Сказка - ложь

Маринетт заснула почти сразу же, как её голова коснулась мягкой прохладной подушки. Перед внутренним взором девушки заплясали цветные пятна, которые спустя мгновение превратились в темно-красные разводы на полу репетиционного зала Царя. В помещении царил полумрак, но разглядеть большого, весьма потрепанного ворона, лежавшего на полу, было не сложно. Он не шевелился, и только кровь сочилась из его ран, образовывая под ним уже приличных размеров лужу. Принцесса подбежала к птице, понимая, что перед ней снова лежал Лука, у которого на этот раз уже не было сил ни для того, чтобы принять человеческий облик, ни для того, чтобы залечить свои раны. Паника начала захватывать разум девушки, она стала судорожно оглядываться по сторонам в поисках чего-то, что могло бы помочь Царю. Глаз цеплялся за самые разные, но такие бесполезные предметы — музыкальные инструменты всех форм и размеров, книги и пергаменты с нотами, разбросанные по полу подушки, на которых Маринетт с Лукой и Джулекой сидели во время их недавних вечерних встреч, распахнутое настежь окно, стоящее неподалеку излюбленное кресло Принцессы и маленькая птичка-свисток с её смехом и голосом Царя, лежащая на сидении… Всё не то… Девушка в отчаянии снова взглянула на птицу у себя под ногами. Тёмное пятно растекалось всё больше и больше и почти достало до границ нарисованной на полу восьмиконечной Звезды… Звезда! Маринетт вспомнила, как Царь медитировал, сидя в центре этого рисунка, как накапливал энергию и набирался сил. Это могло сработать! Она осторожно, действуя предельно аккуратно, чтобы не навредить еще больше, приподняла ворона, безвольно повисшего на её руках, и перенесла его в центр Звезды. Принцесса сделала шаг назад, пристально наблюдая за возможными малейшими изменениями, но ничего не происходило. Птица по-прежнему не шевелилась, волшебное свечение, похожее на то, что окружало Луку во время медитаций, не появлялось, ни звука, ни шороха, лишь учащенный от страха пульс, словно грохот погребальных барабанов, отдавался в ушах Маринетт. Царь умирал? Эта тревожная мысль пронзила сердце девушки острой иглой. Она рухнула на колени и подползла к ворону, не веря своим глазам и совершенно не понимая, что же ей делать. Как помочь раненой птице? Как помочь Луке? Рядом не было мудрой Тикки, не было Сережек Удачи, а значит, и Чудесного исцеления, не было волшебного зрения Ледибаг, которое подсказало бы, как использовать во благо те предметы, что находились под рукой… «Я абсолютно бессильна, бесполезна…» Неожиданно странная, абсурдная идея пришла в голову Маринетт, но она должна была попробовать, должна была хоть что-то предпринять… Принцесса выставила вперед испачканные кровью руки и занесла их над вороном, стараясь сосредоточиться. Она пыталась вспомнить свои собственные ощущения во время того, как Лука использовал её в качестве проводника, чтобы излечить свои раны в прошлый раз. Она старалась усилием воли вызвать в себе такой же прилив сил и направить его потоком на истекающую кровью птицу. Должна же в ней самой быть какая-то энергия, которую можно было бы передать Царю? Принцесса понимала, что раны вряд ли затянутся, но возможно, таким образом получится хотя бы дать импульс, толчок для того, чтобы Лука очнулся и занялся самолечением, как в прошлый раз? Но ничего не выходило. Девушка аккуратно положила руки поверх птицы, касаясь жесткого оперения, и крепко зажмурилась, стараясь как можно ярче и достовернее представить, как потоки энергии собираются со всех уголков её тела в две сильные светящиеся реки внутри неё и сквозь ладони перетекают в неподвижное птичье тельце. Маринетт просидела так несколько минут, пока её голова не закружилась от напряжения. Она приоткрыла глаза в робкой надежде увидеть признаки жизни у ворона, но все её усилия были безуспешны. Принцесса почувствовала, как горькие слёзы застилают ей глаза, хотелось куда-то бежать, звать на помощь, в конце концов просто в голос выть, сотрясаясь