2 июля 1995 года, кладбище Литтл-Хэнглтона
— Палочку. Петтигрю достал из кармана завернутую в шелковый платок палочку и протянул ее хозяину. — Одежду. Людо Бэгмен накинул на плечи своего господина черный плащ. — Руку. Питер протянул Волдеморту свою культю, но тот, оттолкнув ее, схватил другую руку, закатал рукав и ткнул пальцем в черную метку. Питер вскрикнул от боли, стоящий подле него Бэгмен вздрогнул и невольно потянулся к своему предплечью. — Теперь посмотрим, сколько из них решится прийти... — задумчиво произнес Волдеморт. — И кто окажется настолько глуп, что захочет сбежать... Зашуршала трава, Гарри опустил взгляд и увидел свернувшуюся вокруг надгробия большую змею. Волдеморт принялся мерить шагами небольшое пространство между могильными плитами, не обращая внимания на почтительно замершего с преклоненной головой Бэгмена и баюкающего руку Питера. Гарри он, казалось, тоже не замечал, лишь раз или два бросив на него взгляд своих светящихся красным глаз. — Ты, должно быть, удивлен, почему я выбрал именно это место, — наконец, произнес он. Гарри лишь мысленно усмехнулся. Волдеморт явно любил поговорить, и сейчас, когда он думал, что его пленник не уйдет от него живым, вполне мог проболтаться о чем-то важном. — Это могила моего отца, — продолжал тот. — Моя мать влюбилась в простого магла, но он сбежал от нее, едва узнал, что она ведьма. Она же была слишком слаба, хоть и происходила из рода самого Салазара... Единственное, что она смогла сделать, — добраться до магловского приюта, родить меня и умереть. Забавно, правда? Наши матери умерли, чтобы дать нам жизнь, Гарри, а наши отцы были убиты одной рукой. Да, да, я убил своего папашу, как только смог найти его... А теперь его плоть послужила для моего возрождения! Судьба любит пошутить, правда, Гарри? — Ты даже не представляешь, насколько, — с трудом открывая рот, ответил Гарри. — О, ты еще можешь огрызаться... — Волдеморт усмехнулся. — Да, я еще в первую нашу встречу понял, что ты смелый мальчик. Что ж, это я ценю... Ветви деревьев зашумели, словно от ветра, хотя воздух оставался неподвижным. Волдеморт удовлетворенно кивнул и повернулся к Бэгмену. — Они прибывают, — сказал он. — Надень маску, Людо. Сейчас в этом уже нет особого смысла, но негоже нам нарушать традицию, верно? Бэгмен послушно достал из-за пазухи белую маску, приложил ее к лицу и накинул себе на голову остроконечный капюшон. В тот же момент послышалось несколько хлопков и среди могил начали возникать одетые в такие же одеяния волшебники. Осторожно, словно не веря своим глазам, они подходили к Волдеморту, опускались перед ним на колени, шептали «хозяин, хозяин», целовали край мантии и все так же на коленях отползали назад, становясь в круг. «Неужели ему самому это не противно?» — удивленно подумал Гарри. Он попытался представить себе Гриндевальда, стоящего точно так же в кругу раболепствующих прихлебателей с мокрой от поцелуев мантией, и не смог этого сделать. Тот человек, которого Гарри видел в воспоминании Дамблдора, мог легко уничтожить ради своих целей миллионы невинных людей, но того, кто захотел бы обслюнявить полы его одежды, он скорее угостил бы смертельным проклятием. Волдеморт же явно наслаждался подобным выражением преданности, хотя внешне и старался выглядеть строгим хозяином, недовольным провинившимися слугами. — Кажется, все в сборе, — произнес, наконец, Волдеморт. — Все, кто жив и на свободе, пришли ко мне, за исключением двух предателей, тешащих себя глупой надеждой на то, что я не смогу до них дотянуться. Что ж, с ними я разберусь потом... Но вы, мои верные друзья, конечно же не такие! Вы пришли по первому моему зову, вы демонстрируете мне свою верность... И я спрашиваю себя, почему же вы высказали ее только теперь, когда я уже вернул свою былую силу? Почему никто из вас за эти тринадцать лет не сделал попытки найти меня? Может быть, вы не настолько верны мне, как пытаетесь это показать? Он медленно прошелся вдоль замерших в ужасе пожирателей. — Вот ты, Эйвери, — сказал он, остановившись возле одного из них, — сколько раз ты говорил, что готов пойти хоть в ад, стоит мне лишь приказать? Почему же ты не пошел за мной, когда меня не стало? Круцио! Эйвери закричал от боли, Волдеморт несколько секунд смотрел на его муки, прежде чем отвести палочку, и пошел дальше. — Крэбб, Гойл... ладно, вы оба слишком тупы, вас и наказывать-то бесполезно. Макнейр, я слышал, ты теперь убиваешь не