8 июня 2017, дом Билла.
Я слышу крики за окном, но не придаю этому значения и переворачиваюсь на другой бок. Крики становятся все громче, и я уже могу различить отчетливое «Билл». Затем я слышу, как хлопает входная дверь и кто-то быстро поднимается по лестнице. — Билл, да ты серьезно что ли? Жаворонки не спят в такое время! Незнакомая мне девушка резко открывает дверь в комнату, но, видя меня, удивленно замирает на месте. У нее тоже довольно необычная внешность. Короткие белые волосы, синяя заколка, открывающая вид на выбритый висок. Миловидное лицо и светло-голубые глаза. Она изучающе смотрит, но потом присвистывает, будто узнала меня. — Так ты уже здесь, мальчишка? Миленько. Билл выбегает из своей комнаты и резко хватает девушку за руку, трясет, как тряпичную куклу, выталкивая в коридор и одновременно с этим закрывая дверь в мою комнату. Я не разбираю, что он конкретно говорит за дверью, но, похоже, Сайфер злится. Я стараюсь как можно быстрее одеться, выбегаю из комнаты и останавливаюсь на лестнице. Билл стоит ко мне спиной, но девушка меня заметила. — Мне казалось, что ты прекрасно понимаешь мои намеки. Но, для особо одаренных: еще раз ты будешь так себя вести, я уверяю, ни одна твоя кость не останется целой. Она нисколько не испугалась, лишь ухмылялась. — Что ты, милый? Я и с первого раза это поняла. — Если ты так хочешь сдохнуть, могла бы просто попросить. Я не видел лица Билла, но был уверен, что он ухмыляется, «во все тридцать два». Тот самый звериный оскал. Если я не вмешаюсь, он и правда может ее убить. — Билл, остановись. Сайфер оборачивается и зло смотрит на меня. Сейчас он без повязки, но второй глаз закрывают волосы. — Сосновое деревце, эта тварь… Он хотел продолжить, но девушка бесцеремонно перебила, надув губы: — Ну, Билл, ты чего? Я ведь всего лишь принесла то, что ты просил. Она достала из кармана флешку и протянула ее Сайферу. Но прежде, чем тот смог взять ее, девушка встала на цыпочки, и они с Биллом коснулись лбами. На секунду я подумал, что она просто его девушка, и я это все себе накрутил. Но только на секунду, так как Сайфер резко ударил ее под ребра. Девушка согнулась пополам, а Билл невозмутимо забрал из ее пальцев флешку. — Уильям, ты… Ах, да, тут же ребеночек, ругаться нельзя. Ее лицо вмиг потеряло всякую миловидность, девушка сплюнула, ненавистно смотря на меня. Но Билл будто ничего не заметил. — Как и договаривались, у тебя есть две недели, Меган. Сайфер отступил, а она зло ухмыльнулась и медленно пошла к двери. Уже открывая ее, девушка обернулась и сказала: — Ты связался с лютейшим из демонов, мальчишка. Я бы пожелала тебе удачи, но слишком много чести. Бывайте, ублюдки! Она вышла, пнув дверь, оставив после себя лишь легкий запах лилий. Но даже этого было достаточно, чтобы я ее возненавидел. — Зря ты не дал мне ее убить, сосенка. — Ты с ума сошел? Несмотря на ситуацию, я бы никогда не позволил Сайферу убить ее. Да и вообще, не позволил бы ему убить кого-либо. — Этот весь спектакль с ее стороны только из-за тебя. Он спокойно посмотрел на меня, но я лишь недоуменно вскинул брови. В голове не укладывалось. — Чего?.. Билл приблизился так, что между нашими лицами осталась лишь пара сантиметров и вкрадчиво произнес, ухмыляясь: — Что ты почувствовал, когда увидел, что она напрашивается на поцелуй? Щеки покраснели, я тщетно пытался сохранять спокойствие. Сердце стучало в ушах, как сумасшедшее. Вместо ответа, я убрал волосы с его лица, поймав глазами его удивление. Второй глаз оказался абсолютно таким же на вид. Встретив мой непонимающий взгляд, Сайфер поспешно пояснил: — Проще носить повязку, чем объяснять людям, что вторым глазом я не вижу вовсе. — Чтобы я ее больше не видел, ты понял? Билл лишь улыбнулся, прикрыв глаза. Мы простояли так около минуты, но потом он резко открыл глаза и сказал: — Думаю, сейчас самое время тебе почитать те книги, что я дал. Тут прекрасный задний двор, да и день сегодня солнечный, так что можно почитать там. А мне нужно кое-куда сходить. Я скривил недовольную мину. Встретив мое недовольство, он поспешно заявил: — Не волнуйся, я никуда не денусь. Я притворно закатил глаза и протянул: — Ла-а-адно. Но если я заскучаю — сбегу далеко-далеко, и ты меня никогда не найдешь. — И это станет самым жестоким проклятьем во всей истории. Мы вместе засмеялись, и я понял, что один из барьеров между нами окончательно рухнул.•
