***
Бэкхён забывает о состоявшемся разговоре сразу же, как заходит в автомастерскую. Он вдыхает любимый с детства запах масла и бензина, надевает свою растянутую счастливую майку, в которой любит копаться в двигателях, и отпускает угнетающие мысли, сосредотачиваясь на этой красавице, занимающей у него всё свободное время. Его мечта, наваждение, любовь с первого взгляда Chevrolet Impala 1964 года выпуска. Будь возможность, он бы женился на ней. Возможно, именно из-за неё Бён никак не решится сделать подобный шаг в отношении Хесон? В любом случае, сейчас думать о свадьбе и прочей чепухе не хочется от слова совсем. Время уделить внимание его малышке, которая сейчас не в очень хорошем состоянии, но Бэкхён постарается сделать из неё конфетку. Учитывая, что руки у него растут из нужного места, а в машинах он разбирается с детского сада, ему это удастся. — Только если эти мудаки будут вовремя поставлять мои детали, — ворчит Бён, пытаясь нащупать на полу гаечный ключ. Рука натыкается на чей-то ботинок, и Бэкхён очень надеется, что это всего лишь его отец. Никто не смеет смотреть на его малышку, пока она в таком состоянии. Он выезжает из-под машины на лежаке и жмурится от слишком яркого света люминесцентных ламп. — Бён, ты когда-нибудь отдыхаешь? Как не зайду, ты постоянно возишься либо с заказом, либо со своей колымагой, — возмущается мужчина, слишком нелепо выглядящий среди инструментов в этом явно дорогом костюме. — Пошли, что ли в ресторан сходим, в клуб на худой конец, познакомлю тебя с ребятами, выведу в люди. Когда Бэкхён говорил, что никто не смеет смотреть на его малышку, он совершенно забыл о Минхёке, подсобившем ему с покупкой полуразвалившейся Импалы. Только ему он мог позволить не только смотреть на неё, но и называть колымагой. В порядке исключения. Насколько Бэкхён знал, Минхёк был из обеспеченной семьи, кэп, это видно по его брендовой одежде, и ни в чём не нуждался, поэтому оставалось загадкой, почему он до сих пор захаживал к нему в гости. Между ними пропасть в виде социального и финансового неравенства, они воспитывались иначе, и вкусы у них прямо противоположные. Бён уверен, что и образование тот получил в самом лучшем университете за границей, когда как он сам еле закончил школу и то только потому, что один из преподавателей боролся за него до конца. Но всё же, несмотря на все отличия, они были если не лучшими, то очень хорошими друзьями. — Ты же знаешь, как я не люблю все эти клубы, — в триллионный раз повторяет Бэкхён, принимая у Минхёка тряпку и вытирая свои руки. — Никто и не просит тебя любить их, но выпить со мной — дело святое, особенно сейчас, пока я всё ещё в городе. — А ты собрался куда-то? — удивляется Бэкхён, протягивая другу банку Coca-Cola. — Ах, точно, ты же ещё не знаешь, — он делает большой глоток, — меня женят на одной взбалмошной девице, наследнице одной китайской корпорации. Поэтому через месяц я улетаю в Шанхай. И, если ты не против, я бы хотел видеть тебя своим шафером, Бэк. Бэкхён так и застывает с банкой колы в сантиметре от рта, не веря в услышанное. Нет, то, что Минхёка женят против его воли, вполне ожидаемо, но… шафер? Он? — Мне кажется я не соответствую, — мямлит Бэк, осматривая свою грязную одежду и руки, испачканные в мазуте. Совершенно точно на свадьбе будут присутствовать лица высшей лиги, богатейшие из богатейших, обсуждать бизнес, сделки и количество денег, потраченных в этом месяце на развлечения. Ему там точно не место. — Я тебя сейчас ударю, — Минхёк выключает свою повседневную легкомысленность и серьёзно прожигает взглядом Бэкхёна. Увидеть его таким можно очень редко, когда всё действительно плохо. — Эта свадьба лишь формальность, нашим родителям плевать на нас и наши желания. Я хочу, чтобы ты был рядом и поддержал меня. Мне нужен хоть один небезразличный человек. А ты тут пытаешься слиться, ссылаясь на свою одежду. В первую очередь ты мой друг, остальное докупится. — Я буду рядом, — пусть и неловко буду чувствовать себя среди элиты, я потерплю ради тебя, дружище, — только я совершенно ничего не знаю об обязанностях шафера… — Об этом можешь не переживать, всё подготовят организаторы, — Минхёк возвращает на лицо добродушную улыбку, такую редкую среди людей его статуса. — Тебе останется лишь вовремя подать кольца, ну и поддерживать меня своими ободряющими кивками, — он закидывает Бёну руку на плечо, совершенно не заботясь о том, что пиджак вообще-то белый, а майка Бэкхёна далеко не первой свежести и чистоты. — Идём в клуб, отметим окончание моей холостяцкой жизни.***