моих врагов, а каких-то жалких животных? Как же так вышло, а? Круцио! Следующим за Макнейром был Нотт, который тоже удостоился от Лорда живительного Круциатуса, а вот после него Волдеморт надолго замер, глядя на пустые места в круге. — Здесь должны быть те, кто остался верен мне до конца, — тихо произнес он. — Троих... четверых уже не вернешь, остальные в заключении... Ну ничего, им недолго осталось терпеть. Как только дементоры Азкабана перейдут на мою сторону, мои вернейшие слуги снова встанут рядом со мной и будут вознаграждены... Ну а вы все... Волдеморт встал в центр круга и оглядел склонившихся перед ним пожирателей. — Так почему же вы не пытались меня найти? — снова спросил он. — Быть может, вы боялись кого-то, кто показался вам сильнее меня? Вы забыли, какую мощь я вам демонстрировал, какие силы мне удалось подчинить? Или вы решили, что если я исчез, побежденный годовалым младенцем, то я не настолько силен? Он резко развернулся, взметнув полами мантии, сделал широкий шаг в сторону Гарри и ткнул корявым пальцем в его шрам. Гарри напрягся, предчувствуя боль, но ее почему-то не было. В горящих огнем глазах Волдеморта мелькнуло удивление, которое, впрочем, он тут же попытался скрыть. — Этот шрам оставило мое смертельное проклятие, — зашипел он. — Старая магия, примененная грязнокровной матерью этого мальчишки, защитила его... Да, я не боюсь этого признать, я ошибся, но это была лишь мелкая помеха моим планам... Круцио! Гарри закричал и забился в путах, стараясь изобразить невыносимую боль. Собственно, ему и вправду было больно, и все же ощущение не шло ни в какое сравнение с тем, что он испытывал три года назад, при встрече с Квирреллом. И, кажется, он уже начал догадываться, почему так происходит. — Неужели кто-то из вас решил, что это корчащееся в муках ничтожество способно одолеть величайшего волшебника из тех, что рождались под этим небом? — патетически воскликнул Волдеморт. — Нелепая случайность, ставшая причиной моего исчезновения, заставила вас подумать, что я пал, не сумев убить ребенка? Ну так смотрите на этого «победителя», смотрите, как сходит с ума от боли тот, кого когда-то называли Мальчиком-Который-Выжил... — О повелитель! — воскликнул пожиратель, стоящий ближе всех к Гарри. — Прости нас, мы все ошибались, мы не верили, что вам удастся победить смерть... Но если бы вы подали нам хоть какой-то знак... Волдеморт отвернулся от Гарри и действие Круциатуса прекратилось. — Люциус, мой скользкий друг, — прошипел он, — ты всегда был сообразительнее прочих. Ты ведь уже понял, что за ваше неверие последует наказание... Круцио! Малфой повалился на землю, крича и извиваясь от боли. — Встань! Волдеморт отвел палочку, и Малфой-старший с трудом поднялся на ноги, бормоча: «Простите, простите, мой Лорд». — Я ничего и никого не прощаю, — ответил Темный Лорд. — Тринадцать лет вы жили в сытости и достатке, пока я скитался в виде бесплотного духа! Теперь служите верно, и если я буду доволен вами, что ж... может быть, через тринадцать лет я вас помилую. Но до тех пор помните, вы все живете лишь потому, что я позволяю вам это. — Да, милорд! Благодарю вас, милорд! — забормотали пожиратели. Гарри снова стало противно. В Хогвартсе он видел портреты предков тех, кто скрывался сейчас под масками: профессоров и министров, судей и дельцов, полководцев и дипломатов... Далеко не все из них были хорошими людьми, судьба некоторых была весьма печальной, но Гарри почему-то ни секунды не сомневался, что тот же Абраксас Малфой с презрением отвернулся бы от своего сына, увидь он его распростертым ниц перед самозваным Лордом. Может быть, именно поэтому среди пожирателей не осталось никого, кто помнил бы того, старого Тома Риддла? Гарри твердо решил выяснить, что стало с каждым из тех, кто был рядом с Волдемортом в сороковые и пятидесятые годы. Правда, для этого ему надо было сперва выбраться отсюда живым... — Кое-кто из вас уже смог оплатить часть своего долга, — продолжал между тем Волдеморт. — Хвост, который предал своих друзей и которому некуда было больше идти, нашел меня и помог вернуть тело... Ты не раз разочаровывал меня, крысеныш, но все же ты был полезен, и за это я награжу тебя. Он взмахнул палочкой и из обрубка руки Петтигрю словно вытекла струя жидкого серебра, отлившаяся в форме кисти. Питер поднес новую руку к глазам, согнул и разогнул пальцы и с обожанием посмотрел на хозяина. — Она прекрасна, мой Лорд! Лучше, чем