Нинья

Камил Суета в клинике поутихла только заполночь. Заступила ночная смена, дневные, еле волоча ноги, расползались по домам. Да, это вам не муниципальная больница — наши врачи к такому ритму непривычны. У нас обычно всё делают не торопясь. Если обследование — то тщательное, если операция — то плановая и одна, а не десять за смену. Потерев глаза, я размял шею и потянулся. Спать хотелось зверски. Мне уже даже стимуляторы не помогают. Интересно, где Нинья? Он так и не забежал ко мне в течение дня. Видимо, припахали его по-полной. В ночных коридорах клиники было оживлённо. Мест в палатах не хватало, поэтому всех «лёгких» выселили в коридор. И это несмотря на то, что я отдал под палаты почти все ординаторские, процедурные и даже неработающую операционную. Правильно папа сказал: народу к нам привезли больше, чем мы могли себе позволить. Но имплантантникам можно помочь только здесь. Другой специализированной клиники в Ринаэ нет. Нинью я нашел на третьем этаже. Он спал, сидя на подоконнике, прислонившись к откосу и подложив под голову какую-то куртку. — Нинья, — тронул я его за плечо. — М-м-м? — Поехали домой, — я подошел вплотную и обнял его, поцеловав в шею. Куртка выскользнула из-под головы и упала рядом на подоконник. — А это чьё? — спросил Нинья, разворачивая импровизированную подушку. — Надо же, всяко было, но на генеральском бушлате я ещё не спал. — В смысле? — На нашивки глянь, — Нинья подцепил рукав куртки. — Это полевой бушлат генерала-наземника. С собой возьму, на память, не бросать же здесь. Форма, всё-таки. В машине Нинья снова заснул. Да, тяжёлые выдались деньки. Хорошо, что уже достали всех и больше наплыва пострадавших не будет. Да и куда ещё! С этими бы справиться. — Нинья, пошли, приехали. — Не пойду, — наигранно закапризничал он и надул губки. — У меня ножки болят. — Ладно. Хочешь понесу? — Давай. В квартиру я нёс его на руках, а он, обняв за плечи, уютно сопел мне в шею. Альмери не спал и встретил нас в коридоре. — Неси его сразу в кровать, пусть ложится. Нинери ещё на учёбу завтра. Просто отнести у меня не вышло. Нинья затребовал, чтобы я его раздел, укрыл и поцеловал. — И свет погаси, — сонно пробормотал он, обнимая подушку. Я аккуратно прикрыл дверь и направился на выход. Всё, домой, спать. А завтра новый сумасшедший день. — Уходишь? — удивлённо спросил меня Альмери теперь уже ди-Найе. — А я думал, с Нинери останешься. — Неудобно, как-то. — Глупости. Ты ещё час добираться будешь, а мог бы поспать это время. Позвони родителям и ложись с ним. Утром я вас подниму. Мне очень хотелось согласиться. Даже просто поспать рядом с ним. А утром можно в училище отвезти. Было бы здорово совсем поселиться вместе. Но Нинья из своей квартиры уезжать не хочет. А переехать сюда? Тут и так народу много, да и не звал он меня. — Присядь, — повел рукой Альмери в сторону кресла. — Тебе налить чего-нибудь? — Сок. Кофе я перепил сегодня, а алкоголь не надо. Неизвестно, что завтра в клинике будет. Альмери поднялся с дивана и прошествовал на кухню. Да, именно прошествовал, а не пошел. Хоть они и похожи с Ниньей внешне, но совершенно разные по характеру. Альмери знает себе цену и прекрасно умеет пользоваться этим. Даже сейчас, в свои почти сорок, он выглядит чуть старше меня. Если не знать — их с Ниньей за братьев принять можно. Вот только Альмери из той категории омег, про которых говорят: «взглядом с ног валит». Нинья тоже может «с ног свалить» только, скорее, кулаком, а не взглядом. Тем временем в гостиную вернулся Альмери. Когда он протянул мне стакан, я заметил вязь