Кто против тирании - встаньте!

Сакура сама не могла проследить тот странный путь, который за все эти месяцы проделало её измученное сознание. От нежной идеалистки до пожертвовавшего собственной душой мятежника. Но где был тот поворот, который увёл её с дорожки вменяемости, она всё же не сумела объяснить даже самой себе. Вот лезвие ножа, рассекающее горло Орочимару, и двигала им именно её рука. Вот клятва о том, что вопреки любым потерям и страданиям, вопреки собственной совести, Сакура всё же доведёт дело до конца: украдёт, обманет, убьёт. Но дело будет сделано. И ведь у неё даже неплохо получалось: она уверенно шагала по выбранной дорожке не смотря на то, какую боль ей приносил каждый шаг. Но сейчас Харуно будто бродила в темноте. И не видела ни дороги, ни цели, ни смысла в её осуществлении. Она не видела смысла абсолютно ни в чём, даже в собственном существовании. Был ли тот поворот, который определил её безумие? Или эта дорога изначально вела храбрую девушку к потере всего? Сакура не сразу осознала, почему стоит перед небольшим домом администрации какого-то по-странному знакомого поселения. Она не понимала, почему из каждого окна на неё направлены автоматы, а рядом стоит напряжённый Сасори и держит её за руку. Девушка будто была в полудрёме - то просыпалась, то снова терялась в странном мире сновидений. И проснувшись в очередной раз и увидев перед собой оружие, первым желанием было снова уснуть. Но крепко сжимающий её ладонь Сасори не позволил. Он испытывающе смотрел на Сакуру, пока та предпринимала многочисленные попытки понять ситуацию. - Повторяю! - кричал Дейдара за её спиной, - Повторяю! Это не ловушка! Мы на вашей стороне! Мы пришли с оружием и с той частью партии, которая не поддерживает Дандзо! С нами Сакура Харуно! Она не в плену и здесь добровольно! Мы сдаём оружие, можете выйти и начнём переговоры! И она снова потерялась. Четыре дня назад Итачи, Дейдара и Сасори, вернувшись домой, обнаружили холодное тело Саске. Сакура сидела на полу рядом с кроватью и молча смотрела бездыханного Учиху, не реагируя совершенно ни на что. - Вот и всё... Произнесённые Итачи слова несли в себе очень глубокий смысл. "Вот и всё" - брат, которого он пытался оберегать много лет, ради защиты которого он работал на тиранов, уже мёртв. "Вот и всё" - Учиха хотел изменить мир, хотел сделать его лучше, но только ради того, чтобы Саске в этом мире жилось хорошо, а до остальных ему не было дела. "Вот и всё" - вся его деятельность отныне направлялась лишь на то, чтобы не мешать Дейдаре и Сасори в осуществлении их давней общей мечты. "Вот и всё" - бедная девочка, очевидно, навсегда для всех потеряна. Он простился с младшим братом лишь молчанием и коротким кивком. В это же время Дейдара и Сасори проделывали титаническую работу. Как руководителям задания, именно им солдаты принесли сумку Джирайи, в которой находились все имена, адреса и карты с помеченными убежищами. Они много лет анализировали каждого подчинённого, ожидая предательства со всех сторон. Каждый, кто не проявлял фанатичную любовь к партии и Дандзо, был тайно подозреваем в связях с мятежом и, обработав добрую половину личных дел за одну ночь, парни собрали в своём штабе около сорока человек, чьим заданием было вербование новых членов мятежа. Они делали всё в наглую открыто и волей какого-то до смеха глупого случая никто ничего не заподозрил. Среди солдат, как оказалось, давно сформировались определённые группы, в которые не допускались противные фанатики Дандзо. Узнав, что устрашающая святая троица на самом деле мятежники и что Сакура Харуно с ними, хоть и с неким недоверием, но многие все же поверили и присоединились к ним. Она была нужна лишь для того, чтобы мятежники впустили новых союзников. Нужна для того, чтобы объединить бывших партийцев и подданных Джирайи. В ней не видели великого полководца, она не была ни символом, ни причиной. Просто люди почему-то верили, что там, где стоит эта девушка, и есть правильная сторона. А она стояла рядом с Сасори. И они пошли за ним. Дейдара успешно провёл переговоры, Итачи убил целую неделю на то, чтобы найти остальных участников восстания и преобразовать эту кучу озлобленного люда в настоящую армию. И, наконец, началась полноценная война между добром и злом. Сакура всё это время провела с Темари, подальше от военных действий. Она почти не ела, постоянно спала и очень редко разговаривала. Её совершенно не