Игра в поддавки

      Когда Итон проснулся, Алекса уже и след простыл. Что ж, это к лучшему. Обошлось без неловких объяснений с утра пораньше и совместного завтрака. Он заправил постель и, приняв пилюли, направился проверить дверь. Закрыта. На его счастье замок был захлопывающимся, не хватало еще провести все утро с распахнутой квартирой. Он прошлепал на кухню, заглянул в холодильник. Полки были забиты коробками и пакетами из какого-то ресторана – значит, заказ все-таки доставили. «Едой подкупить вздумал», – пробурчал про себя бета, отправляя их в мусорное ведро, даже и не подумав посмотреть на содержимое. А, вот и молоко. Здравствуй, дорогая овсянка, давно не виделись. С аппетитом поглощая завтрак – вчера он так и не поужинал – Итон размышлял, как ему дальше вести себя с Фоксом. Тот наверняка надумал себе бог знает чего после их поцелуя на финальной игре. «И вчерашнего вечера», – нехотя добавил он после. Как глупо он попался! Однако стоит отдать альфе должное – окажись тот непорядочным, Итон сейчас бы принимал ванну с хлоркой, чтобы смыть с себя его реализованные намерения, а не спокойно собирался на учебу. Он сам пустил его, позволил сгрести себя в охапку и целую ночь провести в обнимку. Юноша страдальчески вздохнул – у него не было большого опыта в отшивании парней, скажем прямо – вообще никакого, и он совсем не понимал как вести себя с альфой. Может сказать, что ему нравится другой? Попросить Стивена притвориться его парнем. Но они еще не стали достаточно близки для таких просьб. Подраться с Фоксом, вести себя как агрессор? Итон вспомнил, как уткнувшись парню в грудь, пришелся носом прямо в ямку между его ключицами. Дохлый номер. Начать встречаться с другим альфой? Итон слабо себе представлял, где найти того, кто согласиться завязать с ним отношения. Да и вообще его больше привлекали омеги... Омега! Он должен встречаться с омегой! Алекс никогда не поднимет руку на его омегу, и лезть в чужие отношения тоже не станет. Почему-то Итон был в этом абсолютно уверен. Стоп, погодите-ка, да ведь он сам омега... Юноша ударил себя ложкой по лбу – как он мог забыть об этом. Он не чувствовал никаких особых изменений с того момента, как узнал свой настоящий пол – ни склонности наносить тонны грима, натягивать облегающую одежду и красоваться перед каждым встречным альфой – его представления о потребностях омег были весьма примитивны, хотя он и прожил большую часть жизни рядом с двумя из них. Его родитель был школьным учителем и предпочитал строгие костюмы, Чарли – длинные робы поверх тренировочных лосин на танцах, а в свободное время широкие рубашки с яркими принтами и потертыми джинсами.       Он будет игнорировать его, вот и все. Не может же он бегать за ним вечно – гордость ему не позволит. Рано или поздно начнется гон, и природа заставит альфу хотеть омегу, и в этот момент Фокс сорвется. Вот тогда оскорбленный изменой чувств Итон и помашет ему ручкой на прощанье. Гон у альф совпадал с течкой постоянного партнера или проходил раз в три месяца в его отсутствие. А у истинных эти периоды должны были синхронизироваться сразу после первого контакта. Он поймет, когда это случится, и будет особенно осторожен. А пока хватит размышлений – учеба ждет.              Они сидели в большой лекционной соседнего корпуса. Их обычного преподавателя, омеги мистера Блумферста сегодня не было – взял больничный, став жертвой сезонного обострения. Итон расстроился. Не то чтобы тот ему особенно нравился, просто скоро Итону и самому придется пропускать занятия. А это значит неизбежное отставание по нескольким предметам. Он подпер щеку рукой. Все же быть омегой не самое больше удовольствие.       Стивена сегодня не было. Он уехал на большой ежегодный съезд филателистов и собирался остаться там на весь уикенд. Без Хоупа было немного скучно – в последнее время они стали намного больше общаться. Итон занял место рядом с Ленни Крафтом. Они втроем представляли известную цепочку – я, мой друг и друг моего друга, который не особо мне нравится. Причем Итон справедливо полагал, что вполне подходит на роль каждого из ее концов. Он был абсолютно уверен, что Ленни был о нем такого же мнения.       – Привет, Ленн.       – Здравствуй, Итон, – сказал бета и тут же уткнулся снова в свой планшет.       Итон дернул подбородком:       – Кто на замене? – спросил он, вытаскивая тетради.       – Какой-то Тельман, не видел его ни разу.       – Профессор Тельман?       Ленни слегка удивился.       – Откуда ты его знаешь? Он ведь ведет только у последних курсов.       – Да так, сталкивались однажды, – Итон замялся, ему было неприятно вспоминать об этом. – Но он же преподает философию, а у нас психология...       – Да какая разница! – Ленни отмахнулся. – Что та, что другая, всё – пустая трата времени.       Итон был с ним не совсем согласен, но спорить не стал. Вдруг он услышал, как стоящий рядом стул отодвинулся. Затем обернулся и увидел альфу.       – Привет, малыш, – Алекс вываливал содержимое своей сумки на стол.       – Где твой пропеллер, Фокс?       Черт, он же собирался его игнорировать...       – Какой пропеллер? – непонимающе уставился на него альфа.       – Ты зовешь меня малышом, вот я и спрашиваю, где твой пропеллер. Оставил на крыше?       Алекс рассмеялся. Он присел на стул и прошептал вкрадчиво Итону в самое ухо:       – Если ты так настаиваешь, я покажу тебе свой пропеллер. А будешь совсем душкой и потрогать дам.       Итон отшатнулся.       – Уйди, Фокс, это место занято.       Алекс даже не подумал встать.       – Я знаю, что Хоупа сегодня нет, и могу сесть на любое место, которое мне нравится.       – И ты выбрал именно то, где тебе не рады?       – Брось, Честер. Просто признай, что запал на меня, – затем он поставил точку: – Никуда я отсюда не собираюсь.       – Тебе же сказали уйти, – твердо сказал Ленни. – Это место не для тебя.       – Я твоего мнения вообще не спрашивал, бета, – Алекс обнажил клыки, – не лезь не в свое дело.       Ленни лишь отвернулся с досадой. Итон посмотрел на него и вдруг понял, что этот выпад вполне мог предназначаться ему, не будь они с Фоксом истинными.       – Пошли отсюда, Ленн. Не хочет уходить, уйдем мы.       Алекс сдвинул брови.       – Этот, – он кивнул в сторону Ленни, – может уйти, а ты оставайся здесь, Честер.       – Лучше уж я всю пару просижу на корточках. – Алекс схватил вставшего Итона за рукав. – Иди к черту, Фокс!       Алекс вскипел.       – Да что тебе опять не нравится? – он добавил тише: – Я всего лишь хочу посидеть рядом с тобой...       – Ты нагрубил моему хорошему другу, – пусть бета и немного преувеличил конечно, – а я кстати ничем от него не отличаюсь.       – Брось, Итон. Взгляни, ему же плевать на меня и мои слова.       – Это правда, – подтвердил Ленни.       – Неважно, – юноша сбросил руку и пошел искать свободное место.              – Кажется Фокс не на шутку запал на Честера, – шепнул Роуз на ухо Билли Свону. Они уже успели не раз покувыркаться с красавчиком-новичком, и тот больше не представлял для них интереса. Оба омеги были хороши собой и из богатых семей, так что парней они выбирали исключительно из личной симпатии.       – Но ведь он бета... – непонимающе протянул Билли. Он был увлечен сейчас больше пилкой ногтей, а не их разговором.       – Чего на свете не бывает. Джаспер там наверно волосы на голове рвет, – мечтательно сказал Эмбер.       – Так почему ты думаешь, он запал на бету, Эмбер? У них же нет феромона. – Левая готовая, отлично.       – Кто знает... Спортивный интерес? Он уже два месяца вокруг него крутится, и до постели дело пока не дошло.       – Откуда ты знаешь? – удивился Билли.       – Потому что он продолжает крутиться. Если бы переспали, давно бы уже перестал. – Мне даже немного жаль Честера, – Эмбер провел гребнем по длинным медового цвета волосам, – Алекс так просто от него не отстанет. Но все это стоит того, чтобы увидеть зеленое от зависти лицо Гартнера. – Похоже у омег были личные терки. – Пообедаем в кафе сегодня?       – Только салаты. – Оставалось еще четыре пальца.              Бетам пришлось занять не слишком удобные места в первом ряду у самой стены. Разложив свой нехитрый скарб – тетради да ручки с карандашами – большего на лекции по психологии и не требовалось, они вернулись к своим прежним занятиям. Итон перечитывал старый материал, Ленни копался в планшете – психологию он считал в высшей степени глупым предметом. Алекс все это время неотрывно пялился на сероглазого бету. Его не особо беспокоили шепотки за спиной и насмешливые взгляды товарищей – он был уверен в себе и в своем желании завалить упрямого парня.       