была... — прошептал он. — Служи верно, Хвост, — Волдеморт отвернулся и, в отличие от Гарри, не заметил в глазах Питера мелькнувший и тут же погасший огонек. — Теперь ты, Людо, — продолжал Темный лорд. — Ты не пытался найти меня, как и все остальные, и в этом твоя вина. Но едва получив весть, ты сразу же поверил в мое возвращение и вновь стал верно служить. Ты, кажется, просил отдать в твои руки гоблинов? Что ж, я с удовольствием полюбуюсь на то, что ты с ними сотворишь. Правда, с этим придется немного подождать, но недолго, уверяю тебя... Волдеморт сделал вид, что задумался. — Кажется, я должен наградить еще кого-то... Ах да. Наш специальный гость, благодаря которому я заполучил свое новое тело... Он повернулся к Гарри и поднял палочку, тот внутренне сжался, готовясь получить новую порцию боли, но Люциус Малфой снова отвлек на себя внимание. — Милорд, умоляю вас, — произнес он, — мы все жаждем узнать, что произошло? Как вам удалось вернуться к нам? — О, это удивительная история, Люциус... Волдеморт принялся расхаживать между пожирателями, рассказывая историю своего падения и возрождения. Большую ее часть Гарри уже знал, лишь некоторые детали (вроде судьбы Берты Джоркис) были ему неизвестны. Он уже начал думать, не пора ли ему покинуть эту компанию — устроенное Волдемортом представление ему уже изрядно поднадоело, к тому же Гарри вспомнил, что его похитили на глазах у мамы, которая, наверное, сходит с ума от беспокойства. Но все же он решил, что простого бегства будет недостаточно. Глядя на то, как унижались пожиратели перед своим хозяином, он, наконец, понял, почему тот хотел осуществить пусть и более сложный, но и более эффектный план. Власть Волдеморта над людьми была построена только на одном чувстве: страхе. Да, возможно, что когда-то давно пожиратели сплотились вокруг своего лидера из-за общих целей или из желания использовать талантливого полукровку в своих интересах, но теперь от этого не осталось и следа. Волдеморт держал пожирателей в железном кулаке, но если только они заподозрят, что их господин не так силен, как им казалось, или что есть кто-то, кто способен его победить, многие из них задумаются, не стоит ли им сойти с этого корабля до того, как его пустят ко дну. И тогда у Волдеморта не будет времени на то, чтобы охотиться на Гарри. Все его силы будут уходить лишь на то, чтобы контролировать своих собственных слуг. — Сперва я хотел похитить Поттера прямо во время Турнира, — говорил Волдеморт. — К сожалению, это мне не удалось, Хвост снова подвел меня, упустив старшего Крауча... Барти-младший, увы, из-за нелепой случайности тоже не смог выполнить свою задачу. И все же Гарри Поттер здесь, у меня в гостях... Его горящие, словно раскаленные угли, глаза уставились на Гарри, и тот на короткий миг пожалел, что не сбежал сразу. Его план предполагал определенное развитие событий, но если Волдеморт решит сначала прочесть его мысли... — Людо, развяжи мистера Поттера и верни ему палочку, — произнес Волдеморт. — Ты ведь занимался в дуэльном клубе, Гарри, не так ли? Что ж, сейчас я дам тебе шанс показать себя. Пусть ни у кого не останется сомнений в том, кто из нас сильнее... Бэгмен выполнил приказ. Гарри растер запястья, взял палочку, вышел на середину поляны и коротко поклонился. — О, мистер Поттер знает этикет, — насмешливо произнес Волдеморт. — А еще говорят, что молодежь в Хогвартсе ничему не учится... — Моя фамилия Олсен, — произнес Гарри, вставая в позицию. — Как интересно, — задумчиво протянул Волдеморт. — Ты предпочитаешь, чтобы тебя запомнили под презренной магловской фамилией, а не как последнего из Поттеров? Знаешь, в этом мы с тобой совсем не похожи, Гарри... Олсен. — Конечно, не похожи, — легко согласился Гарри. — Ведь мне, в отличие от тебя, не нужно скрывать, кто я есть на самом деле, Том Риддл. — Меня очень давно не называли этим именем, — тихо произнес Волдеморт. — Интересно, ты действительно настолько храбр, как пытаешься казаться, или просто глуп? Или, быть может, ты ждешь, пока к тебе на помощь не придет Альбус Дамблдор? — Дамблдор? — Гарри позволил себе улыбнуться. — Тот человек, который выбросил меня, словно ненужного котенка? Который позволил тебе пытать меня три года назад, отправил меня в гости к василиску и так позорно проворонил похищение? Нет, Том, я не жду от него помощи. Да мне она и не нужна, я ведь и так сильнее тебя, и ты сам это знаешь. Поэтому ты меня и боишься... И ты никогда не решишься повторить то, что пытался сделать тринадцать лет назад... — Авада Кедавра! Гарри засмеялся.29 мая 1995 года, кабинет директора Хогвартса
