Игра в поддавки

      К большой радости Итона Алекс не доставал его ни в этот день, ни в последующие. Со стороны это выглядело, будто альфа совершает набеги на его территорию и, утащив то поцелуй, то разговор с ним, возвращается в свое логово. Промежутки между нападениями никак не коррелировались по времени и Итон не улавливал, что становились они все меньше. Он спокойно прожил остаток недели, выходные и первые два дня следующей, но вот утро среды явно не задалось. Жар и ломота в теле разбудили его намного раньше будильника. Течка? Но симптомы были совсем другими, этот жар был явно болезненного происхождения. Он с трудом дотянулся до аптечки и, измерив температуру, протяжно застонал – умудрился подхватить простуду в самом конце семестра! В таком состоянии, когда ему с трудом удавалось различать цифры на градуснике, проку в учебе от него будет никакого. Раньше он никогда не болел, если только в самом детстве – но тогда папа ухаживал за ним. Вообще Итон всегда гордился своим крепким здоровьем – в то время как половина школы валялась в кроватях и заливалась микстурами, он преспокойно ходил на занятия. Однажды даже умудрился остаться на уроках один и весь день писал контрольные и тесты в тишине и покое. Он всегда с теплотой вспоминал этот день. А сейчас? Валяется на постели словно тряпичная кукла, руку поднять не в состоянии. Все дело в постоянном приеме таблеток – бета был в этом абсолютно уверен. Именно подавители подорвали его прежде крепкий иммунитет. Дрянной Фокс даже на расстоянии умудрился ему насолить. С трудом поднявшись на кровати, Итон взял со стола телефон и, набрав номер их университетского врача, кратко обрисовал ситуацию. Доктор Голдберг поинтересовался, не течку ли он скрывает, но бета уверил его, что это просто простуда. Такое было с ним впервые, и он не сразу сообразил, что обратиться стоило к старосте, а не к университетскому доктору. Когда с формальностями было покончено, юноша рухнул в кровать и тут же провалился в сон.       Два дня он провалялся в горячке, с трудом поднимаясь, чтобы принять лекарства – спасибо предусмотрительному родителю – и заварить бульон из пакета, но лучше ему не становилось. Ехать в больницу было совсем не по карману, беспокоить родителей тоже не хотелось. Он сможет пережить это сам, в одиночку, как делал это всегда. Лекарства есть, консервов и суррогатов месяца на два вперед хватит. Лучшего добыть он сейчас не в состоянии.       День уже клонился к концу, когда из болезненного сна его вырвал дверной звонок. Итон зажал себе уши пальцами, ожидая, когда пришедшие решат, что дома никого нет. Но звук становился только настойчивей, трезвонил и трезвонил, долбя по его и так гудящей голове. Собрав все силы, бета наконец поднялся. Мир за пределами одеяла оказался ужасно холодным и неприятным. Он решил укутаться в ватный кокон – пусть назойливому посетителю станет стыдно за то, что вытащил больного человека из постели. Звонок продолжал трезвонить. Нащупав в темноте тапочки, он натянул их и прошлепал к входной двери. В глазок не посмотрел – плевать кто там, сейчас он все им выскажет!       Щелкнул замок. Открылась дверь, впуская слабый свет с площадки. Итон сейчас был благодарен ему – яркий сильно бил по глазам. На пороге стоял Алекс в тонком пуловере и светлых джинсах. Бета поежился, глядя на него.       – Чего тебе, Фокс? Как видишь, я не в состоянии ругаться, так что будь добр свалить после первой просьбы.       – Тебя два дня не было в универе.       – И что?       – Если такой заучка как ты пропускает занятия, то тому есть два объяснения.       – Выкладывай живее, Фокс, – Итон поплотнее закутался в одеяло. Стоять ему становилось все тяжелее.       – Первое – ты сдох.       – Давай быстрее, – нетерпеливо потребовал бета. Ему хотелось скорее вернуться в кровать.       – Или второе – ты сдох. Вот решил проверить. Кому ты еще нужен, кроме меня, – альфа перешагнул порог и, отодвигая кокон с больным, прошел в коридор.       – Иди домой, я правда сейчас не в состоянии...       – Да я вижу, – хмыкнул Алекс.       Сил на то чтобы выгнать нахала у Итона сейчас решительно не было. Он, кряхтя, пополз в сторону спальни. Хочет заразиться – черт с ним, может получит осложнения на мозги и потеряет память. Тогда Итон соберет манатки и в тот же день рванет из города. Плевать на стипендию – найдет работу, возьмет кредит на учебу и заживет припеваючи вдали от него.       Но дойти ему не дали. Крепкие, сильные руки подхватили кокон с Итоном и с легкостью, как будто он совсем ничего не весил, донесли его до постели и плавно в нее опустили. Юноша со злостью зыркнул в сторону альфы, но говорить ничего не стал – все равно как об стену горох.       – Чем занимался эти дни? – парень шарил глазами по комнате и, наткнувшись на аптечку, с интересом стал в ней копаться.       Итона это не очень заботило. После прошлого инцидента в его квартире, он сложил все лекарства для омег в отдельный сундучок с кодовым замком. Конечно, пришлось потратиться, но это того стоило – даже если кто-то и наткнется на ящичек случайно, узнать что внутри все равно не сможет.       – Развлекался, как видишь. – От бесцеремонности Фокса он всегда начинал заводиться с полуоборота.       Алекс оставил аптечку и, повернув стул в сторону постели, присел на него.       – Чего? – Итону стало неловко от его пристального взгляда.       – Да вот смотрю, выглядишь ты не очень. Кто за тобой ухаживает? – Алекс сложил руки на груди.       – В смысле? Я не ребенок, чтобы за мной ухаживать, – недоуменно ответил бета.       Алекс аж подался вперед.       – Ты что, тут один два дня валялся? Врача хоть додумался вызвать?!       – Такие штуки для богачей, а не для простого народа. И не кричи на меня и так тошно, – он глубже закутался в одеяло.       Алекс схватился за голову.       – Хоть лекарства какие пьешь? Или мужественно решил перебороть болезнь своим упорством?       – Да хватит уже! К твоему сведению я вообще раньше не болел. Так что вали отсюда и оставь меня в покое. – Видит Бог, как он ему сейчас нужен.       – Честер?!. – угрожающе прорычал альфа. Парень был ужасно зол сейчас.       – Да пью, пью, отстань от меня наконец, – прогундосил голос из-под одеяла.       – От простуды? – продолжал допытываться Алекс.       – Да-да, – он повернулся в сторону альфы. Тот выглядел недоверчиво. – Мне папа инструкцию написал, – поспешил он его уверить.       Алекс вернул внимание к аптечке. Вытащив торчащий из бокового кармана изрядно помятый и потрепанный лист бумаги, он принялся его изучать. Почерк, похожий на Честеровский – аккуратный и строгий перечислял названия лекарств, дозировок, способов применения на наверное все случаи жизни. Внизу заботливой рукой были записаны телефоны полиции, спасательной, аварийной службы города, штата и страны. Телефоны домуправа и куда обращаться в случае угроз терроризма. Алекс хмыкнул. Его бета оказался тем еще неприспособленным к жизни домашним мальчиком. Его бета? Интересно...       – Что ты там ищешь?..       – Поехали в больницу, так ведь и помереть не долго.       Юноша затряс головой.       – Мне сейчас это не по карману!       Алекс нахмурился.       – Твоя семья совсем бедствует что ли, Честер?       – Нет, они не в курсе... В общем, никуда я не пойду.       Алекс отложил листок. Сколько же тараканов у этого парня.       – Не хочешь платить – поехали в нашу семейную клинику. Там с тебя ничего не возьмут. – Молодец, Алекс, осталось представить его родителям...       – Нет! – в клинике, которая принадлежала Фоксам, скрывать его пол точно не станут. – Просто уйди!       – Что ж, в таком случае, – альфа поднялся, – навещу тебя через недельку. Кто-то же должен обнаружить твой труп.       