Краски нового мира

Помню, что на следующий день, после моего мини побега, в Хокинс прибыли мои родители, которые в этом странном мире моими родителями вовсе не являлись и является не могли, а через две недели меня же и усыновили, в чем не обошлись без помощи шерифа и его связей. Впрочем, это была сугубо его инициатива. Он говорил, что ближайший детский дом находится за двести километров от Хокинса, и так он не сможет наблюдать за мной. Поэтому было бы неплохо, если бы кто-нибудь взял меня к себе. 23 ноября 1987 года, пошла первая минута десятого часа. В кабинете невероятно холодно, и целый класс любопытных глаз смотрит только на меня, будто пытаясь разгадать необъяснимую загадку моего невероятно сходства с Майком Уилером, который как раз сидел за передней партой, немного взволнованно поглядывая на меня. На самом деле я и сам хотел понять, почему мы так похожи, хотя, все же мы знаем теорию о двойниках. Но в данной ситуации это не совсем то. Затем еще минут пять проходило моё представление классу, где я без зазрения совести соврал о своей жизни до переезда сюда и о том, что Майкл мой двоюродный брат. Всё ровно так, как просил шериф, без единой заминки. Вешать лапшу на уши я научился профессионально. За что мне можно смело похлопать. Не стесняйтесь. Хотя это и не совсем неправда. Как оказалось, моя здешняя мама, сестра миссис Уилер. Не зря она вылитая моя тетка Карен. Я сел за свободную парту в конце третьего ряда, а позади меня красовался охренительно большой аквариум с различными рыбками, подводными кустиками и прочей фигней. И я определенно был рад выбранному месту, потому что отсюда открывался невероятный вид на рыжую бестию, нашедшую меня в лесу, и я мог преспокойно пялиться на неё весь урок пока учитель говорил о чем-то, наверняка, очень важном. Что я, в общем-то, и делал. Она задумчиво смотрела на учителя, вслушиваясь в каждое его слово и помечала что-то в своей тетради, не забывая при этом едва заметно кивать, если понимала всё от и до. Свет, казалось, такой мрачный снаружи, мягко освещал её лицо, и оно выглядело ещё более светлым и чистым. Поэтому я благодарил человечество за то, что оно придумало такую замечательную вещь как очки, потому что именно благодаря им я мог разглядывать её и с такого, довольно большого, расстояния. Когда урок подошел к концу и я уже собирался пойти на следующий, меня чуть ли не силком поволокли обратно вглубь класса, закрыли дверь и выразительно на меня посмотрели. Так сказать — предупреждающе. — Я всё понял с первого раза, я вам не болванчик, поэтому прошу отстать от меня, молодые люди. Хотя от вашей компании, миледи, я бы не отказался, — протянув руку в сторону девушки, сказал я. На что она устало закатила глаза, скрестив руки на груди, и, казалось, была уже готова послать меня ко всем чертям, но тут вмешался Майк. — Хорошо, что ты понял. Но нам всё равно нужно за тобой присматривать. И не думай, что мы от этого в восторге, просто так надо. А сейчас у вас с Макс английская литература, поэтому веди себя прилично, мистер Буно довольно строгий. — Я знаю всё о приличиях, мальчик. Поэтому тебе даже просить не стоит, — я подмигнул ему и вышел из кабинета вслед за Макс. Она шла быстро, чуть ли не сметая всё и вся на своём пути, я же пытался за ней угнаться. В первые дни нашего знакомства она была поприветливее. Ну как приветливее, она хотя бы изредка, но говорила со мной. Видимо я и правда умею заставлять людей ненавидеть себя за относительно короткий срок. — Слушай, раз ты теперь кто-то вроде моей няньки, то не думаешь ли, что лучше сохранять хорошие отношения со своим подопечным? — Может быть, — сухо ответила она, так резко заворачивая в кабинет, что первые полтора метра я просто проскользил вдоль коридора, пытаясь остановиться. — Эй, почему ты так холодна ко мне, я ведь ничего плохого не сделал, — заходя в класс продолжил я. Хорошо, что здесь ещё никого не было, поэтому я мог говорить так громко, как мне хотелось, но вот Макс была не в восторге от этого. — Слушай, пока ты на самом деле не стал причиной моего раздражения, лучше заткнись. — Так причина не я? — Теперь ты. И тут прозвенел звонок, и как по-волшебству в класс тут же влетели ученики, чуть ли не сбивая меня с ног, и я вспомнил, что ещё не успел найти себе места. В итоге я приземлился позади Макс, а по правую руку от меня сидела Джейн, которая, как оказалось, тоже ходит на английскую литературу. Едва завидев её, мне тут же захотел спросить