Сказка странствий

Дзанг! Оперённая розовым стрела с сочным звуком вошла точно посередине мишени, практически расколов её пополам. Дзанг. Дзанг. Очередные две стрелы, выпущенные почти одновременно, довершили начатое, разнеся тонкую древесину мишени на множество мелких щепок. Розочка, опустив боевой лук, с сияющим видом повернулась к стоящему рядом Лориену. - Ну, что скажешь? – лукаво прищурившись, спросила она у рейнджера. - Так годится? - Великолепно! – с чувством хлопая в обе ладоши, с улыбкой ответил эльф. – Просто великолепно! В последнее время ты делаешь просто колоссальные успехи, Розочка! Положить три стрелы в одно и то же место, да еще с такой скоростью, это достойно лучших из нас. Воистину, ты самая лучшая моя ученица за эти последние пятьдесят лет! - За последние пятьдесят лет? – широко распахнув от удивления глаза, спросила его Розочка. – Ты совсем не выглядишь стариком! Ты наверное шутишь, да? - Вовсе нет! – смеясь её изумлению, ответил рейнджер. – Все дело в том, что мы, эльфы, живем очень долго! Гораздо дольше, чем ты можешь себе представить. Вот как ты думаешь, сколько мне сейчас лет? - Ну... Лет двадцать. Ну, может двадцать пять! Разве нет? - Нет! – мягко глядя в глаза принцессы, ответил Лориен. - Мне девяносто пять лет, Розочка... И я ещё считаюсь самым молодым среди нас. - Девяносто пять? – девушка потрясенно смотрела на парня. – Но... Ты выглядишь так молодо, совсем не старше меня! Как такое возможно? - Это особенность нашей расы! – снова улыбнулся эльф. – Вообще, в нашем мире у многих рас есть свои, неповторимые уникальные особенности, присущие только ей. Например, гоблины обладают просто невероятной силой. Рептилоиды могут выживать в жарких пустынях практически без воды. Гнолли регенерируют любые раны. Гномы фантастически живучи и выносливы. Ваши бергены, о которых ты мне рассказывала, вообще великаны! Ну, по крайней мере, были ими когда-то. Ну, а мы, эльфы, очень медленно стареем! Для вас девяносто пять лет это почти предел старости, а для нашего народа это лишь начало расцвета юности! Вот так вот! – рейнджер весело подмигнул изумленной девушке. - Ну, ничего себе... – Розочка ошеломлённо опустила глаза. – Ты никогда мне об этом не рассказывал. - Ну, мы с тобою живем вместе уже достаточно долго. – слегка покраснев, смущенно ответил Лориен. – Должна же ты была когда нибудь об этом узнать! И к тому же, сегодня у тебя последний экзамен на право считаться рейнджером. Стрельбу из лука ты сдала на отлично! А вот как насчет фехтования на мечах? Готова показать мне, чему научилась? - Да, готова! – с задором ответила девушка, чуть отступая назад и выхватывая висящий за спиной учебный деревянный меч. – Сегодня я сдам тебе экзамен на отлично, вот увидишь! - Что ж, посмотрим! – чуть заметно усмехнулся эльф. – Защищайся! Рейнджер почти неуловимым движением сделал быстрый выпад в сторону Розочки, но та была к этому готова. Месяцы тяжелых и упорных тренировок не прошли для принцессы даром, и теперь, предугадав намерения своего учителя, девушка таким же быстрым движением парировала удар, отведя его в сторону и тут же нанеся свой. Лориен с улыбкой легко отбил его, и стремительно уйдя в сторону, нанес целую серию сокрушительных ударов, норовя задеть Розочку тупым острием учебного меча. Девушка, с честью отбив все атаки эльфа, сама не осталась в долгу, и неожиданно для парня применила свой излюбленный прием, мгновенно отрастив волосы, и ударив тугим жгутом в лицо. Лориен, хоть и знал об этой изумительной особенности троллей управлять своими волосами по собственному желанию, все же немного замешкался, и в итоге получил увесистым волосяным кулаком прямо