Кто против тирании - встаньте!

- Я утверждаюсь... - в бреду шептал Саске. Одна из партийных машин на максимальной скорости неслась по старой с кучей ям дороге. Сидящий за рулём Итачи сосредоточено смотрел впереди себя. Хоть наружность его казалась весьма и весьма спокойной и хладнокровной, внутри бушевала настоящая буря: он пытался в кратчайшие сроки проработать спасительный план. На заднем сидении, истекая кровью и слезами, сидела Сакура. На её коленях расположилась бледная голова бредящего в полуобморке брюнета - его состояние оказалось гораздо плачевнее, чем её. Пережив его смерть однажды, эти двое не хотели в очередной раз испытывать те же чувства, а посему старались думать лишь о сложившейся ситуации. Но тщетно: Итачи дрожал всем телом из-за животного страха, нависшего над ним в виде очередной гибели младшего брата. А Сакура так и не вышла с того коридора, где в неё выстрелили. Пуля прошла сквозь её плечо над ключицей, не задев совершенно ничего важного, помимо последней ниточки, связывающей её с реальностью. Сай упал. Она упала. Он захлёбывался кровью, пока к ним бежал Саске, у которого изо рта тоже лилась кровь. Вокруг было слишком много крови и стекла. Окна по очереди разлетались на мелкие осколки, выстрелы слышались всё чаще, Саске что-то ей кричал. А она просто держала на руках бьющегося в агонии Сая и не чувствовала ни боли, ни времени, ни смысла происходящего. Его бледную кожу окрасила тёплая, бьющая ручьём кровь. Жизнь покидала Сая вместе с этой незамысловатой багровой жидкостью и Сакуре казалось, будто так прошёл уже не один год. Она даже устала сидеть в этой позе, смотреть на него, она устала от боли в плече, от зуда на том месте, где раньше был палец; ей надоела боль в лице, да, у неё болело лицо из-за гримасы ужаса и несчастья; всё это будто вырвало у неё из рук последние силы. Вот только прошла лишь секунда. Бледные губы брюнета медленно двигались, вырисовывая в воздухе её имя. "Сакура" - вот, какими он видел свои последние слова. Она знала, что он умрёт - умрёт именно в тот момент, ничего уже не поделать. Его нужно было проводить самыми тёплыми словами, которые могут прийти в голову. Увы, слова в голову не приходили. Лишь почти в самом конце, когда Харуно будто бы на секунду увидела в его почти погасших глазах немой укор её слабости, слова наконец нашлись. Самые простые, незамысловатые, даже заурядные. Но её слабый, дрожащий голос разрисовал их тёплыми цветами боли прощания. "Я всегда буду любить тебя. Я всегда буду любить тебя. Я бесконечно, всепоглощающе люблю тебя... Я люблю тебя." Сай уже умер, когда Саске вырывал Сакуру из клетки забвения. Как они нашли Итачи, как ушли от солдат, что случилось с остальными, откуда машина и оружие, и почему Саске при смерти у неё на руках - она не знала. Ей это будто бы и совсем не важно было. Она всё ещё оставалась там, в коридоре, с окровавленным Саем в объятьях. - Я утверждаюсь... Саске бредил, что-то шептал, то открывал глаза, не понимая где находится, то закрывал и попадал в какой-то иной мир, где то, что он говорит, имеет значение. Все швы на его ранах давно разошлись, он снова начал истекать кровью и кашлять ею. Из-за отсутствия реакции Сакуры, Итачи постоянно приходилось оборачиваться и поворачивать голову младшего брата в сторону, чтобы он не захлебнулся. Машину заносило, они неслись на полной скорости и подпрыгивали на ямах, боясь погони. Но погони не было. - Я есть народ... Чья сила никем не уничтожена... Итачи ужасно боялся, что этот бессвязный шёпот позади внезапно оборвётся и постоянно прислушивался. Они уже почти приехали в Токио, когда Саске замолчал. Однако Учиха-старший не