Утро следующего дня встретило Бэкхёна ожидаемой головной болью: всё-таки последний стакан мартини был лишним. Зря он настаивал на нём вопреки советам того бармена, Чангюна, кажется. — Эй, Бэк, градус нужно повышать, — пытался он вразумить пьяного в хлам механика, но кто он такой, чтобы указывать лучшему мастеру во всём городе, владельцу автомастерской в третьем поколении Бён Бэкхёну?! Собственно, за эту свою генетическую упёртость он сейчас и расплачивается, стоя рачком над белым другом. Телефон издаёт мерзкую трель и продолжает насиловать барабанные перепонки, пока Бён, собрав себя в кучу не отвечает. И чем он думал, когда ставил на звонок MOMOLAND? Этот звук вызывает лишь одно желание — выбросить телефон в окно. Как только оклемаюсь, обязательно сменю! На что-нибудь олдскульное, вроде ACDC. — Бодрое утро, алкоголик, — слышится по ту сторону. Бён морщится, убирая телефон подальше от уха, к таким звуковым атакам он был совершенно не готов. — Я тебе там оставил возле кровати таблетки, выпей, они и мёртвого поднимут. — Как заботливо с твоей стороны, — он находит оставленные спасительные таблетки, которые больше похожи на конфетки, чем на лекарство. Думать совершенно не хочется, как и разговаривать с кем бы то ни было, поэтому Бэкхён проглатывает таблетку, сбрасывает вызов и, накрывшись одеялом с головой, засыпает. Бён Бэкхёну никогда не снились сны. Никогда. Но сегодня разум решил, видимо, попробовать что-нибудь новенькое, потому что, когда Бён открыл глаза, он обнаружил себя сидящим за рулём той самой мечты и любви всей его жизни Chevrolet Impala. Он вдохнул полной грудью, пропуская через себя этот запах кожи, которой были обшиты сидения. Эта малышка была отнюдь не новой, она пахла прошлым, памятью и километрами, оставленными позади. У неё была своя история, которую она с радостью готова была рассказать тому, кто осмелится сесть за руль, последовать за ней. Ох, Бён Бэкхён готов последовать за ней куда угодно. Малышка, почувствовав своего хозяина, издала рык — услада для ушей Бэкхёна, и сорвалась с места, оставляя за собой завесу песка и пыли. — Хён, — Бёна самым жестоким способом вырывают из его личного рая в суровую реальность. — Хён, просыпайся. — Сехун, какого чёрта тебе нужно, — Бэкхён отворачивается, надеясь вновь нырнуть в сон, хватается за видение, но оно как мираж ускользает, оставляя после себя лишь призрачное ощущение настоящего счастья, умиротворённости и спокойствия. Вечность бы ехал вот так, по дороге, прямо в никуда. — Хён, сегодня открытие чайного дома «Красный пион» через дорогу. — И? — Бён никак не может уловить связь между своим пробуждением и открытием того самого чайного дома. Ему зачем об этом знать? Он тут каким боком вообще? — Пошли сходим! Бэкхён делает глубокий вдох и выдох, навсегда распрощавшись со своим сном и Импалой. Прощайся с жизнью, — думает про себя, надеясь на то, что Сехун бегает быстро и тюрьма ему не грозит. За непредумышленное. — Беги, — подрывается с кровати Бэкхён, не забыв захватить с собой подушку, как оружие пыток. Удушу. Сехун не дурак, хоть и притворяется таким двадцать четыре на семь, сразу сообразил, что к чему, и стартанул вниз по лестнице в мастерскую. Этот ребенок посмел ещё и смеяться при этом, лишь сильнее раззадоривая зверя внутри Бёна. Никто не смеет становиться между ним и его Импалой. Звучит как речь маньяка, но ему всё равно, он будет бить Сехуна этой подушкой пока не забьёт его до смерти. — Оу, — раздается откуда-то из стратосферы. Бэкхён и не заметил, как врезался в кого-то очень высокого, появившегося неожиданно на его пути. Впрочем, незадачливой преграде не шибко-то и досталось, как стоял столбом, так и стоит, сверлит взглядом Бёна и по-дурацки улыбается. — Не ушибся? — Ты же не собираешься сейчас шутить про мой рост? — Бён весь подбирается, распрямляя плечи и поднимая голову, пытаясь выглядеть выше, чем он есть на самом деле. Рискни. — Нет, это низко, — качает головой незнакомец, — нужно быть выше этого. Где-то на периферии давится смехом Сехун, пока Бэкхён гасит незадачливого шутника одним отточенным ударом подушки.