Блудный сын

      Бамблби пришёл в онлайн от того, что почувствовал прикосновение к своему корпусу. Открыв оптику, он слегка приподнялся на локтях и посмотрел вперёд. На краю платформы сидел лидер, при этом поглаживая шлем золотистого. На фейсе Прайма была лёгкая улыбка, которая заставляла улыбаться в ответ. Золотистый попытался подняться, но Оптимус не дал ему это сделать.       Лидер слегка превстал и полностью повернулся фейсом к развечику. Золотистый даже не успел ни чего понять, как оказался прижатым к платформе. Манипуляторы Прайма сразу же легли на грудные доспехи юнца. От этого действия по всему корпусу Бамблби пробежала дрожь. Заметив, что золотистый корпус слегка содрагается, лидер наткнулся к фейсу разведчика и медленно вовлёк того в поцелуй. Юнец сразу ответил, при этом обвив сервоприводами талию Оптимиса. Как только Прайм почувствовал, что его талию обняли, он разорвал поцелуй и спустился на шейные магистрали.       Сначала лидер просто проводил по ним глоссой. Но стоило разведчику глубоко провентилироваться, как он прикусил магистраль, оставляя на ней маленикую ранку. Из раны тоненькой струйкой начал теч энергон, который слизывал лидер. Бамблби положил свой мани на плечивой сегмент Прайма и не сильно сжал. Вентиляция стала более тяжёлой и из-за этого вентилировалься стало тяжело. — Оптимус — голос разведчика слега дрожал. — Да? Тебя что-то беспокоит? — Ну…то что ты делаешь. Просто это очень необычно с твоей стороны и… — разведчик не договорил так как его снова поцеловали.       Манипуляторы Прайма медленно спустились на брюшную пластину и слегка послали электрический заряд. От такого действия золотистый вздрогнул, ведь ток сильно ударил по внутренним системам. Оптимус углубил поцелуй, сплетая свою глоссу с глоссой разведчика. Юнец сильнее обхватил талию лидера и сжал его плечевые сегменты. Корпус медленно начал нагреваться и от этого становилось как-то не по себе.       Воздую начал выходить из вентиляции, издавая звук похожий на стон. Услышав это, лидер разорвал поцелуй и опять начал покусывать шейные магистрали юнца, то и дело посылая электро заряды. От этих действий корпус нагрелся сильнее, а на фейсе появился бардовый румянец. Оптика золотистого стала светло голубой и слегка притушилась, создавая илюзию вопдной плёнки на окулярах. — Би, всё нормально? — спросил Прайм с неким беспокойством посмотрев на разведчика. — Всё хорошо…просто мне…чувства очень странные. Мне одновременно хочется оттолкнуть тебя и что бы ты продолжал касаться меня — сказал золотистый чувствуя как его лицевая накаляется сильнее. — Тогда я остановлюсь. Тебе нужно вреня, что бы определиться — сказав это Прайм встал с корпуса разведчика — Кстати прости что так сразу начал. Просто я давно тебя люблю. Я хотел признаться ещё тогда, но не смог. Я боялся что ты не поймёшь моих чувств. — В нашей любви ведь нет ничего странного. Ты же знаешь, что искре не прикажешь. Так всегда было и будет.       Пока Бамблби это говорил, он совершенно не заметил, как Оптимус его слегка приобнял. Разведчик хотел обнять лидера в ответ, но почувствовал на себе взгляд. Он старался не обращать на него внимания, но это не особо выходило. Странно, что когда Би ощущает на себе этот взгляд, на его искре появляется некая печаль и радость. Печаль того, что он потерял кого-то дорогого своей искре и радость того, что он или она рядом. — Би, с тобой всё нормально? — Да. Прости. Я просто задумался. Оптимус, ты случайно не ощущаешь на себе чей-то взгляд. Я имею в виду, словно взгляд призрака или духа. Просто когда я стараюсь найти того, кто на меня смотрит, то я просто не могу его найти. — Нет. Я никогда такого не ощущал. Может быть тебе просто кажется, ведь ты больше двух месяцев пробыл в плену у Мегатрона. — Наверное.       Тут в коридоре послышались шаги, которые приближались к отсеку. Дверь медленно открылась, тем самым запуская медика внутрь. Рэтчет посмотрел на лидера. Медик хотел что-то сказать, по нему это было очень хорошо видно. — Рэтчет, что-то случилось? — спросил Прайм посмотрев на медика. — Оптимус, помнишь ту фемку, что мы нашли рядом с Бамблби в пещере? — в ответ на свой вопрос мед бот получил кивок — Так вот, мне было очень интересно проверить одну теорию. Если она дезактив, то окисление металла было бы очень сильное. Но под новым слоем краски скрывалось всего несколько следов коррозии, это учитывая то, что были и ещё лёгкие следы. Это свидетельствует о заживлении. И слабой активности корпуса. — Ты хочешь сказать, что она жива? — спросил золотистый посмотрев на медика. — Да. Наверное она находится в глубоком стазисе. Но если из него не выйти в течении месяца, то энергия искры отправится в колодец искр. — Рэтчет, а такого не может быть, что энергия искры перевоплатиламь в некий дух и просто ждёт подходящего момента, что бы вернуться обратно в свой корпус. — Это просто выдумка, но если учесть… — медик не договорил, так как его забеспокоило состояние разведчика.       Корпус золотистого начало трясти, а самого его шатало. Перед оптикой начало плыть. Разведчик бы упал на пол, если бы его не поймал лидер. Корпус начал нагреваться и от этого становилось плохо. Процессор начал отключаться, а затем и другие системы. Бамблби вылетев в вынужденный оффлайн. *** — Рэтчет, с ним всё хорошо? — спросил лидер когда медик вышел из отсека разведчика. — Обычный перегрев корпуса, плюс усталость. Я вколол ему жаропонижающее. Через час должно стать лучше — сказал медик закрыв дверь отсека — Сейчас пусть отдохнёт. Оптимус, к тебе есть просьба. — Я слушаю. — Просмотри за Бамблби и если у него снова поднимается жар, то позови меня. — Хорошо.       После не долгого разговора, оба меха разошлись. Лидер аккуратно открыл дверь и зашёл в отсек разведчика. Подойдя к его платформе, Прайм сел на её край и положил свой манипулятор рядом с мани золотистого. Стойло лидеру слегка отсернуться, как он почувствовал прикосновение к своей ладони. Повернувшись, Прайм увидел милую картину: Бамблби взял его за палец и слабо сжал. — «Он такой милый, когда оффлайнит»       С такими мыслями, Оптимус лёг рядом с подчинённым и слегка приобнял его, сразу же ощущая объятия в ответ. Улыбнувшись, Прайм прикрыл оптику и медленно ушёл в сонный режим.