Напарники

— В смысле «почему»?! Потому что я и ты… — Чон показал на себя, потом на Дже, снова на себя, — потому что… — Почему я тут? — вывернувшись из хватки, спросил Ким. — Потому что ты уделался в говно, и оставлять тебя одного было опасно. Подавился бы блевотиной и привет, — Юнхо сложил руки на груди. — Оклемался? Вали домой.       Дже вытащил ладонь из-под белья и провел по лицу. Это невинное движение тоже понравилось изголодавшемуся по физическим отношениям организму детектива. Кусая губы, он отвернулся и отошел. Джеджун попробовал подняться. В голове словно камни перекатывались, во всем теле была слабость. С глухим стоном он рухнул обратно, изможденно закрыл глаза.       Юнхо, чтобы чем-нибудь занять руки, собрал все кружки и начал намывать, что было совсем ему не свойственно. Однако его пальцам просто необходимо было что-то потереть. Идею скрыться в ванной и подшлифовать своей нефритовый жезл он отмел со злобой — это ж он, можно сказать, подрочил бы на напарника. Лучше застрелиться!       От вонючей воды, обнаруженной рядом в стакане, Дже опять затошнило. — Таз слева, — подсказал ему Чон. — Другое лево.       Ким подполз к краю и свесил головушку. Из него так ничего и не выпало, он лишь шумно дышал и корчился в спазмах. Вернув вентиль крана на место, Чон вытер руки и пошел одеваться. — Сейчас приду, лежи не дергайся, — цепляя на ноги кроссовки, Юнхо поинтересовался. — Вы в Штатах чем похмеляетесь? — Не знаю. Дома я обычно не пью. — Ладно.       Оставшись в одиночестве, Джеджун вновь заполз под одеяло. Его начала колотить дрожь, зубы чуть ли не лязгали от холода. А вскоре наоборот бросило в жар. На лице выступила испарина, было тяжело дышать. Дже не понял, как снова отключился. Пришел в себя, ощутив на лбу приятную прохладу. Выпростав из-под одеяла слабую ручонку, он нащупал влажную салфетку.       Юнхо чем-то стучал неподалеку. Джеджун приподнялся на локтях, огляделся. Хозяин квартиры виднелся на кухонном закутке, кажется, кашеварил. Почувствовав спиной, что гость проснулся, он обернулся. — Совсем хреново? — Угу. — В следующий раз православную пей, от нее не так ломает. — Не-не, я решил завязать, — простонал Дже. — Ха, я так после каждой пьянки говорю. Поднимайся, сейчас есть будем. — Спасибо, не смогу и куска проглотить. — Да сперва попробуй, это же суп а-ля шеф от Чон Юнхо. Последний раз я готовил для… — связь с сервером оказалась потерянной, детектив молча высыпал в кастрюлю нашинкованный зеленый лук. — Для девушки? — предположил Дже, выбираясь с кровати. — Для бати. Тоже ухайдакался до зеленых соплей… Давно это было.       Ким поднялся и, цепляясь за стенку, поплелся на поиски туалета. Когда же увидел, наконец, себя в зеркале, ужаснулся. Он всегда был чистоплюем и педантом, и сейчас его внутренний мир совсем не соответствовал внешнему: опухшее табло, покрасневшие глаза, синюшный подбородок и сраная помада. Его будто кошары насиловали всю ночь. Волосы оставались в том бедламе, в какой превратил их в клубе Юнхо.       Дже попробовал смыть помаду, не получилось, взял мыло. Он так тер грудь, что кожа покраснела. От чрезмерной активности, снова разболелась голова. — Ю… Юнхо, — Джеджун поймал себя на мысли, что ему немного неудобно называть детектива по имени. Однако звать по фамилии было не вежливо, а уж мистером или господином тем более. Из одного ботинка Джеджуна был больший мистер, чем из целого детектива. — А где моя одежда?       В ванну протиснулась рука, протянула измятые брюки. Ким нацепил, увидел засохшее пятно спермы, выругался. Принялся замывать. — Чего копаешься? — послышался голос Чона. — Остынет все. — Иду.       