Итон побледнел:       – Чушь не неси. Никто еще не умирал от одной простуды!       – А простуда ли это? Кто знает, кто знает... Может ты бубонную чуму подхватил? Ты же сказал, что раньше никогда не болел? – Итон испуганно кивнул, – ну вот, выходит дело серьезное. Знаешь, я наверно и правда лучше пойду...       Алекс зашагал к выходу.       – Подожди! – Итон с трудом присел, – а как же узнать наверняка?       «Честер, невинная ты душонка...».       – Ну, я могу позвонить своему личному врачу по телефону и получить консультацию...       – И чем мне придется отплатить? – с подозрением спросил бета.       – Господи, да ничем, Честер, ничем! Мы тут может боремся с началом эпидемии, а ты все о своих пошлостях думаешь!       – Я вообще-то про деньги спрашивал...       Парень его уже не слушал. Он вновь направился к выходу.       – Ты уходишь? – в голосе Итона мелькнул страх, заставив сердце Алекса сладко екнуть.       – В аптеку, – он старался говорить ровно, чтобы не выдать охватившую его внезапно нежность. – Кстати, чем ты питался эти дни?       – Суп из коробки заваривал, – без задней мысли ответил бета.       Алекс тяжело вздохнул. Непросто же с ним придется.       – Боже, Честер, ты неисправим.       Он все же напоследок обернулся, чтобы поймать направленный на него недоуменный взгляд.              – Что это?       Письменный стол был заставлен пакетами. Парочка с ярко-красным крестом, еще три с улыбающимся поварёшкой и один огромный, с эмблемой известной сети супермаркетов.       – Еда, Честер. Такие штучки, которые люди жуют, чтобы не помереть от голода. – Алекс принялся вытаскивать коробки с лекарствами.       – Я знаю, что такое еда, Фокс, – юноша хмурился, – я спрашиваю, почему так много?       – Это часть назначенного лечения, – как ни в чем не бывало соврал Алекс.       Итон вернулся под одеяло. Спорить с этим настырным парнем у него сейчас не было сил.       Алекс покосился на него.       – Ну чего еще? – проворчал бета.       – Да ничего, – хмыкнул альфа. – Я напишу для тебя инструкцию.       – Будь так добр, – в тоне больного было ни капли благодарности.       «Какая же ты зараза, Честер».       Алекс унес часть пакетов на кухню и пропал. Может, свалил втихаря, сочтя выполненным свой гражданский долг? Но нет, с кухни доносились звуки и звон посуды. Через десять минут в комнату торжественно вошел Алекс с тарелкой супа. От запаха домашней еды слегка закружилась голова.       – Ты его грел что ли там? – Итон внезапно понял, что ужасно хочет есть.       – У тебя микроволновки нет, – тарелка приземлилась на стоящий у кровати стул. – Мог бы, кстати, и поблагодарить меня за старания.       Итон с подозрением уставился на тарелку.       – Боишься, что я тебя опою? – альфа вскинул брови. – Брось, ты и так полудохлый.       – Спасибо, Фокс, – сказал бета, поднеся первую ложку ко рту. От чудного аромата свежей еды слезы наворачивались на глаза.       – Пустяки, – просиял Алекс.       Он прекрасно понимал, что ведет себя сейчас – да собственно и все время рядом с бетой – как идиот, радуясь каждому брошенному доброму слову. Но поделать ничего не мог. Рядом с любым другим омегой он всегда чувствовал и вел себя как уверенный и сильный самец. Встречался с теми, с кем хотел, решал когда, где и в какой позе они будут трахаться. Омеги всегда заглядывали ему в рот и раздвигали ноги по первому требованию. Но может, он просто выбирал себе таких? Стоило один раз отклониться от курса и все, его уже не воспринимают как привлекательного партнера. Итон конечно не был омегой, но ведь другие беты тоже старались всячески привлечь его внимание. Значит дело именно в Честере. Почему Алекс вообще запал на него? Не мог же он поплыть с одних только очаровательных серых глазок. И характером вообще не подарок. Вечно дерзит и огрызается. Букет, который Алекс ему принес, публично затолкал в мусорку. Да и тощий как щепка ко всему прочему.       