как продвигаются дела по нахождению пути вернуть меня домой, но я сдержался, ибо на людях об этом говорить нельзя. В итоге я словил её после занятий, но она не сказала ничего нового. За последние несколько недель моего пребывания здесь, я спрашивал её об этом, наверно, тысячу раз, получая всё тот же ответ. Как же меня это злило. Я, конечно, понимал, что она не всесильна, хоть, по рассказам Майка, и способна на многое, поэтому старался не выказывать своего недовольства, но это всё равно продолжало меня бесить. К тому же ситуацию усугублял тот факт, что теперь-то я вспомнил абсолютно всё, что произошло в Дерри летом 1989 года, главное здесь слово — абсолютно, и теперь хоть не страдал от резких вспышек воспоминаний, которые в первое время вгоняли меня в ужас. Теперь же я не был в силах сдерживать позывы, и меня тянуло блевать почти постоянно. Понимая, что если я вернусь домой, вся эта всплывшая жуть забудется, я грезил о том, чтобы вернуться назад, но с каждым прожитым здесь днем понимал и обратное. Что мой мир, быть может, намного ужаснее этого. И я даже готов согласиться с тем, что Хокинс совсем безопасное место. По крайней мере, за всё мое короткое пребывание здесь, я ещё ни разу не слышал, чтобы тут пачками убивали детей. Это определенно внушало доверие, даже несмотря на то, что по рассказам Майка, одно время здесь бродили некие существа, с одним из которых я, кстати говоря, уже успел встретится, но к великому облегчению убили они не так много людей, да и такое вообще случилось впервые. Поэтому да, Хокинс точно более безопасное место, да и не такое мрачное в отличие от Дерри. Домой я шел вместе с Макс. Нам в одну сторону, и вот за это огромное спасибо судьбе. Мой новый дом располагался прямо напротив её, поэтому я мог надоедать ей хоть в три утра, недалеко ведь. Всю дорогу она не говорила со мной, просто шла чуть впереди, смотря себе под ноги. И чем бы я мог ей помочь, учитывая, что всё же являюсь причиной её гадкого настроения, хоть и отчасти? — Слушай, а ты знаешь, что Торонто Блю Джеймс выиграет в Главной лиге бейсбола. — Бред, — закатив глаза, ответила Макс. — В 1992-м году. — Ещё больший бред. — Почему же? — Потому что они совсем не похожи на победителей, а ты совсем не похож на человека из будущего. — Но так оно и есть, может и не совсем из этого будущего, но факт остается фактом. — Ты просто любишь на уши присесть. — Ты слишком плохого обо мне мнения. — Разве? — Да. — Тогда пусть будет так, — мы уже почти подошли к нашей улице и она, наконец, соизволила на меня посмотреть. — Потому что это лучше, чем вестись на твою болтовню, не подкрепленную абсолютно ничем. — Но вы мне поверили, когда я рассказал вам о себе и как я сюда попал. — Мы верим лишь потому, что своими глазами видели тех, кого ты описывал. Но не думай, что наша вера тебе безупречна, — я ухмыльнулся, а она резко развернулась и продолжила идти дальше. — Я хочу вернуться домой, и мне незачем врать, если у вас есть супер-девочка, способная помочь мне в этом. Я честно всё рассказал. — Надеемся, что это так. Но подозрения всегда будут. — То есть хочешь сказать, что вы считаете, что я и могу быть тем самым монстром. — Вполне возможно, — сухо ответила она, всё так же не оборачиваясь ко мне. — Тогда бы лучше приставили ко мне нормальную охрану, а не пару подростков. Это же просто смешно. — Согласна. — Слушай, — мы остановились возле её дома, и я попробовал аккуратно взять её за руку, — это ведь ты нашла меня. Я истекал кровью, помнишь? И если бы не ты, то так бы и помер. Разве это не есть самое лучшее доказательство того, что я вам не враг? — Шериф так не считает. — А ты? — Я не знаю, и чего ты вообще добиваешься? Мы ведь на самом деле не приставили к тебе охрану и уж тем более не держим тебя в клетке, так чего же ты, чёрт возьми, хочешь? — Чтобы мне просто поверили, — она промолчала, наконец посмотрев мне прямо в глаза. Мы стояли возле её дома, и, наверно, это длилось вечность, я не мог отвести взгляд, пытаясь быть более убедительным, потому что всё, что я рассказал действительно было правдой. Она тяжело выдохнула, поджала губы, а затем сказала: — Увидимся завтра. И в один миг оказалась на крыльце своего дома, позже скрываясь за его дверью. Я тоже ушёл, мне совсем не хотелось больше говорить. Она права, я просто должен радоваться тому, что они не закрыли меня где-нибудь по-настоящему. *** Весьма странные обстоятельства складывались вокруг меня, и я до сих пор не