Дже вышел, неловко прикрывая ладошками влажное пятно на причиндалах, поспешил взобраться на высокий стул. Спрятавшись за стойкой, которая заменяла Юнхо полноценный обеденный стол, он немного расслабился. — А моя рубашка? — Восстановлению не подлежит. — Жаль, я взял с собой только пять таких.       Чон пожал плечами. В глубоких тарелках был разлит суп. Он исходил паром и ароматом острого перца. Джеджун получил ложку. — Я помню этот суп, — воскликнул он. — Бабушка готовила. — Угу, — Чон шумно швыркал горячий бульон, с аппетитом чавкал.       Дже попробовал, ахнул от количества специй. В Америке он довольно быстро отвык от традиционной корейской кухни, поглощая гамбургеры и картофельный салат. — Ну как? Полегчало? — Почти. Еще поспать не мешало бы.       Надо же, удивился Джеджун, с этим мужланом можно было вполне нормально общаться. Да и грубость эта скорее напускная. Не хочет, чтобы другие видели, какой он на самом деле заботливый и внимательный. Юнхо тоже работал челюстью и раздумывал, что Ким оказался не такой уж и занозой в заднице. Укладка и вычищенные до блеска туфли не мешали ему отдаваться работе с головой. — Кстати, как спалось на новом месте? Снилось чего? — невинно поинтересовался детектив.       Джеджун поднял на него глаза, отчего-то покраснев. — Скорее нет, чем да… н-нет, не думаю… да и что могло бы…? — Кхм-кхм… я, например. — Что? — Дже подумал, что ослышался за звоном ложки о поверхность тарелки. — Что? — Юнхо сделал удивленное лицо.       Оба умолкли и больше не проронили ни слова. Зазвонил телефон. Чон не сразу отыскал мобильный, а когда нашел, разговор был краток. — Наш мобильник засветился. — Поедем в участок? — Угу. — Погоди, мне нужно домой. Не могу ведь я в таком виде к шефу, — Джеджун слез со стула и унес посуду в раковину. — Да кому какое дело, в обконченных ты штанцах или нет.       Ким пропустил шпильку мимо ушей. — Я могу явиться в офис с перегаром, но не с грязными волосами. Уверен, капитан поймет. В случае чего, напишу объяснительную. — Бла-бла-бла, — Юнхо швырнул напарнику футболку, единственную чистую, что отыскалась в шкафу. — Мы едем или как?       Дже оделся и поспешил к двери. В глаза вновь бросилась фотография семьи детектива. Он резко затормозил. Так что Юнхо, идущий следом, врезался ему в спину. — Эй, я видел его вчера! — Джеджун указал на одного из молодых парней, без тени улыбки взиравших со снимка. — Мм? — В VIP-кабинке. То-то, думаю, похож на кого-то. — Уверен? — Точно тебе говорю.       Дже взглянул на Чона. Тот словно окаменел. В его глазах появилась сталь, скулы будто заострились, а губы сжались в тонкую полоску. — Это ведь Ильхо? Твой младший брат, вышел позавчера…       Детектив так посмотрел вдруг на фэбээровца, что тот дар речи потерял. — Досье мое читал, значит, — уголок рта мужчины дернулся, показав зубы. — Да, — Джеджун кожей ощутил злость Юнхо, попытался достучаться до его адекватности. — Да, я прочитал. А что? Это часть моей работы — знать о деле и о людях, с которыми мне приходится сотрудничать. — Засранец ты. — Давай съездим к нему вечером.       Чон покачал головой. Внутри него будто огромная дыра образовалась. Досада, ярость и обида, на себя и на идиота, который не успел откинуться, снова принялся за старое. Хотелось заорать и пару раз долбануть о стену кулаком. Как же ему надоело вытаскивать мелкого из неприятностей, а вместо благодарности огребать по полной. Он устал.       Юнхо потребовалось недюжинное усилие, чтобы сосчитать до десяти, не размозжив прежде голову Джеджуна, что сунул нос куда не просят. — Где он?       