Магия чувств

Ту-ту ту-тук, ту-ту ту-тук, отстукивал поезд о рельсы незамысловатый ритм, увозя Диму с Дашей из города, с которым они уже успели сродниться, который подарил им друг друга, в котором Димка познал, наконец, что такое материнская любовь. На перроне он снова подвис, впитывая в себя эмоции, словно губка, а Даша смотрела на это по-детски счастливое лицо и улыбалась. Вид счастливого Димки завораживал и заставлял верить, что все будет хорошо. Диму там ждёт Василий и, может, Даша, наконец тоже встретит того, от которого будет замирать сердце, кто растопит лёд и сможет заглянуть под маску вечной хохотушки-Дашки, вытащить наружу боль и излечить душу. — Все спросить хотел… — начал Дима, — я еще в первый день у тебя на плече тату заметил, но спросить все не решался… Что там написано? — Там по-английски написана фраза, переводится как «Прости меня, милый, я всегда буду любить и помнить тебя». — О, — нахмурился Васечкин, отведя взгляд, почесал лоб и продолжил, — расскажешь как-нибудь? Даша в ответ лишь неопределённо передёрнула плечами, не желая продолжать разговор, и её замечательный братик понял всё без слов. — Даш, как тебя твои-то отпустили? Потехина махнула рукой, нахмурившись. — Кто мои-то, Дим? Мама вечно на работе, а отчим только и рад, что я, наконец, уехала. Да и не живу я с ними давно, как только выдалась возможность, съехала к подруге жить. — У тебя с отчимом конфликт? — Прости, братишка, — Даша отрицательно покачала головой, отчего красно-черные локоны рассыпались по плечам, — Я не готова говорить на эту тему. Заметив, как Дима прикусил губу и отвернулся, она прошептала: — Это настолько личное, что тебе не нужно это знать. Васечкин нахмурился, посмотрел ей в глаза, отчего Даша невольно поёжилась. Что-то чёрное промелькнуло во взгляде, страшное. — Я убью его, если он тебя… — ледяным тоном проговорил юный волшебник, — тронул. — Господи, Дим! Чего ты себе надумал-то? — Дарья поняла, если он узнает правду, может случиться непоправимое. Дима будет мстить, и тогда страшно, во что он превратится со своими способностями. Дарья погладила его по плечу, успокаивая. И решила попробовать на нем свои способности, сделать что-то вроде внушения, и хоть Димка ему был неподвластен, но это немного помогло сбавить обороты. — Прекрати себя накручивать. Он меня не трогал. — А кто трогал? — Не унимался тот. — Никто! Угомонись и поешь. — Сунула ему под нос пирожок. — А то твой живот уже еде серенады поёт. Юный троглодит схватил пирожок и откусил смачный кусок, запил чаем, и посмотрел на сестру «теперь-ты-довольна?» взглядом, на что Даша ответила так же без слов «заткнись-и-доедай-молча», подняв бровь. Дима вздохнул и принялся за еду. Он не собирался лезть к ней в душу и вытаскивать правду щипцами, захочет — поделится, а нет, так нет. Но он сделает всё, чтобы его названная сестра как можно чаще смеялась. Поезд прибывал на станцию, проводница во все горло объявляла, что скоро остановка и санитарная зона, а Даша с Димой уж давно сидели на чемоданах, то и дело поглядывая в окно. Состав затормозил, и пассажиры стали выходить из вагонов. Остановка была всего две минуты, и никто не хотел опоздать. Встречающие окружили лесенку, помогая людям спускаться самим, принимая багаж. Ребята стояли в самом конце, и поэтому, к моменту их выхода толпа полностью рассосалась. — Нас не встретят что ли? — обиженно протянула Дарья, заметив, как издалека к ним бежит Вася и жестом просит молчать. Как только до цели остались считанные шаги, эта самая «цель» развернулась и с радостным воплем повисла у Васи на шее. — Ох, — притворно застонал Вася, — наконец-то ты поправился и перестал напоминать скелет. — Ага… — Дима дотронулся до Васиного лица, — а тебе не мешало бы побриться… — как заворожённый уставился на Васины губы, и потянулся к нему, мужчина едва успел накинуть на них «отвод глаз». Поцелуй вышел робкий и нежный, они ласкали губы друг друга невесомо, словно боясь спугнуть мгновение, и лишь громкое покашливание откуда-то то сбоку заставило их вернуться в реальность. — Дико извинтиляюсь, — проговорила Даша, — но там батяня твой рвёт и мечет. Боится, вдруг вы сейчас вместе с платформой перенесётесь. Ребята рассмеялась легко и задорно, и, взявшись за руки, перенеслись в новую штаб-квартиру. Точнее штаб-дом, в котором, как выяснилось позже, живёт Васино семейство. — Ну вот, — проговорил мужчина, переступая порог, — тут мы и будем жить, как говорится, до особого распоряжения. Предупреждая ваши вопросы и недовольства скажу, что этот пункт есть в условиях контракта. Да и нам спокойнее будет. Привет, семья! — прокричал мужчина в глубину дома. — Дорогой, дети