от рыданий. Но неожиданно на неё напало оцепенение, а из горла не удавалось извлечь ни единого звука, как ни старалась девушка хотя бы что-то произнести или прошептать. Липкий страх начал окутывать её, кончики пальцев моментально заледенели от ужаса, а сердце перестало бешено колотиться о рёбра, замерев в предвкушении чего-то ужасного. В ту же секунду за спиной Маринетт послышался шорох. Она резко обернулась, увидев в полутьме чёрный мужской силуэт, проникший в помещение через распахнутое настежь окно. — Тише, моя Леди. Всё закончилось, — раздался самодовольный, до боли знакомый голос. — Я убил его, и теперь ты свободна и можешь покинуть этот ужасный Замок! Я снова защитил тебя. И буду защищать всегда от кого бы то ни было! Маринетт шокировано попятилась, чувствуя, как крупная дрожь стала бить всё её тело. Она всматривалась в фигуру ночного гостя, который тем временем пересёк комнату и уселся в кресло, стоящее у стены, и, в ужасе приоткрыв рот, каким-то образом осознала, что дар речи снова вернулся к ней. — Нуар?.. — Вынужден тебя разочаровать, но нет. Извини, что вот так вторгся к тебе, без спроса и предупреждения… Но в Замке в скором времени планируется небольшое мероприятие, поэтому я не уверен, что со всей этой суматохой и подготовкой в ближайшее время смогу поговорить с тобой наедине. А я ведь обещал тебе ответы на вопросы… Эй, Маринетт, что с тобой? — гость прервал свои оправдания и удивленно всмотрелся в лицо девушки, которая успела сесть в кровати, поджать колени к груди и с силой вцепиться пальцами в край одеяла, которое она натянула на себя до самого подбородка. — Ты… плачешь? — Лука… — Принцесса, наконец осознав, что всё увиденное ей до этого было всего лишь сном, с облегчением выдохнула и, к собственному удивлению, всё-таки действительно расплакалась. Слёзы градом катились по её щекам, а изо рта непроизвольно вырывались всхлипы. Она выпустила из рук одеяло и закрыла ладонями лицо, стыдясь своего неподобающего поведения, но остановиться не могла. «Он жив!» Переживания последних недель, накопленная усталость, тревожные сновидения и невероятное облегчение от осознания этой простой правды выливались в нарастающую истерику, и Маринетт никак не могла найти в себе силы, чтобы сдержать её. Надо было бы успокоиться, привести себя в порядок, выслушать Царя, который впервые посетил её, и только потом, когда он уйдет, можно было бы дать волю своим чувствам. Составив этот нехитрый план, Маринетт собрала последние остатки сил, сделала глубокий вдох, прикрыв глаза и на мгновение отняв ладони от лица, но всё снова пошло не так. Вместо медленного выдоха из горла вырвался новый жалобный всхлип, и девушка опять уткнулась лицом в собственные колени, закрыв голову руками. Быть сильной сегодня никак не получалось. Но спустя мгновение она почувствовала, как кто-то сел рядом с ней на её постель и осторожно, едва касаясь, приобнял её за плечи. От мысли о том, что это был сам Царь, Маринетт замерла, с удивлением прислушиваясь к своим ощущениям. По её телу постепенно стало разливаться уютное, обволакивающее тепло, дыхание и пульс стали ровнее, а в голове прояснилось. Как по волшебству, истерика отступила. От того ли, что это и правда была магия, или от того, что этот человек сам по себе так действовал на неё, девушка не могла бы сказать с уверенностью. — Вот так лучше… — услышала она тихий голос Луки и почувствовала, как он, к немалому сожалению Принцессы, убрал с её плеч свои руки. — Ты так сильно скучаешь по нему? — Что? — она растерянно моргнула, вытирая тыльной стороной ладони мокрые дорожки с щек, но тут же вспомнила, чьё имя произнесла только что вслух, находясь на границе яви и сна. — А… Нет, я плакала не из-за этого… — Я так сильно напугал тебя своим появлением? — чуть помолчав, снова задал вопрос Лука. — Извини, я не должен был вот так врываться среди ночи… — Нет-нет, мне просто приснился плохой сон. Это даже хорошо, что ты меня разбудил, — Маринетт подняла на Царя