Голос Кима звучал мягко, и, как ни странно, это подействовало на Юнхо успокаивающе. Вздохнув, он отвел глаза. — Наверное, у родителей. — Отлично, переговорим с шефом и метнемся к твоим. — Нет, я туда ни ногой. — Почему? — Потому! — Чон потер лицо ладонью, поморщился. Впервые за все время их знакомства, он демонстрировал уязвимость и даже душевную боль. — Это я его посадил! И теперь меня ненавидит вся семья.       Джеджун закрыл рот. Настаивать на том, что это будет во благо расследованию он не смог. — Мы все были слишком заняты собой, чтобы заметить, что Иль связался с дурной компанией. Он завяз в этом дерьме по самые уши, и мне пришлось… — Юнхо сжал кулаки. — Я столько раз предупреждал его, но в итоге упек за решетку. — Ты поступил правильно, — Дже похлопал мужчину по плечу. — Как старший брат и полицейский. — Угу, — кисло отозвался тот. — Рано или поздно он бы попался. Или, что еще хуже, подсел бы на наркотики. Все эти безбашенные кони с улицы рано или поздно начинают что-то употреблять… Хотя, по статистике, именно на нарах подобный шанс выше, — заговорил в Киме полиглот. — Около восьмидесяти процентов заключенных зависимые. — Дже. — Что? — Заткнись.       Юнхо обошел агента, открыл дверь и вышел. Джеджун вздохнул. Посмотрел на фотографию. — Почему я не могу промолчать? — пробормотал он, понимая задним числом, что совет ему дали отличный вообще-то, поспешил следом за хозяином квартиры. — Стой! Погоди, ты что, запирать дверь не будешь?       Всю дорогу до квартиры Джеджуна детектив хранил мрачное молчание. Один раз только спросил куда ехать — не мог же Дже сам сесть за руль с синюшной мордой. Примерно через час, собрав все утренние пробки, они были на месте. Чон поначалу думал подождать в машине, но, едва припарковав машину, по привычке вышел. Чтобы не показывать нервозности, поперся к дому. Арендованные квадраты фэбээровца оказались на седьмом этаже. — Я быстро в душ, ты можешь пока сварить себе кофе.       С этими словами Джеджун исчез за одной из дверей. Юнхо остался в одиночестве. Вышагнув из обуви, он прошел в просторную светлую гостиную, обставленную в европейском стиле. Было чисто и свежо, тонкие занавески мягко колыхались из-за сквозняка, залетающего в приоткрытое окно. Исследовав зал, Юнхо заглянул на кухню, проверил холодильник. Он был забит полуфабрикатами. Ким хоть и производил впечатление ЗОЖника, походу, не располагал временем, чтобы готовить нормальную еду. Не отыскав ничего интересного и проигнорировав кофеварку, детектив ушел в спальню.       Джеджун, чувствуя себя, наконец, человеком, вышел из душа минут через двадцать. Закутавшись в халат и на ходу вытирая волосы, он пошел на поиски гостя. Обнаружил его у себя на кровати. Жуя яблоко, Юнхо возлежал на постели поверх одеяла и флегматично листал альбом с фотографиями. — What’s the f…?! — опешил Дже. — Что? — Юнхо глянул на него поверх альбома. — Где это принято заваливаться с ногами на чужую постель?! — Не пыхти, морщины появятся.       Дже обратил внимание на раскрытый чемодан, выглядывающий из распахнутого настежь шкафа. — Ты рылся в моих вещах?! — Ой прости, не любишь, когда влезают в частную жизнь?       Ким возвел очи к потолку. — Брось! Я всего лишь посмотрел досье. А ты шарил в моем шкафу! — Знаешь, мне тоже не все равно с кем я работаю. И мне немного странно, зачем ты возишь с собой столько барахла, — Чон развернул к Джеджуну альбом. — Милый котейка.       