— Что делать, если мы не знаем, где и когда враг нанесет удар? — спросил Дамблдор. Ребята переглянулись. — Ударить самим? — предположила Элин. — Лучшая защита — это нападение. — В иных обстоятельствах я бы с вами согласился, — кивнул Дамблдор. — Но мы не можем атаковать, потому что не знаем, где скрывается Том. — Но мы можем заставить его думать, что знаем, — заметила Гермиона. — Если у Тома есть агенты в Министерстве, то можно пустить слухи, что мистер Крауч идет на поправку и память к нему возвращается... — А когда мы захотим, — подхватил Гарри, — можно будет сказать, что меня переводят в какое-то очень надежное место, о котором никто не знает, и достать меня будет вообще невозможно. — Лорд, все пропало, все пропало! Гипс снимают, клиент уезжает! — засмеялась Элин. — Том будет вынужден выбрать для нападения именно тот момент, который нам нужен. Дамблдор удовлетворенно улыбнулся. — Именно так мы и поступим, — сказал он. — К сожалению, я не могу раскрыть вам весь план, потому что вы пока еще недостаточно хорошо умеете защищать свой разум, а если Том прочтет ваши мысли и узнает, что я для него приготовил, случится катастрофа. Поэтому я прошу вас пока поверить мне на слово. Итак, Гарри, когда тебя похитят, а это рано или поздно произойдет, тебя не убьют сразу. Ты нужен Тому живым, поскольку для своего нового тела он хочет взять твою кровь. Я примерно знаю, какой ритуал он хочет провести, и мой план состоит в том, чтобы позволить ему возродиться. — Что?! — хором воскликнули ребята. — Звучит невероятно, — кивнул Дамблдор, — но... Он вдруг с силой хлопнул ладонью по столу. — Проклятье! Мне следовало начать учить вас окклюменции сразу, с первого курса! — воскликнул он. — Насколько сейчас все было бы проще... Но я не могу изменить то, что уже произошло. Прошу тебя, Гарри, поверь мне! Очень важно, чтобы в жилах Тома текла именно твоя кровь. Он может взять любую другую, у него хватает врагов, но он думает, что твоя кровь позволит ему преодолеть защиту твоей матери и сделает его сильнее. Отчасти он прав, но лишь отчасти. Том не понимает, в какую ловушку он загонит сам себя, если часть твоей защиты перейдет на него... Прости, Гарри, это все, что я могу пока сказать. Обещаю, что как только ты сможешь защитить свой разум в достаточной степени, я расскажу тебе всю правду. — Хорошо, допустим, мы дадим ему обрести тело, — медленно сказал Гарри. — Но ведь сразу после этого начнется война, и множество людей погибнет. Не лучше ли... — Нет, — перебил его Дамблдор. — Если бы я на сто процентов был уверен, что смогу помешать Тому, тогда другое дело, но, увы, это не в моих силах. Рано или поздно, так или иначе, но он вернется и попытается начать новую войну. И раз уж этого не избежать, я хочу, чтобы он вернулся именно так, как я ему позволю. — Это как со снегом в горах? — спросила Гермиона. — Если его слишком много, то там взрывают специальные заряды, чтобы лавина сошла в то время, когда внизу никого нет. — Да, очень хорошая аналогия, мисс Грейнджер, — кивнул Дамблдор. — Хотя я и не могу гарантировать, что никто не погибнет, но... Я, в общем, неплохо изучил характер Тома и могу понять, как он думает и что будет делать в тех или иных обстоятельствах. У меня есть план, как направить его энергию в безопасное русло, чтобы он не развязывал войну, по крайней мере, несколько лет. А за это время я... или, вернее, мы с вами попробуем найти способ уничтожить его окончательно. — Вы думаете, что жертв удастся избежать? — спросил Гарри. — Полностью? Нет, разумеется, — Дамблдор тяжело вздохнул. — Но свести их к минимуму? Думаю, мне это по силам. Конечно, морально было бы проще отсрочить проблему, сняв с себя ответственность за то, что произойдет потом, но... Но кто-то должен принимать тяжелые решения. — Хорошо, — сказал Гарри, — я позволю себя похитить. Что дальше? — Дальше ты будешь наблюдать, — Дамблдор внимательно на него посмотрел. — Возродившись, Волдеморт наверняка сразу же захочет призвать к себе своих слуг и убить тебя у них на глазах. Ему просто жизненно необходимо это сделать, чтобы доказать, что никто больше не может бросить ему вызов. Возможно, перед этим он будет тебя пытать... Не хочу скрывать, Гарри, от тебя потребуется все твое мужество... — Ради чего? — спросил