заплаканные глаза и попыталась улыбнуться ему, надеясь, что в темноте он не разглядит следов былой истерики на её лице, зато почувствует по её интонациям, что она действительно рада его видеть. — Такой ужасный был сон? Тебе часто снятся кошмары? — нахмурился Лука. — Нет, впервые за всё то время, что я здесь… Ужасающая сцена с вороном, лежащим в тёмной луже собственной крови, вновь промелькнула в сознании Принцессы. Она внутренне сжалась, чувствуя, как иррациональный страх вот-вот опять завладеет ею. Слишком уж реалистичным был её сон, и слишком чёткими были леденящие душу воспоминания о том, что она чувствовала в этом кошмаре. Но снова сдаваться в цепкие лапы истерики девушке очень не хотелось. Ей нужно было чувствовать, что Лука жив, что с ним всё в порядке, и, повинуясь внезапному порыву, Маринетт неожиданно прижалась к совершенно ошарашенному Царю, уткнувшись носом в основание его шеи. Близость Луки, прикосновение кожи к коже и его запах, напомнивший девушке о приятном запахе свежести в лесу после дождя, вновь успокоили девушку, и она подумала о том, что хотела бы замереть в этом мгновении, наслаждаясь теплом, так приятно разливающимся по её сердцу… Но в эту же секунду она осознала, что её поступок был как минимум странным. Она часто сидела вот так в обнимку с Котом, когда они еще не были помолвлены, просто, по-дружески поддерживая друг друга в трудную минуту, согревая в холодную погоду или обсуждая события тяжелого дня… Но поведение, казавшееся таким естественным по отношению к другу детства, сейчас было совершенно неуместным. В конце концов, рядом с ней сейчас находился не простодушный, привычный Адриан, а могущественный, возможно, действительно бессмертный маг, повелитель целого Царства и, кроме прочего, её похититель. Вот только близость Луки для неё была гораздо приятнее, чем дружеские объятия её нынешнего жениха… Маринетт застыла в ужасе, ожидая, что Царь отпрянет, оттолкнёт, посмеётся над ней. Всё внутри неё затрепетало от волнения, кровь отлила от лица, а похолодевшие пальцы вновь вцепились в край одеяла, лежавшего на её коленях. Сонное сознание сыграло с ней злую шутку, побуждая действовать на инстинктах, что было просто непозволительно в её положении. Но отстраниться от него самой девушке было крайне сложно, тем более, что секунды шли, а Царь сопротивления, кажется, так и не проявил. Вернее, не было абсолютно никакой реакции с его стороны, и Принцессе очень хотелось расценивать это, как добрый знак. «Может, всё не так уж и страшно, тем более, ведь только что он и сам обнимал меня, чтобы утешить?» — Просто… Мне приснилось, что тебя убили, — наконец тихо прошептала Маринетт, стараясь тем самым оправдать свои действия. — Меня? — Принцесса, как ни вслушивалась, никак не могла понять, что за интонации появились в голосе Луки. — И ты так расстроилась, увидев, что я всё-таки жив? — Нет, что ты! — возмутилась Принцесса, слегка приподняв голову и попытавшись в темноте разглядеть выражение лица Царя. — Наоборот, я обрадовалась, что ты в порядке, вот и расплакалась… От избытка чувств. Сон был такой реалистичный… — Видимо, вид моих ран произвёл на тебя большее впечатление, чем я предполагал. Извини, что так вышло. С этими словами Лука снова положил руку на плечо так доверчиво прижимавшейся к нему девушки, от чего смущенная Маринетт, кажется, впервые в жизни на собственном опыте ощутила, что означает выражение про бабочек в животе. — Нет… То есть… Ничего страшного! Я обычно не настолько впечатлительна, не падаю в обморок от вида крови и тому подобное… Сама не знаю, что на меня нашло. Это я должна перед тобой извиниться за свою несдержанность и эмоциональность… Принцесса заметно нервничала, её голос дрожал, но в этот раз Лука не счел нужным магически успокаивать её. Он лишь улыбнулся и осторожно погладил её по руке. — Мне приятно, что ты испугалась за меня, — тихо проговорил он, наклонив голову ближе к ней. Маринетт смотрела в темноту куда-то в районе шеи Царя и