Полет Валькирий

Кто ты? Что ты такое? Лишь маленькая частица космоса, блуждающая по Вселенной в поиске своего места. Ты потерян? Глаза мечутся от одного угла в другой и обратно, не в силах остановиться. Ты напуган, тебе страшно. Ищешь своё предназначение? Пробуешь одно дело за другим и постепенно отчаиваешься. Разум наполняется мокрой склизкой тиной непонимания. Она захватывает всё новые и новые участки, порабощает их, заставляет мыслить однобоко, заставляет смириться. Мотаешь головой, а слушаешь сердце, конвульсивно дёргающееся в попытках донести неприятную мысль: «всё не то, слышишь? Не то! Не то, что нам нужно! Всё не так, как должно быть». А что должно быть? Что тебе нужно? Гармония. Разве её недостаточно в твоей жизни? Нет, нужна иная, совершенно иная гармония. Разве не каждый человек задаётся подобными вопросами? Нет, всякий человек может сдаться и обрести искусственную гармонию. Обрести иллюзию. Возможно, ты обрёл иллюзию и не нуждаешься в своём истинном месте. Иллюзия счастья наполняет тебя светом, лишая галактик бесконечных вопросов, но ничто не вечно. Исчезнет и иллюзия. Расколется защитный панцирь. Галактики навалятся на тебя со страшной силой. Тебе ПРИДЁТСЯ найти свой свет. *** На часах 6 часов вечера. Назревают сумерки. Небо окрашивается в фиолетовые и нежные розовые оттенки, выходят из домов шумные компании подростков, рассчитывающие как следует отдохнуть после особенно тяжёлого дня. Уставшие женщины и мужчины устало плетутся домой. Темнеет. Появляются первые звёзды. Они неуверенно выглядывают из-за облаков, окрасившихся в насыщенный серый цвет и робко спрашивают: «Точно можно?» Переминаются с ноги на ногу и только после одобрительного кивка чуть ли не на цыпочках идут на своё законное место. И только уверившись, что время однозначно пришло осторожно присаживаются в миниатюрные кресла едва различимо сияя. И ожидают, когда к ним присоединятся сёстры, успокаивая дрожь в пальцах. Где же вы, сёстры? Звёздам без вас неуютно. *** В ушах стоит галдёж, являющийся неотъемлемой частью городских улиц. В адскую смесь перемешались женские и мужские голоса, приправленные подростковыми и совсем юными детскими, порой даже переходящие в младенческие визги. Эта смесь безжалостно давила на барабанные перепонки. Громкий собачий лай привлёк внимание полицейских, которым на глаза не сразу попался испуганный кот, взбирающийся на дерево и издающий яростное шипение. Когда парни разобрались в чём дело, то один из них недовольно закряхтел о полной бесполезности сия караула. Пальцы же второго нервно начинают отбивать дробь по деревянной поверхности подлокотника, кончиками пальцев ударяясь о жёсткую деревянную поверхность. Звук дроби заполняет салон, скучающий без истеричных визгов сирены. Кресло, вмещающее в себя молодого человека прогнулось, когда он, наконец, прекратив нервировать своего коллегу, остановил свои попытки справиться с раздражением и от всей души потянулся, одной рукой снимая уже надоевшую за долгое время смены фуражку с головы, а запястье второй как следует размял. Услышав милый сердцу хруст и почувствовав секундное облегчение, парень устало вздохнул. Кто бы знал, что вот такое вот сидение на одном месте так выматывает? Уместив фуражку на переднюю панель, молодой человек вернулся в прежнее положение. Взгляд насыщенных карих глаз скучающе возвращается к очередной проезжающей мимо машине, как назло не превысившей ни скорость, ни включившей дальний свет. Кто же там такой добрый всех предупреждает? Не может такого быть, чтобы за целый день не произошло ничего интересного! Однако, смена тянулась удручающе медленно, не балуя героя событиями. — Да не может быть такого, что граждане мозгами обзавелись! — Раздражение, медленно поедающее молодого человека вместе с усталостью вырвалось из парня так неожиданно, как вырывается старательно сдерживаемое ругательство в сторону уважаемого, но оглупевшего по старости человека. Парень опустил глаза на руль и медленно принялся массировать виски, избавляясь от дискомфорта. Тёмные волосы как назло полезли в глаза, стоило только наклонить голову вперёд — отрастил же космы! Сине — белая униформа резала глаза, а надпись «Police» на груди начинала раздражать. — Быть офицером дорожной полиции и сидеть на дежурстве в машине — просто скука смертная. — Закинув руки за голову, негромко сказал герой, переставший мучить свою и без того замученную голову. Ему, как и любому парню в его возрасте хотелось действий. Учёба рано или поздно заканчивается и начинается взрослая жизнь. А под взрослой жизнью такие люди как наш герой подразумевают действия. Жизнь должна быть активной, насыщенной и наполненной событиями, как считают они сами. — Потерпи Кевин, скоро уже конец смены. — Положил парню широкую ладонь на плечо его сосед, ещё недавно проверяющий свои нервы на прочность и героически не обращающий долгое время внимания на попытки Кевина отвлечься. Его добрые серые глаза смотрели на коллегу понимающе и также устало, однако в них не было ни капли того напряжения и злости, что плескалась в карих глазах Кевина. — Да уж одно это и греет душу, — Кевин освободил одну руку и скривился, почувствовав совершенно неуместную боль в голове, аккуратно взял фуражку, чтобы безразлично надеть её на голову снова. Эти волосы, они так мешают. Так скучно и муторно прошла смена и полицейская машина, снявшись с поста, поехала в участок. Дорога, к счастью, не заняла много времени, но даже тогда ничего, что развеяло бы скуку не произошло. Начала болеть спина, копчик помахал ручкой, гордо удалившись на кровать — отдыхать.       