Дже увидел распечатанный в одном из торговых центров селфи с большим рыжим котярой. — Я очень сентиментальный, — ядовито заметил он. — Дай сюда! Этот альбом — вся моя жи…       Он захлопнул пасть, осознав, как жалко прозвучали его слова. Но Юнхо был детективом неплохим, подмечал многое и умел додумывать. Приподняв одну бровь, он пролистал альбом. — Хм, ты был крутым в школе? — Ну… да… — замялся Ким.       Детектив вновь развернул альбом и продемонстрировал фото. На нем Дже было совсем не узнать. Черные волосы, зачесанные с помощью геля, блестящего во вспышке камеры, отчего казалось, на голове парня был размазан жир. Стариковские очки. Дополняли картину брекеты и вымученная улыбка неврастеника. Да, еще он был пухленьким. — Не был, — покачал головой Юнхо. — Держу пари, этот чмошник рыдал в туалете, потому что с ним никто не хотел делать совместный проект по биологии. С института фоток нет, видимо, вообще ахтунг был. А нет, нашел… Боже! Последний девственник штата. Дальше селфи, селфи, селфи… Нахрена ты их распечатываешь? — Телефон можно потерять, а это… ну… типа на память. — Да тут даже не на что будет ностальгировать старику.       Дже бросил полотенце на стул и упер руки в бока. — Окей, мы в расчете. Доволен? — Так себе. Но кот зачетный. Привез с собой? Я бы потискал. Кис-кис-кис!       Ким смутился. — Н-нет. Это… это не мой. Приходил соседский. — Господи, Ким, ты даже фоткаешься с чужими котами. Я сейчас расплачусь. Дай обниму, — плюхнув альбом на одеяло, мужчина поднялся и подошел к Дже, заключил в медвежьи объятия, аж кости захрустели. Джеджун замер в шоке. По спине хлопнула ручища. Да так, что остатки воздуха покинули легкие Дже. — Дерьмовая у тебя жизнь, приятель. — Мне… немного… больно, — еле выдавил из себя полузадушенный агент. — Это тоска по загубленной молодости грудь щемит, понимаю. Можешь поплакать, если хочешь. — Нет, ты лупишь меня по спине.       Юнхо вдохнул аромат геля для душа, не удержался от улыбки.       Побывав у шефа и доложив о последних событиях, опустив, впрочем, подробности, парочка поехала на поиски не слишком умного Чона-младшего. Юнхо вновь помрачнел. Райончик, где проживали родители детектива, чем-то напоминал Бронкс. Достаточно большой дом был окружен забором. Вовсю цвели кусты, можно было разглядеть грядки с морковью и перцем. Едва выйдя из машины, Джеджун услышал громкую ругань. Он даже подумал было ворваться внутрь, вдруг кого-то убивают. Однако Юнхо сказал, что в его семье так общаются.       Во дворе их встретил старый пес. Тявкнув, он выбежал навстречу мужчинам, ткнулся мордой Чону в колени. Походу, он один по-прежнему любил хозяина. Дже убедился в этом, стоило зайти в дом. — Надо же, тварь явилась.       Большой стол был накрыт на шестерых. На почетном месте восседал пожилой мужчина, справа от него сгорбились над тарелками братья Юнхо. Один из них и поприветствовал парочку. К напарникам тут же обернулись две шаболды. Одна другой краше, нарядились в тряпки кислотных цветов, накрасились, будто шли войной на племя Апачей. Ким подумал, если отмыть девчонок, они будут очень даже симпатичными. Встреть же таких в темной подворотне, невольно побежишь. — Давай спокойней, хён, — Юнхо даже не посмотрел на брата. — Привет, па. — Привет, сын.       Еще не старик, но уже седой, он опустил глаза и заерзал на стуле, будто чувствовал себя неудобно. Джеджуну он показался заложником. Наверняка, он поддерживал Юнхо, но был слишком робок и добродушен, чтобы идти против жены и остальных сыновей. — Зачем явился? Хочешь кого-нибудь арестовать? — еще один брат поспешил внести свою лепту. — Вчера мама выбросила консервную банку в контейнер для пластиковых бутылок, а наш папа подключился к соседскому кабелю. Ха-ха, отпечатки пальцев возьмешь? — Ну хватит, — в голосе отца чувствовалась вина.       