поворачивался, не проверял состояние брата, лишь ехал, надеясь поскорее добраться до ближайшего блок-поста. Эта дорога в город была самой плохой, водители редко её использовали, однако даже это не помешало партии оставить здесь десять вооружённых до зубов людей. Итачи резко затормозил на подозрительном для них расстоянии, с которого они не могли разобрать, кто именно сидит в машине. Брюнет быстро вышел и уверенным, даже агрессивным шагом приближался к с каждой секундой всё более взволнованным служащим. - Это Учиха, - крикнул один мужчина с автоматом. - Его не убили в театре? - Он в списках пленных был... В дорогом смокинге, бледный, разъярённый, окровавленный, Итачи представлял собой устрашающее зрелище. Он и без этого имел определённую репутацию, а сейчас и вовсе навёл ужас на присутствующих. - Телефон! - громко зарычал он, не останавливаясь, - Я с пленными. Один к машине, остальные за мной! Не смотря на странность приказа, его не терпящий возражений тон заставил пограничников повиноваться. Один из них в ту же секунду побежал к машине, приподняв автомат в боевую готовность, все остальные - последовали за яростным лидером в небольшое строение, где располагалось два стола с кучей бумаг, телефон, шкаф с оружием и несколько канистр бензина для служебных машин. Итачи шёл так быстро, что компания поспела уже когда он набирал номер телефона. Мужчина стоял спиной к входу, одной рукой он держал трубку возле уха, другой нервно постукивал по столу. Служащие стояли позади него в одной линии и с интересом ожидали предстоящей информации. - Да, - промычали на той стороне. - Дейдара, мне нужен врач, - злостно прошипел Итачи, - Зашторьте окна, заприте соседей, хоть убейте их всех к чертям, выходите на улицу и ждите. Я скоро буду. Учиха, произнося эту фразу, извлёк из внутренних карманов две припасённые гранаты, выдернул из них кольца, бросил трубку, положил их на стол, быстро прикрыв бумагами, вылетел из комнаты на улицу и побежал к машине. Несколькими секундами позже за его спиной раздался громкий взрыв, который хоть и до боли оглушил, но не сбил с ног. Солдат рядом с машиной не успел опомниться, как уже был убит пулей в голову из пистолета Итачи. Он сел за руль, попытался прийти в себя и привыкнуть к ужасному свисту в ушах, забыть о дикой головной боли и возможно мёртвом брате позади, и наконец завёл машину. Тсукури Дейдара и Акасуна Сасори вместе с Учихой Итачи составляли специальную разведывательную группу партии. В их руках были все люди Японии: все политики, члены партии, даже простые продавцы. Восстание множество раз душили именно их руки, поражение Джирайи было триумфом этой троицы. Дандзо многим был обязан им и уже достаточно много лет они обладали такой властью и доверием, что могли убить прямо на улице даже очень влиятельного человека, на что и Вождь, и вся страна лишь поведет плечами. Мол, если они кого-то убрали, значит они что-то знают, значит есть причина, да и не наше это дело, им виднее. По иронии судьбы весь вечер главные столбы, на которых всё ещё держалась мощь партии, пытались спасти жизни двум самым известным мятежникам. Более двух часов Сасори и Итачи убили на то, чтобы оценить урон и поправить всё в теле всё-таки ещё живого Саске. Дейдаре повезло меньше - в его руках оказалась полусумасшедшая, с ног до головы окровавленная Сакура. Он сразу понял, что девушка далеко не в своём уме и с порога забил на церемонии. Отвёл её в ванную, раздел догола, на что не встретил совершенно никакого сопротивления, усадил под горячую воду и начал отмывать, с целью понять, где именно рана и какого она свойства. - Тело-то подлатаю, а вот кукуха у тебя