могу понять, почему всё происходит именно так. Но я определенно рад тому, что в этом месте появились мои родители, хоть здесь они и не были таковым. Здесь моя мама вместе с отцом приехала в Хокинс, потому что он решил открыть здесь клинику, а точнее, уже открыл. Как оказалось, они оба бесплодны, и уже долгое время думали о том, чтобы взять ребёнка из приюта, а тут я, хоп, и появился. Конечно, может я и не воплощение их мечтаний, не мелкий, довольный, ползающий и пускающий слюни карапуз, но они и мне были рады, хотя бы потому, что задницу подтирать не надо. Единственный плюс, по-моему. Мама готовила ужин, а отец сидел за столом и читал газету. Они казались мне такими, какими и были там, поэтому я просто тихо прошел на кухню, присел напротив отца, а мать повернулась ко мне и сказала: — Ужин скоро будет готов, милый. Как прошел твой день? — и улыбнулась. Пахло так приятно, и было так тепло, что я и вправду почувствовал себя дома. Довольствоваться тем, что имею сейчас — не так уж и плохо. *** Когда ничего не получается, да ещё и довольно долгое время, любой захочет сдаться, включая и нашу Джейн. — Что-нибудь нашла, Эл? — сидя у неё дома вечером, спросил Майк. Они собирались посмотреть какой-нибудь фильм, поесть вафель, просто провести время вместе. Но настроение у Джейн мягко говоря паршивое. — Нет, — немного отстраненно ответила она. Майк подвинулся к ней и взял за руку. — Эй, ты чего? Это из-за него ты так? Она промолчала. — Эл? — Не только. — А что тогда ещё? — Ты сам знаешь. Майк на самом деле знал сам. Он понимал, что угроза таится не сколько в его двойнике, сколько в том, кто его сюда притащил. И Эл по-прежнему ничего не нашла. Никакой, даже малейшей зацепки. — Может он врёт? — предположил Майк после нескольких минут молчания. Джейн помотала головой. — Почему ты так уверена? — Он не врёт. — Весомый аргумент. — Он не врёт. — Хорошо. Он не врёт, — парень развел руками, как бы соглашаясь с Эл, но затем серьезно посмотрел на неё и спросил: — Тогда ты согласна с тем, что те твари снова вернулись и на этот раз у них для нас новые трюки? — девушка кивнула, а Уилер прикрыл глаза рукой, тяжело выдохнув. — Отлично, — саркастично произнес он и в ту же секунду встал с дивана, — я пойду вафли принесу. — Майк, — Джейн ухватила его за руку — Всё хорошо… просто я не хочу снова тебя терять. — Этого не произойдет, — и она смотрела так убедительно, что ещё чуть-чуть и Майк бы успокоился. — Обещаешь? — Обещаю. Майк хочет верить ей, хочет знать, что всё будет в порядке и этот странный пацан ничего опасного не представляет, но сомневаться надёжнее, пусть Уиллеру придется даже ночевать под его окном с ружьем на готове, но так будет лучше. Для него. По-началу он не видел в Ричи особой опасности, но по мере того, как у Эл ничего не получалось с поисками, он начал думать, что этот очкастый просто выдумал свою историю, или же сам мог является демогоргоном, который каким-то образом научился принимать человеческий облик. Бред, но исключать не стоит. И то, что он ругается с Макс по этому поводу уже второй день его никак не тревожит. Майку нет дела до её мнения на этот счёт, он просто будет делать всё, что нужно, потому что Эл для него важнее всего. Он достает из буфета пачку «Eggo», открывает её аккуратно, почти бесшумно, выкладывает вафли на блюдце и поливает сиропом. Выглядит сносно. Эл сидит на диване, укутанная в пушистый плед, в доме и правда холодно, поэтому Майк спешит присоединиться к ней. Ставит блюдце с вафлями на столик и протягивает ей вилку. — Иногда мне кажется, что ты любишь их больше чем меня, — упав рядом с ней на диван, сказал Уиллер. — Не правда, — она отложила вилку в сторону и повернулась к парню. — Я люблю тебя больше всего на свете. А затем поцеловала — мягко, нежно, как умеет только она, и сердце Майка Уилера снова пропустило удар, а затем забилось так бешено, будто он только что пробежал марафон. Для него это были самые лучше моменты, когда именно она первая целовала его, потому что она дела это, во-первых редко, во-вторых совершенно робко, будто не умела, и ему казалось, что этот раз снова первый, и именно в такие моменты он понимал почему так сильно любит её. И как сильно не хочет потерять вновь. Когда они вместе, все его проблемы забываются, кажутся ничтожными, он просто невероятно счастлив и четко знает, что они будут вместе всегда, как бы по-детски это не звучало. И Майк был готов сделать всё ради этого. — И я люблю тебя, Эл.