интересовала судьба восстания и страны. Из людей, которые ей были дороги, с которыми она могла поговорить, осталась только Темари. И лишь благодаря этой шумной блондинке Харуно медленно, очень медленно, но всё же слова обретала осознание реальности. И всё же она часто проваливалась в беспамятство, снова и снова переживая две самые ужасные трагедии её жизни - смерть Сая и убийство Саске. Но она возвращалась и надежда на лучшее внутри Темари каждый раз снова воспламенялась, когда стеклянный взгляд розоволосой оживал и она слушала, действительно слушала то, что ей говорят. С приходом лета к мятежникам пришла и долгожданная победа. Страна была полностью реформирована, почти все члены партии - казнены, а сам Дандзо был убит рукой Дейдары в собственном кабинете. "Святая троица", а именно так они вошли в историю, начала своё правление с абсолютного снятия любой цензуры и реабилитации политических пленных, которых в своё время сами же посадили. Все, кого когда-либо убили и заклеймили врагом государства, были так же реабилитированы, хоть и посмертно. Имена Джирайи, Саске, Ино, Цунаде, Канкуро и многих были вознесены чуть ли не до статуса святых. Имя Сакуры Харуно затерялось среди имён действующих политических деятелей, постепенно реформирующих страну в демократическую. Спустя несколько месяцев прошли выборы, на которых победил внезапно полюбившийся всем Сасори. Рядом с ним, как и прежде, находились Дейдара и Итачи. Ближе к концу осени окрепшая здоровьем Сакура вернулась в Токио вместе с Темари. Правительство единогласно решило оставить ей всё былое имущество и миллионы на банковских счетах. Харуно постепенно начала походить на физически и духовно здоровую личность. Но только Темари замечала этот часто появляющийся стеклянный взгляд и большой палец, которым розоволосая давила на старую огнестрельную рану, пытаясь при помощи боли вернуться в мир живых. И каждый раз, когда ей это удавалось, Темари грустно улыбалась, мысленно восхищаясь её силой и упорством. Они просто жили: много спали, гуляли по постепенно восстанавливающимся после короткой войны улицам, музицировали, наведывались в гости к Гааре, который хоть и не демонстрировал своей радости, но всё же был рад им. Их семью сильно ранила смерть Канкуро и они успешно искали утешения друг в друге. В начале января в дом Сакуры явился неожиданный гость. Ближе к обеду она гуляла в одиночестве по огромному саду, которым с особым энтузиазмом когда-то давно занимался её отец. Она приняла чьи-то тяжёлые шаги за шаги дворецкого и застыла, увидев перед собой Сасори. Он ничем не отличался от себя прежнего, не смотря на новый статус главы государства: всё те же слегка растрёпанные почти красные волосы, та же строгая, но элегантная одежда, тот же глубоко безразличный и скучающий взгляд. Сакура была благодарна ему и его ближайшим друзьям, но никогда о них не вспоминала и старалась не возвращаться в прошлое. Поэтому его появление не принесло девушке ни малейшей радости, лишь тревогу. - Говорят, тебе уже лучше, - он улыбнулся вымученной и совершенно неуместной улыбкой. В народе давно разошлись слухи о безумии этой известной девушки и каждый житель Японии превозносил и одновременно жалел её. - Я в порядке, - ответила Харуно, улыбнувшись так же вымучено и так же неуместно, но сделала она это намеренно. Не с целью оскорбить или задеть Сасори - лишь чтобы посмеяться. Её откровенно позабавила его попытка завязать светскую беседу и сделать это по правилам, как того требует статус. Акасуна ухмыльнулся, осознавая всю глупость ситуации и решил отныне никого из себя не строить и ничего из себя не давить. Они, разумеется, не были ни друзьями, ни близкими людьми, но за то короткое время, которое им довелось провести вместе, вполне друг друга поняли. И смысла для притворства не было совершенно никакого. - Я давно хотел тебя навестить, - произнёс мужчина, - Дейдара и Итачи тоже, но вырвался только я. - Мир такой, каким ты его хотел видеть? - Сакура слабо улыбнулась, глядя ему в глаза. - Почти, - Сасори ответил той же улыбкой, - Осталась пара штрихов. Они с минуту молча смотрели друг другу в глаза. Сакура с удивлением отметила, что его вид не вызывает в ней инстинктов погружения в саму себя, а мысли больше не возвращаются в тот страшный коридор и ту ужасную спальню. Она смотрит не на ужасный призрак прошлого, по-новому разрывающий старые раны, а просто на человека из настоящего. На