Участок не порадовал сменой интерьера, кислые мины коллег совершенно испортили настроение. Быстренький отчёт о дежурстве, начирканный ещё в машине воспринимался всего лишь как необходимая галочка. Узкие полупустые серые коридоры напрягали. Как же надоело! Разозлившись, молодой мужчина ускорил шаг. На месте начальника не было. Здорово! Зря плёлся. Ну ничего, Кевин привык оставлять отчёт на краю своего стола именно на такие случаи. Найдут, расторопные. Вялый разговор с коллегами и настроение окончательно и бесповоротно упало ниже плинтуса. Пора домой. К счастью, Кевина никто не задержал. — Достала эта обыденность, достал этот город, это серое существование. Не меняется НИ-ЧЕ-ГО. Ну почему, почему моя жизнь не может стать чуточку интересней? — рассуждал Кевин вслух, попинывая встреченную под ногами жестяную баночку. Внезапно в переулке рядом раздался жуткий грохот вперемешку с кошачьим визгом. Кевин остановился. Неужели его услышали? Что-то определённо интересное должно, нет, просто обязано сейчас же произойти, пока он не утопил свою жажду действия в бутылке. Быстрее, быстрее, пока не поздно! Герой ускорил свой и так не маленький шаг. — Ну, что ещё? — Картинно- страдальчески вздохнул Кевин и, чуть не срываясь на бег, подошёл к месту «происшествия». Он всё раздумывал о том, что этот звук всего лишь неудавшаяся шутка судьбы-злодейки и так его ждёт лишь скверно-пахнущий мусор. — Твою ж! — Воскликнул Кевин, только дошедший до переулка. А всё потому, что…ну, кто не испугается увидев из-за угла человеческие ноги? Кевин осторожно подошёл поближе, будто бы боясь спугнуть жертву. Глаза его запылали. Да, это именно то, чего он хотел. Происшествие. Приключение. Яркая краска. Картина, что открылась его глазам, была невероятна: На холодном асфальте, раскинув руки в разные стороны, вся в крови, лежала искалеченная девушка в латах. Лунный свет сделал её образ загадочным и до невозможности трагичным. Кевин подошёл ближе и наклонился к красавице. Его чёлка упала вниз, почти касаясь своими кончиками тела незнакомки. Джинсы его намокали в чём то и парень не мог сообразить — в чём именно. Волосы её слиплись и выглядели пожёванными, глаза были приоткрыты, и на какой-то миг герою даже показалось, что они закатились, как при обмороке. Он едва сдержался, чтобы не схватить девушку за плечи, тряся как какую-нибудь игрушку. В глазах его отражался металлический блеск и полное равнодушие к ситуации, а единственной эмоцией была жажда прикоснуться к прекрасному. Правда, это было всего лишь на какую-то секунду, потом пришло понимание: Она настоящая. Правда настоящая — он чувствует. Её увядающее дыхание касалось его шеи — настолько он был близко. Кевин понял, что стоит на коленях, разглядывая её точёный профиль. Она жива, но так редко дышит. Похожа на принцессу. Парень совсем забыл о крови, смотря на бледное, но такое восхитительно-божественное лицо девицы. Почему он так близко? Не важно. Кто эта мисс? И почему он не может и двинуться в сторону от неё? Кевин не мог ничего с собой поделать — она была прекрасна. Настолько хрупкая, что, казалось, коснись он её и она рассыпется маленькими осколками стекла. Тело её дроло на холодном сыром асфальте. Единственной её одеждой были доспехи, неумело скрывающее кровоточившую рану. Стоп, что? Рану? И правда — девушка истекала кровью на его глазах, а он, ослеплённый её неземной красотой, будто бы и не замечал ничего. — «Остолоп!» — Мысленно ругнулся Кевин. Казалось, прошла вечность, прежде чем парень услышал её тихий прерывистый шепот. У героя сжалось сердце, настолько хриплый голос девушки был пропитан отчаянием и болью: — Я проиграла… — Её бледные розовые губы закрылись. Следующие слова ждать долго не пришлось. — Не смогла, я не смогла выполнить свой долг перед Одином-Отцом… — По лицу, маленькими бисеринками скатывались кристально чистые слёзы бессилия. — Папочка, прости! — Дыра, которую чувствовала в груди девушка, поедала её, заставляя корчиться в агонии собственного ничтожества. — Я бесполезна, совершенно бесполезна! — Скульд, с трудом приоткрыв глаза, увидела над собой чьё-то лицо, её губы дрогнули в вопросе, так и оставшимся не озвученным. Видимо, она потеряла слишком много крови и силы покинули девушку. Ещё раз болезненно вздохнув, она провалилась во тьму.       Только тогда Кевин пришёл в себя: — Девушка, откройте глаза! Не смейте умирать у меня на руках! Чёрт! — Кевин судорожно соображал, что ему делать. Естественно, первым порывом было вызвать скорую, но тут парень заметил у девушки крыло. — Что? Девушка с крылом? Что за дела? — Увиденное крыло отчего-то не повергло парня в тот шок и гипноз, в который она сама повергла его. Её тонкие нежные черты, хрупкие запястья и редко поднимающаяся о вдохе грудь очаровали его. Герой тряхнул головой. Нет, смотреть, как умирает человек он собирается! А поэтому, недолго думая, Кевин подхватил обессиленную на руки и тут неожиданно понял, что она была очень лёгкая, несмотря кажущуюся внешне тяжесть. Её лицо, на которое будто наложили маску агонии застыло, а прекрасные черты искривились. Кевин вздохнул с облегчением. Никакого больше гипноза! *** Слушая своё мерно стучащее сердце, Скульд потихоньку пробуждалась ото сна. Девушка подняла руки вверх, но те, не