Гарри. — Поймите правильно, я готов рисковать, если надо, но я должен понимать, зачем это делаю. — Прежде всего, ради информации, — ответил Дамблдор. — В принципе, ты можешь уйти сразу же, как только увидишь, что Том вернул себе тело при помощи твоей крови. Но поняв, как именно он это сделал, мы, быть может, поймем и то, где у него уязвимые места. Его встреча с пожирателями, скорее всего, тоже даст нам пищу для размышлений. Возможно, он назовет какие-то имена или проговорится о своих планах... Дамблдор замолчал, о чем-то напряженно думая. — Нет, — сказал он наконец. — Раз уж я решил быть с тобой честным, Гарри, то я буду честным до конца. Главная причина совсем не в информации... Я пока не могу тебе ее назвать, но лучше всего будет, если ты уйдешь от Тома в самый последний момент. Конечно, если ты почувствуешь, что что-то идет не по плану, тогда уходи сразу, но если все будет так, как я думаю... — Это очень опасно, — заметила Гермиона. — Опасно, — кивнул Дамблдор. — Но, к сожалению, другого выхода нет. Так случилось, что Гарри для того, чтобы остаться в живых, надо рискнуть жизнью. Если бы я знал другой путь... Но, увы, я его не вижу. Впрочем, это не значит, что я не могу принять все меры к тому, чтобы помочь тебе выбраться оттуда живым, Гарри. И это, не буду скромничать, самая гениальная часть моего плана. Он открыл ящик стола и достал из него небольшое золотое кольцо. — Это портал, зачарованный лично на тебя, — сказал он. — Надень его на палец ноги и никогда не снимай, даже в душе. В нужный момент он вытащит тебя из ловушки и перенесет прямо в этот кабинет. — Думаете, Том не догадается? — спросил Гарри. — Думаю, нет, — Дамблдор усмехнулся. — Видишь ли, портал такого размера создать невозможно... То есть, было невозможно, пока я его не сделал. Здорово быть великим волшебником, правда? — Но Гарри наверняка обыщут! — воскликнула Элин. — На кольце чары незаметности, — ответил Дамблдор. — Если там будет барьер... — начала Гермиона. — Том вызовет к себе пожирателей, так что барьера точно не будет. — А если я не смогу им воспользоваться? — спросил Гарри. — Что, если я буду без сознания? — О, не волнуйся, кольцо сработает в любом случае, — Дамблдор усмехнулся. — Оно приведется в готовность автоматически, когда тебя перенесут в нужное место порталом или аппарацией, и активируется, когда рядом с тобой будет произнесено ключевое слово. Если ты захочешь уйти, Гарри, ты сам его произнесешь. Но даже если ты будешь не в состоянии этого сделать, его обязательно произнесет Том. Потому что это слово...2 июля 1995 года, кладбище Литтл-Хэнглтона
— Авада Кедавра! В их плане был один серьезный недостаток: Волдеморт мог стоять слишком близко к Гарри, и луч Авады мог достигнуть его до того, как сработает портал. Дамблдор утверждал, что это несущественно (отказавшись, впрочем, пояснять, почему именно), и Гарри хоть и с сомнением, но все же решил ему довериться. Впрочем, он мог бы и не волноваться. Луч заклинания, вылетевший из палочки Волдеморта, ударил не в Гарри, а в него самого, зеленая вспышка озарила погруженное в сумерки кладбище, и в следующий момент пустой черный плащ осел на траву. Проваливаясь в воронку портала, Гарри еще успел увидеть, как над тем местом, на котором стоял Волдеморт, с раздирающим уши воем поднимается плотный сгусток тьмы, и как в немом ужасе смотрят на него пожиратели смерти. Затем активировавшееся кольцо унесло его прочь, и спустя несколько долгих мгновений он упал точно в кресло, стоящее напротив стола директора.2 июля 1995 года, площадь Гриммо, дом 12
Фамильный особняк семьи Блэк, в который их перенес с вокзала Сириус, был пуст, темен и заброшен. Единственным более или менее обжитым помещением в нем была столовая на первом этаже, в которой, судя по небрежно застеленной раскладушке в углу и заставленному грязной посудой столу, Сириус и жил. Именно туда он проводил гостей, настоятельно попросив не выходить из комнаты без него — слишком много в доме было всяких ловушек и проклятых вещей. Дом и правда выглядел как самое настоящее логово черных магов, вполне оправдывая свое название, и попади сюда Элин в иное время, она непременно напросилась бы на экскурсию. Но сейчас ей было не до того. — У Гарри есть портал, — в сотый раз повторяла она. — При малейшей опасности он сразу же оттуда уйдет. — Ты не можешь этого знать! Он может быть уже мертв... — Мама, ну послушай же меня! Гарри жив! — Элин показала надетое