Монстр

      Если бы Мидори попросили бы назвать Топ-10 самых худших моментов, то этот получил бы второе место. Просто потому, что хуже было только нападение Бакугоу в виде монстра S-класса.       Она едва шевелила непослушными ногами, а Рюу продолжал толкать её в спину, и его совсем не заботил вопрос того, что Васаби была слишком слаба и могла в любой момент упасть. Единственное, что поддерживало её трясущиеся ноги — это долг, который она перед собой поставила. А именно — сбежать и спасти Ясухиро. Как это сделать, она пока не знала, однако уже решила, что как минимум надо запомнить дорогу до тюрьмы.       — И что вы со мной сделаете? — спросила она.       — Увидишь, — ответил Рюу.       — Так сложно сказать? Что за тайны? Если вы меня ведёте куда-то, чтобы убить, то я как минимум должна знать об этом, разве нет?       — Нет. И если есть силы болтать, то и силы ногами двигать быстрее найдутся. — С этими словами он толкнул её сильнее, чем прежде, и Мидори, не удержавшись, упала.       Она больно ударилась плечом и содрала кожу с ладоней, которые тут же неприятно защипали. Девушка зашипела: мало того, что этот парень ведёт себя как какой-то хам, так он ещё и рассказывать ничего не хочет! А в фильмах, между прочим, злодеи всегда выдавали героям свой план до того, как убить их.       Ямада за шкирку поднял Мидори, от чего кофта неприятно впилась ей в шею, на какой-то миг перекрывая воздух. Девушка, оказавшись на своих двоих, закашлялась, уже с ненавистью смотря на парня через плечо: тот так и не отпустил воротник. Васаби пообещала себе, что обязательно выцарапает этому придурку глаза, и плевать, что она против насилия и вся такая добрая.       Они шли ещё недолго: наконец, впереди показалась дверь. Ямада, встав боком к Мидори, толкнул дверь, и та распахнулась. Не церемонясь, парень затолкал девушку в помещение.       Оно оказалось огромным. Это была всё та же пещера с огромными потолками и просторными залами, со свисающими сталактитами. Там стояло несколько деревянных столов, на диванах, вытесанных из камня, сидела Асами, та самая бабулька, а рядом с ней какая-то молодая девушка, выглядевшая немного нездорово.       Внезапно Васаби услышала странный лязг цепей и повернула голову, думая, что там тоже могут быть пленники. Однако то, что она увидела, заставило её сердце провалиться в желудок, а голос пропасть от страха. Воспоминания о Бакугоу-монстре были живы в её голове, она боялась его до безумия, однако то, что она увидела, напугало её ещё больше.       Это был огромный монстр S-класса, закованный в цепи. Его глаза горели отвратительным красным цветом, кожа из-за тусклого света масляных ламп переливалась ало-коричневым, на ужасной морде, как и на лапах, были внушительные зарубцевавшиеся раны, а когти подпилены. Этот монстр был страшнее Бакугоу хотя бы потому, что выглядел загнанным в угол зверем. А, как известно, в мире нет ничего страшнее и опаснее, чем загнанный в угол зверь.       Мидори со страхом сглотнула, когда его клыки, торчащие из пасти, опасно блеснули в свете ламп. Кажется, Васаби догадалась, что с ней сделают. И перспективы не вдохновляли.       — О, вы пришли. — Асами хлопнула в ладоши, привлекая всё внимание к себе.       — Да, — согласился Рюу.       — Тогда веди её к Рокки.       Как Васаби поняла, Рокки — это ласковая кличка вот этого чудовища S-класса, которое начало проявлять интерес к происходившему. Девушка содрогнулась, мысленно обозвав эту семейку сборищем сумасшедших.       Рюу толкнул девушку ближе к Рокки, и та запаниковала. Если она собирается спасти Ясухиро и спастись самой, то надо что-то сделать, а не вот так вот идти на верную смерть.       Васаби притворно упала, стараясь отсрочить момент неизбежности, но парень над ней лишь цокнул, с силой подняв её безвольное тело и встряхнув его хорошенько. Девушка попыталась было упереться ногами в землю, но толчки Ямады были сильнее, чем мышцы в ослабевших ногах.       — Может, договоримся? Зачем вам это? Я невкусная! Я курю и вообще наркоманка, Рокки подавится! — запричитала она, в панике размахивая руками и ногами, стараясь задеть парня, ударить его или, желательно, вырубить.       — И не таких жрал, — фыркнул он.       Наконец, оказавшись на расстоянии двух метров от пасти существа, Рюу толкнул Мидори вперед, из-за чего та машинально сделала несколько больших шагов, а затем упала прямо перед головой монстра, которая лежала на его скрещенных лапах.       Ужас охватил тело Васаби. Сильная дрожь пробежалась от макушки до самых пальцев ног, руки онемели, а голос пропал. Девушка могла лишь беззвучно открывать и закрывать рот, пытаясь что-то произнести, но ни звука не выходило из её рта. Она даже пальцем шевельнуть не могла — паралич сковал её мышцы. И если раньше Мидори проклинала тупых персонажей фильмов, которые в моменты опасности даже не бежали от её источника, замерев на месте, то теперь она их прекрасно понимала.       В голове билась лишь одна мысль — «Я хочу жить». Навязчивая, прилипчивая и такая естественная, что казалась чужеродной, но крайне верной в такой момент.       Мидори не могла вспомнить, возникали ли у неё подобные мысли раньше, до того, как она буквально оказалась нос к носу с огромным монстром, собирающимся её сожрать, или нет. Хотя сейчас она вообще не могла ничего вспомнить. Память как отшибло — силуэты родителей оказались расплывчатыми, а кто такой Ясухиро и почему его надо спасать понималось с трудом.       «Жить, жить, жить!» — билось в голове у Васаби.       — Можно, — раздалось позади совершенно ледяным тоном, и монстр в один миг распахнул свою пасть и в один присест заглотил лежащую Мидори, смыкая зубы на её запястье, которое, по идее, должно отвалиться в тот же момент, будучи откусанным острыми клыками.       У девушки даже не было времени пожалеть о чём-то, как её накрыла тьма, а в нос ударил отвратительный запах гнилья. Она почувствовала себя персонажем «Атаки титанов», хотя едва ли могла вспомнить, что это такое и почему она должна себя как-то чувствовать.       А затем… раздался хруст.       И то не был хруст сломанных костей Мидори, не было боли, хотя девушка уже посчитала себя мёртвой, как только увидела надвигающуюся пасть.       Однако она была жива. Да, она лежала на мокром и вонючем языке, тошнота подступала с каждой секундой, но она не была мертва. Кусок клыка монстра, который должен был перекусить её запястье, просто… отломился.       Существо издало какой-то непонятный звук, и языком перекатило Васаби к боковым зубам, и девушка от ужаса зажмурилась, но вновь раздался хруст, в этот раз множественный, и на пол посыпались куски клыков.       — Фу! Выплюни её! — раздался всё тот же холодный голос, и Мидори он показался божественным. Ей казалось, что она оглохла на какой-то момент, но снова слышать голоса и звуки было так приятно и так хорошо, что девушка почувствовала себя так, будто начала оживать.       Монстр не очень-то и бережно выплюнул её, перемазанную в мерзко пахнущей слюне, на пол, и Васаби, пару раз перекатившись, только смогла чуть приподняться на локтях, как её дико затошнило. Запах гнили, исходящий от всего её тела, бил в глаза и ноздри, из-за чего желудок запротестовал.       Сначала, после первых позывов, её стошнило обильно, и горечь поднялась в горле. Затем, от вида блевотины, её стошнило ещё и ещё. Даже несмотря на то, что через какое-то время желудок оказался пуст, позывы не желали прекращаться, из-за чего было ещё хуже. Всхлипнув и сморгнув неприятные слёзы, девушка с трудом перекатилась на бок, чтобы не вляпаться в собственную рвоту, но что-то ей подсказывало, что слегка отросшие волосы всё равно в ней измазались.       