продержались в воздухе и секунды, безвольно упав вдоль тела. Боль, резко пронзившая спину заставила девушку простонать что-то невнятное, тело онеметь, кажется, до самых кончиков пальцев. Закусив губу, Скульд замолчала, пережидая вспышку боли. Она ранена… Почему? Открыв глаза, девушка на автомате закрыла себе крылом лицо от яркого солнечного света. Карие очи со скепсисом рассматривали собственные перья на крыле, а голове метались обрывки мыслей. В застопоренном режиме Скульд смотрела на своё крыло и всё никак не могла понять, где второе. Ей, почему-то отчаянно хотелось его увидеть, почувствовать, даже погладить. Но ни за спиной, ни где-то ещё она крыло не увидела. А затем, затем что-то в голове щёлкнуло: — Что! Я живая? — Валькирия, пережившая только что последствия своей необдуманной атаки предусмотрительно не дёргалась. Боль в спине только-только унялась. Скульд анализировала: — Кто-то проник на территорию Отца-Одина, да, точно. — Ускорив путешествие по собственным воспоминаниям, девушка рассуждала вслух: — Моё крыло было уничтожено Локи после атаки. Этот бог играл с нами. Да уж. — Девушка грустно улыбнулась, обнажая свою женскую сущность. И практически сразу же скривилась от дискомфорта. — Куда нам против бога? Кто мы такие? Но, попытаться следовало. Нас, по крайней мере практически ради этого и создали. Итак, — Валькирия отвлеклась от чувства жгущего безнадёжности в груди и позволила воспоминаниям предстать перед глазами: — Я и сестры сражались с ним. Было очень много атак, тем не менее, неудачных. Он будто играл с нами, забавляясь от болезненных попыток сестёр навредить ему. Чёрт! — Закричала Скульд в бессильной ярости, закрывая вспыхнувшее от негодования лицо руками.– Я видела его снисходительное отношение к нам, сравнительно-молодым валькириям, и всё же разозлила его! Потом, потом, я…я заслонила собой Мист и… — Скульд зарычала, негодуя на саму себя и сильнее прижала ладони к вспыхнувшему лицу. Спустя время, когда злость, граничащая с яростью улеглась до лучших времён в одном из ожогов души, девушка пришла в себя. И только тогда осмотрелась вокруг себя. Обстановка вокруг неё напрягала. Прежде она не видела ничего подобного: Салатовые стены резали глаза своей простотой, какой-то прямоугольный деревянный ящик выше человеческого роста возвышался левого угла комнаты. Похоже, она видела раньше что-то подобное. Название вертелось на языке, но девушке почему-то не удавалось облечь его в слова. Ещё несколько подобных ящиков рядом. В ящиках были странного вида ручки. По три-четыре на ящик. Наверное, это какие-то хранилища, вот только для чего? И, почему парочка из них прибита к стене? Сама же Скульд лежала на некоем подобии кровати коричневого цвета. Было удобно и до ужаса тепло. Осторожно опёршись о локоть, девушка заметила окно. Небольшое, примерно в один средний человеческий нос, оно было прикрыто плотными бежевыми шторами. Осторожно продолжив изучать поверхности, находящиеся в комнате, девушка задержала свой взгляд на маленькой картинке, изображающее с парня. Она находилась на ящике, который стоял по левую от неё руку. — «Красивый», — решила она и продолжила свой осмотр. Что-то здесь не складывалось. Дёрнувшись вправо, будто обожглась, юная женщина с ужасом уставилась на картинку. Она вспомнила, что видела кого-то перед тем, как задохнуться в боли. Это он! Он! Осознание того, что девушка в покоях у смертного заставила валькирию покраснеть. Это он спас её? Наверное, он какой-нибудь герой. — Если об этом узнают сестры — будет очень и очень стыдно. — Призналась себе девушка. — Хотя, что постыдного в том, что тебе спасли жизнь? Конечно, неприятно умереть не на поле боя, ведь именно оно — достойная смерть каждой валькирии. На поле боя и никак не в человеческом городе! — Доказывая себе, что нет ничего зазорного в жизни, что ей подарил этот молодой человек, валькирия попыталась подняться. Тело отказалось слушаться свою хозяйку и продолжило своевольничать, растянувшись на мягком и удобном, пусть и небольшом ложе. Вскоре, Скульд обнаружила своё тело обнажённым. Валькирия, не привыкла к тому, чтобы посторонние касались её тела и этот факт сильно разозлил. И даже аргумент, приведённый рассудком о безопасности её здоровья и защищённости верхней части тела бинтами не до конца унял злость девушки. Куда-то делось смятение и самобичевание, мучившие её уже полчаса, уступив место всепоглощающей злости. Валькирия чувствовала, как капкан этого чувства затягивал свою узду на её шее, душил обвинениями всех кого не лень, убивал ядом, сочившимся с его клыков.       Внезапно без стука или ещё какой-либо прелюдии в комнату ворвался спортивного телосложения вихрь. Валькирия подтянула одеяло к шее, внимательно следя за каждым движением несносного и плохо воспитанного смертного парня. Она вглядывалась в его глубокие карие глаза, отдающие цветом шоколада, прошлась взглядом по его фигуре, и только заметив поднос с едой вместо какого-либо оружия успокоилась. Он не представляет для неё опасности. Кевин же, наблюдавший кровожадный взгляд своей гостьи, с таким трудом сидящей на диване в свою очередь изучил её. Вчера, в суматохе и панике, он мало что разглядел, а сейчас, при свете дня, он мог разглядеть гостью. Ну, точнее помнил. Разглядел — то он много. — «Хорош разглядывать, когда человек умирает». — Раздражённо рявкнул парень на самого себя. Перед ним сидел ангел с большими карими глазами, обрамлёнными