Сам себе дядя

      Альбус Дамблдор сидел в своём кабинете и размышлял.       – «Мальчик оказался совсем не таким, как я думал: всё же его тётя с дядей не слишком жаловали волшебников и я предполагал, что его детство пройдёт значительно суровее... Хм, может быть из-за того, что их сын, Дадли, тоже волшебник, они стали относиться к Гарри лучше? Возможно, возможно. И всё же странно, что Дадли Дурсль распределился на Слизерин: когда Хагрид наломал дров, придя к Гарри и Дадли с письмом, я видел его мельком, он показался мне добрым и отзывчивым мальчиком. Эх, похоже, что я снова ошибся, и ещё одна душа погрязла во тьме и лжи змеиного факультета. Что ж, остаётся надеяться, что он не утянет за собой Гарри, ведь кузены очень дружны», – Дамблдор достал из коробочки лимонную дольку, положил её себе в рот и зажмурился от удовольствия.       – «Даже странно, что никто не любит лимонных долек», – отвлёкся на сторонние размышления Великий Волшебник, – «всё же это самое прекрасное лакомство, из тех, которые я когда либо пробовал. А ещё они очень полезны при усталости: придают сил, заряжают бодростью, да и мозги после них начинают работать намного лучше», – директор Хогварса запил лимонную дольку чаем.       – «Гарри», – профессор помрачнел, – «он всё же не ошибся тогда, в ночь Хэллоуина – мальчик действительно крестраж Тома, в этом больше не может быть сомнений. А это значит, что когда придёт время, бедный мальчик должен будет выйти биться против Тома и погибнуть. Не такой я судьбы хотел тебе, Гарри, совсем не такой. Что ж я постараюсь сделать твою оставшуюся жизнь как можно более приятной и комфортной. Возможно, до твоей гибели ты успеешь оставить наследников, и род Поттеров не прервётся. Хотя… Есть ещё одна возможность: крохотный шанс, что Гарри выживет. Для этого нужно будет уничтожить все крестражи, а после Поттер должен будет выйти на поединок против Тома, где тот лично должен будет убить его Авадой. Тогда есть небольшой шанс, что Воландеморт сам уничтожит свой крестраж, а душа мальчика останется в теле и он продолжит жить».       Дамблдор уже примерно спланировал что и как будет происходить для воплощения именно этой ветки вероятности, благо под рукой у него находился истинный пророк – Трелони. Вот только Гарри навряд ли будет следовать тем испытаниям, которые он для него подготовил, ведь мальчик, увы, совсем не герой.       – «Ничего, я что-нибудь придумаю», – решил Дамблдор, – «пусть ты и не заинтересовался посылкой Хагрида, вот только Том в теле Квирелла уже влез в ловушку. А значит, у меня ещё будет время, чтобы втянуть тебя в это испытание. Это нужно в первую очередь тебе, ведь если ты не наберёшься сил, если Том не воспылает к тебе искренней ненавистью, считая тебя единственной преградой на пути к власти, тогда ты погибнешь. Ведь в этом случае он не будет пытаться сам тебя прикончить, а вполне может послать своих слуг. Да, тогда крестраж будет разрушен, вот только и путь Гарри в мире живых в этом случае тоже закончится. Нет, нельзя допустить подобного: и так пролилось слишком много крови, а мальчик уже невольно пожертвовал почти всем что у него было, чтобы остановить Тома. А значит, мне предстоит очень много работы».       Дамблдор устало поднялся из кресла и с тоской посмотрел на почти остывший чай и большую вазочку с лимонными дольками.       – «Нет, я не буду отдыхать, ведь я уже прожил достаточно длинную и интересную жизнь и теперь должен работать, чтобы как можно больше детей остались в живых. Чтобы и у них были свои горести и радости, а значит…», – директор Хогвартса взмахнул палочкой, из которой появился серебряный феникс.       – Передай Северусу, что я жду его в своём кабинете, – сказал он патронусу, – пароль на сегодня: лимонные тянучки.