чувствовала его тёплое дыхание у себя в волосах, от чего по её спине пробегали стайки мурашек. Он был так близко, так спокойно говорил с ней и даже гладил её по плечу… Это движение было таким лёгким, едва ощутимым, что Принцесса никак не могла поверить в его реальность. Слишком хорошо, чтобы быть правдой… — Но не стоило так переживать, со мной не так-то просто расправиться, — теперь она отчетливо слышала по его интонациям, что Лука улыбался, и от чего-то отчаянно хотелось улыбаться ему в ответ. — Мне просто сложно поверить в то, что ты «бессмертный», — покраснела она, снова радуясь, что Царь не видит её лица. Хотя, конечно, для верности она бы предпочла снова спрятаться, уткнувшись носом в его плечо, но на этот раз свой порыв она сдержала, посчитав, что уже и так слишком сильно нарушила все границы приличия. — Конечно, я не бессмертный. Никогда мне не нравилось это прозвище, придуманное народом. Хотя, безусловно, оно полезно для моей репутации, — усмехнулся Лука. — Но всё-таки некоторые козыри у меня в рукавах имеются, так что нужно очень постараться, чтобы меня действительно убить. — Это… Из-за твоего отца? — Тебе кто-то уже поведал историю моей семьи? — изумился Лука, и, ощутив едва заметный, нерешительный кивок находящейся рядом девушки, принялся рассуждать. — Джулека или Роуз? Наверняка это была Роуз, она почему-то считает историю моих родителей очень романтичной. Хотя вот уж чего, но романтики, на мой взгляд, там было меньше всего… Нет, моя относительная неуязвимость с моим отцом не связана. Это мы с мамой общими усилиями так… наколдовали. Царь замолчал, погружаясь в свои невесёлые мысли, и Маринетт, почувствовав перемену в его настроении, попыталась придумать, как снова вернуть ночному гостю прежний настрой. — Лука… — начала было она, но по тому, как насторожился Царь, тут же поняла, что снова перешла черту, впервые назвав его по имени. Тем не менее, отступать было поздно, поэтому, стараясь не зацикливаться на своих ошибках, она продолжила. — Ты говорил про какое-то мероприятие, когда пришел… Это как-то связано с миссией, которую приготовила мне твоя мать? — Нет, вовсе нет, — помотал головой Лука. — Это мероприятие — просто традиционный праздник для обитателей Замка, на который вечно приезжает целая куча народа из соседних земель: послы, аристократия и прочие любопытствующие. Для них-то это целое событие, которое случается раз в десять лет. А для нас простая рутина… Джулека решила, что в этот раз оригинально было бы устроить бал-маскарад. Якобы больше века такого не было. И теперь все готовятся, суетятся, а я обязан обеспечивать безопасность гостей. К сожалению, вся нечисть, что обитает в Царстве, таким праздникам тоже рада. По-своему. — А мне можно будет поприсутствовать на балу? — Хм, не уверен, что это хорошая идея. Но, если хочешь, я поговорю об этом с Анаркой. Может быть, на некоторых условиях она и позволит тебе. Всё-таки твоё присутствие здесь — это её затея. Если бы всё зависело только от меня, я бы давно отпустил тебя… — Отпустил? Лука в ответ лишь коротко кивнул, и Маринетт замолчала, не зная, как ей реагировать на услышанное. Тем временем, на улице стало светлее — тяжелые черные тучи, весь вечер накануне покрывавшие небо, наконец-то рассеялись, и в окна Замка заглянула яркая, почти полная луна. Комната Принцессы наполнилась причудливыми тенями, которые девушка задумчиво разглядывала. — В общем, именно из-за подготовки к балу я и пришёл сегодня вот так, без спроса и предупреждения, хотя раньше не хотел так вторгаться к тебе, — немного помолчав продолжил Лука. — Но я ведь обещал тебе ответы на вопросы в качестве извинений за то, что сбежал вчера. Не хотелось откладывать «расплату» в долгий ящик. Вот я и пришел, как только выдалось свободное время. Увидел свет в твоём окне и решил навестить, правда, пока долетел, свет погас, и я не думал, что ты так быстро уснешь… Прости еще раз, что разбудил. — Спасибо, еще раз, что разбудил. Правда ты добавил