поехала, подруга, - шептал он, глядя в пустые зелёные глаза. Казалось, будто легендарная Харуно совершенно тронулась умом. Её нижняя губа постоянно шевелилась, но она ничего не говорила; из глаз литрами лились слезы, но сами глаза не выражали уже совсем ничего. Девушка лишь делала то, что ей велели, жадно цепляясь за реальность, в которой она находилась. Дейдара, рассматривая худое девичье тело, внезапно осознал, насколько ужасной был её путь и насколько велико её право сойти с ума. Вещи куда хуже разворачивались перед его глазами, только именно это зрелище заставило обычно такое спокойное сердце больно сжаться. К тому же было совершенно очевидно, хотя бы из-за количества, что кровь на её теле не принадлежала ни ей, ни Саске. А значит, на этих руках сегодня кто-то умер. Кто-то очень важный, раз она совсем ушла в себя. Тсукури много времени убил на то, чтобы вымыть её от красной жидкости, а она всё не приходила в себя. Он поставил пробку, чтобы набралась полная ванная горячей воды, притащил аптечку и снова занял своё место на коленях перед сидящей в воде розоволосой. Мужчина не спешил приступать к спасительной операции, небольшая дыра над ключицей все ещё кровоточила, а он всё рассматривал это странно-красивое лицо. Он положил руку на её больное плечо и сильно нажал большим пальцем на рану. Сакура сразу пришла в себя: она вскрикнула, поморщилась, зажала плечо ладонью и в приступе паники попыталась отстраниться от Дейдары. - А теперь привет, - холодно произнёс он, - Хотел проверить, не совсем ли ты откинулась. Иди сюда, я тебя подлатаю. Харуно смутно вспоминала путь, который привёл её нагую в полную горячей воды ванную с этим типом напротив. Она много раз видела его раньше, но отец никогда не позволял ей с ним говорить. А теперь этот голубоглазый длинноволосый блондин сидел на коленях перед ванной, где она сидела совершенно голая, раненая и беззащитная. - Как... - Так. Итачи, - перебил Тсукури, - Где же ты была всё это время, что даже не поняла, что я снимаю с тебя всю одежду? Лицо розоволосой оставалось мертвенно-бледным, хотя внутри всё сжалось от стыда. Имя Итачи заставило её чувствовать себя в безопасности, даже с этим странным типом. И он, очевидно, хотел ей помочь, поэтому это было не время и не место для паники. Харуно хотела бы начать расспросы о том, почему она ещё жива, почему ей помогают, но на это не было никаких сил. Помогают - и хорошо. - Я все уже рассмотрел, ты красавица, особенно в области ступней, - Дейдара хмыкнул и обхватил ладонью дрожащую кисть девушки. Что-то неожиданно тёплое было в его мимолётной улыбке, прикосновении и даже в этих нахальных словах, которые очевидно намекали на отсутствующий палец. "Да наплюй" - говорил его взгляд и Сакура действительно наплевала. - Иди сюда, я хочу тебе помочь, - прошептал блондин. Девушка убрала ладонь с плеча, и хотя она и полностью обнажила свою грудь перед совершенно незнакомым человеком и потенциальным врагом, совершенно не смутилась. Слишком устала. Слишком глупо было фамильярничать в этих условиях, ломать комедию и строить из себя оскорблённую леди. Видел - и видел. Лишь бы помог и не сдал Дандзо. Дейдара, будучи человеком необычайно проницательным, проследил каждую из этих мыслей на её лице. Он еле заметно улыбнулся и мысленно снял шляпу перед этой аристократкой в полевых условиях. - Саске... - прошептала розоволосая, когда игла блондина пронзила её кожу. - Я думаю, он умрёт, - спокойно сказал мужчина, - Итачи и Сасори над ним колдуют, но колдуны они так себе, а его раны похуже, чем твои. - Твоя тактика - не щадить меня? - хмыкнула девушка, ощущая как слёзы в очередной раз полились из глаз. - Зря