Ремнант сегодня: Цвет вишни

      Следующим утром я проснулся с ноющим телом. Мышцы страдали и скрипели. Давно позабытое чувство крепатуры, всегда преследовавшее меня в детстве после любых физических нагрузок, вновь вернулось в мою жизнь. Уже лет семь я ни разу не страдал утренними болями в мышцах. Думал, что тренировки более не смогут перегрузить мои мышцы. Или же всё дело в том, что нас заставили заниматься без поддержки тел аурой?       Действительно, а когда я перестал проводить тренировки без содействия ауры? В какой момент я отказался от чистых нагрузок? С момента открытия ауры? Пожалуй, именно так…       Я провел ладонью по лицу и глубоко и медленно вздохнул.       После длительной пробежки, которую Виктория заставила нас бегать до полной потери дыхания, боли в боку и горящих стоп, мы минут пятнадцать просто медленно шатались по стадиону, восстанавливая дыхание. Затем пришёл лысый мистралиец в белом кимоно — профессор Эдуард Мун. Невысокий, поджарый и загорелый, с узким разрезом глаз, приплюснутым носом и такими же невыразительными губами, как и у его внучки. Потеребив клиновидную бородку, он прокаркал приветствие и скрипучим голосом принялся рассказывать, что он мастер рукопашного и оружейного боя, и с этого момента станет обучать нас, как драться без оружия.       Естественно, многие возразили, что и так этому обучены. Только некоторые сознательные девушки, среди которых оказалась и Лилиан, признались, что рукопашному бою не обучались вовсе. На наше же уверенное заявление старый мастер противненько так фыркнул, выстроил перед собой в линию и заставил продемонстрировать стандартные движения и связки. По окончанию демонстрации Эдуард выглядел так, словно ему скормили самый кислый на свете лимон. Громко и недовольно цыкнул зубом, и принялся распекать нас направо и налево. У кого-то неправильная стойка, у кого-то кривая осанка, кто-то неверно выполняет переходы в связках.       — При таких ударах вы сами себе же и навредите, зря расходуя ауру! — недовольно заявил старик Мун.       И затем он начал проходиться по каждому из нас, втаптывая наше самомнение в грязь. Даже мне досталось и, хоть я и не считал себя хорошим рукопашником, мне стало стыдно. Ведь я был уверен, что уж самые азы я испортить никак не смогу. Лицо Лили при взгляде на мою неудачу просто лучилось довольством, а глаза обещали, что она ещё не единожды станет надо мной потешаться по этому поводу.       Почему только я? Кудряшка тоже опростоволосилась.       Правильно всё выполнили только Ри, Нокт, Хис, Бёрн, Жаклин Арк, Дворф и скромная фавн-овечка Уиллоу Альбин. Им мастер ничего не говорил, лишь кивал, следуя к следующему самоуверенному неудачнику.       Следующие две пары старый мастер при поддержке своей внучки помогал нам исправлять недочёты и учил основам тех, кто честно признал свою некомпетентность.       Затем до самого ужина Виктория загнала наш курс на полосу препятствий и заставила проходить её бесчисленное количество раз, раздавая тумаки каждому, кто пытался сжульничать и запускал ауру.       В столовую мы плелись на негнущихся ногах, с расцарапанными руками и гудящей спиной. Ели кое-как — руки дрожали, удержать ложку было очень сложно, половину еды не доносили до рта, она просто падала с трясущейся ложки. Некоторые, после утоления голода, засыпали прямо на столах возле подносов. Старшекурсники с пониманием кивали и по-доброму посмеивались над нами.       Из последних сил мы добрались до общежития, с превеликим трудом взобрались по лестницам на свой этаж, доковыляли до своей комнаты, поддерживая своих партнёров за плечи, и буквально доползли до постелей, в которые и рухнули не раздеваясь.       Я даже не помню, как уснул. Кажется, вырубился, стоило голове коснуться подушки. Давненько меня так не выматывали тренировки. И вообще, почему мы не воспользовались аурой до самого конца? Мы ведь могли помочь себе восстановиться сразу после тренировок. Тогда бы так не парились, поднимаясь на третий этаж, словно покоряя Эвервайт.       