определенной реалистичности в мой сон, — призналась Принцесса. — Мне сначала показалось, что в мою комнату проник тот, кто убил тебя в моём кошмаре. — Нуар? — Лука неожиданно тихо засмеялся, а Маринетт стало даже немного обидно за своего друга. — Тогда ты точно зря за меня переживала. — Ты его недооцениваешь! Он — настоящий Защитник! — вступилась за напарника Принцесса и уже тише добавила: — И заслуживает этого звания, наверное, даже больше, чем я. — Не знаю, как вы работаете в паре, но пока мне кажется, что вы друг друга стоите, Защитники, — снова рассмеялся Царь, а Маринетт почувствовала непреодолимое желание больно стукнуть своего собеседника. Но от следующих его слов у неё пропало не только желание драться, но и дар речи. — Видел я твоего Кота. Он, между прочим, отправился тебя спасать и уже какое-то время находится на территории моего Царства. Правда, пока что, спасать приходится его самого. Мне. Маринетт решительно отодвинулась от Луки, сев на кровати чуть поодаль, и внимательно посмотрела на него, стараясь придать всей своей фигуре наиболее возмущенный и решительный вид. — Нуар здесь? Он в беде? — Уже нет. Но ему не удалось избежать той участи, которую миновала ты. В лапы вампиров он всё-таки попал, вернее к одной вампирше, которая, по счастливой случайности, является чуть ли не самым адекватным существом во всём Лесу. Не бесплатно, но она согласилась его отпустить. Пока он в относительной безопасности. Но теперь, как я уже говорил, у меня практически не будет времени, чтобы за ним следить. Я обеспечил ему некоторую поддержку, но с его талантом влипать в неприятности… Не знаю, доберётся ли он до тебя. Равнодушный тон Луки и странный блеск его глаз, в которых отражался лунный свет, теперь щедро заливавший комнату через распахнутое окно, заставляли Принцессу закипать от негодования. — Ты… Ты говоришь о моем друге, как о подопытном кролике! Как о беговой лошадке! Ставки еще не делаешь — доберётся ли Котик до Замка? Или — на который день он погибнет в лапах жутких существ, которыми буквально кишат твои Земли?! — Хм, а где же: «Спасибо, Лука, что спас жизнь моего Котика и не выгнал его после этого взашей из своего Царства»? — Лука вопросительно изогнул бровь. Маринетт стушевалась. В том, что Кот всё-таки бросил защиту их Королевства, отправился спасать «свою Леди», а затем весьма предсказуемо влип в неприятности, Царь виноват, конечно, не был. Разве что косвенно, совершив похищение Принцессы. И то, если верить ему, то всё-таки похищение было делом рук Анарки, а не самого Луки. И спасать Нуара, также, как и возвращать потерянные по глупости Принцессы Серьги Удачи, Лука обязан не был. Но тем не менее он помогал непутёвым Защитникам и даже был ранен в процессе. И, конечно, он, как Царь, маг и наследник Хаоса, имел полное право говорить подобные вещи, а вот Принцесса право его обвинять ничем не заслужила. — Спасибо, — наконец сдержанно произнесла Маринетт после недолгих размышлений. — От нас с Котом действительно слишком много хлопот… Но вот и нечего было меня похищать! — не сдержала она колкого замечания. — Твоя жизнь была бы гораздо спокойнее. Принцесса гордо вскинула носик, выпрямила спину и отвернулась в сторону, демонстрируя свой точеный профиль на фоне лунного света. Выждав в таком положении несколько секунд, она осторожно краем глаза взглянула на Царя, который среагировал на её мнимую обиду совсем не так, как ей хотелось бы. Лука улыбался. Его улыбка была удивительно тёплой и искренней. Не снисходительной, не надменной, не саркастичной, вопреки ожиданиям Принцессы, а простой и уютной. Он не сводил с неё внимательного взгляда сияющих в лунном свете глаз, и, в очередной раз попав под их влияние, Маринетт выдохнула и опустила голову, принявшись рассматривать край одеяла, который снова начала неловко теребить в руках. — А я и не жалуюсь. Хоть какое-то разнообразие, — наконец пожал плечами Лука. — Так что, обещанных вопросов от тебя не будет? Мне стоит