метки у него на шее. — Удивлён? — улыбнулся он, дотрагиваясь до метки. — Не стоит. Отношения, Камил, они разные бывают. И если чья-то жизнь не подпадает под общепринятые стандарты, это не значит — плохо. Это значит — по-другому. — Я действительно удивлён. Я давно уже не видел омег, кто готов только с одним и на всю жизнь. — Да. А знаешь, о чём я жалею? Что раньше так не поступил. Хотя наверное, раньше я бы это не понял… А ты, готов один раз — и на всю жизнь? — Раньше думал, что нет. А с Ниньей — готов. — Так чего ждёшь? Нинери хоть и сильный — но омега. Он сам тебе не предложит. — Он же совсем ещё молодой. Мне иногда кажется, что я ворую у него жизнь. Ворую внимание других, возможность развлекаться, флиртовать, попробовать ещё с кем-то и сравнить… Меня прервал тихий, но заливистый смех Альмери. — Глупый ты ещё, Камил. И, всё-таки, бета. Сомневаешься во всем и в себе. Хотя уж тебе грех на клан жаловаться. О чём я тебе только что говорил? Не всем нужна такая жизнь, как любят показывать по сетям. Бери сейчас, Камил, иначе лишишься его доверия. Нинери хоть и другой, но всё же мой сын. Я допил сок, поблагодарил Альмери и вернулся в комнату к Нинье. Скинул одежду, быстро ополоснулся в душе и аккуратно прилёг рядом, пристроив его голову себе на плечо. Нинья только повозился, вздохнул, но так и не проснулся. А я лежал и думал над словами Альмери… Нинья Утром я проснулся от того, что меня целовал Камил. Нет, его я ни с кем другим не перепутаю. Хоть и говорят, что у бет нет запаха — чушь. Он просто не такой, как у альф или омег. Он не многослойный-составной, а однородный и совсем тонкий, как шлейф. — Привет, — улыбнулся я, когда Камил отстранился. — Ты не уехал? — Нет. С тобой захотел остаться. А ещё хочу — чтобы всегда просыпаться вот так, вместе, в одном доме, в одной кровати. Знаешь, за эти дни в клинике я такого насмотрелся… В любой момент может произойти всё, что угодно. Нинья, выходи за меня? — М-м-м, что-то мне подсказывает, что это самое необычное предложение, которое когда-либо слышали омеги. Я согласен. Только давай отца из рейда дождёмся, — улыбнулся я и снова потянулся за поцелуем. — Так, мальчики, — прервал нас голос Алли. — Продолжение оставляйте на вечер. А сейчас вставайте и завтракать. Когда мы вошли в кухню, стол был уже накрыт. На высоком стуле сидел Лаи и ждал, пока соберутся все, гипнотизируя глазами тарелку с блинчиками. — Привет, мелкий! — потрепал я его по голове. — Привет, — неуверенно улыбнулся он. — Камил! — обрадовался братишка, слез со стула и бросился обниматься. Вот не понимаю, как в клане растят детей, что те считают странным хорошее отношение со стороны семьи. Это сейчас Лаи уже начал отвечать и улыбаться. А поначалу только глазами хлопал и втягивал голову. При этом он только семью боялся, а с Саором и Камилом общался легко. Алли тогда сказал, что это из-за того, что они беты. У Лаи все воспитатели бетами были, и по ним он скучает больше всех. — А ты у нас ночевал? — затараторил Лаи. — А ты теперь всегда у нас жить будешь? От такого вопроса Камил растерялся, а я ответил: — Да, Лаи. Камил теперь с нами жить будет. — Здорово! — обрадовался мелкий, а я взглянул на Алли: интересно, что он на такое скажет? — Садитесь за стол, а то опоздаете, — только и сказал он. — Камил, а ты готовить умеешь? — Так, немного. — Значит, научу. Потому что научить тебя — гораздо безопаснее для здоровья, чем пускать на кухню Нинери. Мой день рождения оказался разорван на две части. Сначала отмечали дома, потом Камил отвёз меня к Марро. Уже обрадованные скорой