человека, у которого есть будущее и который несёт это будущее ей. - Хочу, чтобы в этом мире была Сакура Харуно, - Акасуна произнёс эти слова подчёркнуто серьёзно, будто на деловой встрече, - Мир не будет идеальным без неё. Он протянул розоволосой старую кожаную сумку и ушёл сразу же после того, как этот дар был принят. Сакура не спеша вернулась в дом, по пути обдумывая произошедшее и, вероятно, впервые за полгода улыбнулась. Сидя на диване в огромной гостиной, она извлекла из сумки целую кучу бумаг. Некоторые листы были соединены и подшиты, некоторые смятые, одиноко затерявшиеся среди новых работ и очевидно довольно старых, пожелтевших. Сакура обнаружила огромное количество работ авторства Джирайи, на каждом титульном листе красовалась одна и та же фраза "Моей жене". Розоволосая, сдерживая нахлынувшие слёзы, листала их и невольно вспоминала великого человека, которым он несомненно был. Она вытирала глаза и продолжала пересматривать страницу за страницей, так и не зацепившись ни за одно слово, кроме фразы "Моей жене". Среди большого количества работ авторства Джирайи Харуно заметила затерявшиеся рукописи, принадлежащие Наруто Узумаки, Анко Митараши и многим другим известным журналистам и писателям, которые были запрещены цензурой и в конце концов убиты. Её сердце больно сжалось, когда она увидела среди бумаг рисунок. Тот самый рисунок, которым Сай однажды спас её жизнь. На обратной стороне объявления о розыске до ужаса знакомым почерком было написано всего лишь несколько строчек:

Я сегодня уныл Я сегодня уныл Я сейчас безгранично уныл, ведь люблю её косы.

Слёзы, теперь уже не контролируемые, хлынули из глаз и на секунду Сакуре показалось, что она больше не может дышать. В памяти воскресли давно похороненные эпизоды близости с Учихой. Вспоминая его, девушка начала смеяться сквозь слёзы: это была его милейшая и забавнейшая черта - он и правда обожал её волосы. Расчёсывал, часто без причины накручивал на свой палец, играл с ними и даже на смертном одре - даже там упомянул о такой важной для него мелочи. Она плакала, смеялась и готова была поклясться, что чувствует себя лучше. Что её отпустило из-за маленького клочка бумаги, где обе стороны символизируют две половины её сердца, её сущности, её реальности. Темари с грохотом влетела в комнату и упала перед плачущей подругой на колени, пытаясь её успокоить. Она приняла её состояние за очередной нервный срыв и уже собиралась звать прислугу, но была остановлена. - Такие мелочи иногда заставляют людей жить, - всхлипывая, шептала розоволосая, - Такие мелочи... Кисточки, краски, бумага... Даже волосы. Простые волосы. Блондинка суетливо рассматривала разбросанные на столе рукописи и остановила свой перепуганный взгляд на листе, который Сакура сжимала в руках. - Сакура, милая, да что же случилось? - Я не знаю, - Харуно сползла на пол перед подругой и крепко её обняла, не прекращая всхлипывать и смеяться, - Я не знаю, Темари... Жизнь? Жизнь случилась. - Всё будет хорошо, - шептала девушка, поглаживая Сакуру по спине и макушке, - Всё будет в порядке, только держись, пожалуйста. Всё хорошо будет, ещё всё впереди, сейчас только начало, дальше всё будет прекрасно. - Я знаю... - ответила розоволосая и искренне в это верила, - Я знаю... Я знаю... Два года спустя Сакура Харуно стояла на сцене перед ликующей толпой с огромным букетом роз в руках. Она не сдерживала слёз счастья, рассматривая улыбающиеся лица актеров театра, который теперь был передан в её требовательные руки. Вот уже вторую неделю они представляли самой разнообразной публике произведения авторства Джирайи, где упоминались так хорошо знакомые ей события и даже люди. Она выжила. Выжила во всех войнах, через которые ей довелось проходить и сейчас была относительно счастлива. Боль с течением времени не утихла, Сакура всего лишь привыкла к ней и воспринимала её обычной частью своего существования. Харуно много работала, заменив Цунаде на посту директора и получала за это много любви, которую по всеобщему мнению сполна заслужила. Она просто жила. Жила так, как получается. Каждую субботу, не смотря на обилие дел и обязанностей на посту президента, Сасори приходил в театр и ожидал окончания спектакля, чтобы снова увидеть её на сцене, улыбающуюся и счастливую. Он давно пообещал себе, что если когда-нибудь решит жениться - это будет она. Это будет только она. Япония больше никогда не знала тирании.