уйти? — Нет, — буркнула себе под нос Принцесса. — Не уходи. Скажи, зачем я здесь? — не особо надеясь на честный ответ, снова задала она вопрос, который без конца крутился в её голове уже третью неделю. — Увы, я не смогу ответить достаточно конкретно на вопросы, подобные этому, потому что это не только моя тайна, — с сожалением покачал головой Царь. — Мне бы хотелось, чтобы ты никогда об этом не узнала и спокойно вернулась домой. И я сделаю всё, что в моих силах, чтобы это было так. — Это так опасно? — серьезный и полный решимости взгляд Луки пугал её, заставляя перебирать в голове всё более и более жуткие варианты предстоящей ей миссии. Царь не ответил, но Маринетт решила не сдаваться и продолжить расспросы. — Я как-то слышала, что если я не подойду, то вы будете искать другую девушку… Её ты тоже станешь защищать? Лука тяжело вздохнул, прикрыв глаза и потерев пальцами переносицу, но Принцесса терпеливо ждала ответ, упрямо сверля Царя взглядом. — Маринетт, я правда ищу способ справиться с нашей проблемой без каких-либо девушек. Давно уже ищу. Седьмое столетие. Но последние недели особенно тщательно. К сожалению, со временем сохранившихся знаний и книг о магии стало еще меньше, чем было в моём детстве. Так что, в данном случае, я хочу в первую очередь защитить тебя, а потом уже решать дальнейшие проблемы по мере их поступления. — То есть, я не первый человек, которого вы отправляете на эту миссию? — Не понимаю, почему ты сделала такой вывод. Давай сменим тему, хорошо? Иначе, чем больше я пытаюсь объяснить то, о чем мне не стоит говорить, тем сильнее мы оба путаемся. Ты хотела бы еще что-то спросить у меня? В голове Маринетт мелькали десятки вопросов и сотни мыслей и догадок, но она боялась озвучить хоть одну из них. Вдруг Лука окончательно откажется отвечать на её вопросы и уйдёт? Оставаться одной наедине с собственными страхами ей сейчас крайне не хотелось. Она уже и так жалела о том, что из-за собственной гордости и попыток защитить Кота, ей пришлось выбраться из уютных объятий Луки, и теперь она вынуждена была сидеть на расстоянии вытянутой руки от него, без возможности чувствовать его запах и его тёплое дыхание у себя в волосах. Зато теперь она могла видеть его глаза, вот только от взгляда Царя мысли в голове Принцессы путались еще больше, а язык немел и невольно начинал заплетаться. Спустя несколько секунд тишины, Маринетт всё же нашла в себе силы, чтобы как можно четче произнести следующий вопрос. — А что в конечном итоге вы получите, если план Анарки удастся? Ещё большую власть и богатство? Могущество? Или это тоже секрет? — Моя сестра не умрёт, — пожал плечами Лука, но, увидев непонимание в глазах Маринетт, пояснил. — Она тяжело больна, и никакие способы лечения на её болезнь повлиять не могут. Именно поэтому примерно шестьсот тридцать лет назад я накрыл Замок куполом Стазиса — благодаря ему мы не стареем, а моя сестра может жить, позабыв про болезнь. Но Стазис — слишком сложное и энергозатратное заклинание, оно убивает меня. И для того, чтобы не умереть самому, мне нужно нечто, поддерживающее мои силы. Артефакт. То, что выполняло эту функцию все эти столетия почти вышло из строя. Задача Анарки — найти этому предмету замену и продлить нам всем жизнь. В противном случае сама Анарка окончательно превратится в русалку, а моя сестра умрёт. Ну или мы с ней поживём еще какое-то время, пока мои природные жизненные силы не иссякнут, и тогда мы простимся с этим миром примерно в один день. Я чуть раньше, она чуть позже. Маринетт пораженно слушала удивительно спокойную, такую страшную по своей сути речь Царя и пыталась разобраться во всём услышанном. — Лука… Тогда почему ты пытаешься помочь мне избежать этой миссии? — Не то чтобы я помогаю тебе… Я просто пытаюсь сделать так, чтобы ты не лишилась шансов вернуться домой. — Но если от этого зависит жизнь Джулеки… И твоя… Может, мне всё-таки стоит попробовать? Я не знаю, что от меня требуется, но я бы хотела… — Вот именно! — неожиданно