свадьбой сына, родители Камила решили, что мне явно не хватает родительской любви. Поэтому под конец дня я чувствовал себя выжатым как лимон, от обилия родственных обжиманий со всей роднёй Марро. И с чугунной головой от количества имён и родственных связей. Попробуй, запомни с первого раза, кто кому дядюшка, кузен, троюродный внук со стороны третьего мужа брата двоюродного племянника! Под конец вечера меня даже знобить начало. — Шаир, — вдруг рыкнул альфа — дед Камила. — Ты что, опять свои реагенты из лаборатории притащил! Я тебе сколько раз, поганцу, говорил, чтобы не смел опыты в доме ставить! — Отец! — обиженно возмутился ди-Марро. — Что, отец? Откуда опять анестетиком несёт? — Это не мы! — хором спалили сами себя Керн и Ронга. — Камил, — шепнул я уже почти супругу. — Кажется это я. В смысле, похоже у меня течка начинается… — Ясно. Так, прошу прощения у всех, но мы вас оставляем! — громко заявил родным Камил. — Что уже? — возмутился Шаир. — Но мы же ещё не… Он вдруг замолчал, принюхался и рассмеялся. — Вот почему мне такой запах не достался, а? Тогда бы отец меня в жизни не спалил с опытами! Ясно всё с вами. Сами доберётесь? — Конечно. Пока мы ехали, меня начало трясти сильнее. Это совсем не было похоже на то, что я пережил в интернате. Там было лишь лёгкое недомогание, а сейчас мне было откровенно хреново. Кожа стала слишком чувствительной и неприятно тёрлась об одежду. О, теперь я понимаю беропластиков с их руками! Я бы не отказался сейчас сам целиком замотаться в «латит». Резко накатило возбуждение и я полез целоваться к Камилу. — Нет, подожди, Нинья, не в машине! Нам же потом подниматься в квартиру надо будет. Потерпи немного, хороший мой, скоро доедем! Наверх меня Камил практически тащил на себе. Идти я почти не мог — дико зудела кожа, а брюки уже были влажные от смазки. Раздеваться я начал ещё в коридоре. Альмери только глянул на нас и тут же выдал: — Мы с Лаи — в гости. Переночуем у Саора. Не стесняйтесь, мальчики. Порядок наведём завтра. Фразу Алли про порядок я не очень понял, но и не стремился. Я уже сбросил свою рубашку и теперь воевал с одеждой Камила, который честно пытался дотащить меня до спальни. Уронив меня на кровать, Камил принялся меня целовать. Шею, грудь, живот и бёдра. Он уже разделся, и теперь я стонал от наслаждения, потираясь о его прохладную кожу. Я же весь горел огнём, особенно между ног. — Камил, — простонал я. — Не тяни, потом целоваться будешь! — Хороший мой… красивый… любимый… — рвано шептал Камил, с силой проводя языком по яичкам. — Давай пока так… Я почувствовал, как в меня проникли его пальцы, а губы обхватили мой член. Мне хватило всего минуты, чтобы взорваться оргазмом. Вот только легче стало лишь на несколько минут. — Давай свет погасим, — предложил он. — Можно зажечь свечи? — Выключай, но свечей не надо — включи вон те лампы, — хихикнул я, показав на два парных светильника с бабочками. Не ожидавший подвоха Камил снял их с полки, на которой они стояли, погасил верхний свет и зажёг лампы. Яркий свет диода преломился на золотистых гранях, отразился от объемных цветов и стены комнаты оказались украшены пошлыми рисунками обнажённых омег. — Нинья, откуда у тебя такое? — поперхнулся Камил — Девяносто пятая из борделя притащила мне в подарок. Отец как увидел, хотел их тогда до конца рейда с корабля не выпускать. — Я бы им руки за такой подарок оторвал, — буркнул Камил. Возбуждение накатило на меня с ещё большей силой. Я откинулся на кровать, развёл ноги и принялся ласкать себя на глазах у Камила. — Иди ко мне, — протянул я руку.