длинными пушистыми ресницами и непричёсанными длинными чёрными волосами. Острые черты лица могли бы выдать в гостье даму благородного происхождения, если бы такой благородный род на планете Земля вообще существовал. А именно — крылатый. Тонкая шея, проглядывающая сквозь одеяло, приковывала взгляд, невольно заставляя задуматься о лебеде. Такое же изящество и хрупкость представляла в себе она. Нежные длинные пальчики обхватывали края одеяла, пытаясь скрыть от мужского, Кевин надеялся не похотливого взгляда, все детали. Заметив, что девушка прекратила терзать его взглядом, Кевин заговорил: — Привет мисс, как вы себя чувствуете? Я принёс вам поесть. Надеюсь, вы не против кофе и бутербродов? Простите, больше ничего на ум не пришло, — произнёс Кевин. Гостья молчала. Он успел заметить, как от его голоса она вздрогнула, а в глазах, пускай и на секунду, но отразилось отчаяние, перемешанное со страхом. Она чего-то опасалась. Кевин задумался, замолчав. Странно, чего же ей бояться? В следующий раз, когда он осмелился с ней заговорить из её взгляда пропало смятение и всякая неуверенность, уступив место непонятной парню злости. — Мисс, вы меня понимаете? — Кевин от греха подальше поставил поднос с едой на стол и осторожно подошёл к дивану. Долго ждать ему не пришлось. Удар подушкой сбил его с ног. И его припечатало с такой силой, что несколько секунд парень просто вспоминал, как дышать. Не слабая барышня, да с буйным нравом попалась ему. — Вот это да! — Прокряхтел Кевин, садясь на пол. Гостья легла к нему спиной, закутавшись с головой в одеяло и покрывшись сверху крылом. Спряталась, проказница. Кевин медленно встал на ноги. Парню хотелось выяснить, что же это за странное крылатое создание похожее на самую обычную девушку только с крыльями, точнее одним крылом — инопланетянка? Сбежавший из лаборатории генетически модифицированный образец человека? Попаданка из иного мира или ещё кто? Сдерживая ругательства в сторону уже далеко не беззащитной, но всё же девушки, он осторожно оперся о стену, выравнивая дыхание. Сердце, казалось, готово выпрыгнуть из груди. — Не может такого быть. НЕ МОЖЕТ! — Возмутился Кевин своим мыслям, глядя как это крыло… функционирует. Только что он стал свидетелем сверхъестественной силы. Интересно, если у них женщины такие сильные, то какие там должны быть мужчины? Ну, чисто теоретически, этому миру нужны таки сильные люди. Столько можно проектов с их помощью в жизнь воплотить! А то, уровень рабочей силы падает, да падает. Да тут одна женщина может заменить бригады 2, не меньше. Раненая, к слову, женщина. — Потрясающе! Великолепно! У меня в гостях инопланетянка! — Бурчал парень, растирая себе глаза. Может, это просто глюки от истощения… нервного, и ему нужен отпуск, но, увы… — «Что за странный парень? Почему он пялится на меня так как будто я привидение? Великий Один-Отец и Вседержитель Асгарда — за что мне выпало сие испытание?» — Скульд на мгновение позволила эмоциям захватить себя и своё тело. В груди что-то ныло и болезненно царапало сердце. Мучаясь от одной эмоциональной пытки, валькирия проваливалась в болото, тонула в тине и создавала себе новую проблему в голове: Она выжила после схватки с богом! Богом! Это же нонсенс! Личное оскорбление! Нет, всё-таки одна её жизнь, это новая проблема. — Мисс, можете не боятся, все хорошо я вас никому не сдам, но расскажите мне, кто вы такая? Откуда вы? — Сказал Кевин, смотря на ангелочка, как он мысленно окрестил гостью из-за спинки дивана. — «О чем это он? Как он вообще посмел прикоснуться ко мне?! Но он же спас мою жизнь… надо хотя бы из вежливости показать свои манеры и поблагодарить его». — Валькирия убрала крыло, села на попу ровно и посмотрела в лицо Кевина, слегка отодвинувшись. Щёк её почти незаметно коснулся румянец.       Они были близко. Он оперся локтями на спинку дивана и смотрел на девушку, вновь прижимающую к себе одеяло с затаённой усмешкой. В его глазах тёмного горячего шоколада она читала интерес. Он обжигал парня, оставляя где-то внутри ожоги огромного масштаба. Видимо, этот человек не привык сталкиваться с загадками. — «Красавица! Настоящий ангелочек! И воронье гнездо на голове не портит её нисколько. Кажется, эти ореховые глаза меня пленили». — Скульд с непонимающим взглядом наблюдает за парнем и его действиями и осторожно отодвигается ещё дальше, стараясь не тревожить рану. Замечает она и то, что боль постепенно становится неприятным воспоминанием. — Ну… — Голос в голос выдали парень и девушка. Кевин отошёл от дивана, решив не смущать леди своим присутствием так близко. — Лучше вы первая, кто вы? — Молвил Кевин. Незаметно от девушки он поправил волосы и даже ненароком посмотрел в зеркало. Как бы между прочим. — «Что за язык такой? Куда меня занесло?» — Скульд не поняла ни слова из сказанного её спасителем. — Меня зовут Скульд — что значит Долг. Как вас зовут? И куда я вообще попала? — Начала издалёка гостья, для начала представившись. Она не хотела сразу рассказывать смертному о своём предназначении. — «Ещё лучше, иностранка, что за язык, немецкий что ли?». — Кевин решил перейти на немецкий. И, за неимением лучшего, коряво произнёс: — Меня зовут Кевин, а как ваше имя? Прошу простить моё произношение, сам знаю, что плохое. — Парень сложил руки на груди, пристально смотря на растерявшуюся девушку. — «Ещё одно непонятное наречие, но, по крайней мере, оно похоже на мой родной язык, надо