Блудный сын

      Придя в онлайн, Прайм попытался сесть, но сильное головокружение не дало ему этого сделать. Дотронувшись до левой висковой части, он почувствовал кусок брезента. Каждый звук отражался громким писком в аудиосенсорах. Из-за этого писка боль в процессоре увеличивалась. Противно заскрипели двери. Этот скрип очень сильно оглушал. С трудом сфокусировав оптику, Прайм смог разглядеть медика, во всей неразберихе. Окуляры плохо фокусировались. Всё было размыто. Предметы казались непривычными. — Оптимус, как ты себя чувствуешь? — спросил медик, ближе подходя к лидеру. — Что произошло? Я ничего не помню, — пока Прайм это говорил, он пытался хоть немного подняться. — Не вставай. У тебя сильное сотрясение. Тебе повезло, что удар пришёлся не на сам висок. Немного отдохнёшь и полностью придёшь в себя. — Ты не засёк сигнал Бамблби? — Нет. Скорей всего он на Немезиде.       Лидер на это ничего не ответил. Его искра болезненно заныла. Он только недавно вытащил разведчика из лап своего заклятого врага, и снова. Сколько придётся ещё терпеть потерю дорогого искре бота? На этот вопрос было тяжело ответить. Искра заныла сильнее, когда в процессоре вновь появилась картина, как разведчик убегает, а Прайм ничего не может сделать. Почему искра так ноет? Неужели это из-за чувств к разведчику?       Тяжело провентилировавшись, Оптимус смог немного отогнать от себя мысли, но от этого было только больнее. Выслушав указания медика, лидер с трудом, но нашёл в себе силы лежать на платформе. Как только Рэтчет покинул отсек, Оптимус попытался встать, но ничего не получалось. Сильное головокружение давало о себе знать. Лидер только чудом не упал на пол. Перед оптикой всё заплыло сильнее. Белые бесформенные пятна заволакивали процессор, заставляя нехотя погрузиться в оффлайн. Кибертрон.       По улице идёт юная фемка жёлто-серого цвета. Она спешит на встречу с ним. Мегатронус был хоть и груб на первый взгляд, но в отношениях он был совсем другим. Из-за угла показался знакомый серый корпус. Он был весь покрыт небольшими ранками, некоторые из них были глубже. — Ты снова сильно напрягался? — спросила фемка, подходя к меху. — Я же гладиатор, как мне без ран? — ответил мех, слегка приобняв фемку. — Слушай. Конечно сейчас не время тебе такое говорить, ведь у тебя скоро тяжёлый бой… — фем начала говорить тише, словно боясь. — Ты хочешь сказать, что нам следует расстаться? — спросив это, Мегатронус очень сильно изменился, он словно стал злее. — Нет, я не про это. Просто…у нас скоро появится спарк.       Услышав это, гладиатор сильно изменился. Почему так скоро? Мегатронус ничего не сказал и просто, развернувшись, ушёл, оставив фемку совсем одну. Он боялся? Он сам этого не понимал. Зачем ушёл, оставив её совершенно одну? Фемка ничего не понимала. Почему он оставляет её? С окуляров упали несколько крупных каплей омывателя. Не выдержав всего этого, фем и сама упала на колени и зарыдала. В её крике были отчаяние и боль. После этого момента они не виделись долгое время. ***       Та же палата, то же окно. Жёлто-серая фемка сидит, завернувшись в термоодеяло. Совсем скоро активация, а он так и не пришёл. От этого становилось очень больно, обидно. Ведь они сильно любили друг друга. Он обещал, что никогда не бросит, всегда будет рядом, но на деле он просто обманывал её. Очень жаль, что она поняла это слишком поздно.       Тут резкая боль, заставила фемку согнутся. Из-за сильного эмоционального переживания у неё лопнула магистраль. Страшно. Больно. Перед оптикой всё плывёт. Вот медики вбегают в палату и перекладывают её на каталку. Потолок. Быстро мелькающие лампы. Боль стала сильнее.       