Война и мальчики

Он никогда не отличался выдержкой. Не отличился и сейчас. — Вон! Все вон! Лицо Робба искажала ярость. Крепко сцепленные зубы, пульсирующие вены на лице и рука, которая была готова оторвать к чертям рукоять собственного меча, лежащего в ножнах, слишком очевидно говорили о недовольстве его сложившейся ситуацией. Лорды поспешили убраться прочь из шатра своего короля. Мать его, Кейтелин Старк, осталась стоять подле него. Но взглянув в глаза, не выражающие никакой мысли и больше походившие на глаза волка, что чувствует кровь, чем на глаза человека, она поспешила уйти вслед за его вассалами. Молодому волку нужно было остыть. Когда спину матери скрыла от него пола походного шатра, старший из Старков отпустил рукоять своего меча и медленно, нарочито медленно, очень стараясь держать себя в руках, сел за стол. «Нужно успокоиться. Нужно успокоиться. Ты — лорд Винтерфелла, Робб, ты — Король Севера, ответственный за своих людей и за исход войны, на которую ты их повел. Успокойся. Успокойся. Успо…» Первыми со стола полетели кубки, затем — чертова карта с расположением сил Старков и Ланнистеров. Он слишком долго держал себя в руках, и у него слишком плохо это получалось, чтобы сейчас просто сесть и собраться с мыслями. Волны гнева, которые накрывали Волка, заставляли его вновь и вновь швырять предметы вокруг себя и рвать письма, что ранее стопкой лежали на столе. Казалось, что вскипевшая волчья кровь медленно поджаривает всё вокруг, и что в палатке становится физически жарко от пышущего безумной злостью юноши. Всё шло не по плану, ничто в этой проклятой войне ему не подчинялось. Сеять хаос и беспорядок Робб продолжал, пока не осознал, что в шатре из целых вещей остались только стол, стул и одежда на нём. — Ланнистеры. Проклятые, чертовы Ланнистеры, — рычал он сквозь зубы, и кроме этой, в его голове мыслей никаких не было. Сам не понимая, что он делает, он резко развернулся и направился вглубь шатра. Одернув полу, разделяющую две его части (даже более тяжелую, чем входную), Робб вошёл внутрь. Посреди пространства, огороженной стенами шатра, привязанный к стулу, сидел Джейме Ланнистер. «Ланнистер», это слово тягуче проползло в голове Волка. После двух почти удавшихся попыток шпионов выкрасть цареубийцу из лагеря, его решено было перенести сюда, а чтоб не подслушивал и не подсматривал — заткнуть ему уши и завязать глаза. Но чтобы почувствовать грузные шаги Молодого волка, ушей и глаз было не нужно. — И зачем же я понадобился Королю Севера — хмыкнул Джейме — я слышал как ты кричал. Сложно было не услышать, даже сквозь эти тряп… Тяжелый удар по лицу выбил из него всё желание язвить. Старк перехватил падающую голову цареубийцы за эти слишком красивые, но сейчас грязные и слипшиеся волосы, дернул на себя и следом в лицо прилетело колено. Смачный удар пришелся прямо по носу, отчего Ланнистер невнятно хмыкнул и уже был готов начать считать искры, которыми была часто усеяна внутренняя поверхность его век, но ему этого сделать не дали. Молодой волк, чья кровь давно прошла точку кипения, наконец нашёл противника, который ему бы подчинился. Снова схватив блондинчика за волосы, он оттянул его вверх и назад и одним рывком впился губами в тяжело пульсирующую на шее Ланнистера вену. Тот было задёргался, но тщетно — накрепко связанные за спинкой стула руки и привязанные к ножкам этого же стула ноги делали его восхитительно беспомощным перед яростным волком. И тот пользовался этим, срывая злость и накрывшее его возбуждение на своем пленнике, который, пусть Старк и не признавал, давно нравился ему. Негоже наследнику престола и грозному лорду засматриваться на мальчиков, ещё и из мерзких Ланнистеров. Но сейчас ему было плевать. Оторвавшись от шеи Джейме, он приник к ней вновь, но уже ровно