попытаться наладить контакт. Вдруг получится?» — Скульд повторила то, что говорила ранее. — Значит, вас зовут Скульд? Интересное имя, впервые такое слышу. — В голосе Кевина была слышна какая-то слабая нотка недоверчивости, отчего ему на мгновение пришлось прикрыть глаза, чтобы восстановить контроль над голосом. Взяв себя в руки, парень показал на поднос с чашкой кофе и бутербродами: — Я принёс вам завтрак мисс… как ваша фамилия? — У меня нет фамилии — просто Скульд, — ответила девушка недоумевая. Какие, к Локи фамилии? Зачем ей, дочери Одина, фамилия? Да и она до конца не разобралась в значении этой прекрасной вещи. — Ясно, в общем, если хотите есть, прошу. — Парень ещё раз показал на поднос и, добавив: «если понадоблюсь, зовите», ушёл из комнаты, оставив раненую валькирию наедине с собой. Недоумённо покачав головой, девушка принялась за еду или что это? *** — Похоже все-таки иностранка. Наверняка, из каких-нибудь секретных баз или спецслужб. Иначе бы, видится мне, её бы просто убили. Надо, к слову, узнать о ней подробнее, но сначала лучше сконцентрироваться на её лечении. Рана была достаточно серьёзной и крови она потеряла много. — Вслух рассуждал парень, анализируя ситуацию в своей комнате, так же как впрочем и валькирия: — «Странный парень. В его взгляде совершенно не было похоти, в отличие от всех ранее встреченных мною мужчин, а только беспокойство и желание помочь. Всё же, они не все одинаковые, как бы нам, валькириям, не хотелось в это верить». — Скульд поджала под себя ноги. — «Может, и в самом деле стоит воспользоваться его добротой, пока я не поправлюсь?». — В тот момент, когда за парнем закрылась дверь, девушка ударилась в раздумья. И, как водится, чем больше она думала, тем больше разочаровывалась в своей жизни и себе самой. Она понимала, что стала абсолютно бесполезна и никому не нужна. С одним крылом-то. Кто же она теперь, если не валькирия? Уткнувшись головой в колени, Скульд тихо зарыдала, глуша порывы души одеялом. Волосы лезли в глаза, в тело начала возвращаться боль. Сотрясаясь в неслышных рыданиях, девушка понимала, что ей предстоит начать новую жизнь среди людей. *** Внезапный звонок в дверь прервал размышления Кевина, а Скульд заставил зло утереть беспомощные слёзы. — Кого там ещё принесло с утра пораньше? — Ворча, Кевин встал с дивана и пошёл к двери, мысленно шля земные и подземные кары на голову внезапного посетителя. — Кевин! Блин, спит он что ли? Кевин, открывай! Это я — Том. — Говорил и звонил в дверь парень довольно юного на вид возраста. Так посмотри — и больше двадцати не дашь. Особенно, когда заметишь, что визитёр не слишком высок и статен, а даже наоборот худ и потрёпан. Его растрёпанные во все стороны длинные до плеч черные и кудрявые волосы настойчиво пушились после прогулки до дома друга и, как бы визитёр не пытался их пригладить, получалось ещё хуже. Медальоном хиппи делал ещё больший акцент на внешнем виде и даже слегка заинтересовывал людей. Одет он был тоже весьма цветасто — каштановые бриджи, футболка камуфляжного цвета в жёлто-зелено-коричневое пятно с повязкой вокруг головы. Ну, полный комплект. И, несмотря на боевой настрой парня ещё и ещё стучавшего в многострадальную дверь, открыли ему не скоро. — Том? Ты тут какими судьбами? — Удивлённо проговорил Кевин, наконец, открыв дверь исстиравшемуся в ожидании гостю. — Ты забыл? Мы же три дня назад договорились встретиться у тебя и бухнуть за окончание рабочей недели, — ответил Том, пожимая плечами и вваливаясь в квартиру друга. Всё внутри парня замерло в радостном предвкушении. В его руках были пакеты с выпивкой и закуской, в чём не дал солгать звон бутылок и шелест упаковок с чем-то съестным. Наверное, рыба. «Вот черт. И в самом деле, сегодня же суббота», — Кевин улыбнулся приятелю и хлопнув того по плечу отправил прямиком на кухню, попутно спрашивая: — А что Вергилий, Джерри и Никс не придут? — Увы. Джерри сказал, что у него на эти выходные какие-то дела, Никс тоже свалил куда-то, а Вергилий сказал, что к нему скоро приедет в гости сестра, — ответил Том, разуваясь и вваливаясь в святая-святых — на кухню. Том недоумевал, почему Кевин не пригладил его в зал, но возражать не стал. Какая разница где? Главное — процесс. — Говоришь, Николь должна скоро приехать? — Кевин пригладил волосы рукой, с радостью отвлекаясь на разговор с другом о даме. — О да, ой что будет, когда она приедет, — хихикнул Том и добавил. — Кстати, а ты чего так долго не открывал? Спал, что ли? — И эти хитрые чертята в глазах приятеля Кевину ну очень не понравились. — Нууу… — Кевин замялся. — Можно сказать и так. *** Увидев, кто пришёл в гости, Кевин в момент прибежал к Скульд и ошибаясь с ударением в словах, зачастил: — Мисс Скульд, вам нужно срочно спрятаться куда-нибудь, скорее вставайте, прошу! — Он подошёл к гостье настолько близко, что та снова покраснела и даже чуть не разозлилась. Только покраснел. Странно. Понимающе хмыкнув, парень замолк и сделал шаг назад, терпеливо ожидая когда девушка встанет с дивана сама. Он скрестил руки на груди и застыл статуей самому себе. Не прошло и минуты, как девушка произнесла: — Этот человек, он принёс вам проблемы? — Валькирия посмотрела на парня заплаканными мутными глазами в которых отчётливо горело желание раскромсать кого-нибудь. И побыстрей. — Да… нет… не совсем. — Запутался Кевин, а потом и вовсе взмахнул руками в жесте бессильной злости на мир. — Все