Монстр

      Мидори проснулась следующим утром в час дня. Она, позёвывая, поднялась на кровати и сонным взглядом огляделась. Она совершенно не помнила, как оказалась здесь, в своей комнате. Последним её воспоминанием был монолог Тодороки, в котором он извинялся и, кажется, рассказывал что-то о своей семье.       Девушка схватилась за волосы и подтянула колени к груди. Ей стало очень стыдно за то, что она уснула во время того, как Шото изливал ей душу, открывался перед ней. У неё была такая хорошая возможность поговорить с ним, узнать его получше, а она взяла и уснула.       Мидори глубоко вздохнула, успокаиваясь и решая, что надо будет извиниться за своё поведение перед Тодороки, и опустила ноги на пол, после чего встала и, чуть пошатываясь, побрела в ванную. Всё, чего ей хотелось сейчас — это принять горячий душ.       Мидори разделась, отмечая, что лифчик она вчера всё же кривовато застегнула, покрутила краны, регулируя температуру, и уже шагнула было под струю воды, как резко замерла. На её правом боку была какая-то матово-белая засохшая полоска. Девушка подняла брови и ногтем отколупнула её.       По внешнему виду это было похоже на засохшую каплю сгущёнки, однако Васаби не помнила, чтобы ела оную вчера или пару дней назад.       Она хмыкнула и встала под душ, решая разобраться с этим позже: никаких других белых полос на её теле не наблюдалось, так что девушка справедливо решила, что просто испачкалась где-то и не заметила.       Васаби, позёвывая, водила мочалкой по телу и думала о том, что предстоит ей дальше: разговор с Незу должен состояться сегодня, однако во сколько она не знала. Далее ей и Ясухиро надо будет украсть машину с парковки с помощью причуды какого-то мужчины. И, наконец, отправиться в поисках храмов.       Подготовка шла своим ходом: все вещи, кроме воды и еды, так как их надо собирать в последнюю очередь, были уже уложены в большие портфели. Во всю одежду были вшиты печати, защищающие от монстров, всё оружие, которое Цугивара и Мидори собирались брать, также было с печатями: те были приклеены супер прочным клеем.       Васаби помыла голову и вышла из ванной, оборачиваясь полотенцем и промакивая волосы. Сонливость наконец-то отошла в сторону, уступая бодрости и лёгкости во всём теле.       Девушка подошла к скинутой ранее куртке и достала из неё телефон, разблокируя его и смотря на пропущенные вызовы и новые сообщения. Удивительно, но она совершенно не слышала звонков Мидории и Усагиямы, хотя звук был включен практически на полную громкость. Это не понравилось девушке: она никогда не засыпала настолько крепким сном.       Сперва Васаби зашла в чат с Усагиямой, где женщина говорила, что директор ждёт её к трём часам. Мидори посмотрела на часы, которые показывали половину второго. Значит, у неё ещё было время.       Затем она перешла в чат с Мидорией, который дублировал информацию от про-героини и ругал девушку за то, что она не отвечает на его звонки.       Кому: поМидория       Прости, пожалуйста       У меня был выключен звук       Я встала, так что всё окей. Я приду к Незу-сану       От кого: поМидория:       На первый раз прощаю       НО       Впредь не выключай звук: вдруг что случится       Кому: поМидория       Давай встретимся в столовой?       Минут через 20????       Изуку ответил согласием, так что Мидори со спокойной душой перешла в чат с Ясухиро. Тот практически ничего не писал, лишь пожелал спокойной ночи и доброго утра, и девушка ответила ему тем же.       Затем она отложила телефон, высушила феном волосы и вышла на улицу, направляясь в сторону столовой. Она хотела серьёзно поговорить с Мидорией на тему чувств Тодороки. Действительно ли он влюблён в Васаби? И что ей делать дальше? Как мягко отказать ему?       Мидори печально вздохнула и пошла в здание UA. Мягко отказать, так, чтобы не разбить никому сердце, невозможно. Так или иначе кто-то пострадает, кому-то будет больно, а этого Васаби хотела меньше всего. Тодороки и так настрадался за последнее время, чтобы ещё и первая любовь вот так просто дала ему отворот-поворот.       