Магия чувств

Пятое задание Дима расхаживал по огромной кухне, заложив руки за спину, и думал о том, что оказался совершенно не готов к новому заданию! Несколько дней назад, когда Вася с опаской протянул ему два новых личных дела, а потом так же встревоженно смотрел, как Дима открывает папки, погружаясь в чтение, ему показалось, что он спит. Ведь не может же оказаться правдой то, что он сейчас только что прочитал! Васечкин притормозил у стола, за которым притихло всё Васино семейство. Ещё раз открыл досье, с первой страницы которого на него смотрела Татьяна, подруга детства и первая любовь. Та самая девушка, к которой он питал нежные чувства, и которая так обидно пренебрегла ими в самом начале. Но ещё больше он побледнел, когда открыл второе досье на человека, с которым он эту самую Татьяну должен был свести. Николай Варенцев на фото выглядел уже гораздо серьёзнее, мужественнее, чем Дима помнил, ведь не видел его уже сколько? Почти два года, наверное… Двадцатилетний Коля учился на филфаке, и, кто бы мог подумать, писал рассказы! Дима аж перечитал несколько раз, думая, что у него уже галлюцинации. Ну не вязался у него образ Коли-хулигана с филфаком и писательством, ну никак! Вот если бы Диме сказали, что Коля теперь сидит на корточках возле подъезда, лузгает семки и кричит вслед проходящим: «Э! Сижки есть, уважаемый?!», он бы поверил, а тут… Это что же получается, Васечкин и не знал его совсем? Дима отложил папку в сторону, и взял в руки другую, начав бубнить себе под нос информацию. — Итак, Татьяна Смирнова, восемнадцать лет. Учится на швею, полгода назад выпустилась из детского дома номер восемнадцать, живет по адресу… Ага! Во, — добрался до нужной информации Васечкин, проговорив убитым голосом, — семейное положение «разведена». Дима перечитал предложение ещё и ещё, пока до него не дошёл окончательный смысл слов. — Кхе-кхе, — прочистил он горло, — неожиданно. А за кем замужем-то была? И когда успела-то? Дима листал и листал досье, пока не понял, что таковой информации тут нет, и тут его осенило! Судорожно перелистав Колино дело до нужной страницы, замер в недоумении. В графе семейное положение стояла абсолютно такая же запись. — Не понял, они что, женаты были? — проговорил, глядя в окно. Васины родственники благоразумно молчали, старательно изображая мебель. Вдруг Дима почувствовал тонкие пальцы на своём плече, развернулся к Даше лицом, зарываясь носом в красно-чёрную копну волос. — Тише, братишка, тише. Расскажешь мне потом, что у вас там произошло? — не получив ответа, добавила, — Если захочешь, конечно. — Я не понимаю, почему я? — спросил, подойдя к столу и старательно заглядывая в глаза всем троим по очереди. — Неужели у вас не нашлось ни… Горькая догадка пронзила его, наваливаясь чёрной обидой. — Это всё ты! — ткнул пальцем в Васину грудь, кривя от обиды губы, — Проверить решил, да? — прокричал этому предателю в лицо, — не ожидал от тебя, Вася, не ожидал. — Проговорил убитым голосом, с надеждой глядя в родные васильковые глаза, как бы умоляя: «Ну скажи, что я ошибся, что это всё глупое стечение обстоятельств!» Но упрямый взгляд с толикой раскаяния говорил об обратном. Все вчерашние Димины признания прошли мимо цели, ему не поверили ни на йоту, решив проверить опытным путём. Стало мерзко и противно. И парень, поджав губы, вышел из кухни, тихо прикрыв за собой дверь. Никто из присутствующих ещё не понимал всего масштаба, и не подозревал о том, что в данный момент их подопечный спешно собирает вещи и уходит от этих предателей навсегда. Лишь только Дашка, недовольно окинув взглядом всё семейство, покрутила пальцем у виска, и вышла следом. Вася тоже было подорвался, но был остановлен матерью: — Не трожь, только хуже сделаешь. Гово… — Мама! — перебил её Вася, — не надо этого своего коронного: « Я же говорила!», — коверкая мамину интонацию, заставил женщину обиженно нахмуриться. Василинириан упёрся локтями в колени и запустил пальцы в волосы. — Идиот, ну что же я наделал? Знал же, чувствовал, что ещё надо было? — шептал он себе под нос. Димка расхаживал по комнате, скидывая в сумку вещи и попутно думая о том, что сейчас чувствует себя девицей, которую поимели и кинули. Ну как? Как он посмел сомневаться в том, что Дима любит его? Зарычав, он пнул сумку с вещами и уселся на кровать, события вчерашней ночи, так некстати всплывшие перед глазами, заставили мальчишеское сердце больно сжаться. Его мужчина целовал настойчиво и нежно, беспорядочно блуждая руками по всему Диминому телу, оглаживая бока и надавливая на какие-то немыслимые точки, от которых Дима взлетал к небесам. Такой эйфории и блаженства от близости не испытывал никогда ни один, ни второй. Вася целовал, продолжая вырисовывать витиеватые узоры на его теле, а Дима только и мог, что стонать в ответ, да извиваться, теснее прижимаясь к любимому желанному телу. Вася навис сверху, и, заглянул любимому в глаза, и Дима был готов поспорить, что они светились неоновым светом, но потом всё исчезло. — Я нашёл способ, малыш. — Прошептал Вася между поцелуями, — не спрашивай как, просто скажи, ты мне доверяешь? И, получив в ответ несколько кивков подряд, стал выводить языком своё имя на Диминой шее, словно метил его собой. И юный любовник был от этого счастлив — чувствовать себя чьим-то, любимым, желанным — бесценно. Когда дыхание участилось, а одежда стала казаться лишней, неудобно сковывая движения, Вася оторвался от желанных губ, избавившись от футболки и штанов сам, и помогая Диме остаться в одних трусах. Дима охнул, когда Вася языком прошёлся по груди, прокладывая вниз дорожку из поцелуев, унося Димино сознание вихрем блаженства. Ему только и оставалось, что мычать, кусать губы, чтобы хоть немного приглушить рвущиеся наружу стоны. Выгибался навстречу откровенным ласкам, комкая простынь в руках, выкрикивая Васино имя на пике блаженства. А потом был долгий разговор, признания, объятия, поцелуи и снова ласки. Погружённый в воспоминания, не сразу заметил, что в комнате он больше не один. Даша присела рядом, приобняв брата и положив подбородок ему на плечо. — Дим, я не знала, что они задумали. — Прошептала она, — Иначе я бы остановила это, честно. Но, — заправила прядь волос за ухо, — надо закончить дело, Дим. Иначе Татьяна с Колей никогда больше не будут счастливы. Васечкин нахмурился на такое заявление. — Первый раз слышу! — И я, но вот тут, — сестра сунула ему в нос инструкцию, — чётко написано, что если их нити судьбы выбрали друг друга, то всё. Дим, знаю, что больно, я ведь сразу поняла, что ты влюблён в неё был. — поглаживала его по спине, успокаивая. — А насчёт съехать — это ты прав. Потехина решительно встала, сжала ладони в кулаках и зажмурилась, шепча что-то непонятное, через мгновение воздух в помещении затрещал, и рядом с аккуратно собранной, словно по волшебству Диминой сумкой, стоял огромный розовый чемодан. — Ого! — завистливо протянул Дима, — Даш, я тоже так хочу! — Х-хе! — щёлкнула она брата по носу, — научу тебя потом, так и быть.