очень плохо, ко мне в гости пришёл один знакомый и если он вас увидит, то поднимется жуткий переполох. Выслушав героя, валькирия предложила: — Я могу просто устранить его и решить проблему. — Ни в коем случае! Будет ещё хуже! Скорее шуруйте на балкон и прячьтесь. Туда он не зайдёт, а когда уйдёт, я вам скажу. Пожалуйста, быстрее! — Кевин буквально как мешок сграбастал валькирию вместе с одеялом и выпер на балкон, на ходу убирая постельное бельё с дивана и собирая женские вещи в гостиной. Всё это упало на кровать в его спальне, куда он даже запер дверь на хлипкую подвеску. Скульд уже хотела от души отвесить парню за непочтительное уважение, но вспомнила, что тогда она может лишиться своего единственного приюта, потому ей ничего не оставалось, как покорится парню и смирно сидеть и ждать своей участи на балконе. Хвала Одину, на улице далеко не зима. — Так это и есть мир смертных сегодня? — Вслух думала валькирия, осматривая город. — Как же он изменился, а ведь я ещё недавно была тут и вокруг этой местности была хоть и большая, но все же деревушка, а теперь люди живут в таких высоких каменных крепостях? Должно быть, трудно их оборонять… и ведь точно! Я нигде не вижу городских укреплений и крепостных стен. Мир действительно изменился с моего последнего визита сюда. — Тут Скульд услышала за стеной балкона голоса и в момент, прильнув к стене начала прислушиваться, прикрыв себя со спины крылом, которое в момент превратилось в металл: -Проходи Том, располагайся, извини у меня тут как бардак, забыл и не успел прибраться к твоему приходу, — говорил Кевин, входя с товарищем в зал квартиры. — Да все путём, у тебя ещё ништяк по сравнению с квартирой Вергилия. — Отмахнулся тот, гремя выпивкой и шурша закусками в пакетах. — «Видимо, этот человек о котором говорили парни совершенно не уважает чистоту». — Подметила бывшая валькирия. — Это точно, — улыбаясь, ответил Кевин, проходя на кухню за приятелем. — Том, что будешь? У меня остался со вчерашнего дня доширак и гамбургеры. В ответ ему приятель с какой-то издёвкой в неравных пропорциях смешанной с изумлением ответил. — Что? Доширак и гамбургеры к пиву? Ради Бога ты не проснулся ещё что ли?! — Кевин даже на секунду поверил, что его приятеля сейчас хватит инфаркт. — Не парься, у меня все с собой. Так и знал, что это не будет лишним. — Покровительственно заметил гость, вываливая кучу-малу на чистый стол. — «О чем эти парни беседуют? Если я правильно расслышала, они друзья и сейчас у них что-то вроде дружеской встречи, интересно, чем они будут заниматься?» — Скульд резко замотала головой, поймав себя на мыслях о том, что она думает только о Кевине и его друге. С одной стороны, почему бы и нет, а с другой.ну…смертные же мрут как мухи, ненадёжные они, слишком смертные. — Дура, ты не о том думаешь! Твоя задача собрать как можно больше информации об этом смертном и его друзьях и близких и… — Валькирия резко захлопнула себе рот, чтобы её не услышали, но все же услышали, а что значило это «и», и что пойдёт за ним, она сама не до конца осознала. Просто привычный сбор информации. — А? Кевин ты ничего не слышал? — Спросил уже опустошивший полбутылки Том. Когда только успевает? Только что вроде бы бутылки достал. — Соседи, наверное, — ответил Кевин, изо всех сил стараясь не спиться с приятелем и сохранить голову трезвой, чтобы эта дамочка его не убила, да и самому потом будет нелегко вспомнить, в чём причина смерти. Если бы не эта девушка… Кевин сложил ноги на соседний табурет, хмурясь. Том хмыкнул. — Наверное, ну, рассказывай про своё житье-бытье, — сказал Том, опрокинув уже третью бутылку пива за десять минут, ибо пил он как пылесос. Однако ответить другу он не дал. Вместо этого, хмельно выдохнув, он заметил: — Жизнь все-таки классная хреновина… хреновина, но классная, ага. — Это точно, — буркнул посасывающий горло своей бутылки Кевин, тут его со всей дури впихнули головой в плечо за шею. Парень радовался, что ушёл от ответа, грустного ещё вчера. До того момента. Перед глазами снова встала очаровательная умирающая девушка. Кевин смахнул туман воспоминаний, слушая приятеля: — Ну че такой кислый? Радуйся — рабочая неделя кончилась, а смех продлевает жизнь — ха-ха-ха-ха-ха-ха. — Том нажрался, что называется по-чёрному. Он что-то говорил и говорил, не замолкая. Как трещётка, честное слово. Наконец, всё пришло к логичному завершению, а именно Том предложил: — А давай на брудершафт за нас — мужиков? - Кевин смерил приятеля уничтожающим взглядом, но всё же ответил согласием, боясь разгневать Тома. Неприятности Кевину ни к чему: — А давай. - Парни обвили руки друг-друга, чокнулись прямо бутылками и начали пить. — Хуууууууух, шикааааарно, — выдохнул Том, опустошив третью бутылку пива и открывая четвертую. — Братан, тебе, думаю, уже хватит, — сказал Кевин, на что Том выдал гневную тираду, мол, какое хватит? Все ещё только в самом начале, даже до середины не дошло — и все в таком духе, в общем, пьянка продолжилась и вскоре в очереди была уже пятая бутылка пива — точнее пятая в руках Тома, а Кевин все ещё допивал третью, чем не очень гордился. Пьянка без происшествий — как говорится, не пьянка:       Постепенно парни перебрались в гостиную, оккупировав диванчик валькирии. И Слава Богам, что ничего там не пролили. — Ухх… такс… меня зовёт природа, дамы и господа технический перерыв, — объявил Том и с помощью Кевина, кое-как встал на ноги и был препровождён