Девушка взяла свой обед и села за свободный пустой столик в углу столовой. Она принялась медленно жевать салат, оглядываясь по сторонам в поисках Изуку. Он пришёл только спустя пять минут, весь запыхавшийся и немного растрёпанный от бега. Юноша, выровняв дыхание, огляделся и тут же заметил махавшую ему Васаби. Он взял еду и поспешил к ней.       — Н-ну, как дела? Как вечер провела? — чуть запнувшись, спросил Мидория.       — Ты помог Тодороки-куну организовать свидание, — произнесла Васаби без лишних предисловий.       — Ах… Он тебе рассказал, да? Просто он в первый раз, ну, приглашает кого-то, поэтому он очень стеснялся, не знал, что да как, так что я решил ему помочь. Ну, знаешь, мужская солидарность, помощь другу, всё такое. Но ты не сильно разозлилась, что я помог ему? Может, тебе хотелось бы, чтобы он организовал всё сам и… — Всё, что Мидори слышала дальше — это сплошное «бу-бу-бу» и «бла-бла-бла». Через пару секунд она подняла руку, останавливая поток оправданий и извинений. Всё же даже после апокалипсиса Изуку оставался самим собой. Это радовало.       — Всё в порядке. Было круто, но я уснула в самом начале, меня что-то разморило, так что сейчас мне немного стыдно. — Она хихикнула, но мгновенно стала серьёзной. — Мидория-кун, вчера я подумала, что Тодороки в меня, ну, влюбился.       Произнести это было сложнее, чем подумать. Васаби тут же ощутила волну смущения и неловкости. Подумать только, она обсуждает со своим другом то, что в неё влюбился другой мальчик, и они ходили на свидание, после которого Мидори собирается сказать ему «нет».       Но Изуку был совершенно серьёзен. Он весь подобрался, выпрямился, перестал жевать рис и даже отложил палочки в сторону, по взгляду подруги понимая, что то, что она сейчас скажет, вряд ли будет хорошей новостью. Мидория кивнул, подтверждая её слова.       — Значит, это действительно так. — Мидори тоже отложила палочки в сторону и откинулась на спинку стула. — Видишь ли, проблема в том, что мне не нравится Тодороки-кун. Да, он хороший человек, да, я не хочу разбивать ему сердце, да, вчера он открылся мне с новой стороны. Я ценю это, правда, но я не люблю его и не могу дать ему то, что он хочет.       Мидория большим и указательным пальцем потёр переносицу. Он понимал чувства Мидори, но он также понимал чувства Тодороки. Он не хотел, чтобы кому-то было больно. Он хотел, чтобы все были счастливы.       — Мда уж, — тихо произнёс Изуку. — Неловко как-то вышло.       — Да, — согласилась Васаби. — Я… Такое со мной впервые, и я, если честно, совершенно не знаю, что делать. Более того, очень скоро я отсюда уеду вместе с Ясухиро-куном. Если я дам надежду Тодороки-куну, а после сразу же отниму её, то… Это будет ужасным поступком.       Они замолчали, понимая, что из этой ситуации без жертв не выбраться.       Мидори была странна такая ситуация, она была совершенно потеряна, но одно знала точно: Тодороки ей нравился, как друг, она сочувствовала ему и даже жалела, однако не испытывала к нему ничего в романтическом плане. Он был скорее хорошим приятелем, которого она сначала не понимала и перед которым ей теперь неимоверно стыдно за это, но ни в коем случае не предметом открытой романтической симпатии.       В конце концов Мидори решила вести себя самым простым и очевидным образом: не выдавать того факта, что ей известно о влюблённости Тодороки, и френдзонить его по всем фронтам. Такое тоже было несколько некрасивым поведением, однако оно увеличивало вероятность того, что в конечном итоге Шото в ней разочаруется, а его любовь пройдёт, как и всё в этом мире.       