Игра в поддавки

      Он так и стоял, замерев перед дверью, не зная, что ему делать дальше. Запах укутал его, околдовал. Алекс почувствовал, как вскипает кровь и учащается сердцебиение, он весь вспотел и тяжело дышал.       Боже, как же он хорош... Какой сладкий, какой приятный, самый нужный и правильный феромон его истинной пары. Алекс старался, кажется, не упустить ни единой молекулы. Он судорожно облизал губы и с тяжелым сердцем повернулся назад к бассейну. Но не успел сделать и пары шагов, как дверь распахнулась, и из темного коридора выступили четыре фигуры.       – Да это же сам Фокс! – выкрикнул хмельным голосом Ян-Эрик, – взяли его братцы! – и четверо альф втащили его сопротивляющееся изо всех сил тело внутрь.       Дом ходил ходуном. Сотня возбужденных и пьяных тел скакала под разрывающую уши музыку. Они громко поприветствовали звезду зимнего чемпионата. Пока Алекса несли по коридору, он успел заметить десяток сосущихся парочек. Альфы, беты и омеги – все смешались в полумраке, и не было уже никому никакого дела до статусов и полов. Только жажда получить наслаждение, кайф, потерять контроль, сорвать маски. Алекс заметил в одном из углов целующихся Билли Свона и Келли Пайна. В любой другой ситуации это бы нехило его завело, и он бы не преминул составить им компанию. Но только не сейчас. Сейчас он изо всех сил рвался из крепких рук подальше от неизбежности судьбы. Алекс был сильным альфой, но вырваться из лап четырех таких же было на грани фантастики. Наконец парни, протащив его до главной гостиной, швырнули на длиннющий стол, за которым наверняка собиралось все многочисленное семейство Мориссонов. Алекс больно приложился спиной о твердое покрытие и тут же, растерев поясницу, поднялся.       В полумраке покачивались десятки пар – заиграла медленная песня. Вряд ли то был выбор ди-джея – сам он валялся под музыкальной установкой обнаженным по пояс, посасывая горлышко бутылки. Здесь было ужасно душно, даже просто стоять, не двигаясь, было тяжко, не говоря уже о танцах. Но народу, похоже, было наплевать на разбросанные по полу бутылки, об которые то и дело спотыкались, на сигаретный дым, даже на саму музыку. Алекс выпрямился и огляделся по сторонам. Он еле чувствовал этот удивительный запах и понять, от кого тот исходит, было решительно невозможно. Поозиравшись несколько минут, парень слез со стола и стал протискиваться через толпу, пока еще играла медленная песня. Он обошел зал и, не уловив усиления феромона, начал исследовать дом. Алекс не знал сейчас, чего он хочет больше – найти загадочного омегу или убедиться, что тот провалился сквозь землю.       Он прошел по всем комнатам первого этажа, спугнув не одну пару, – хотя несколько наоборот предложили ему присоединиться – и поднялся на второй. Несколько спален и кабинетов были заперты, и альфа не стал ломать двери – очевидно это сделал хозяин дома, надеясь сохранить хотя бы часть имущества. Пусто. Алекс исследовал второй этаж, всасывая воздух носом как дрессированная ищейка, которая идет по следу самого жирного бифштекса в городе. Внизу веселящиеся достигали, судя по звукам, самой настоящей эйфории, что сильно контрастировало с охватившим его оцепенением. Он обошел третий этаж – снова пусто.       Альфа исследовал дом вдоль и поперек, потратив, кажется, не один час. Просто ходил и ходил как заведенный, потерявший контакт с собственной головой. Но следы феромона чувствовались только на первом этаже. Наверно омега уже ушел, а его запах сохранился благодаря закрытым наглухо окнам. Вот оно что – недостаток кислорода нехило так бьет по мозгам не хуже парочки затяжек. И речь идет далеко не о никотиновой привычке. Алексу захотелось покурить, прояснить мысли, но он оставил сигареты в бардачке машины. Обычно он делал это редко, скорей за компанию, чем ради удовольствия. Но сейчас курнуть захотелось неистово, до дрожи в пальцах.       – Сигарета есть? – спросил Алекс стоящего рядом странного вида паренька. До машины какая-то пара минут ходьбы, но он боялся, что если выйдет из дома, то потеряет возможность чувствовать этот запах навсегда.       – Гашиш? – поинтересовался тот.       – Нет, обычную, – попросил Алекс.       Парень расстегнул куртку и вытащил помятую пачку из внутреннего кармана.       – Не брезгуешь? – в языке мелькнул пирсинг.       – Я бы и ослиным дерьмом сейчас не побрезговал, если бы оно было завернуто в самокрутку, – сказал и Алекс вытащил парочку. – Благодарю.       – Бывай, – кивнул парень и сделал глубокий затяг из трубки.       Странный чувак... Может ему тоже стоит попробовать? Сбросить напряжение, которое давило как поршень. Потерять сознание на пару часов и очнуться отдохнувшим, просветленным. Алекс еще никогда не принимал наркотики и не собирался. Бутылка виски и пачка сигарет вкупе с течной разработанной дыркой всегда полностью снимали любой стресс. Но то было раньше... Алекс закашлялся. Ни на алкоголь, ни на омег его сейчас не тянуло – в горле стоял ком, а организм будто сошел с ума. Он визжал и требовал срочно, непременно, в эту самую секунду доставить ему истинную пару. Впитать всей кожей его феромон, повязать, пометить, сделать своим навсегда. Алекс понял самым краем сознания, что такая реакция не была типичной, все дело в том, что психологически он отвергал свою пару. Даже запах его истинного – невероятный, потрясающий воображение – вообще наверно один из лучших сочетаний в нашей галактике. Альфа прикурил вторую. И что прикажете делать? Омеги здесь нет, это очевидно. Бегать по округе, обнюхивая валяющиеся в беспамятстве тела? Что-то подсказывало Алексу, что это не его вариант. Он зашел в одну из спален, где сильнее всего чувствовался феромон и просидел там, прислонившись спиной к стене, до самого рассвета.              Пик... Пик... Пик-Пик.       Пик...       Что за раздражающий звук? Итон перевернулся на другой бок. Его будильник что, сломался? И этот ужасный запах больницы... Наверно точно сломался. Или может быть это он сам?       Юноша открыл глаза.       Большая белая палата с несколькими койками, столькими же пациентами и почти все без сознания. Как он попал сюда? Кажется, был какой-то концерт, Колин, Джордж, альфа Джорджа... Потом они ушли. Но куда? Воспоминания возвращались неохотно, голова гудела как от похмелья. Похмелье... Разве он пил на концерте?.. Итон повертел головой и тут же засипел от режущей боли.       – У Вас все в порядке? – заботливо поинтересовался зашедший в палату молодой медбрат.       Вместо ответа, Итон спросил:       – Как я оказался здесь?       Бета из розовощекого юноши сразу превратился в пожилую мегеру.       – Пить надо меньше, будете помнить! – отчитал он парня всего на год младше его самого.       Итон замешкался:       – Но я ведь совсем не пил... Так, пару глотков... – он задумался.       – Все так говорят! – осуждающе проговорил медбрат.       Итон осмотрел себя – в больничной одежде, укрытый теплым одеялом и с катетером в руке. Неужели он так сильно напился? В памяти всплыло ангельское личико, передавшее ему стакан с вином.       – Наркотик! – в ужасе воскликнул он. Память резко обрывалась после момента, когда приятное тепло от алкоголя осело в животе.       – Тише! – прошипел ему бета.       Итон встал с кровати и направился прямиком из палаты.       – Вы куда?! – встал перед ним парень. Он был худым, с длинными ногами и руками, но вид имел вполне в себе уверенный. – Назад в постель! Врач не разрешал вставать!       – Нет... – взгляд Итона метался по палате, – я должен принять таблетки, я должен... – он почувствовал, как задыхается, – если меня изнасиловали, мне нужно срочно принять лекарство...       Парень в больничной униформе застыл.       – Вам подсыпали наркотик? – спросил обеспокоенно. – Я перепроверю Ваше назначение.       – Я не уверен, – Итон дрожал всем телом. Он провалялся в отключке несколько часов в доме, набитом пьяными вдрызг альфами и бетами. Неспособный сопротивляться, дать отпор... Тот омега с длинными тонкими пальцами, похожими на когти птицы, сам подал ему стакан неспроста.       – Вернитесь на место, я вызову врача, – сказал медбрат, не сводя с него глаз. За его еще совсем недолгую карьеру медицинского работника он уже успел насмотреться на попытки суицида.       Итон кивнул и послушно лег. Вселенная наказывает его за нарушение привычно цикла – не выделяйся, не лезь в чужую шкуру – вот он и поплатился. Он не должен забывать, что на самом деле имеет другой пол – уязвимый и способный понести от нежеланного акта.       – Доктор?.. – спросил он растерянно.       – Сейчас будет, – успокаивающим тоном заверил его медбрат.       Спустя десять долгих минут, в течение которых Итон уже прикинул в уме несколько способов самоубийства – от банального повешения до последнего ужина в китайском ресторанчике рыбой фугу, в палату вошел врач. Седой, с широкой сеткой морщин на лбу, в белом халате, надетом поверх рубашки и брюк.       – Что там у нас? – обратился он к помощнику.       Медбрат кратко и ясно изложил картину парой фраз, проговоренных на ухо. Врач кивнул и, пододвинув табуретку, уселся рядом с постелью Итона.       – Так-с, так-с, – мужчина листал карту пациента. – Ничего критичного. Классический случай смешивания снотворного с алкоголем. Покапаться пару деньков и назад, на студенческие галеры. – Он увидел осунувшуюся спину. – Я так понимаю, Вы не сами решили устроить себе банкет? – дождавшись слабого кивка, он продолжил: – Все с Вами будет в порядке, никаких следов травм или изнасилования не обнаружено.       – Вы даже не осмотрели меня, – потухшим голосом произнес пациент.       Врач устало зевнул:       – Смотрели, брали мазки, Вы просто не помните.       Итон ощутил, как упал камень с души.       – Спасибо, доктор! – горячо поблагодарил он.       – Что Вы, юноша, это моя работа, – врач поднялся. Подозвал к себе медбрата, и быстро проговорив что-то на медицинском, собрался уходить.       – Позови, когда еще кто-то очнется, – сказал и протяжно зевнул. – Я покемарю пару часиков.       – Будет сделано, – охотно отозвался парень. «Похоже только заступил на пост», – подумал Итон.       Врач уже стоял на выходе, когда вдруг развернулся и сказал бете:       – Алексу своему не забудьте позвонить.       – Чего? – опешил Итон, – причем здесь он?       – Да Вы всю ночь стонали: «Алекс! Алекс!», – с серьезной миной ответил доктор. – Всех практикантов мне засмущали.       Итон запунцовел, кажется, до кончиков ушей.       – Простите, доктор, – пролепетал он.       – Да шучу я, – рассмеялся мужчина. У Итона возникло чувство дежавю – неужели у всех медиков такой юмор? – Сказали пару раз, да и все. Зато теперь хоть на клиента Родригеса перестали быть похожи.       – Родригеса?.. – переспросил бета.       – Да, – хмыкнул врач. От улыбки стала заметна еще сеть морщинок в уголках губ, и только тогда Итон понял, что мужчина уже в годах, – Родригес – наш патологоанатом.       Итон покраснел еще больше. Да что с ним творится в последнее время? Меняет цвет лица как светофор.       – Зайду перед выпиской, отдыхайте, – дал указание доктор, уже закрывая дверь.       – Спасибо, – еще раз сказал Итон.              Хорошо, что лечение выпало на выходные – он не пропустит ни одного дня в университете. Итона уже начали раздражать постоянные проблемы, связанные с его полом – течки, приемы лекарств по графику, которые делали значительную дыру в бюджете (Итон уже два месяца не мог позволить себе покупку новой книги!), вечный параноидальный страх – вдруг кто-то почувствует его феромон, вдруг он забудет принять таблетки, и Фокс прибьет его за обман, длящийся уже больше полугода. Он вернулся домой вечером воскресенья, выпросив у дежурного врача разрешение не ждать понедельника. Помылся, сменил одежду и поужинал. И втянув побольше воздуха в грудь, набрал незнакомый номер.       – Алло? – раздалось буквально через пару гудков.       – Привет, – сказал Итон медленно, давая возможность узнать свой голос.       В телефоне что-то зашуршало – вероятно, абонент отложил бумаги.       – Здравствуй, Итон, – поприветствовал его альфа.       Набирая номер, юноша даже не представлял, как начать разговор, но услышав спокойный уверенный голос, произнес:       – Спасибо за все, Конрад.       – Не за что, – тепло отозвался альфа. И замолчал.       Итон заскреб лаковое покрытие стола.       – Что они собирались сделать со мной?.. – задал он мучающий его вопрос.       Конрад ответил, не таясь:       – Поглумиться решили, сделав тебя посмешищем, – ничего больше.       Итон мысленно кивнул.       – Как я могу отблагодарить тебя?       – Не нужно. Любой нормальный человек так поступил бы на моем месте.       – Избил несколько парней?.. – задумчиво проговорил бета в трубку.       – Джаспер рассказал? Знаешь, у меня трое младших братьев, и стоит мне на секунду представить, что кто-то может так поступить с одним из них, я становлюсь сам не свой.       Итон добрался до дерева. Он продолжал копаться, оставляя ямки и бросая кусочки на пол.       – Твои младшие братья омеги? – его голос слегка дрожал.       – Да, – ответил альфа, – двое из них. – Он замолк на минуту, затем проговорил тихо: – Обычно я не рассказываю о своей семье никому – потому что это касается только меня и никого больше. Ты меня понимаешь?       – Понимаю, – Итон выдохнул с облегчением: – Спасибо! Как же это ужасно...       В трубке послышался сочувственный вздох.       – Мне очень жаль. – Конрада совсем не тяготила беседа с бетой, наоборот, парень напоминал ему какого-то давнего знакомого.       – А, я не об этом. Просто... В последнее время меня постоянно спасают альфы, хотя честно говоря, я не слишком высокого о них мнения.       Конрад улыбнулся, но юноша, конечно, не мог этого видеть.       – Полностью разделяю твою точку зрения.       – Ох, прости! – всполошился Итон, – ты ведь тоже альфа...       – Я не в обиде. Как там Джаспер? Все надеется получить Алекса? – Конрад хлопнул себя по лбу. Дурак! Зачем вообще спросил!       – А... – юноша задумался. Омега был так воодушевлен в начале, но в последнее время совсем перестал писать. – Не знаю, кажется, он сильно оскорблен его выходкой в кинотеатре.       – Понятно, – Конрад против воли усмехнулся. – Привык, что все бегают за ним.       Ногти от издевательств над мебелью противно заныли.       – Он тебе сильно нравится, да? – не зная, зачем это ему, спросил Итон.       – Что? – голос звучал слегка испугано, – с чего ты взял?       Они были почти и незнакомы друг с другом. Короткие приветствия, пара дежурных фраз – вот и все их контакты за несколько месяцев. Но всего за один телефонный разговор стало понятно – им комфортно в общении. Спокойные и уравновешенные – будто слепленные из одного теста. С Конрадом не было нужды следить за речью – он не подкалывал, не пошлил, не выводил на эмоции. Излагал свои мысли, предварительно компонуя их в голове. Не гримасничал, не психовал.       – Просто показалось... – Итон добавил, сам дивясь своей смелости: – Ты отличный парень, Конрад. Мне повезло, что я познакомился с тобой.       Напряжение рассеялось. Голос в трубке ответил облегченно:       – Спасибо, о тебе я того же мнения. Только знаешь что? Не упоминай об этом при Алексе, а то он меня со своей ревностью со свету сживет.       Итон издал смешок:       – Обещаю, не буду. Еще раз спасибо. Прости, что оторвал тебя от учебы.       – Все в порядке, – заверил его Конрад, – мне не помешает небольшой перерыв. Доброй ночи.       – Доброй ночи, – пожелал альфе в ответ Итон.       Сегодня спать он будет как убитый.