Да уж, капитально нас профессор Мун умотала вчера. По-моему, самыми бодрыми из всех остались лишь Грей, да Жаклин. Они даже умудрялись бегать вокруг еле плетущихся товарищей. Вот уж у кого бесконечные запасы энергии. Или они просто не забыли про спасительную ауру.       М-да… Вот, что значит — усталость…       Я хрустнул шейными позвонками и запустил ауру, стараясь поскорее избавиться от боли в теле. Полежав несколько минут, я поднялся с одеяла и наступил пыльными кроссовками на белую простыню. Как скинул её вчера на пол, так она тут и осталась. Неужели вчера не приходил обслуживающий персонал? Когда её уже заберут в стирку?       Я разулся, скинул на пол куртку, стянул прилипшую к спине футболку, бросил её на тумбочку, грязные носки сунул под кровать, вытряхнулся из штанов вместе с трусами и пошлёпал в туалет. Организм настойчиво требовал избавиться от накопившегося.       Девочки спали так же поверх одеял и в одежде. Сангрия и Опал спали в обнимку на кровати Кудряшки. Видать, у волчицы не осталось сил доползти до своего угла. Лили же успела разуться и расстегнуть спортивную куртку, прежде чем отрубиться на своей постели.       Справив нужду, я залез под душ и с удовольствием принялся отмываться. Теплая вода смывала вчерашний пот и уносила с собой остатки усталости, смывала боль, помогая ауре. Я с наслаждением простонал — никогда не получал такого удовольствия от простого душа. Отмывшись, я вылез из душевой кабинки и набрал полную ванную горячей воды. Забрался и вытянулся во весь рост, положив голову на мягкий валик на бортике. Тело наливалось силой и просто расслаблялось. Я смежил веки и выдохнул:       — Как же хорошо-то!..       — Кирш.       Кто-то дотронулся до моей ноги.       — Кирш, просыпайся.       Я открыл глаза, пытаясь понять, что случилось. И тут же соскользнул с бортика. От неожиданности хлебнул чуть тёплой воды и, отфыркиваясь, вынырнул на поверхность и сел. Откашлялся и увидел напротив обеспокоенное лицо Сангрии.       — Прости, я тебя напугала, ты как, дышать можешь? — участливо спросила она, протягивая ко мне руку.       — Всё хорошо, — ещё раз кашлянул я и вытер с лица воду.       Девушка сидела в воде и на её лице появилась спокойная улыбка.       — Не стоило тебя так резко будить, но вода уже начала остывать, я подумала, что пора бы и вылезать. К тому же, думаю, стоит поднимать наших богатеньких засонь. Им для поднятия тонуса тоже не помешало бы отлежаться в горячей воде.       Пока она говорила, я в лёгком ошеломлении разглядывал её обнажённое тело, покрытое каплями воды. Небольшая грудь со светло-коричневыми сосками, подтянутый рельефный животик и небольшая полоска рыжих волосков на лобке. Сангрия скрестила ноги под водой, не позволяя увидеть самое сокровенное.       — Могла бы и сразу меня разбудить, как пришла, — попенял я ей, вновь глядя в озорные золотые глаза. От неё явно не укрылось, как я её разглядывал.       — Ты так вольготно расположился, что мне совершенно не хотелось прерывать твой мирный сон, — она коснулась стопой моей пятки, и я немного вздрогнул. — Поэтому я после душа чуток добавила горяченькой водички и улеглась напротив. Эти валики для головы такие мягкие, я сама, чуть не задремала. Представь, какой был бы номер, если бы Лилиан застукала нас спящих в одной ванной, — на лице Волчицы расплылась ехидная улыбка.       — Да криков было бы много, — согласился я, вставая на ноги.       Вода действительно уже стала остывать, и в ней становилось не очень комфортно. Я вышагнул на ворсистый коврик и взял с перекладины полотенце. Вытирая мокрые волосы, услышал, как Ри с плеском выбралась из ванной.       — Кирш, а сколько тебе лет?       — Через полтора месяца будет восемнадцать, — а закончил с головой и принялся вытирать торс.       — О, ты аж на полтора года старше меня.       Я бросил на неё взгляд. Девушка, с усилием вытирала густые волосы, стоя ко мне в пол оборота. У неё красивая прямая спина и крепкие плечи.       — Значит самая младшенькая у нас Опал, потом я, затем Лили, и дядечка ты.       — Ещё бы стариком обозвала, — я поставил ногу на бортик ванны, чтобы не наклоняться.       — А как тебя ещё называть? Стою рядом — всё время приходится голову задирать, чтобы контролировать твои любопытные глазки.       Я фыркнул и скосил на неё взгляд. Она, конечно, маленькая, но явно выше Вайн. Её макушка достигает уровня моей шеи.       — У тебя какой рост? — спросил я.       — Сто шестьдесят восемь, — она наклонилась, вытирая свои ноги.       — Не такая уж и маленькая, — заметил я. — У моей сестры рост сто пятьдесят четыре. Ей уже двадцать и она вряд ли вырастет, а у тебя ещё все шансы.       — Давай, я тебе спину, как следует, вытру, — предложила она свою помощь.       — Спасибо, — я передал ей полотенце.       — Вряд ли я ещё вырасту. У меня мама маленькая, она говорит, что я в неё ростом.       — У меня мать тоже миниатюрная, тот же рост, что и у сестры. А я вон, скоро сто девяносто достигну. Некоторые пророчат мне два метра.       Сангрия рассмеялась.       — Всё может быть, Кирш. Я закончила, твоя очередь, — она кинула моё полотенце на сушилку, и передала мне своё. Я повернулся к ней и чуть наклонился. — Твой шрам не болит? Я его и вчера видела, но сейчас вблизи он кажется реально жутким.       Я вытирал её подтянутую красивую спину:       — Лили спрашивала тоже самое; нет, не болит. Его вообще могли убрать, но я попросил оставить.       — Клёво, — хихикнула Сангрия. — попу не игнорируй, я же не постеснялась твою вытереть.       — Ну, раз ты разрешила.       — Всюду тебе разрешение надо, мистер джентельмен.       — Ага, кстати у тебя такой ровный загар, — я аккуратно проводил по упругим ягодицам девушки.       — У мамы в Вакуо своя вилла: возле бассейна вдвоём загораем без купальников.       — Спасибо за пикантные подробности, — фыркнул я. — Всё, свободна.       Я подошёл к сушилке и расправил наши полотенца, чтобы быстрее высохли и не смялись.       — Тебе помочь? — она опустила ладошку на мою поясницу. — А то твой член всё не может успокоиться.       — А что ты ещё ожидала, демонстрируя себя во всей красе? — хмыкнул я.       — Мне льстит, что я тебя завожу, — соблазнительно прошептала Волчица, приблизилась и положила свою вторую ладошку мне на живот. — Давай, пока снова набирается горячая вода, я тебе передёрну. Потом свеженький пойдёшь будить Лилю.       — Спасибо, Ри, — я аккуратно взял её запястье и отвёл в сторону. — Давай обойдёмся без этого.       — Тебе противны мои прикосновения? — она заглянула мне в глаза.       — Нет, просто не хочу, — отвёл я взгляд.       — А твой стояк говорит об обратном, — нахмурилась она. — Ну, ладно, не хочешь, не надо. Но моё предложение не всегда будет в силе. Не вечно же я буду свободна. Если найду парня, больше у тебя не будет шанса, Кирш.       — Буду иметь в виду, — я шагнул на выход.       — Поднимай девочек, — она крепко шлёпнула меня по ягодице, — я пока прослежу, чтобы вода не перелилась.       — Ага. Спасибо.       — Всегда пожалуйста, великан-недотрога, — прошептала она под шум воды, но я услышал.       Не знаю, почему отказался от столь соблазнительного предложения. Я очень хотел ощутить её руки на себе. Но сказал, что не хочу. Может, я просто стесняюсь? Интересно, почему? Что меня заставило её оттолкнуть? Прах его знает…       А заднице-то больно — она явно от души приложилась. Пожалуй, я её обидел. Ладно, потом придумаю, как искупить вину. Ведь, действительно, подобные предложения от симпатичных девушек получаешь не каждый день.