Васаби поспешила улыбнуться и перевести разговор в другое русло, подробнее интересуясь о парне со способностью копирования предметов. Как рассказал Мидория, этот человек может скопировать что угодно, изучив все необходимые данные (по типу размера, внешнего вида, длины и ширины) о какой-либо вещи. Его способность была похожа на причуду Яойорозу, однако имела значительное различие: Момо создавала предметы с помощью собственных жировых клеток, по факту делала вещи из себя, тем временем как Йоши Кудо (так звали того юношу) создавал копии предметов из глины. И зачастую они были настолько точны, что подделку было сразу не разглядеть.       Изуку даже показал Мидори очередную свою тетрадь, где описывал все плюсы и минусы данной причуды, а также рассматривал способы её применения. Васаби важно покивала, признав причуду очень сильной и занимательной, однако особо сильно в ней не была заинтересована. Ей было важно удостовериться в том, что этот парень сможет создать ключ от автомобиля, чтобы угнать его.       Вместе они досидели до 14:45, после чего девушка поднялась, убрала за собой поднос с тарелками, распрощалась с Мидорией и отправилась в кабинет директора.       Она совершенно не знала, что именно с ним обсуждать помимо её плана, однако знала точно, что будет просить его помощи в обеспечении укрытия в других убежищах и помощи в краже машины. Собственно, чего-то большего Васаби от Незу-сенсея и не нужно.       Директор уже привычно для Мидори сидел за столом, сложив лапы, и читал какую-то книгу. Обложку девушка видеть не могла, однако подозревала, что произведение было мега интересное, учитывая то, что Незу-сенсей ну никак не хотел отрываться до тех пор, пока не дочитает до конца главы, заставляя девушку сидеть на стуле напротив и ожидать.       Наконец, он оторвался от чтива, положил закладку на нужную страницу, закрыл книгу и отложил её в сторону за другие бумаги так, что Мидори при всём желании не могла разглядеть её названия, хотя ей было очень, очень интересно, какую литературу предпочитает учитель собака-мышь-медведь.       — Ты собираешься в скором времени покинуть нас, — заговорил сенсей, облокачиваясь подбородком на лапы. — Ты уверена в этом?       — Да, — ответила Мидори, совершенно не ожидая такого вопроса. Но, решив, что это ни что иное, как проверка, девушка смело посмотрела в чёрные глаза-бусинки Незу. — Я хочу вернуться домой, а для этого мне необходимо найти все осколки. Я практически готова отправляться в путь, остался только транспорт.       — Ты умеешь водить?       — Ну… Не очень, Но Ясухиро-кун обещал научить меня.       — Ясухиро-кун? Случаем, не Цугивара Ясухиро-кун из поместья Тодороки? Усагияма-сан говорила, что он хочет отправиться с тобой, но я не уверен, что могу рисковать его жизнью. Видишь ли, как только он покинул поместье Тодороки вместе с героями из UA, то он сразу же перешёл под мою ответственность. И ты, и он — вы оба дети, за которых я отвечаю.       — Я понимаю это, — кивнула Васаби. — Но и вы меня поймите, пожалуйста.       Незу вздохнул.       — После апокалипсиса весь мир пришёл в упадок, однако оставшиеся чиновники смогли сделать единую сеть. У нас нет такого, что в каждом убежище свой глава и свои правила. Мы все подчиняемся правительству, которое поддерживает с нами связь и отдаёт приказы. Все жители убежищ чётко фиксируются в базе данных правительства, как и их медицинские карточки и прочие документы, удостоверяющие личность. Проблема в том, что ни ты, ни Ясухиро не являетесь совершеннолетними. Так как вы ещё не достигли возраста двадцати лет, то вашим опекуном юридически становлюсь я, как глава убежища. Я не могу так просто выпустить вас из убежища и сказать, гуляйте, дети.       Каждое слово Незу-сенсея было подобно гвоздю, вбиваемую в крышку гроба. Мидори понимала, что всё не так просто, что её и Ясухиро не отпустят просто потому, что они так захотели, но, вместе с тем, у Васаби не было времени сидеть и ждать ещё три года.       — И… Что мне делать?       — Тебе? Ничего. Я постараюсь всё уладить, пусть это и будет сложно. А до тех пор готовься к отъезду.       Мидори поняла, что надежда ещё есть.