на указательный палец кольцо. — Я же уже говорила, видишь, камень зеленый! Мама, он знает, что делает! — Ты не можешь быть в этом уверена, его могут пытать, его, может быть, прямо сейчас убивают! — С ним все в порядке... Последнее утверждение звучало бы намного убедительнее, если бы сама Элин в него верила. План, предложенный Дамблдором, казался разумным лишь до тех пор, пока Бэгмен не увел Гарри прямо у нее из-под носа. Сейчас, успокаивая маму, она сама прокручивала в голове множество сценариев, один хуже другого: что Гарри оглушат и найдут кольцо до того, как он успеет его активировать; что Волдеморт решит использовать Круциатус вместо Авады и будет пытать Гарри, пока тот не сойдет с ума; что в месте проведения ритуала все же будет установлен антиаппарационный барьер; что портал не сработает вообще или сработает недостаточно быстро... Линда Олсен опустилась на диван и закрыла лицо руками. — Неужели ничего нельзя сделать? — спросила миссис Грейнджер. — Ваш директор ведь очень сильный волшебник, верно? Гермиона наотрез отказалась ехать домой до тех пор, пока не узнает, что Гарри в безопасности, и ее мать сейчас чувствовала себя крайне неловко, как человек, ставший случайным свидетелем чужого горя. — Директор Дамблдор силен, — ответила Гермиона, — но и Том Риддл — тоже. — Но у вас есть же какая-то полиция, — не унималась миссис Грейнджер. — Есть это ваше Министерство... Они должны что-то делать... я не знаю, искать какие-то следы, объявить по телевизору... хотя у вас же нет телевидения... — Они делают, — сказал Сириус, входя в гостиную. — Авроры сейчас пытаются отследить, куда отправился Бэгмен, и ищут места с повышенной магической активностью. Но, боюсь, это бесполезно. Бэгмен оставил на вокзале письмо с требованием выкупа, авроры думают, что его будет проще найти, когда он вступит в переговоры. — Сколько он хочет? — встрепенулась Линда. — У нас есть деньги, мы можем... — Это всего лишь маскировка, — покачала головой Элин. — Том просто не хочет объявлять о своем возвращении. — Как ты можешь быть такой спокойной?! Линда Олсен вскочила на ноги и принялась нервно расхаживать из угла в угол. Глядя на нее, Гермиона, кажется, поняла, откуда ее подруга взяла эту привычку — если не вглядываться внимательно, в полутьме можно было решить, что это повзрослевшая Элин сейчас меряет шагами гостиную Пуффендуя, размышляя над особенно заковыристой формулой превращения. — Надо было никого не слушать, — сказала Линда. — Надо было уехать из Англии, как только мы узнали, что Гарри грозит опасность. Все эти разговоры про защиту дома, про самую безопасную школу... Где она, эта защита?! Ну ничего, больше такого не повторится. Если... когда Гарри вернется, мы сами позаботимся о его безопасности. Мы найдем место, где его не найдет ни этот террорист, ни Дамблдор, ни ваше Министерство... — Да нет такого места! — воскликнула Элин. — Пожиратели найдут Гарри где угодно, наш единственный шанс не в том, чтобы спрятаться, а в том, чтобы стать сильнее. Маглы этого не понимают, мама, но, пожалуйста, поверь, мы... Она осеклась, увидев, с каким выражением лица смотрит на нее мама. — Так вот как оно происходит, да? — тихо сказала Линда. — Вас забирают из семьи, проходит несколько лет, и родители для вас становятся всего лишь маглами? — Мама... — Нет, молчи. Я же видела, как на нас с Эриком смотрели другие волшебники. Как на дрессированных обезьянок, которых чудак-директор ради потехи усадил за один стол с людьми... Я говорила себе, что мои дети не такие, что они никогда... я... дети... Линда замолчала, затем, словно робот, подошла к дивану, села на него и замерла с закрытыми глазами. — Сириус?! — Элин вскочила на ноги. — Немедленно прекрати! — Расслабься, — Сириус спрятал палочку в рукав. — Все нормально, когда они придут в себя, то вспомнят лишь, что я дал им успокоительное. — Они? Переведя взгляд на миссис Грейнджер, Элин заметила, что та сидит в той же позе и с точно таким же выражением на лице. — Не смей! — не помня себя, она выхватила палочку и наставила ее на Сириуса. — Расколдуй их, или я... — Гостья дома не смеет угрожать плохому хозяину! Элин отлетела к стене, отброшенная возникшим перед ней старым домовиком. — Позор рода приводит в дом маглов и грязнокровок, — бормотал тот, — ох, бедная, бедная госпожа Вальбурга, что бы она сказала, если бы была жива... теперь Кричеру приходится служить негодному хозяину, разбившему сердце