в сан-узел, благополучно там осев. — Блиииииин. Дёрнуло ж меня за язык предложение отметить окончание рабочей недели при Томе — чёртова бездонная бочка. — Говорил Кевин, вернувшись в зал на деревянных ногах, балконная дверь отползла в сторону, на пороге стояла Скульд, с интересом наблюдавшая за увлечённой пьянкой молодых людей. — Кто этот парень Кевин? — Спросила валькирия, царапая аккуратным ноготком стену. Она была немного раздражена, да, это было заметно. — Это? Мой старый приятель. Ещё со школы с ним знаком. — Парень, осмотрев бардак тяжело выдохнул. — Вот оболтус, насвинячил тут, полночи придётся убирать теперь — прощай мой сон. - Девушка с жалостью посмотрела на парня, оценила перспективу, в которой он ничуть не преувеличивал оставить самого себя без сна. Хотя, она подумала, если бы тут было изначально лучше прибрано, то дело ограничилось бы получасом уборки. Мысленно возведя себя в святые, Скульд спросила: — Могу я помочь? Я хочу как-то отблагодарить тебя за заботу и не чувствовать себя нахлебницей. — Не вопрос, да и дело веселее пойдёт. — Кевин улыбнувшись, посмотрел в сторону туалета. — Уснул он, что ли на этом толчке. — Парень, тихо ругаясь про себя, направился в туалет. — И ПРАВДА УСНУЛ НА ЭТОМ ТОЛЧКЕ!!! — Вскоре Кевин кое-как припёр на себе отрубившегося друга в зал, плюхнул его прямо на пол и посмотрел в сторону Скульд: — Можешь не боятся, он так надрался, что проспит до завтра. — Я не боюсь его, я умею постоять за себя, — Хмыкнув, сложила девушка руки на груди, как до этого часто делал Кевин. — Ну, тогда начнём уборку, — оповестил гостью Кевин и начал медленно прибирать бардак, устроенный ленью и пьянством. — Расскажи о себе Скульд, откуда ты? Кто ты? Расскажи о своей семье, — произнёс Кевин, выбрав подходящий момент, когда девушка будет достаточно близко и достаточно сбита с толку. Они стояли близко друг к другу, так что валькирии казалось, будто она сейчас провалится в землю, если не сделает шаг назад. Замявшись, она осторожно посмотрела в глаза парню, и не увидев ничего кроме заботы и интереса, решилась рассказать: — Я валькирия, — выдала Скульд. — Что? — Кевин посмотрел на девушку в шоке. Конечно, ему были известны многие мистические существа и он даже что-то помнил касательно валькирий, но даже не мечтал помочь одной из них. — Я валькирия, — твёрже повторила Скульд, её крыло недовольно дёрнулось вверх. — «Бывшая валькирия». — Мысленно поправила она себя. — В-Валькирия? — Пролепетал Кевин, взгляд его метался по телу девицы и надолго задерживался на крыле. Интересно. — Да, ты все правильно расслышал и понял. — Скульд продолжила. — Мы те, кто собирает души умерших воинов на поле брани и уносит их в Вальхаллу на пир с Одином, а ещё подаём воинам во время пиров напитки, но наша главная суть — мы все до единой — мечи Одина, его тень, его щит — мы воительницы небесного войска. — Да ладно. — Кевин был просто в шоке, но как ещё тогда объяснить, что у девушки живое крыло, хотя, судя по шраму на спине их раньше было два и это вполне разумно, раз Скульд валькирия, у неё должно быть именно два крыла. — Это правда Кевин, я тебе не лгу — точнее мы валькирии не можем солгать, никак не сможем, — ответила Скульд. — Ясно, продолжай, пожалуйста, — попросил парень. — Всего существует двадцать четыре валькирии, перечислять их имена не буду, длинные и слишком долго и трудно запоминать. — Начала Скульд свой рассказ. — Каждая из валькирий владеет силой той или иной стихии и определёнными способностями. Существует двенадцать стихий: огонь, земля, вода, воздух, дерево, металл, электричество, лёд, свет и тьма, звук и яд — на каждую стихию по две валькирии — касательно вообще о Асгарде и его жителях, думаю достаточно рассказано в мифах смертных. — Валькирия достаточно кратко изложила правду Кевину, чтобы не возникли неудобные вопросы, ненужные ей, пока она в этом доме. — Ясно. — Кевин подперев ладонью о подбородок, задумался о чем-то. — Что-то не так? — Скульд смотрит в лицо парня. Её глаза бегают по нему, то и дело останавливаясь на скулах, оценивая брови, пропуская глаза и смешинки в них появляются почему-то, когда дело доходит до носа. Губами эта коварная женщина пренебрегла, а подбородок впечатлил её. — А? Нет, все хорошо, я просто думал тут о своём, можно вопрос Скульд? — «Ну, начинается!» — Взвыла Скульд. — Да конечно, — просто и беззаботно ответила та. Ей не сложно, правда ведь? — А какая стихия у тебя? — Спросил Кевин, прикрывая глаза. Двоилось и даже троилось перед пьяными глазами и мебель потихоньку меняла своё месторасположение. — Моя стихия — металл. Я могу превращать части своего тела в холодное оружие или же могу покрыть его частично или полностью очень крепкой, металлической броней. — Скульд показала оставшееся крыло, которое в данный момент было целиком металлическое. Кевин, с интересом осмотрев и потрогав крыло, произнёс, стараясь не натворить дел и взять себя в руки: — Все ясно, ну что продолжим уборку? Что-то мы заговорились, а скоро уже ночь. — Кевин оторвался от дивана и, пошатываясь, собирался продолжить, как его вдруг отвлёк робкий голос девушки: — Да, я не против, только… — валькирия замялась, покрывшись хорошим румянцем. — Что такое? — Спросил Кевин, напрягаясь. Что она от него хочет? — Ммм… — Валькирия продолжала смущаться и, заикаясь, пролепетала: — Где мои доспехи? Мне холодно. — Ой, точно, блин! — Кевин резко сорвался с места искать для девушки одежду: — Но не думаю, что тебе будет тепло в твоей броне, лучше я тебе что-нибудь тканевое достану. — Ещё чего! Не переступай черту лишь потому, что я обязана тебе, смертный! — Вспылила Скульд, одновременно смутившись ещё больше, почему-то с этим парнем её голова отказывалась нормально работать. — Немедленно подай мне мои латы и оружие! — Намного тише приказала-попросила она. Полутона и какие-то резкие перемены в характере девушки пугали парня. — Хорошо-хорошо, только не кричи. Но оружие-то тебе зачем? — Кевин принёс из своего шкафа разобранные и завёрнутые в тряпье латы валькирии и оружие.       