Нинья

Увлечённый новым витком наших с Камилом отношений, я и не заметил, как мне на голову свалились сентябрь и учёба. Так что мне стало не до разборок с Тарай, тут бы со своими проблемами разобраться. Вот уж не думал, что трудности у меня возникнут не с учёбой, а со студентами. Я оказался единственным омегой на потоке и, если беты приняли меня нормально, то с альфами пришлось воевать. Вот не знаю, почему, но каждый из них точно был уверен, что я горю желанием с ним встречаться. Даже тот факт, что у меня есть жених, охладил их лишь на пару дней. Ровно до того момента, пока они не увидели приехавшего за мной Камила. Что? Бета? Да ладно? Ну, это не проблема! Мальчики, приходите вдвоём, если вам так нравится! Первые пару недель я отшучивался. Но когда одному старшекурснику пришло в голову, что он может меня безнаказанно лапать, то пришлось принять меры. Сломанная челюсть и трещина в рёбрах образумили не всех, и через месяц наше училище стало напоминать наглядное пособие по травматологии. Руки больше никто не распускал, но заигрывать не перестали. К октябрю я уже привык, что наша квартира напоминает оперативный штаб. Отец, Ксан и представители Марро всё время что-то обсуждали, с кем-то ругались и чего-то требовали. Саор и Алли метались между ними, попутно присматривая за Лаи. А братик, сообразив, что такого прессинга, как в клане, не будет, медленно, но планомерно прощупывал границы дозволенного. Я же уходил рано утром, приходил вечером, чего-то съедал, что было, и сваливал с Камилом. Иногда — до утра. Отец не возражал, а больше мне и не надо. Меня откровенно удивляли отношения отца и Алли. С папочкой Шидар-ор-Найе «включал» капитана и разговаривал исключительно в приказном тоне. Пойти-принести-отчитаться; туда не ходить-это не делать-дышать по расписанию. Ну да ладно, он-то командовать привык, но почему Алли даже не думал протестовать? Неужели из-за метки? — Отец, — подошел я как-то вечером к нему на террасе. — А ты не боишься, что рано или поздно Алли подаст на тебя в суд? — Нинья, поверь, я прекрасно знаю своего супруга. И он не только написал разрешение, но и заверил его нотариально. Причём сам, без моего присутствия. Чтобы, упаси Вселенная, меня не обвинили в давлении на омегу. — Это, выходит, он из-за метки такой покладистый? — Нет, Нинья, это такой характер. Алли нужен жесткий контроль, иначе он теряет уверенность в себе — и тогда им может управлять любой. Именно так его клан, в своё время, заставил его согласиться на брак с Тарай. Но больше такой ошибки я не допущу. Нинья, мне скоро в рейд. Циклоп и Саор уже оформили на себя и баржу, и коттедж. Они могут съехать в любой момент. Я могу рассчитывать на тебя? — А что надо? — Присматривать за Алли. Знаю, что звучит смешно, но только ты можешь не дать ему наделать глупостей. Нинья, я прошу тебя. — Конечно, я всё сделаю. — Спасибо. Я знаю — ты у меня сильный. В отличие от Алли… Отец всё-таки любит папочку. Несмотря на потерянные годы и существование Лаи… Хотя, причём тут Лаи? Он не виноват, что родился. И он не выбирал родителей. Да, я люблю братика и никогда его не брошу. А уж на Алли я найду управу. Пусть только попробует взбрыкнуть — на больничную койку отправлю! Отец улетел в середине октября. Сказал, что рейд малый, и хоть на мой день рождения он никак не успеет, но к Новому Году обещал быть. А через неделю Саор сообщил, что они с Ксаном собираются обжить свою новую собственность. Ведь теперь у меня есть папочка и Камил, которые голодным меня не оставят. И, чуть извиняясь, поспешил заверить, что приезжать в гости он будет часто, если я не против их общения с Лаи. Ноябрь мы встретили в квартире втроём: я, Алли и Лаи. Разногласия с Тарай были улажены и каждый получил, что хотел. Мы с отцом — деньги, Алли — сына, Марро — гостиницу, глава клана Тарай — неприкосновенность, а Ксан и Саор — собственность и свободу от опрометчиво взятых на себя обязательств. Всё-таки Ксан — штурмовик, а не телохранитель. И, временами, он просто не знал, как себя вести: то ли следовать за мной по пятам, то ли поддаться моему желанию и оставить в покое. И в училище вроде бы всё наладилось. Беты — зауважали, альфы — отстали. Зато Камил стал проявлять повышенное рвение. Всё навязчивее звал в клан и всё чаще заговаривал о браке. А я — всё тянул время. Не то, чтобы я был против, но мне хотелось стабильности, а не новых жизненных приключений. Но больше всех меня удивил Алли. Он так искренне переживал за мои отношения с Камилом, что в какой-то момент я усомнился: — Папочка, а тебе действительно так сильно нравится Камил? — Нинери, ты будешь удивлён, но я рад вашим отношениям. Как твой родитель — я вижу, что он тебе нравится. И меня это радует. А как воспитанный в клановых ценностях омега — я полностью одобряю твой выбор. Так что да — я всегда рад видеть Камила в нашем доме.