потеряем время, - ответил Дейдара, орудуя иглой. - Справедливо. Ещё минут с двадцать они провели в полном молчании. Сакура изредка громко выдыхала из-за боли, но в основном старалась даже не стонать. Дейдара быстро закончил, наложил повязку и начал собирать аптечку. - Понимаю как хочется в тёплой воде посидеть с такой огромной кучей обморожений, но тебя вырубит и ты утонешь, - произнёс он. Тсукури встал, осторожно вытащил хрупкое тело розоволосой из ванной и быстро укутал её в тёплое и мягкое полотенце. Сасори и Дейдара уже много лет жили вместе. У них, как и у Итачи, не было семей, была лишь власть и кучи денег. Любящий одиночество Учиха поселился на приемлемом расстоянии от близких друзей: чтобы не очень занимали, но можно было периодически напиваться. Эти же двое приобрели большую квартиру в красивом старинном доме. Со стороны могло показаться, что они откровенно ненавидят друг друга, однако в конечном итоге даже спать мужчины ложились в одной комнате, порой и на одной кровати. Итачи частенько заставал их в таком положении и лишь закатывал глаза, говоря, что они будут чувствовать себя куда более комфортно в простой коробке. Мужчины и правда терялись в этих огромных комнатах, поэтому облюбовали для себя небольшую гостиную, где проводили почти всё своё время. Этой ночью трое старых друзей сидели на полу в этой самой комнате. Сакура спала в месте, которое должно было быть спальней Дейдары, а Саске - в спальне Сасори. Последний так и не смыл с себя кровь после длительной операции, как и Итачи. Хозяева квартиры абсолютно ничего не спрашивали Учиху до того, как все заботы не были закончены и сейчас было самое время начать. - Ты ебу дал, да? - совершенно серьёзно спросил Дейдара. После того, как он уложил Сакуру, ему пришлось отвезти машину подальше от дома и возвращаться в квартиру пешком в очень и очень морозную погоду. Это, помимо всего прочего, слегка подпортило мужчине расположение духа. - На всякий случай напомню, что мы должны предпринимать ровно противоположные действия тому, чем занимались последние несколько часов, - холодно заметил Сасори. Кровь на его лице и руках, стоит заметить, хорошо вписывалась в общий портрет: у него были красные волосы и янтарные глаза. - Звоните, - пожал плечами Учиха. Он устал до такой степени, что просто не мог адекватно объясниться с товарищами. Однако сделать это нужно было, и начать он решил с определения сторон. - Решил пойти против Дандзо и партии? - проигнорировав его слова, спросил Акасуна. - Нет больше партии. Мы - партия, - был ответ, - Осталось от силы десять важных шишек и Дандзо. Пока места предыдущих не заняты - надо ударить. - Круто, - сказал Дейдара, - У меня есть молоток, им и ударим. Итачи поднял на него усталые глаза, а Сасори повернул к своему соседу голову, ухмыльнувшись в знак одобрения шутки. - Ты чем бить собрался, дебил? - спросил блондин. - У Джирайи люди и есть немного оружия. Украдём наше, соберём всех в кучу, ударим в спину. Итачи говорил настолько коротко, насколько мог, лишь бы побыстрее всё объяснить и лечь спать. - Наша позиция выгоднее на стороне Дандзо, куда бы ты не смотрел, - констатировал Сасори, - Особенно сейчас: Харуно у нас, ты вернулся с информацией, они подбиты и дезориентированы. - Но это возможно, - ответил брюнет. - Но это возможно, - кивнул Сасори. - В любом из случаев у власти должны остаться только мы, без этого слепого мудака, - Дейдара шумно выдохнул и опустил голову, - Долбанём мятеж - он ещё долго будет нас душить. Долбанём его, правильно разыграем карты и мы у руля. - Это всё после, а сейчас... - Сасори испытывающе посмотрел на Итачи, - Почему? - В этом есть смысл.