Васаби чувствовала себя хуже, чем выжатая половая тряпка: за столь короткий промежуток времени она пережила столько страха, что на её голове точно должен был появиться седой волос. Причём, не один.       Мутным взором она уставилась в потолок, который казался одним расплывчатым пятном. Она не понимала, как так вышло, что монстр просто взял и не смог её сожрать. Конечно, Мидори ещё не успела распрощаться с жизнью как следует, но и на то, чтобы выжить, особо не рассчитывала, несмотря на дикое желание жить.       Над ней появился силуэт, и девушка не могла разобрать: человек это был или монстр. А, впрочем, было уже не особо важно: не один убьёт, так другой. Разницы-то нет.       — Скажи, дитя, у тебя есть причуда?       Вопрос старухи, а это была именно она, оказался неожиданным. Мидори даже не сразу поняла, что от неё хотят: она слышала вопрос, но не услышала его. Просто какой-то звук на фоне, похожий на человеческую речь, не более.       Васаби захлопала глазами, смаргивая слёзы, как вдруг её вновь согнуло в спазме, и она лишь резко легла на бок, широко открывая рот и высовывая язык. Изо рта ничего не вышло, но на глазах выступила новая влага, тут же скатившаяся по щекам.       — Рюу, подними её! — приказала бабка.       — Что? Но она же… — парень не договорил, лишь пространственно взмахнул руками, мол, сама погляди, что именно с этой девкой не так.       — Рокки не смог её сожрать! И я должна выяснить, почему! Если это нам поможет… Просто подними её и перетащи в спальню. Живо!       В конце она сорвалась на высокие ноты, и это было единственным, что из их короткого диалога смогла понять Васаби.       Она почувствовала, как её тело отрывается от пола, и только когда тёплые руки брезгливо сжали её, она поняла, как сильно замёрзла в темнице и здесь, на полу.       Её куда-то понесли, но Мидори не понимала куда. Её голова послушно болталась из стороны в сторону, а слёзы катились по лицу. Рот был чуть приоткрыт, и девушка дышала им, чтобы не ощущать запаха собственной рвоты и мерзких слюней монстра.       Васаби всё ещё переживала свой страх, который теперь точно станет кошмаром на ближайший год. Её тело отказывалось двигаться: Мидори не могла шевельнуться, потому что оно казалось таким тяжёлым и неподъёмным, словно весило пару сотен тонн.       Полутёмный коридор сменился хорошо освещённой комнатой, и свет больно ударил в глаза Мидори. А затем они вновь вошли в какую-то комнату, где Рюу брезгливо кинул её на пол, что-то процедив сквозь зубы.       Мидори ощущала на себе прикосновения чьих-то рук, но не могла разобрать ни чьи они были, ни что с ней сделали. Единственно что стало холодно, ещё холоднее, чем до этого, а после тепло. Мышцы расслабились, и из них будто в миг вышло всё то напряжение, что было до. Напряжение в мышцах было настолько сильным (хотя Мидори всё это время была уверена, что виной её неповоротливости просто-напросто отсутствие каких-либо сил), что расслабление оказалось болезненным, но тем самым и бодрящим.       Её явно умыли, потому что смесь слёз и слизи больше не застилали Васаби глаза, и она наконец-то могла их открыть.       Сперва не было ничего видно: черных точек было настолько много, что они застилали весь обзор. Но, проморгавшись, девушка всё-таки сумела их отогнать и даже нашла в себе силы сфокусироваться на чём-то. А если точнее, то на девушке, что тогда сидела на вытесанном из камня диване, а теперь с нечитаемым выражением лица отмывала её руки.       — Почему он не смог тебя сожрать? — спросила она.       Мидори приоткрыла рот: голоса всё не было, но рвотный позыв дал о себе знать. Она скорчилась, выпуская изо рта воздух вместо переваренной пищи.       Девушка рядом с ней поморщилась и даже чуть отодвинулась, явно брезгуя. Но это совершенно не волновало Васаби в данный момент.