***

Эпилог

Новый Год — праздник семейный. Наверное поэтому я его не люблю. Нет у меня семьи. Нет, не так. Семья у меня есть — это мои братья. Но у них уже свои семьи и старый зануда там лишний. Нет, это не они так говорят. Это я так чувствую. Обычно я встречал этот праздник с Риком, но сейчас он на реабилитации. Мой самый младший братишка — единственный у кого пока нет любимого человека. Ну, не считая меня. Но на себя я давно махнул рукой. Пока я был молод — не до них мне было. Как погибли родители — у меня на руках остались пятеро братьев. Мне тогда двадцать три было, а самому младшему, Рику, всего два года. Я поднял их всех. Вырастил, выучил, и отпустил в большую жизнь. А вот сам так и остался один. Да и служба не способствует знакомству с омегами. Я, конечно, не отшельник, и отношения у меня были. Вот только разочаровался я в них. Омеги, в большинстве своей массы, жадные, ограниченные и распущенные, которые только и думают, что о своей выгоде. Знаю — обжёгся. А беты — слишком нудные, как снулые рыбы. Вечно всем недовольны и ворчливы. — Вот что за мода — играть свадьбу в Новый Год. Как будто другого времени нет, — тихо вздохнул я, глядя на внушительный кортеж, что занял полулицы. — Камил, найди мне что-нибудь тёплое, я замёрз! — донёсся до меня капризный голос омеги. — Мы ничего не взяли… Постой, я в багажнике гляну. Вот, Нинья, только это! — Пойдёт! Как раз в тему! Генералом буду! — радостно взвизгнул омежка. «Генералом, — мысленно фыркнул я. — Как будто генеральские погоны добавляют счастья». Я намеренно подошел ближе, чтобы посмотреть на этого «генерала». Но увидел лишь спину. И тут, какой-то бета достал из багажника бушлат и накинул его на плечи омеги. А я замер. Это был мой бушлат! У него приметное пятно от растворителя на плече! Именно поэтому я с лёгкостью оставил его тому омежке из клиники! Тому самому, что спас жизнь Рика. Когда их лайнер упал на терминал, я сорвался прямо с учений. Пока добрался, пока нашёл в какую больницу брата отвезли… А там завал. Санитаров нет, врачи, как чумные. Их понять можно: клиника клана Марро — это вам не городская больница. Спасибо, что хоть приняли и вытащили. Меня тогда Рик попросил пройтись с ним по коридору. Ему двигаться надо было, а медработники все в запарке. А в коридоре он мне того омежку показал. — Ребята сказали, что он мне жизнь спас. Хирург уже руки опустил, а он вытащил. Бедняга спал на подоконнике, прислонившись головой к откосу. Я не стал его будить. Ему сейчас сон важнее благодарности. Просто снял бушлат и подсунул под голову. Пусть хоть так… А теперь, какой-то омега в том моём бушлате выходит замуж. В этот момент жених повернулся и я его узнал. Нет, не какой-то, тот же самый! Неужели с собой забрал? — Нинья, — раздался командный голос альфы. — Отставить капризы. Идём уже, а то супруга заморозишь! Из-за машин вышла пара. Альфа в форме КапДва и омега, из тех, кого на плакаты снимать можно. — Есть, отставить! — чётко, по-военному выдал омежка. — Камил! Поступил приказ — выдвигаться! — Так точно, — лениво выдал симпатичный бета и подхватил супруга-омегу под локоть. Красивая пара. Повезёт какому-то альфе, кто сумеет их получить… Жаль, мне не светит…