громко возразил Царь, от чего Маринетт испуганно вздрогнула. — Ты просто не понимаешь, о чём говоришь! Зато понимаю я. И пока я не готов перестать бороться и искать другой способ решить эту проблему. Время еще есть. И давай, пожалуйста, больше не будем об этом. Лука отвернулся, уставившись в темноту. Маринетт видела, как вздулись от напряжения вены на его шее, и резко выделилась линия челюсти от крепко стиснутых от злости зубов. «Неужели, я так важна для него?..» — промелькнуло у неё в голове. Очень хотелось обнять его в успокаивающем жесте, как сделал сам Царь в момент её зарождающейся истерики, погладить его по голове, перебирая разноцветные волосы. Она так давно хотела пропустить эти причудливые пряди меж своих пальцев, чтобы ощутить их мягкость, что сейчас было очень сложно сдержаться. Но вместо этого она лишь неуверенно протянула руку и осторожно коснулась его плеча. — Прошу тебя, не злись. Мне так жаль, что мои вопросы расстраивают тебя… И тут Лука сделал то, от чего сердце Маринетт пропустило удар. Медленно и глубоко выдохнув и заметно расслабившись, он склонил голову к её руке, мягко лежавшей у него на плече, и прижался к ней щекой, прикрыв глаза. — Меня расстраивает вся эта ситуация в целом, — очень тихо произнёс Царь. — Я не привык сдаваться. Может, это прозвучит странно, но ты дорога мне, Маринетт. И я пока не готов заплатить настолько высокую цену… Я уверен, что есть и другой выход. Неожиданно Царь убрал голову с руки трепетавшей от переполняющих её чувств девушки. Он резко встал, расправив плечи и будто бы стряхнув с себя напряжение, и заговорил уже громче и бодрее, глядя сверху вниз на удивлённую таким переменам Принцессу. — Определённо должен быть другой способ сделать так, чтобы я не умер от перенапряжения с этим чёртовым Стазисом. В конце концов, мы с Джулекой — дети Хаоса, и кто вообще сказал, что смерть для нас — это конец пути? А человеческую жизнь мы прожили долгую и, хочу заметить, весьма нудную. Спроси как-нибудь Джулеку, нравится ли ей такое существование? Не переживай, Маринетт. Время еще есть. Придумаем что-нибудь, — Принцесса смотрела на подбадривающую улыбку Луки и лишь растерянно хлопала ресницами. — Я почти уверен, что, если твой жених таки доберётся до тебя и спасёт из Замка, Анарка наконец перестанет упрямиться и предложит что-то иное. Пока что она даже думать не хочет об этом, считая своё решение идеальным. Вам, главное, успеть добраться до портала. Но тут уже пойти против своей семьи и помочь вам я не смогу. Но вы ведь команда? Защитники! Всё будет хорошо. Никто не проиграет, — с этими словами Царь решительно подошёл к окну и уселся на подоконник. — А сейчас мне действительно пора. Извини. Если у тебя еще остались какие-то вопросы, надеюсь, нам всё же удастся увидеться до бала. Если, конечно, ты не сильно возражаешь против моих таких вот вторжений в твою комнату… Доброй ночи, Маринетт. И мгновенно превратившийся в ворона Царь вылетел на улицу. — Не возражаю… — прошептала Принцесса, глядя ему вслед и понимая, что её одобрения ему и не требовалось. Издав непонятный звук, похожий на жалобное рычание, Маринетт упала на свою подушку лицом вниз, пока её утомлённое поздним часом и сильными переживаниями сознание пыталось переварить весь последний монолог Луки. Но одна невыразимо приятная мысль затмевала прочие. «Он сказал, что я дорога ему!.. И ради меня он готов идти на такой риск… Хотя, еще неизвестно, что на самом деле думает обо всём этом Джулека. Надо бы расспросить её, пока Нуар действительно не пришел меня спасать… Может быть, всё же стоит не послушать Луку и постараться помочь их семье… Тем более, вдвоём с Котом у нас больше шансов справиться с любой задачей, мы ведь тоже обладаем каким-никаким волшебством. Много ли знает царская семья про магию квами? Правильно сказал Лука, мы с Котом — Защитники, а значит… — но тут Маринетт неожиданно встрепенулась и вновь села на кровати. — Так. Стоп. Лука сказал, что Нуар… Жених?»