем я думаю? Не мог же... Не мог же влюбиться в неё? Нет-нет-нет-нет-нет. Нет. Чёрт, а похоже всё-таки да... Как там у русских говориться, хм.... О! Утро вечера мудренее, чёрт, опять Россия в голове! Так, точно, у нас же схожая по смыслу фраза есть: "Лучший совет можно найти на подушке! " Спать нужно лечь, и всё пройдет. Я швырнул приставку куда-то и бухнулся на диван.