Белые стены сменились на бледно серое помещение. Боль стала невыносимой. Все внутренние системы горели, а процессор требовал перезагрузки. Нет, она не может вылететь сейчас в перезагрузку, вот-вот должен появиться её спарк. Эти мгновенья длились, казалось, словно вечность. Но когда фем услышала плач, она была настолько счастлива, что забыла абсолютно обо всём. О том, какую боль причинил ей её возлюбленный. О том, что буквально несколько минут назад была готова потерять сознание. Она только была готова протянуть манипуляторы, чтобы взять своего малыша, как его унесли за тяжёлые металлические двери. *** — Так вы утверждаете, что нормальная? — спросил мех, смотря на связанную перед ним фемку. — Да, — почти шёпотом ответила связанная. — А то, что вы кинулись на акушера, как вы это объясните?! — На моём месте так поступил бы каждый. Твоего спарка забирают и даже не дают посмотреть на него. ВЫ ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ КАКОВО ЭТО?! Осознавать то, что ты никогда его не увидишь. Не увидишь, как он сделает свои первые шаги. Не услышишь, как скажет своё первое слово. ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ КАКОВО ЭТО?! — крикнув это фем, освободилась от цепей к кинулась на сидящего перед ней психолога.       Сжав его шею, она повторяла лишь одно: «отдайте». Тут её схватили за манипуляторы и ударили электрошокером. От сильного заряда, фем вылетела в перезагрузку. Её заново связали, сломав при этом один манипулятор. Заперев её в пустой комнате, врачи оставили её там. Только придя в себя, фем начала плакать. Она никогда не сможет увидеть своего спарка, не то что прикоснуться к нему.       Как оказалось всю историю с тем, что она не в себе, выдумал её возлюбленный. Он не хотел спарков, вот и придумал всё это. Ему спарка не могли отдать, так как он просто не сможет его воспитать, и поэтому малыша отдали в сирот, где его усыновила совсем другая семья, которую он считал своей. ***       Бамблби пришёл в онлайн от того, что почувствовал сильную боль в процессоре. С трудом встав, он осмотрелся. Что это только что было? Почему у него чувство, словно он проспал несколько земных лет, а не пол часа. Встав с платформы, золотистый покинул мед отсек. Пройдя несколько коридоров, он почувствовал сильное головокружение. Облокотившись об стену, он увидел перед собой лидера автоботов. Он что-то говорил, но разобрать, что именно, было невозможно. Были слышны лишь отдельные слова: Вернись, ты, всегда, нужен, автобот. Всё это не укладывалось в процессоре. К горлу подступил комок, а корпус обдало дрожью. Стоять было невозможно. — Что со мной происходит? — спросил золотистый, закрывая приёмник ладонью.       Перед отпикой снова появился образ лидера автоботов. Стало легче, теплее. Словно он роднее собственного Опи. Но почему? Почему он вспоминает лидера автоботов? Почему без него плохо? Хочется прижаться к его корпусу и не отпускать. Хочется снова ощутить его губы на своих. — Неужели я влюбился в лидера автоботов? — после вопроса искра сильно ударила по камере, заставляя шумно провентилироваться.       С трудом отогнав от себя мысли о лидере автоботов, Би пошёл дальше. Но что-то его остановило. Чувство, что за тобой следят. Обернувшись, золотистый снова увидел ту фемку. На этот раз от неё не веяло холодом, скорее теплом. Но только стоило подойти, как силуэт исчез, оставляя после себя лёгкий холод. Было ли это страшно? Нет. Скорее это завораживало. Призрак хотел не вредить, а помочь. Помочь что-то вспомнить, но что? Бамблби совершенно не понимал. Откинув все мысли, золотистый направился в сторону глав зала.       Как только разведчик скрылся за углом, призрак снова проявился. Она смотрела в ту сторону, куда ушёл её спарк. Хочется подойти к нему и обнять, но нельзя. Нельзя допустить того, чтобы он боялся. Смирившись со всем этим, фем растворилась в воздухе, всё так же оставляя после себя холод.