***

Камил Нинья был бесподобен! Я никогда не встречал такую смесь уверенности и простоты, жёсткости и наивности. Чем больше проходило времени, тем сильнее я понимал, что просто не смогу отпустить его. Если он исчезнет из моей жизни — не станет и меня. Я просто умру — если не физически — то душевно. Я никогда не смогу вырвать его из сердца, или заменить кем-то другим. Что со мной произошло? Неужели я сам стал похож на тех зануд-страдальцев, что утверждают: жизнь — боль? Не знаю, но я готов на всё, лишь бы Нинья был рядом. Абсолютно на всё! Нам было хорошо вместе: развлекаться и грустить, смеяться и молчать, учить и учиться. Я был готов проводить с ним сутки напролёт, но его учёба и моя работа вынуждали нас расставаться. Я встречал с учёбы Нинью каждый день, жертвуя своими обязанностями. Если он освобождался раньше — всё бросал и ехал. Если он задерживался — ждал. Он был моей жизнью, моей целью. Я наслаждался им, жил им, дышал. Но у Вселенной свои цели. И она вносит в нашу жизнь свои коррективы, не спрашивая нашего согласия. Всё-таки платформа «Galaxy» была крупнейшей. Без неё новости не обошли нас стороной, но и не имели того масштаба. Поэтому крушение пассажирского лайнера на нашем терминале я пропустил мимо ушей. А зря. — Камил, — встретил меня папа, когда я поздно ночью... ну, ладно-ладно, - рано утром явился домой. — Я уже предупредил Тиана и, теперь говорю тебе — выкидывайте из клиники всех, кто способен передвигаться сам и готовьтесь к приёму тяжёлых пациентов. — Откуда? — удивился я. Не так уж и часто у нас случался аврал. — Ты слышал о крушении лайнера? Система безопасности сработала на «отлично». Там всего сотня трупов, и те — случайные. А пострадавших — почти три тысячи. Ещё сутки и муниципальные клиники окажутся переполненными. А чем больше времени проходит — тем тяжелее состояние. А до экипажа судна ещё не добрались. А там — все имплантантники. Я сегодня дал разрешение на размещение пострадавших в «особых случаях». Но поверь, их будет больше, чем мы можем себе позволить. Но и отказывать я не буду. Поэтому — готовься! Папа оказался прав. По «особым случаям» нам уже начали доставлять пострадавших в течение дня. Вот только случаи были «не совсем особыми». В основном — богатых клиентов, кто не желал оказаться в общей палате обычной больницы. Вот только я не рад им был. Я бы лучше по профилю принял: экипаж, техников, обслугу. Тех, кто был вынужден прикрывать собой всех этих богатых снобов. Палаты заполнялись быстро. Но хуже всего было то, что пострадавшие не желали выписываться при лёгких травмах и настаивали на полноценном лечении. И ведь не желали понимать, что их сломанная рука лишает жизненно важного места пациента с разорванной селезёнкой! Вот мне и приходилось лавировать между обязательством и обязанностью. Звонок Ниньи пришёлся на редкий момент затишья. — Камил, что-то случилось? Тебя уже сутки не видно и не слышно? — Нинья, у нас аврал. Я ночую в клинике. Прости, но я не могу забрать тебя. — Нужна помощь? — просто спросил он. — Честно — да. У нас санитаров не хватает, уж не говоря обо всём остальном. Если можешь… — Могу. Буду через полчаса. Включай меня в график, как любую затычку. Нинья прилетел на такси и сразу взял «быка за рога»: — Камил, дай мне спецовку и говори, куда идти. — Нинья, у тебя уровень спецподготовки небольшой, и я не могу отправить тебя по специализации… — Плевать! Хоть катетеры менять, хоть носилки таскать! Во что переодеться и куда идти? — Возьми мою спецовку. Она великовата будет, но не слишком. У нас во втором корпусе санитар только один. Пойдём, провожу. Я дождался, пока Нинья переоденется и повёл его за собой. — Сари, принимай волонтёра! Больше дать никого не могу, так что справляйтесь здесь вдвоём! Оставив Нинью со старшим санитаром, я вернулся в свой кабинет. — Камил! — влетел ко мне Тиан. — Мне нужны техники для операционных! Мои почти на пределе! Они засыпают за пультом! — Тиан, где я тебе возьму? Скажи откуда — и я затребую! — Да хрен его знает! У нас никогда не было такого наплыва! А в других клиниках? — Все разобраны, ты же знаешь! — Ну хоть что-нибудь! Камил, врачи у меня есть, но они не могут работать одни! — Новичка возьмёшь? Я к Сари отправил первогодку. Если рискнёшь — он хоть и первач, но оборудование знает, только без опыта. Зовут Нинья, можешь забрать. — Поставлю с опытным врачом в паре. Справятся!