матери, защищать его от его же гостей... — Изыди, — бросил домовику Сириус, и тот с тихим хлопком исчез. Сириус подошел к Элин и помог ей подняться на ноги. — Если хочешь, я сниму заклинание, — сказал он. — Но что дальше? Она будет нервничать, пытаться что-то сделать, потом поймет, что от нее ничего не зависит... Ты этого хочешь? — Эль, так и правда будет лучше, — Гермиона усадила подругу рядом с собой. — Сириус прав, твоя мама — хороший человек, но она не волшебница... Как и моя. Они просто не поймут. Элин посмотрела ей в глаза, тяжело вздохнула и положила голову ей на плечо. — Они ведь и правда всего лишь... обычные люди, — продолжала Гермиона. — Родители считают нас детьми, но мы не дети, мы волшебники, и мы уже думаем не как они. Мы принадлежим другому миру, мы даже видимся всего два месяца в год на каникулах... — Я знаю, Герми, знаю, — ответила Элин. — Запад есть запад, восток есть восток... Просто... я ведь люблю их... Но они и правда ничего не понимают... Мама хочет нас защитить, но не знает, как... вернее, знает, что от нее уже ничего не зависит, и от этого ей только хуже... Так они и сидели, пока в комнате не появился патронус в виде феникса. — Все в порядке, — произнес он голосом Дамблдора. — Гарри жив и здоров, мы прибудем через несколько минут. В тот же момент Линда Олсен и миссис Грейнджер зашевелились и растерянно огляделись вокруг. — Гарри?.. — Все нормально, мама, — сказала Элин. — Он смог бежать и скоро будет здесь, директор только что прислал сообщение. — Слава богу! — воскликнула та. — Я чуть с ума не сошла... кажется, я... Она нахмурилась, словно пытаясь что-то вспомнить. Элин посмотрела на Гермиону и тяжело вздохнула. — Не волнуйся, все хорошо. Сириус дал вам обеим успокоительное, и вы заснули, — сказала она. Ей хотелось завыть от тоски, но она, конечно, сдержалась. Взрослые ведьмы так себя не ведут.* * *
— Гарри, это очень важно. Ты уверен, что Авада Кедавра тебя не задела? — спросил Дамблдор. — Нет, я же говорю, она ударила в Тома, — удивленно ответил Гарри. — Да и если бы она в меня попала, я бы тут не сидел, верно? Дамблдор с сомнением покачал головой. — Не знаю, Гарри, просто не знаю. По моим расчетам... — он нахмурился. — Повтори еще раз, что сказал Петтигрю, когда брал твою кровь? — Кровь недруга, отданная против воли, воскреси своего врага, — сказал Гарри. — Я еще подумал, что если отдам кровь добровольно, ритуал не сработает. Он сработал, но... Наверное, это было то же самое, как с долгом жизни, — я помог Тому возродиться, и Том из-за этого не смог причинить мне вред. Мой шрам не болел, Круциатус действовал очень слабо, ну а когда Том попытался меня убить — умер сам. — Возможно, возможно... — Дамблдор с сомнением покачал головой. — К сожалению, в этих областях черной магии я не специалист. — И что теперь? — спросил Гарри. — Я помню, что вы говорили, Том должен был получить тело с моей кровью, но, по-моему, так даже лучше получилось! Он снова развоплотился, пожиратели напуганы, война отсрочена неизвестно на сколько... — Это верно, — согласился Дамблдор, — но, к сожалению, сейчас мы вернулись к тому, с чего начали. Тому все еще нужно новое тело, и он все еще хочет тебя похитить. Только во второй раз тебе не удастся так просто сбежать. — Нет, — убежденно произнес Гарри. — Второй раз Том это не сделает, я уверен. Я чувствовал его эмоции, и... Он меня боится, профессор. Я жутко блефовал, но это сработало, Том действительно испугался. А теперь, когда он снова не смог меня убить, он боится еще больше. — Что ж, будет хорошо, если ты окажешься прав, — согласился директор. — Но все же, будь осторожен. Есть некоторые обстоятельства... Впрочем, о них я расскажу тебе потом, когда ты изучишь окклюменцию. — Вы говорили, что Том один из самых сильных легилиментов, — нахмурился Гарри. — Сколько же времени мне понадобится, чтобы научиться защите? Нет, я понимаю, что надо быть осторожным, но я все же хочу знать, что делаю. И кроме того... — Гарри чуть поколебался, — простите, профессор, но вы не бессмертны. Если с вами что-то случится, и никто другой не будет знать про ваши планы, то... Наверное, это будет не очень хорошо. — Ты прав, Гарри, ты кругом прав, — Дамблдор вздохнул. — Надеюсь, через год ты будешь достаточно силен, чтобы я мог рассказать тебе всю правду. Во всяком случае, профессор Снейп приложит к этому все усилия, он уже согласился обучать тебя окклюменции. А он один из крупнейших специалистов