Почему тот совсем не обращает на него внимание? Алекс хорош собой, Алекс богат и выделяет его среди остальных прочих. Любой бы хотел оказаться на месте его любовника, и это отнюдь не пустые слова – омеги и беты буквально вешались на него гроздьями. Стреляли глазками, крутили задницами, даже слали свои обнаженные фотки в его личку. Конечно альфа не отказывался от самых привлекательных предложений – не дрочить же ему в сухую, пока Честер не соизволит наконец ему дать. Алекс не спал пока ни с одним представителем второго пола, хотя у него уже имелась на примете парочка весьма симпатичных экземпляров – он хотел, чтобы Итон был первым бетой, которого он трахнет. Не важно, сколько времени на это потребуется – чем дольше ожидание, тем слаще награда. Тогдашний поцелуй с Честером оказался эквивалентен цистерне горячей карамели. Если вы конечно любите карамель. Алекс любил.       Альфа продолжал попытки написать бете в мессенджере, отправляя письма с разных номеров, но тот, словно обладая каким-то сверхъестественным чутьем, бросал его в черный список после первого же сообщения. Ему и в голову не приходило, что столь загадочному явлению есть вполне простое объяснение – кроме нескольких людей, которых по пальцам пересчитать можно, Итону никто и не писал. Альфа шел за юношей после занятий, предлагая подвезти, но кроме того единственного раза Итон больше не соглашался. Алекс думал, что после совместной ночи дело наконец сдвинулось с мертвой точки, но вышло ровно наоборот – парень стал еще больше его избегать. Они мило – как альфе казалось – поболтали тем вечером и спали всю ночь в обнимку. А теперь все по новой. Алекс начинал серьезно злиться. Он приглашал бету в кино, в рестораны, в клубы, но тот только кривил лицо и отворачивался. Конечно чужое мнение не слишком его заботило, но замечать откровенные смешки друзей становилось все неприятней – страдала его гордость альфы. Нужно выяснить, от чего прется Честер, и достать это. Может в благодарность ему кое-что и перепадет. Пока он сдаваться не собирался.       Раздался скрип двери и тяжелые шаги. Аудитория притихла. Пройдя среди рядов, к доске вышел маленький толстый мужчина с огромным животом. Сегодня на нем был кремовый костюм – брюки с пиджаком, белоснежная рубашка и аккуратная пурпурная бабочка. Из-под пол пиджака виднелись широкие черные подтяжки. На одной из них была прикреплена маленькая пестрая стрекоза из бисера, сделанная очевидно рукой ребенка. Он положил портфель из светлой коричневой кожи на стол и встал за трибуну.       – Меня зовут профессор Август Тельман. Я альфа. Сегодня я буду заменять мистера Блумферста. Я преподаю философию четвертым и пятым курсам вашего факультета, так что с вами мы еще встретимся после этого занятия, – он закончил речь добродушной улыбкой.       Послышались смешки.       – Я сказал что-то забавное? – спросил мужчина мягким тоном.       – Вы точно альфа, профессор? – выкрикнул голос с дальнего ряда. Это был представитель сильного пола Энтони Клаб. Сидящие рядом парни хохотнули.       – Н-да, да у Вас проблемы со зрением молодой человек! Извольте пересесть на первую парту в таком случае. Я – самый что ни на есть альфа, – он поправил маленькую стрекозу и указал пухлым пальцем на единственное свободное место в первом ряду.       – Но тогда я же не увижу доски за вашей мускулистой фигурой, сээр...       Снова хохотки. Итона они взбесили. Тупые альфы – любую ситуацию используют, чтобы проявить свой звериный норов. Делают все, чтобы показать себя самыми остроумными и завоевать внимание омег. Вон уже несколько бросают заинтересованные взгляды в сторону шутника и его компании. Итон покачал головой. Он готов был уже прилюдно сравнить этих дегенератов с престарелыми помешавшимися базарными омегами, но не успел, и слово застряло у него в горле – голос профессора раздался на всю аудиторию глубоким низким шепотом:       – Знаком я с Вашим отцом, мистер Клаб...       – И что? – насмешливо бросил Энтони.       Голос стал еще ниже:       – А то мистер Клаб, что батюшка Ваш замечательный и уважаемый человек. Все его четыреста фунтов.       