— Какие-то странные у тебя представления о том, что может мне понравиться. Подсветка над кроватью позволила мне увидеть чуть изумленное лицо Билла. Он только вернулся, хотя была уже глубокая ночь. Как обычно, в расстегнутой на пару пуговиц желтой рубашке и уже непривычной для меня черной треугольной повязке на один глаз. Я сижу на кровати с одной из книг на коленях, вторая лежит рядом, открыта на определенной странице. Жду, пока Сайфер подойдет и сядет на кровать. — Я начал читать с вон той, — я показал на серые блеклые страницы. — Потом начал вторую. Отличаются они радикально, конечно. Серая — сборник произведений одного и того же человека, как я могу полагать. А золотая — сборник сказок. Но есть одно «но»… Билл дергает бровями, в золотом глазе мелькает искра, но я даже не успеваю разобрать, что она значит прежде, чем от нее не осталось и следа. Остается только надеяться, что это интерес, а не насмешка. — В обеих книгах есть одна примечательная сказка. Начинаются они совершенно банально и одинаково: принцесса в башне с драконом. А вот концовки уже поинтересней. В книжке со сказками принц спасает прекрасную принцессу. По канону, так скажем. А в другой — принц убивает дракона, но у девушки стокгольмский синдром, она сбрасывается с башни. Сайфер чуть ли не ложится на кровать и вальяжно протягивает: — Ну, и что ты хочешь этим сказать? Насмешка, это точно была насмешка. Если бы мне было тринадцать, я бы непременно показал Биллу язык. — То, что эти сказки — брехня. — Прекрасная мораль, Сосенка. Но ты не прав, сказки в обеих книгах написал один и тот же человек. Но в «золотой» они прошли через лютую цензуру. Не осталось ни капли души автора. Обычные шаблонные истории, где «все жили долго и счастливо» — единственный возможный финал. Он замолчал, смотря прямо на книгу у меня на коленях, но затем прищурился и продолжил: — Храню их, как напоминание о том, что общество может испортить все, к чему когда-либо прикасалось. — Но сказки правда жестокие, Билл. — Сосновое деревце, мне не чужда жестокость. Проще быть жестокой мразью, чем мягкотелым ангелочком. — Не говори так о себе. Он грустно усмехнулся, а я потянулся, чтобы снять повязку. Но прежде, чем коснулся ее, Сайфер перехватил мою руку. — Диппер, не стоит. — Ты обещал. — Напомни в следующий раз, чтобы я тебе больше ничего не обещал. Из памяти вдруг всплыл момент с первой нашей встречи этим летом. Она была всего несколько дней назад, но мне кажется, будто с того дня прошла уже целая вечность. — Но мы ведь увидимся до этого? — Конечно. — Обещай… Он не услышал меня, да и мне этого не хотелось, но все равно сейчас мне казалось, что тогда он будто бы ждал услышать от меня этой просьбы. Билл еще тогда ухмыльнулся своим любимым способом. Будто прочел по губам. Мы несколько минут просидели молча, но из-за желания как-то продолжить диалог, я выдавил самую логичную фразу, которая только могла прийти в голову: — Куда ты ходил? — Тебе действительно интересно? Я уже говорил: я — не английская королева. Не надо меня подводить к чему-либо, просто говори. От Билла невозможно что-то утаить. Сейчас даже в мыслях не было ему рассказывать, а он почувствовал. Ну, так даже проще будет изложить то, над чем я думал сегодня, пока читал книги в саду. — Мне нужно будет уйти завтра. Сайфер поднял на меня глаза. Взгляд казался кукольным, стеклянным. Он смотрел прямо на меня, не произнося ни слова. Комната вдруг показалась мне невероятно маленькой, стены «давили» со всех сторон, так что я нервно продолжил: — Мои родные, они, наверное, волнуются… Я бы ушел и сегодня, но не хотелось уйти молча или оставить тупую записку, как в фильмах. Сайфер чуть качнул головой и все оцепенение исчезло так же быстро, как и возникло. — Я понял, Диппер. Можешь завтра уходить, когда захочешь, я тебя не задержу, но и провожать не буду, уж прости мне эту неучтивость. Он встал, вышел из комнаты, захлопнув дверь, оставив меня с книгой на коленях. Слишком быстро, слишком резко, слишком неправильно и слишком, слишком… Я готов с радостью вырвать себе сердце, раздавить, разбить на кусочки, только чтобы избавиться от этого жуткого чувства. Я должен был сказать что-то, пойти за ним. Должен был хоть что-нибудь сделать. Должен был… Но не сделал. Черт побери, я ничего не сделал. Я старался заглушить противное чувство и лег спать, а наутро просто ушел, даже не попрощавшись с Биллом. И это правда помогло. Но когда-нибудь мне снова придется с этим столкнуться. С ощущением, что сердце стало не просто бочкой меда с ложкой дегтя, а почернело, превратившись в один сплошной тягучий темный деготь, и это месиво сжирает тебя изнутри, заполняет легкие и не дает получить глоток так необходимого для жизни воздуха. Вот, как ощущаются совершенно неправильные решения.