***
Хотя внутри замка происходило что-то интересное и захватывающее, я не торопился туда бежать, и не поддавался уговорам Розарии. Благородная была настойчива в своём желании попасть к Лорду в этот трудный момент, но я был непреклонен, хотя не мог упрекнуть её в этом желании. Чувство верности и долга перед Лордом было глубоко укоренившимся и непоколебимым в каждом Благородном с самого детства. Только со временем и жизненным опытом они могли начать ослабевать, позволяя проникать сомнениям и гневу в сознание. Дензел сам столкнулся с подобным, превратив свою слепую преданность в радикальное противодействие, которое вылилось в самый масштабный мятеж в истории Благородных. — ...Я могу гарантировать, что с тобой ничего не случится, — настаивала Розария, пытаясь убедить меня отпустить её к Лорду на помощь. Мы сидели в одном из оконных проёмов, наблюдая, как замок перед нами дрожит, а небо время от времени меняет свой цвет на кроваво-красный. По-своему завораживающее зрелище. — Мне эти гарантии не интересны, — отмахнулся я, показывая своим видом полное отсутствие заинтересованности в этом предложении. — Тогда чем я могу заинтересовать такого Благородного, как ты? — прямо спросила Розария, пытаясь привлечь моё внимание. — С этого и стоило начинать, — хмыкнул я, переводя взгляд на Розарию. Мои глаза непроизвольно скользнули по её изящной фигуре и изгибам тела, что не осталось незамеченным и вызвало определённую реакцию. — Я пока не планирую выходить замуж, — сдержанно произнесла Розария слегка в шутливой форме, отводя взгляд в сторону замка. — Но если это твоё главное условие, я... Я вновь отмахнулся. — Не стоит воспринимать мой взгляд таким образом. Иногда моё тело живет своей собственной жизнью, и я не могу ничего с этим поделать. Прошу прощения, — коротко кивнул я, позволяя себе небольшую улыбку. — Прощаю, а теперь позволь мне уйти, — опять попросила Розария. Я покровительственно ухмыльнулся. — А зачем? На что ты вообще надеешься, решив пойти против Истинного Ноблесс? — Я глава клана... — Он бог во плоти, — тут же ответил я, заставляя Розарию замолчать. — Он стоит выше Лорда, и вам следует подчиняться его воле, если вы рьяно почитаете своего Лорда и традиции. Только преступники идут против, обрекая себя на вечный сон. Если Лорд обвинил его в преступлении, значит, сам Лорд совершил серьёзное преступление, — произнес я суровым голосом. — Истинный Ноблесс – хранитель расы Благородных и людей, платящий высокую цену за свою великую силу. А вы решаете идти против него? В чём ваша проблема? Во время своей речи во мне как будто проснулся Дензел, который за некоторым исключением щепетильно относился к традициям и законам Благородных. Кроме того, мучительное Дензелом наказание, которое продолжалось тысячу лет, отразилось в моих мыслях и вдохновило меня высказать то, что Дензел никогда не сказал бы. — Может… — на мгновение запнулась Розария, хмурясь и бросая обеспокоенный взгляд в сторону замка. — Может, так было когда-то, но этот Благородный совершил тяжкое преступление. Он возглавил мятеж против нового Лорда, уведя за собой всех несогласных глав кланов, и руководил всеми их действиями, включая нападения на наши представительства в мире и верных Лорду глав кланов, некоторые из которых не пережили эти события. И ты, такой же мятежник, предлагаешь нам предать своего Лорда? Лучше умереть в сражении… Описание Рейзела, которое я сейчас услышал, меня порядком удивило, ведь оно больше подходило Дензелу. Правда, тогда в прошлом никто никого не уводил. Большинство заговорщиков вообще оставались в тени, ожидая исхода главной битвы между братьями из рода Кадис Этрама. Прошлому Лорду, если не изменяет память, был выдвинут ультиматум с требованиями, которые он категорически отверг и начал разбираться с мятежом силой, на время отказавшись от присущей ему инфантильности и чувства всепрощения. Лорд особенно не любил и не прощал предательства. — Интересная история, а есть что-то более реальное, что ты можешь рассказать? — Я не понимаю, — сказала она, в замешательстве. — Что ты имеешь в виду? — Когда произошел этот мятеж? Отвечай, — приказал я, используя свою силу. — Чуть больше пятьсот лет назад… — ответила Розария, сжимая губы. — Хм, как странно, — задумчиво произнес я, скромно улыбаясь. — Истинный Ноблесс проспал восемьсот двадцать лет и только недавно пробудился ото сна. Я же и вовсе проспал более тысячи лет, точнее, двенадцать веков, если мне не