Энтони нервно дернулся. Тельман продолжил:       – Впрочем как и Ваш дедушка – триста пятьдесят, – мужчина начал загибать пальцы, – и прадедушка Ферис Клаб – триста сорок...       Парень побледнел.       – Ну-ну не пугайтесь! Я составлял фамильное древо для вашей семьи. Одно из моих увлечений. – Он начал загибать следующий палец. – Мне продолжить?       – Довольно, – выдохнул молодой альфа. Лицо его сейчас выражало досаду и напряженную озабоченность. Позже украдкой, когда все перестали на него глазеть, он вытащил батончик из кармана и запихал его поглубже в стоящую под партой спортивную сумку.       – На чем же мы остановились? Ах да, на представлении. Перейдем же теперь непосредственно к лекции.       Он заметил поднятую вверх руку.       – Да, мистер Роуз?       – Ох, профессор... А откуда Вы знаете, как нас всех зовут? – спросил Эмбер удивленно.       Альфа приветливо улыбнулся.       – Я изучал ваши характеристики при поступлении, мистер Эмбер. Вас, кстати, я сразу рекомендовал к принятию в наш университет.       Эмбер крутил пальцами пряди своих медовых длинных волос. Похоже, родители отвалили за его поступление кругленькую сумму.       – Вот это да, а почему? – он подпер рукой подбородок. Ему понравился низкий глубокий голос этого забавного старика.       – У Вас исключительный ум. Удивительная редкость для нашего времени, – ответил альфа добродушно. – Жаль, конечно, что Вы совсем его не развиваете.       Что-то болезненно кольнуло в груди омеги. Что-то, чему там по его мнению места быть не должно.       Все с удивлением обернулись на него посмотреть. Эмбер вдруг почувствовал себя обнаженней, чем когда разгуливал в одних кожаных вьетнамках (украшенных стразами разумеется) на городском пляже. Он с трудом натянул глупое выражение лица и начал кокетливо хлопать ресницами.       Любопытствующие вернулись к своим занятиям.       – Да, Келли Пайн?       – А Вы женаты, сэр? – с придыханием спросил другой омега. Похоже голос произвел впечатление не только на Роуза.       Профессор кивнул. Он пригладил изрядно поредевшую макушку.       – Тридцать лет в этом году – на своей истинной паре. – Потом любовно погладил маленькую бисерную стрекозу. Келли надул губы. Лезть в отношения истинных было общеизвестным табу.       – Как Вы познакомились, профессор? – с искренним любопытством спросил один из студентов.       – Да, сэр, расскажите! – заверещала аудитория. Это было всяко лучше, чем слушать нудную лекцию.       – О, это было так давно... Прекрасно помню этот день, – альфа тут же ударился в воспоминания. Мужчина вышел из-за трибуны и, сложив руки за спиной, – что очевидно далось ему явно нелегко – начал прохаживаться между рядами.       – Я тогда был капитаном сборной команды по футболу, первым красавцем университета, – раздались недоверчивые шепотки, – да, дети, все старики когда-то тоже были юны и здоровы как вы сейчас... А он прекрасным капитаном группы поддержки... Ох и грызлись же мы тогда, – на его лице сияла улыбка, совсем не сочетавшаяся с тем, что он только что сказал, – но все круто изменилось, когда нас случайно заперли в подсобном помещении. Вот тогда-то все и произошло.       «Какой ужас», – подумал про себя Итон.       «Надо запомнить», – сделал пометку в уме Алекс.       – Вы его нагнули?– спросил чей-то возбужденный голос.       – Но-но молодой человек, Вы о моем супруге говорите! – профессор немного погрозил пальцем. – Нет, тогда я не сделал решительно ничего.       – Как же так?! – возмущенно воскликнул Билли.       Август важно кивнул.       – Первый раз в жизни рядом с течным омегой, который ко всему прочему оказался моим истинным, я не попытался его соблазнить. Просто потому что желание защитить его оказалось сильнее.       – Как же Вам удалось удержаться? Это просто невозможно! Говорят, рядом с истинными люди попросту теряют голову! – удивился Гилберт Джонсон.       – Прошло двести тысяч лет с того момента, как мы с вами ходили на четырех лапах и махали пушистым хвостом. Человек подчиняется инстинктам, но он более не их раб. Впрочем, не могу сказать, что это далось мне легко.       – Что же Вы сделали? – поинтересовался один из бет.       