по носу. Не удержавшись на ногах, рейнджер плюхнулся на спину, и в этот момент к нему с победным воплем подскочила Розочка, занеся свой меч для последнего удара. - Я победила! – радостно воскликнула девушка, намереваясь сделать завершающий выпад, но тут Лориен внезапно стремительно перекатился в сторону и, вскочив на корточки, неожиданно нанес молниеносный удар ногой, делая принцессе подсечку. - Ой... – только и успела сказать Розочка, прежде чем оказалась на земле, прижатая к ней сильным телом молодого эльфа. Её меч отлетел в сторону. Лориен, сидя на девушке верхом, и держа её за руки, наклонился, и в этот миг их глаза встретились... Оба, и парень, и девушка, несколько минут просто смотрели друг на друга, тяжело дыша, и почти касаясь друг друга губами. От молодого рейнджера исходила такая мощная волна феромонов, что принцесса почти физически ощущала её на себе, и от этого небывалого чувства у неё начали слабеть ноги и слегка кружиться голова. И словно почувствовав это, эльф внезапно отстранился, и его прекрасное лицо озарила мягкая улыбка. - Я так горжусь тобою! – прошептал он девушке. – Ты на отлично прошла испытание, и теперь ты одна из нас! Поздравляю! – поднявшись, он протянул девушке руку, помогая ей встать. - О, Лориен, я так рада! – от переизбытка обуревающих её сейчас чувств Розочка бросилась к нему на шею, и парень осторожно заключил её в кольцо своих сильных рук. - Сегодня же сообщу об этом Совету! – Лориен, с любовью глядя в её глаза, нежно провел по щеке девушки ладонью. – Дома буду только к вечеру. Ты как сама? Устала? - Да нет. – Розочка, доверчиво прильнув к широкой груди, слушала гулкий стук его сердца. – Ну, разве что совсем немного... – подняв глаза, смущенно призналась она. - Тогда иди домой! Отдыхай. Меня можешь не ждать, я все равно приду с Совета поздно! - Хорошо. – принцесса, отстранившись от объятий, еще какое-то время с грустью смотрела на его удаляющуюся фигуру, а потом, вздохнув, тихо побрела в сторону дома, мечтая хоть ненадолго избавиться от так давно терзавших её мыслей...

*************************

После того, как её бросил принц, Тихоня целый день просидела на пристани, ревя от чувства жгучей боли и отчаянья. Но слезами горю не поможешь, и в конце концов изрядно обессилев, она пошла искать себе пристанище на ночь. Кое-как переночевав в старой, выброшенной на берег лодке, девушка на утро, проснувшись, поняла, что теперь она совершенно одна, и помощи было ждать больше не откуда. И как ни странно, осознание этого совсем не выбило её из колеи, напротив, осознав всю бедственность её положения, это только придало девушке сил и воли жить дальше. И конечно же, первым делом, чтобы выжить, ей нужно было найти себе жилье и работу. И, движимая этой мыслью, бергенка встав, решительно направилась в город, невольно ставшим для неё временным домом. А вот как раз с работой в этом маленьком портовом городке оказалось совсем плохо. Никто из местных жителей не хотел брать в служанки девушку неизвестной расы, напрасно Тихоня предлагала свои услуги в различные заведения. Там либо не было работы вообще, либо хозяева попросту не желали связываться с девчонкой необычной внешности, не зная, что от неё ожидать. И весь день пробродив по городу, она совсем было уже отчаялась что либо найти, как неожиданно удача все же улыбнулась ей. Хозяйка большой прачечной, немолодая толстая женщина, придирчиво оглядев девушку с ног до головы и что-то недовольно про себя пробурчав, все же решила взять её к себе. - Работы у меня много, и всяких там лентяек и неумёх я у себя не потерплю, ты меня поняла? – буравя девчонку маленькими буркалами глаз, громко пропыхтела