солгали. Учитывая эти цифры, каким образом Ноблесс мог организовать мятеж и координировать его членов? Может быть, к его гробу протянули кабель связи по дну моря, но это звучит слишком нереально, — насмешливо улыбнувшись, добавил я. Мои слова вызвали удивление у главы клана Элеанор, что было ясно видно по ее выражению лица. — Я... Я не могу поверить тебе на слово, — ответила она, хмурясь. — Мне не нужна твоя вера. Я просто делюсь с тобой информацией о той сказке, которую ты мне рассказала, — промолвил я, пожимая плечами. — Кстати, а кто рассказал тебе эту глупость? Или ты сама воочию видела, как мой брат воодушевленно поднимал всех, кто не согласен с назначением нового Лорда? — Это нам рассказала сам Лорд на одном из первых собраний после её назначения, — сквозь зубы произнесла Розария, сжимая кулаки. — Понятно, — сказал я, не скрывая улыбки. Вокруг царило небольшое затишье, битва в замке наконец завершилась. Внезапно я заметил Виктора, мчавшегося по внутреннему двору в сторону замка. Я заметил, что его одежда была потрепана и частично отсутствовала, но сам он выглядел целым и здоровым. Не обращая внимания ни на что, он быстро скрылся в замке, направляясь к своему мастеру. Через несколько секунд на дворе появился незнакомый благородный, «помятая» внешность которого напоминала Франкенштейна. Высокий и стройный блондин с короткой причёской и маской на лице также исчез внутри замка, причём очень быстро, стремясь уже к своему Лорду. И только мы с Розарией продолжали сидеть в оконном проёме и обсуждать «сказки», за авторством госпожой Раскреи. Подождав некоторое время и не заметив никаких признаков новой битвы внутри замка, я принял решение. — Похоже, всё успокоилось, — выдохнул я, вставая. — Ох, ладно. Ты можешь быть свободна и отправляться к своему Лорду. Можешь считать это… — я неопределённо махнул рукой. — Жестом доброй воли и подтверждением искренности моих слов. Розария сначала не могла поверить, что сила, которая долго её держала в плену, просто исчезла. — Это какая-то проверка, да? — осторожно спросила она, вставая и разминая кисти рук. — Ты не выглядишь глупой и должна всё прекрасно понимать. Мы молча стояли несколько секунд, глядя друг другу в глаза. — Хорошо, — кивнула Розария серьёзным видом. — Я постараюсь воздержаться от необдуманных поступков и оценивать ситуацию трезво, но ничего не могу обещать. Всё будет зависеть от того, что произойдёт в усыпальнице. Может быть, Лорд ошиблась относительно Ноблесс, но я всё равно буду верна ей до самой смерти и выполню любой её приказ, как и полагается главе клана Элеанор. — Твоё право. — О Катрин поговорим позже. Я сама тебя найду, когда всё уляжется, — бросила она через плечо и ловко выскочила из окна, направляясь к центральным воротам замка. Я же неспешно отправился следом, надеясь, что старшая сестра Катрин действительно всё поняла и не совершит какую-нибудь глупость. По крайней мере, она не стала сразу же атаковать меня, когда контроль разума полностью спал, а значит, не всё потеряно.***
Всё-таки хорошо, что я пробудился спустя тысячу лет. Причин так яростно держаться за остатки личности настоящего Дензела, как я это делал последние пару дней, оставалось не так уж и много. Из знакомых личностей, которых я мог сейчас встретить в усыпальнице Лордов, где происходила битва двух монстров и сейчас наверняка ведутся переговоры, был Рейзел, старина Геджутель и Раскрея, которую Дензел видел в прошлом всего пару раз, когда она была ещё маленькой девочкой. Не уверен, что она смогла в то время отличить Дензела от Рейзела, и вообще знает, что у Ноблесс был старший брат. Прошлый Лорд приложил все усилия, чтобы имена и воспоминания о причинах гражданской войны полностью исчезли из этого мира. Среди нового поколения глав кланов мне нечего делать. Я уже принял тот факт, что являюсь оружием души, поэтому иерархия Благородных уже не имеет значения для меня. Оружие души подчиняется только главе своего клана, и это право неоспоримо. Все знают об этом, и я не постесняюсь использовать это не только в будущем, но и сейчас. Я отпустил Розарию не из-за её грустных глаз, и не из доброты сердца, хотя она присутствует во мне. Моя основная цель – на время остаться одному. А «вырубить» главу клана не такая уж и простая задача. Если приказать уснуть через контроль разума, неизвестно, когда глава клана может проснуться, а использование грубой силы не входит в мои планы. Не в этом заключалась главная моя цель. Даже, если