Джеджуну стало очень жаль его. И Юнхо тоже. — А сам-то, — захихикала одна из девушек, видимо жена одного из братьев. — Воришка! Только так качаешь песни из интернета! Сколько уже? Пять тысяч? — Двадцать! — А Ки спер ноут с работы! — Чистосердечное подпишу, сбавь пару годиков!       Юнхо почти спокойно перенес насмешки. Из кухни появилась мать. В руках она несла поднос с печеными овощами и кусочками курицы. При виде Юнхо женщина вздрогнула. Ким уже думал, что еда брякнется на пол, но нет. Обошлось. Почти швырнув поднос на стол, госпожа Чон сурово оглядела персону нон-грата. — Ща начнется, — прошипел Юнхо, закатив глаза. — Какой мудак посадит родного брата в тюрьму, — прорычала мать. — Вот этот, — старший брат с усмешкой ткнул в детектива пальцем. — Тихо будь, — огрызнулся Юнхо, смело взглянул матери в лицо. — Вы молчали, пока он таскал продукты из супермаркета, а потом перешел на кражу посущественнее, молчали, когда его избивали до полусмерти. Он неделями дома не появлялся, вас это устраивало? Я ему, можно сказать, жизнь спас. — Арестовывать своих близких неправильно, — надула губы молчавшая до сих пор девчуля. — А это еще кто?! — брезгливо поморщился Юнхо. — Это Джиа! — возмутился второй брат, смяв салфетку в кулаке. — Скажи Джиа, что я ей шею сверну, если будет под руку пизд… — Чон Юнхо! — взвизгнула мать. — Только тронь ее, и будешь иметь дело со мной! — начал рвать баян брат. — Так, давайте успокоимся, — поднял руку отец. — Вообще, Юнхо прав. Нечего тебе, кукла, вмешиваться в семейный разговор. — Кукла? Па, это моя девушка! Повежливее! — Повежливее? Она явилась в трениках на обед к твоей матери! — Это ее лучшие треники, — встала на защиту девушки ее подруга. — Да у нее из них жопа вываливается!       Начался балаган. У Джеджуна уши опухли и голова пошла кругом от всеобщего базара, где никто друг друга не слушал, зато старался перекричать. В таком шуме никто не услышал, как хлопнула входная дверь. Вошел Ильхо. При виде Юнхо он улыбнулся и похлопал его по плечу. — Привет, хён, добро пожаловать домой. — Ага, здорово, — Чон пожал ему руку       На вид младший был самым мягким и добрым из всей этой змеиной семейки. Даже не верилось, что он полжизни провел, нарушая закон. Однако и он не смог устоять и не пошутить. — Пришел с ордером? — Надеюсь, он не понадобится, — серьезно ответил Юнхо.       Младший покосился на Джеджуна. Ким вновь облачился в рубашку и брюки, под мышкой держал свою понтовую сумку. — Библии продаете? — спросил он у Дже. — Оставь его, — Юнхо начал выталкивать брата из гостиной. — Пошли, есть разговор.       Дже засеменил следом, но напарник остановил его. — Я сам. — Окей.       Оставшись наедине со склочными идиотами, Джеджун почувствовал себя неуютно. Стало только хуже, когда на него обратили внимание. Уставились, будто он не торчал здесь уже несколько минут. — Добрый день, — неловко улыбнулся он, переводя взгляд с одного неприятного лица на другое. — Эм… приятного аппетита.       Старший брат, самый озверевший, приподнялся. — Ты тоже коп? — неприкрыто наехал он. — Я? Нет, — покачал головой Джеджун. — Я из Ф… — Тогда другое дело, — заулыбались ему. — Присаживайся, зайка, — мама указала на свободный стул, который, видимо, когда-то занимал Юнхо. — Сейчас принесу тебе тарелку. Кушай на здоровье, а то вон кожа да кости. — Н-но я… — Пиво будешь?       Похмелье мучало беднягу, поэтому он твердо кивнул, усаживаясь и бросив сумку под ноги. — Буду!