***

Нинья Предложение Камила всколыхнуло в моём сердце ностальгию по «Тургану». Аврал? Ну и ладно. «Черновики» при нём всегда востребованы! Сари оказался старшим санитаром и тут же припахал к работе. Этому — вколоть, этого — перевязать, здесь — заменить приёмник. Я делал работу, не думая о чём-то другом. Так надо — здесь и сейчас. Но спустя полтора часа меня отвлекли. — Ты Нинья? — резко дёрнул меня за плечо какой-то тип в спецовке хирурга. — Да, а что? — Знаешь, что такое ПМА-5? — Модульный комплекс? Не сложнее МАД-10. — Нормально, идём, нужен оператор. — Зачем? Там и дебил справится? — Возможно, только у нас даже дебилов нет. Пойдёшь в паре с хирургом. От тебя требуется только следить за показателями и сообщать их вовремя. Мой провожатый притащил меня в палату. — Тиан, лови напарника, — бросил он и тут же слинял. — На ПМА-5 работал? — Херня, зачем вообще дёргали? — Тогда берись за пульт молча! Переносной Модульный Активатор представлял собой мобильный пульт сканирования. Такие применялись при глобальных нарушениях в работе нанитов, связанных с пробоем общего инфополя. Проще говоря — усовершенствованный УМИК для мини-ИскИна имплантантов. Часа четыре мы курсировали от одного «замкнувшего» до другого. Ничего сложного — просто считывать показатели, пока работает хирург. Я совсем втянулся в рутину, когда очередной пациент ввёл в ступор врача. — Эндорфин! — скомандовал он и в вену послушно ввёлся искусственный гормон. — Адреналин! — последовала следующая команда. — Вторая доза! Бесполезно. Нет отклика… Тут только естественная активация поможет… А я с ужасом и недоверием смотрел в лицо беты. Пилот — это видно по нашивкам формы, что так и не сняли с него. Совсем молодой — может ровесник Камила. Блокада имплантантов — они вступили в конфликт с иммунной системой. Это гарантированный уход в иную реальность и последующая смерть. Но он такой молодой! Ему — жить да жить. Только и надо — включить собственные гормональные железы, провоцируя естественный выплеск. Но пустые глаза бессистемно мечутся, не цепляясь ни за что. Он почти ушёл. Но почти… — Я бессилен… — выдохнул Тиан, стаскивая наномаску. — Разве что отсосать ему и то, не факт, что воткнёт, — истерично усмехнулся он. — А естественный адреналин? — Идеально. Только не реально. Он не реагирует на внешние раздражители… — Сейчас среагирует! — жестко оскалился я. — Он пилот! Кто знает его позывной! — крикнул я на всю палату. — Он — Баркас, — тихо прошипел сосед по койке. Я включил коммуникатор на громкую связь и выбрал пустой канал с треском помех. Приложив браслет к уху парня я наклонился ближе и, вдохнув полной грудью, заорал во всю мощь своих легких. — Баркас, омега течная!!! У тебя ЛДК на красном! Гаси реактор, уёбок! Гаси вручную, долбоёб!!! Пациент вздрогнул и дёрнулся. Осмысленный взгляд заметался, пытаясь сфокусироваться на несуществующих приборах. ПМА зафиксировал всплеск активности и тут же включился в работу. Но одновременно с дальней койки с грохотом свалился пациент. Пока мы настраивали, пока дезактивировали наниты, прошло минут десять. Как только жизнь пилота оказалась вне опасности, Тиан переключился на упавшего, и сейчас дико ржущего альфу. — Зачем вы встали? Вам надо лежать! — Зачем, зачем… Реактор, блядь, гасить! Баркас тут не единственный пилот! — сквозь икоту выдал альфа. — Слышь, красавчик, — оскалился он в мою сторону. — Ты больше не пугай так народ!