толстуха. - Да, госпожа! – почтительно поклонившись, робко пролепетала Тихоня. – Я не буду вам обузой, обещаю! - Ну, ну... Посмотрим! Иди за мной, покажу тебе твое рабочее место! - Хорошо! – обрадовано ответила бергенка, семеня вслед за массивной фигурой женщины. - Жить будешь здесь же, в каморке, рядом с прачечной! – тяжело шагая, объясняла ей хозяйка. – Платить буду пятьдесят золотых в месяц, из них десять буду вычитать за жилье и еду. Белья придется стирать много, притом к этому тебе придется исполнять еще много другой работы, так что об отдыхе забудь. Ты всё еще согласна на эти условия, девочка? - Да, госпожа, согласна! Я буду делать всё, вы не пожалеете, что взяли меня! - Ну, вот и отлично. К работе приступаешь немедленно, прямо сейчас! - Слушаюсь, госпожа! Как бывшая служанка, работы Тихоня не боялась. В бывшие времена во дворце Хряща ей еще и не такое доводилось делать, так что в работу в прачечной девушка влилась с первых же дней с полной отдачей. Она делала всё, что ни приказывала ей хозяйка, и стирала, и шила, и готовила, и мыла полы, и так за этой работой незаметно потянулось время. Шли дни, а за ними месяцы, а живот у девчонки с каждым прошедшим днем становился всё больше и больше. Ребёнок рос, и Тихоне с каждым разом всё труднее и труднее становилось справляться с работой. Она стала не успевать, и в конце концов хозяйка заметила это и её заметно выпирающий из складок платья живот. - Так ты что, оказывается беременна? – уперев руки в бока, грозно спросила у неё толстуха. - И ты смела мне об этом молчать? - Да... Госпожа... – Тихоня, вся сжавшись, со страхом смотрела на лоснящееся жиром лицо хозяйки. – Простите меня, я не подумала вам об этом сказать... - Простите?! Да как ты вообще посмела прийти ко мне со своим брюхом! – громко заорала на девушку толстуха. – Ты что думаешь, я ещё и твоего щенка обязана содержать? И как ты потом собираешься с ним работать, скажи мне, а? С ребёнком на руках? Ну, уж нет, дорогая! Мне не нужна такая работница, как ты! Сейчас же собирай своё барахло и проваливай с моей прачечной! Вот тебе расчёт за работу! – толстуха презрительно швырнула к ногам бергенки несколько золотых монет. - Но, госпожа, мне очень нужна эта работа! – Тихоня, вся залившись слезами, умоляюще простерла руки. – Прошу вас, не выгоняйте меня на улицу! Умоляю! - Прочь! – женщина выразительно показала пальцем на двери. – Убирайся! Сейчас же! Или я позову стражу, и она тебе поможет! – сузив глаза, злобно прошипела хозяйка. Тихоня, размазывая по лицу слезы, молча подобрала с пола несколько жалких грошей, и, шатаясь от горя, медленно вышла за порог. Не зная, то теперь делать дальше, она просто брела по дороге из города, куда глаза глядят, надеясь теперь только на чудо. Дни шли один за другим, город сменили деревни и просёлки, тех денег, что выдала хозяйка, девушке хватило ненадолго, и теперь ей не на что было купить даже самой жалкой еды. Одетое на ней платье давно уже превратилось в одни грязные лохмотья, Тихоне постоянно приходилось ночевать в поле или в лесу и питаться чем придется. Иногда ей везло, и какие нибудь сердобольные жители из жалости бросали ей кусок черствого хлеба, который она тут же с жадностью съедала. Бредя в очередной день мимо какой-то ветхой деревушки, Тихоня внезапно вдруг почувствовала резкую боль в животе, и она, едва сдерживая рвущийся наружу стон, остановилась. Боль не прекращалась, она становилась всё сильнее и сильнее, и, когда очередной страшный приступ почти согнул девчонку пополам, она, упав на землю, и прижимая руки к пульсирующему болью животу, громко закричала, обращая искаженное мукой лицо равнодушному небу...