сейчас все друг с другом перемирятся и закрепят это дружными объятиями, Раскрея определённо не вывалит мне все изъятые материалы исследований Дензела и Лагуса касательно осквернения оружия души. Раскрея может и не знать, что в глубине замка в засекреченном архиве может храниться такая специфическая информация. Почему бы сейчас, пока все отвлечены на «важные дела», аккуратно не забрать своё? Всякому Благородному запрещено спускаться на подземные этажи замка, но я Благородным не являлся в полном понимании этого слова, поэтому решил испытать судьбу и древнюю магию этого места. Сумею ли я проникнуть в это запретное место? Стараясь держаться подальше от усыпальницы, где сейчас собрались все высшие чины Лукедонии и не только, я тихо и быстро перемещался по величественным коридорам тёмного замка, пытаясь вспомнить, где находится спуск вниз, исходя из обрывков памяти Дензела. Пришлось некоторое время блуждать по пустым комнатам и коридорам, прежде чем найти широкую лестницу, ведущую глубоко вниз. Я уже радостно спешил в запретное подземелье, о котором только слышал, перепрыгивая через ступени, но меня ждало разочарование – посреди лестницы неожиданно встала гладкая каменная стена, выглядевшая совершенно неестественно в этом месте. Просто стена посреди лестницы. И она была настоящей, из холодного камня и с едва видимыми рунами, нанесёнными давно засохшей кровью. — Эх, — я обречённо выдохнул от осознания провала своего плана. Такую стену не разрушишь без шума, поэтому я решил вернуться. Да, было наивно полагать, что всё будет так просто, но всё-таки попробовать стоило. Когда ещё подобная возможность возникнет?***
Я надеялся встретить кого-нибудь из своих товарищей, но судьба решила пошутить надо мной. Бродя по бесконечным коридорам в поисках выхода и чего-то интересного, заглядывая в комнаты, я случайно столкнулся с Лордом и Розарией, которая её сопровождала. Они появились внезапно, свернув в тот самый коридор, где мирно и спокойно стоял я, поглощенный рассмотрением картины замка в лучах рассвета, написанной, без сомнения, матерью Дензела. Я был полностью погружён в чувство сильной ностальгии и красоты этой картины, поэтому не сразу заметил нынешнюю хозяйку этого места, приближающуюся ко мне. Раскрея больше не была той маленькой девочкой с глупыми бантиками, которую запомнил её Дензел. Передо мной была взрослая и прекрасная женщина с серьёзным и строгим взглядом. У неё были длинные прямые черные волосы с отдельно выделенной чёлкой и выразительные красные глаза. Её черное одеяние, украшенное золотом, напоминало костюм фехтовальщика, но с длинным плащом и светлыми штанами. Она также носила тонкие кольцеобразные серьги и несколько колец на руках. Без сомнений, это уже не «малышка Раскрея», как её назвал прошлый Лорд, а именно Эрга Кенезис Ди Раскрея. — Я бы хотел сказать, что не ожидал увидеть вас здесь, госпожа Раскрея, но это всё же ваш замок, — спокойно произнёс я, поворачиваясь к двум леди. — Рад видеть вас в добром здравии. Столько лет прошло с тех пор, как я видел вас в последний раз. Мои слова заставили Лорда задумчиво нахмуриться, а Розарию за её спиной ввести в лёгкое замешательство. — Ты не Кадис Этрама Ди Рейзел, — холодно сказала она, подойдя ко мне. — Но ты невероятно похож на него. Кто ты и что ты делаешь здесь? — Я – Кадис Этрама Ди Дензел, — кивнул я. — Старший брат Рейзела, который пробыл во сне больше тысячи лет и проснулся несколько лет назад. Я прибыл в Лукедонию вместе с остальными, но немного заблудился, пока искал своего брата и остальных. В этом месте я не был очень давно. — Не знала, что у Рейзела есть старший брат, — сказала Раскрея холодно и немного надменно. — Жаль, что вы не помните. Мы уже встречались в прошлом, но вы, вероятно, не смогли отличить меня от моего брата. Ваш отец показывал мне, как правильно заплетать ваши волосы и демонстрировал коллекцию прекрасных бантов, а также... Раскрея подняла руку, прерывая меня. На её лице под маской отстранённости и холода были видны смешанные эмоции, включая смущение, гнев и стыд. — Я всё помню. Не стоит продолжать, — сказала Раскрея, сжимая губы, и обратилась к Розарии. — Розария, покажи ему выход из замка, а потом возвращайся ко мне. — Конечно, — поклонилась Элеанор и махнула мне рукой, чтобы я следовал за ней. — Скоро я посещу ваше родовое имение. Рейзел и Франкенштейн уже об этом знают. Будьте готовы, — бросила Раскрея и продолжила свой путь по коридору.