приехали! — послышался женский голос. — Вася, я думал, что вернусь в бабушкину квартиру! Мне там и порядок надо навести и вообще… я там хотел жить! — Да будешь ты там жить, успокойся. Как только я буду уверен, что ты не спалишь дом и не затопишь соседей, готовя себе еду, так и съедешь. Тем более, мама такие вкусные ванильные булочки печёт — мои и рядом не лежали! А в квартире потом все вместе приберёмся и подумаем, как с ней быть, пока ты живёшь тут. — Ладно, — вяло согласился Дима, стаскивая с себя верхнюю одежду и обувь. — Где можно кинуть кости? — спросила Дашка, тряхнув ярко-красной копной, и, подхватив чемодан, прошествовала в зал. — Пойдёмте, проведу Вас, дети мои. Ваши комнаты рядом. За ужином ребята обсуждали Димину командировку, их успехи и планы на будущее. Напомнили об эмоциональной подпитке подопечных. Все это время Дима ловил на себе странные Васины взгляды, словно тот обнимает его на расстоянии, ощупывая и гладя. Да уж, странное чувство. Ночью, когда разомлевший после плотного ужина и горячего душа, Дима лежал в кровати, обдумывая происходившее за столом и вспоминая Васины взгляды, он поймал себя на том, что ему безумно приятно такое внимание, и ещё там, на перроне, Васечкин понял, что готов к большему. Готов, но в то же время боится. Страх не понравиться опытному Васе отметал все порывы пойти сейчас к нему в комнату и наброситься с поцелуями. В дверь тихо постучали, отвлекая от мыслей. Затем в проёме показалась Даша. — Спишь? — прошептала она — Неа. — К тебе можно? А то страшно мне одной на новом месте. — Да, давай. Тут кровать большая, я подвинусь. Дарья мигом прошмыгнула в комнату, Дима только и заметил в свете луны оранжевых утят на голубой пижаме и сдавленно хрюкнул. — Если ты сейчас заржёшь, я придушу тебя подушкой! Парень хрюкнул ещё пару раз, и, не сумев сдержаться, расхохотался, грозя поставить на уши весь дом. — Да заткнись ты! — зашипела Даша, ударив подушкой по голове, — Сейчас всех перебудишь! — Продолжала лупить его мягким снарядом, куда попадёт. — Война подушками! — взвыл Димка. — Защищайся! Вася с непроницаемым лицом смотрел на некогда чистую комнату, которая сейчас выглядела так, будто по ней прошёл Мамай, параллельно раскидывая повсюду перья и пух, ну или чем там ещё подушки набивают. Посреди этого апокалипсиса стояли два неощипанных чудовища, перья у которых были не только в волосах. — Вот поэтому, Дима, вам нельзя жить отдельно! Вы во что превратили комнату? — Ща все буит, — пообещала Даша, приготовившись щёлкнуть пальцами. — Неа, — покачал головой Вася, — Сейчас вас, так и быть, очищу, — щелчок! И Дима с Дашей чистенькие. — А вот комнату завтра сами отмоете. — Пресекая любые попытки спорить, Вася покрутил ладонями у ребят перед носом, — Ручками, ручками. А теперь, Даша в свою постель, а Дима идёт со мной. Вася с Димой поднялись на третий этаж, и шли по коридору, на стенах которого были развешаны различные детские фото. «Завтра получше рассмотрю», — пообещал себе Дима. — Диван в гостиной не удобный, так что спать будешь со мной, — услышав непонятное бульканье, Иволгин поспешил исправиться, — я тебе кровать уступлю, а сам на надувной матрац лягу, — и, помолчав, добавил, — ну и чудики же вы с Дашей, ну ей богу! Дима лежал под одеялом и смотрел в белый потолок, сон никак не желал приходить, и он маялся, не зная, как лечь, чтобы наконец оказаться в царстве Морфея. — Вась, ты спишь? — прошептал Дима. — Нет, — так же тихо прозвучало в ответ. — Мне не заснуть на новом месте… Рядом с ним прогнулась кровать, и Васечкин ощутил себя в крепких любимых объятиях, уткнувшись носом в голую грудь, заметил знакомый кулон, подаренный им еще во время первого задания. Васечкин коснулся пальцем витиеватой буквы «В», огладил чуть закруглённые края пятиконечной звезды и прерывисто выдохнул. Знать, что твой подарок носят практически возле сердца, было чертовски приятно. Послышался щелчок пальцев. — Смотри, — указал Вася на потолок, который теперь украшало красивое звёздное небо. — Я словно в космосе, — в восторге прошептал Дима, оглядываясь по сторонам. Всё пространство вокруг было усеяно мелкими белыми точками, которые двигались так, словно они летели на этой кровати бороздить просторы космоса. — Ох, — Васечкин восторженно вздохнул. — Вот это да! — Всё, — Иволгин притянул к себе любимого, — а теперь любуйся и засыпай. Завтра долгий день. Дима почувствовал, как веки тяжелеют, наливаясь свинцом, и стал постепенно погружаться в сон. — Спасибо тебе, Вась. Я тебя люблю. А Василинириан ещё долго лежал, любуясь звёздами и видом спящего парня. Он обязательно найдёт способ быть с ним. Надо только ещё немного подождать.