Тельман тяжело вздохнул.       – Пришлось проглотить футбольный мяч, чтобы хоть как-то отвлечься, – он похлопал себя по огромному животу.       Студенты засмеялись. Мужчина готов был вернуться за трибуну, как вылетел еще один вопрос от одного из альф.       – Значит Вы считаете, что можно побороть истинность одной силой воли? Мой отец ушел из семьи, столкнувшись с каким-то омегой на парковке, когда забирал моего младшего брата из сада. Тот кстати тоже был в браке.       Итон навострил уши. Может именно сейчас он получит долгожданный ответ?       – Увы, истинная связь не всегда приносит счастья ее обладателям. Но это – часть жизни, часть нашей с вами природы, а каждый справляется со своей природой насколько это в его силах. Касательно же Вашего вопроса – да, я считаю, даже базовый инстинкт можно подавить.       Спросите, спросите его! Или он сам спросит.       – И как же это сделать, профессор? – неожиданно раздался голос все время молчавшего до этого Конрада Ньютона. Итону показалось, или он был полон тоски?       – Так же как и остальные. Как солдат жертвует собой ради друга, как отец выносит сыну-душегубу смертный приговор, как голодный отдает последнюю корку хлеба бездомному псу – из любви конечно, мистер Ньютон. К человечеству или к человеку – не важно. Все дело в любви.       – Но тот, кто делает это, всегда остается несчастен, ведь так?       Баз с неодобрением покосился на товарища. Альфу съедало любопытство. Распустил тут сопли про своего истинного, а показать его наотрез отказывается.       – Необязательно, мистер Ньютон. В момент, когда человек жертвует собой ради другого, он полон умиротворения и радости.       – А как быть тем, кто этот момент все же пережил? – упорствовал Конрад.       Профессор нахмурился.       – Признаться, я еще не встречал ни одного случая, когда истинные пары разрывают отношения по собственной воле. Это нечто из ряда вон выходящее.       «Значит, я буду первым», – твердо решил про себя Итон. Он бросил взгляд на дружка Фокса – тот выглядел подавленным. Какая-то догадка вспыхнула на краю сознания, но погасла, не успев обратиться в уверенность. Слишком близкие Итону вопросы задавал этот альфа. Бета украдкой с интересом разглядывал парня – высокий и мощный, как большинство представителей своего пола, с короткими черными волосами и глазами цвета миндаля, он был хорош собой, но явно этим не кичился. Простые темные брюки из недорогой ткани и синяя рубашка говорили о том, альфа не принадлежал к кругу Фокса и его приятелей – у Алекса даже драные джинсы были от известного бренда. Он продолжал задумчиво рассматривать парня, пока вдруг не почувствовал, как горит его затылок. Итон обернулся и встретился взглядом с пылающими глазами Фокса – из них буквально сыпались молнии. Альфа произнес какую-то фразу одними губами и угрожающе обнажил клыки. Итон не понял, что тот пытался сказать, да и спрашивать не собирался. Он отвернулся и уткнулся в тетрадь.       Лекция вышла преинтереснейшей. Август Тельман оказался превосходным оратором и знал о психологии, казалось, не меньше, чем сам мистер Блумферст. Он продолжил тему предыдущей лекции, и превосходно изложил материал, приправляя историями из своего насыщенной прошлого. Ребята слушали его, раскрыв рты, смеялись над шутками и сыпали вопросами очень часто не по теме. К концу занятия профессор окончательно очаровал своих учеников. Кто-то даже высказал предложение: отдать весь курс ему, а Блумферста отправить в декретный отпуск. Пара альф выставили свои кандидатуры. Итон покачал головой – не могут они обойтись без упоминания о себе. Юноша бросил взгляд в сторону истинного – Алекс беззаботно болтал с его соседями-бетами, с которыми сам он умудрился познакомиться только во втором семестре – завязывание новых знакомств не было его сильной стороной.       Когда занимаешься чем-то увлекательным, время всегда летит быстро, вот и сейчас юноша даже не заметил, как прозвенел звонок на окончание пары. Итон посмотрел на тетрадь – за всю лекцию он не написал и двух строчек. Но жалеть об этом не стал – вся информация надежно впечаталась ему в память. Засунув пожитки в портфель и кивнув Крафту, – тот уже успел собраться – он направился к выходу.