в данной области, даже сам Том не мог проникнуть в его мысли. Гарри мысленно вздохнул. Он уже заранее предвидел, что эти уроки станут для него настоящим адом. Впрочем, если вместе с ним будет заниматься Элин, возможно, профессор и не станет слишком уж зверствовать, все-таки его сестра как-то научилась с ним ладить. — Ну хорошо, полагаю, твои родные уже тебя заждались, — Дамблдор поднялся на ноги. — Оставь мне свои воспоминания, пожалуйста, я просмотрю их на досуге. Гарри привычно сосредоточился, позволяя воспоминаниям вытечь из своего уха в подставленный директором сосуд. — Я там сказал про вас кое-что плохое, — заметил он, когда процедура была завершена. — Не обижайтесь, пожалуйста, просто я испугался, что Том захочет залезть мне в голову, чтобы проверить, не жду ли я от вас помощи... Дамблдор кивнул. — А вообще, как-то все слишком просто получилось, — продолжал Гарри. — Том ведь сильный темный волшебник, а я всего лишь ученик. Не думал, что удастся победить его так быстро. Как-то это... — Не слишком героически? — закончил за него Дамблдор. — Что ж, если бы тут была твоя сестра, она, наверное, сказала бы, что героизм — это следствие чьей-то халатности. Если есть хорошо продуманный план, то и подвиги не нужны. Не согласиться с этим утверждением было сложно, но Гарри вдруг подумалось, что Дамблдор лукавит, пытаясь скрыть от него что-то, известное лишь ему одному. Возможно, легкая победа лишь на первый взгляд казалась легкой. Возможно, это была и не победа вовсе?* * *
То ли из-за гормонов, то ли по какой-то другой причине, но в последнее время Элин стала замечать, что ее настроение лишилось полутонов. В ее голове словно появился переключатель «плохо» — «хорошо» без промежуточных вариантов. Минуту назад она еле сдерживалась от того, чтобы не разрыдаться у мамы на груди, но едва в приемной появился Гарри, от мрачных мыслей не осталось и следа. «Он жив и снова победил Волдеморта, лучше и быть не может, — думала она. — А с родителями мы все обсудим, как только вернемся домой. Никаких проблем». Сейчас Линда Олсен с миссис Грейнджер стояли на площади возле соседнего дома, ожидая вызванные такси (дом номер двенадцать водители, понятное дело, не видели). Сириус с Гарри вышли, обсуждая предстоящий день рождения и список приглашенных, и Элин с Гермионой остались в комнате одни. — Послушай, Эль... — Гермиона замялась, не зная, как правильно сформулировать давно мучавший ее вопрос. — Я все хотела спросить, но как-то не получалось... Я помню, ты говорила, что Виктор тебя не интересует, но... Ты правда не ревнуешь? Потому что если да, то... Знаешь, это совсем нехорошо, когда двум подругам нравится один человек. И если тебе он тоже нравится, то мне лучше расстаться с ним сейчас, пока дело не зашло слишком далеко, потому что потом... ну, это уже будет нечестно, а если мне придется выбирать между Виктором и нашей дружбой... — Да с чего ты решила, что он мне нравится? — прервала ее Элин. — Меня вообще... Ладно, это все равно уже секрет Полишинеля, половина школы сегодня утром видела, как мы с Сашей целовались. Это не любовь, но да, мы провели вместе ночь, и мне понравилось. Так что не беспокойся насчет Виктора, мужчины меня вообще не интересуют. — О... — растерянно протянула Гермиона. — Но тогда... я ведь много раз замечала, как ты реагировала, когда видела нас с Виктором. И какими глазами смотрела на него, когда думала, что тебя никто не видит. А сегодня утром на корабле, когда ты заметила, как я его целую, у тебя было такое лицо, как будто... Гермиона замолчала, поняв, на кого именно на самом деле смотрела ее подруга, и, прежде чем она успела задать следующий вопрос, Элин, не давая себе шанса на то, чтобы испугаться, подошла к ней и поцеловала в губы. Руки Гермионы дрогнули, как будто она хотела ее обнять, рот чуть приоткрылся, и на один короткий миг Элин показалось, что Гермиона готова ответить ей взаимностью. Затем Гермиона отстранилась назад, в ее глазах мелькнул ужас, она закрыла рот рукой и бросилась вон из комнаты. Хлопнула входная дверь, Элин развернулась и со всей мочи врезала кулаком по стене, ободрав костяшки до крови.От автора:
Изначально эта сцена должна была стать финальной, но потом я все же добавил еще одну главу. Она немного нарушает хронологию повествования, но логически относится именно к этой части, а не к следующей. Девятнадцатая глава, завершающая четвертую часть, выйдет в понедельник или вторник.