под челюстью, кусая и засасывая любимого сына Тайвина, его врага, и упиваясь властью над ним. Третьим укусом-засосом Робб наградил Джейме в области повыше ключицы, чуть не содрав там кожу при этом. Крикам своего пленного он не придавал абсолютно никакого значения, не считая их достойными Его величества. Закончив с шеей, волк поднялся от неё выше, к уху, которое так предсказуемо оказалось слабым местом светловолосого красавца. Кусая и оттягивая мочку на ухе Джейме, тяжело дыша и обжигая его кожу своим дыханием, Робб чувствовал, как дыхание его пленника становилось глубже, а крики начали напоминать громкие стоны. Волку это нравилось, о да, как ему это нравилось. Наконец-то проклятые Ланнистеры, — пусть и один, зато какой! — были в его власти, и как бы он ни пытался, лев не мог вырваться из лап Волка. Наконец он отлип от уха несчастного и навис над молодым львом, любуясь картиной. На шее наливались синяки, из носа Джейме текла кровь, пачкая лицо, воротник рубашки и куртку, его член сдавливал брюки и явно выпирал из них, пленный тяжело дышал, открыв рот, и это зрелище не добавило спокойствия состоянию его насильника. Недолго думая, тот прильнул к его губам, кусая их до крови, по очереди, затыкая рот шумному блондину и обрывая его крики, оставляя ему возможность только стонать. Но Джейме всё ещё брыкался — попытавшись отбиться от похотливого волчары, он укусил его в ответ… что было глупостью. Прорычав, Робб поднялся от него и отвесил ещё один удар по лицу — с той же стороны, что и в первый раз — после чего схватил его за горло прижал к спинке стула. — Ты, мразь, об этом сильно пожалеешь. — Пошел на хер, — только и смог выдавить из себя Джейме, прежде чем Робб отпустил его шею и схватил его за каменно стоящий член. — Интересно, на какой? На этот? — издевательски протянул Робб, сдавливая его пульсирующий от возбуждения орган сквозь штаны. — На тот, на котором сейчас скачет твоя поганая рыжая сестри… — сказать очередную колкость Ланнистеру помешал смачный удар в висок той рукой насильника, которая не была занята сдавливанием члена пленника. Джейме чуть не отключился. — Ещё одно слово о моей сестре, и твоя сестра останется без члена её любимого братца, — в подтверждение своих слов Старк сжал член Ланнистера так, что тот вскрикнул. — Хорошо, ладно, парень, я погорячился, — каждое слово давалось Джейме с трудом, и тому приходилось нелегко в попытках протолкнуть их сквозь свои же шумные и прерывистые от боли и возбуждения вздохи и стоны. Робб расплылся в улыбке. — Так-то лучше. Волк ослабил хватку на члене льва и начал медленно, не снимая с него штанов и сохраняя хват, поступательно и нарочито медленно двигать рукой вверх-вниз. От такого развития событий цареубийца и думать забыл о колкостях в сторону парня, оставшись занятым лишь накатывающим и накрывающим голову мягкой пеленой наслаждением. Он уже не сдерживаясь стонал, ерзая на стуле навстречу движениям руки человека, что был его семье заклятым врагом и который таскал его за собой в плохо пахнущей клетке уже больше месяца. Всё это сейчас волновало его очень мало в сравнении с тем фактом, что весь этот месяц у него не было ни сестры, ни возможности ее заменить — руки всегда были связаны за спиной, и ему оставалось только ерзать сидя на земле или на стуле, когда его накрывали похотливые мыслишки. Наконец, спустя каких-то жалких две минуты он бурно кончил, заполнив спермой трусы. Старк, который всё это время с ухмылкой и чувством собственного превосходства наблюдал за ним, в начале разрядки сжал яйца Джейме, заставив его стон превратиться в крик и кончить ещё обильнее. Когда тот обмяк, Робб медленно поднялся и, ощущая как поднимается его настроение, вышел прочь, оставив своего пленника истекать кровью и спермой, пачкая ими свою одежду.