Скульд поблагодарила парня, быстро оделась и вооружившись, радостно объявила: — Вот теперь можно и за уборку. — «И зачем? Что здесь происходит? Ну, как?» — Кевин, откровенно говоря, совсем не понимал валькирию. — Никогда ещё не видел, чтобы делали уборку в латах и всеоружии, — буркнул парень и вдвоём — человек и валькирия — принялись убирать бедлам, не обошлось без нелепых и смешных курьёзов: — Кевин, а что это? — Спросила Скульд, показав рукой на посудомойку. — Это посудомойка, сейчас покажу, как она работает. Смотри внимательно, а если, что непонятно, спрашивай. — Кевин открыл посудомойку, сложил туда всю грязную посуду, залил немного порошка и нажал красную кнопку, Скульд с интересом пронаблюдала за всем этим, и указала на холодильник: — А это что? Тоже посудомойка? Какая большая. — Девушка в момент оказалась подле холодильника и, открыв его, резко закрыла и закричала: — Кевин, это же легендарная ледяная шкатулка царя Йотунхейма! Откуда сей легендарный артефакт, давным-давно забранный Одином, в мире людей, да ещё и у тебя? — Валькирия ещё не начала свою истерику, как кухня разразилась громким хохотом. — О Боже, Скульд — это не артефакт, а холодильник… — закончить Кевин не успел, ибо в момент оказался прижатый за грудки к стене с упёртым в шею острием меча. — «Так вот зачем ей оружие! Ко всему готова, да? Пионерка» — Злым вихрем пролетели мысли у парня в голове. — Жалкий смертный смеет смеяться над валькирией?! Не слишком ли много себе позволяешь, червь? — Грозно проговорила Скульд, смотря на парня холодными карими глазами. На мгновение Кевину показалось, что они стеклянные, как у робота, но эта женская гордость… — Понял, прости, я не хотел тебя обидеть, прости пожалуйста, больше не буду, — залепетал Кевин, опасливо косясь на меч и сдерживая справедливый упрёк о том, что она, как бы в его доме железками размахивается. Удивительно, какое у Кевина однако, железное терпение. Улыбается, смеётся, помогает, даже не хамит. — Думаешь, одним прости отделаться? Не мечтай. — Валькирия убрала меч и, дальнейшее парня совершенно поставило в тупик. Она просто попросила: — Расскажи все об этом устройстве, которое ты назвал «холодильник», и что смертные с ним делают. — Вроде бы даже безразлично, но чувствовалась в её тоне угроза. Кто воспитывал эту женщину? — Ммм… хорошо. Это устройство люди используют, чтобы хранить в нем продукты достаточно долго. Оно устроено так, что создаёт внутри себя холод определённой температуры и благодаря этому продукты могут храниться дольше, чем при комнатной температуре. — Быстро сориентировался Кевин. Он не хотел углубляться в основную работу этой машины и рассказал лишь про принцип работы. — Вот как… похоже на то, как мы используем погреба под землёй для хранения вина, амброзии и еды, — ответила девушка и тут же показала рукой на раковину с краном: — А это, что такое? — А это раковина и кран, сейчас покажу, как мы это используем, а используем в основном для мытья посуды. — Кевин немного открыл кран, выпустив воду, валькирия с живым и прямо-таки детским интересом, когда ребёнок впервые смотрит на ночное звёздное небо к примеру. — Вааааау, это что магия какая-то? Эта маленькая трубочка подсоединена к магическому источнику воды? — Кевин едва успел закрыть рот, чтобы не рассмеяться вновь. Да, так быстро с девушками он ещё не трезвел. Обычно всё наоборот. — Нет конечно — есть такое людское изобретение — водопровод. Водопровод подсоединён к реке, озеру, или ещё какому природному водохранилищу и качает из него воду, когда людям это нужно, ну в общем как-то так, — пояснил парень валькирии, та сложила руки на груди и кивнув с закрытыми глазами произнесла: — Мир смертных далеко продвинулся за то время, что я была здесь в последний раз. — Скульд посмотрела на парня. — А что ещё интересного ты мне покажешь Кевин? — Знаешь что? Давай пожалуйста с уборкой закончим, а потом я тебе все покажу и расскажу о нашем мире, — улыбаясь, предложил парень. Скульд скуксившись как девочка что-то пробурчала, и уборка продолжилась, а закончилась, она только к позднему вечеру и в данный момент Кевин и Скульд просто сидели на диване: — Да, интересный был день, столько нового я сегодня узнала — холодильник, раковина, водопровод, в мире смертных стало так интересно, — восторженно говорила Скульд. — Да уж не сомневаюсь, что тебе было весело, — зевнув и потянувшись, ответил парень. — Это точно, сегодня я впервые узнала что-то не касающееся войн. По правде сказать — мы валькирии все время живём в постоянных битвах — это наша жизнь, наша судьба — быть воительницами от рождения до конца своих дней и это не измениться пока не придёт Рагнарёк — судный день этого мира. — Тут Скульд заметила, что Кевин просто откровенно спит, улыбнулась и, встав с дивана, ушла спать в соседнюю комнату.