Звякнула посуда. Итон закончил есть и поставил тарелку на стол. Пока он хлебал бульон, пришлось высунуться из одеяла, и сейчас он мелко дрожал. Вакуум заполнил голову Алекса, как будто из нее за миг высосали все содержимое. Он начал стягивать свитер.       – Что ты делаешь? – обеспокоенно спросил бета.       – Греть тебя буду. На отоплении наверно тоже экономишь? – он вырвал из рук юноши одеяло и быстро нырнул внутрь.       – Пошел отсюда, Фокс! Если ты помог мне, это совсем не значит...       Алекс прижал его к себе. Итон вздрогнул. Тело альфы было нереально горячим.       – Уймись уже, Честер. Ничего я тебе не сделаю, – он блаженно закрыл глаза.       Они лежали совсем близко – Итон чувствовал плоским животом мощный торс альфы. Природа постаралась над Фоксом конечно – нечего было их даже сравнивать. Он слышал его размеренное дыхание и равномерный стук сердца. Альфа еще сильнее прижал его к себе, и Итон уткнулся носом в его шею. Запах, густой и насыщенный, опутал его с головы до ног. Орехи с медом и древесными нотками – определенно лучшая смесь в этой солнечной системе. Он наполнял ощущениями полной защищенности и спокойствия, теплоты и уюта. Лежать бы так до конца дней своих, и пусть хоть весь мир рухнет. Итон обнял его в ответ и спустя пару минут заснул.       Алекс лежал без сна, бездумно уставившись на унылую потертую стену напротив. Странно было так лежать полуголыми в обнимку с парнем и даже не пытаться ему присунуть. Все-таки в отношениях с бетой была своя прелесть. Омеги определенно лучше в постельных утехах, но валяться просто так было намного приятней с Итоном. Жаль, что у Честера нет феромона. Интересно, если бы был, то каким? Аромат игристого белого, который так нравится Алексу с нотками цитрусовых? Альфа рассмеялся на свои мысли. Нет, Честеру больше подходит запах дикой пустынной травы – сухой и колючей, потрогать которую решится не каждый – кому охота вытаскивать потом колючки и занозы. Интересно, где сейчас истинный Алекса? Может так же лежит с кем-то в обнимку и не подозревает, какой приз его ждет. С детства альф и омег пичкали сказками об одном единственном истинном, которого узнаешь мгновенно, стоит учуять его феромон, и с которым вы не расстанетесь никогда. Он будет пахнуть вашими любимыми запахами и все остальные перестанут иметь значение. Тогда останется только – поставить ему метку, скрепив вашу нерушимую связь. Красивая сказка, к которой стремились все альфы и омеги, постоянно зацикленные на своей жажде размножения и любви. Бет это не касалось. Они выбирали пару исключительно из симпатии или по расчету – что кому подходит, могли быть ведущими с омегами или ведомыми с альфами, распределяли роли между собой. Даже менялись. К желанию завести потомство были по большей части равнодушны, но превосходно справлялись с ролями учителей и наставников. Словом, строили жизнь исключительно из соображений своего характера. Для альф и омег такое было невозможно. Их воспитывали с упором на продолжение рода и семью. На свободных с подростковых лет смотрели с явным осуждением. Конечно в последние пару десятилетий появились подвижки – стало появляться больше смешанных пар – люди начали выбирать партнера из личных предпочтений, а не исключительно с прицелом на получение потомства. Но традиции были по-прежнему сильны и сдавать позиции не спешили.       Вот почему Итон не хочет с ним спать – каким бы привлекательным альфой Алекс не был, он просто не нравится ему как человек. Феромон не действует на него, заставляя подкашиваться ноги и терять голову от возбуждения. Алекс уже почти решил оставить Итона в покое, пока тот, уткнувшись носом в его шею, не обнял его в ответ.       Сердце рухнуло вниз – туда, через десять этажей, прямиком в подвал, где дряхлый чугунный котел разгоняет тепло по ржавым трубам старого здания. Хлопнулось и разбилось.