Увидеть этот мир

      Лучи солнца потихоньку озаряли небо, делая его всё светлее и светлее, а луна уже совсем скрылась из виду, как и её подруги-звёзды. Всё живое начинало просыпаться, исключая, конечно, ночных животных и птиц. Теперь можно было с лёгкостью разглядеть, что скрывается вдали, и не оборачиваться на каждый шорох в страхе увидеть ночного хищника.       Лес начал потихоньку редеть, медленно превращаясь в поле. Деревья становились более низкими и сухими, а кусты сменялись обычной травой. Пение птиц звучало необычайно громко, но оно совсем не резало слух, наоборот, успокаивало и приносило умиротворение, что так блаженно разливалось по телу Леви.       Сидя верхом на лошади, что не спеша перебирала ногами, видимо устав от ночной прогулки, МакГарден покачивалась из стороны в сторону, находясь мыслями далеко отсюда. Она без остановки прокручивала в голове события прошлой ночи, снова и снова погружаясь в них с головой и переживая все эмоции заново. После того, как выплакалась, стало легче, но ничто не сможет полностью залечить душевные раны.       Молча шагая и крепко держа поводья в руках, Гажил вёл себя обычным для себя образом, будто ничего не случилось, заставляя свою спутницу думать, что для него обыденное дело — видеть смерть и убивать самому. И это кидало её в дрожь. Для неё было слишком страшно находиться рядом с человеком, чьи руки были по локоть в крови.       После того, как они помылись в найденной с помощью необыкновенных способностей Леви реке, между ними установилось молчание. Оба не знали, что сказать и как разрядить обстановку.       — Какие есть ещё способности у Знающих? — неожиданно спросил Редфокс, из-за чего девушка чуть ли не подпрыгнула на месте.       Отведя взгляд от своих рук на седле, МакГарден устремила взор на мужчину, на которого было так необычно смотреть сверху вниз, и не увидела в ответ алых глаз. Её спутник неотрывно смотрел куда-то вдаль, пытаясь в ней что-то разглядеть, но там ничего не было, кроме деревьев и высокой травы.       — Способности Знающих заключаются в том, что мы можем контактировать с природой, — начала объяснять Леви, не зная, как лучше сказать, чтобы было предельно понятно. — Например, когда я узнавала, есть ли за нами погоня, то я прислушивалась к земле, а местонахождение реки мне удалось вычислить по ауре воды. Знающие общаются с природой, будто с живым человеком.       Гажил всё также смотрел вперёд, переваривая полученную информацию и искренне пытаясь понять, что ему сказала девушка, но всё равно было непонятно, как можно говорить с землёй, если она неживая. Нахмурив брови, он вспомнил все сказки и легенды, которые только слышал, где упоминались Знающие, и задал вопрос, который мучил его с первой их встречи:       — Знающие могут видеть будущее?       МакГарден снова взглянула на своего спутника, на этот раз сталкиваясь с красными очами, наполненными неподдельным любопытством, возникшим довольно-таки давно. Если бы она была на его месте, скорее всего, тоже не упустила бы шанс узнать больше о существах, что считала всю жизнь лишь выдумкой. Поэтому Леви лишь легко улыбнулась на его вопрос, в первый раз показывая свою улыбку после кровавой ночи.       — Нет, это выдумка людей, — немного умиляясь наивности мужчины, ответила МакГарден, из-за чего Редфокс вновь устремил свой взгляд вдаль.       На несколько минут вернулась тишина, прерываемая пением утренних птиц.       — Гажил… — тихо начала Леви, сжимая сильней край седла своими пальцами и чувствуя, как грудь начинает наполняться душевной болью. — Можешь научить меня сражаться?       На её просьбу Редфокс резко остановился, направляя одновременно сердитые и удивлённые глаза в сторону девушки, сморозившую такую глупость. Женщина и оружие — несовместимые вещи! Тем более женщина маленькая, хрупкая, просидевшая всю свою невероятно долгую жизнь взаперти, спрятавшись от всего мира, и не знающая войн и человеческой жестокости. Выражение лица Гажила говорило само за себя.       Нет.       — Я видела, как убивают людей, но не смогла ничем помочь. Я оказалась бесполезной и слабой… — Просьба переросла в упрашивание, а МакГарден встрепенулась, мгновенно оживившись. — Я всегда считала, что способности Знающих выручат меня из любой ситуации. И подумать не могла, какое на самом деле ничтожество я из себя представляю.       Карие очи снова наполнились слезами, которые Леви поспешила утереть рукой, растирая жёстким бинтом кожу возле глаз до красноты и ощущая лёгкую боль в ладони. Зря она потревожила рану, теперь будет неприятно зудеть, всё время напоминая о себе. МакГарден начала утирать влагу рукавом, с облегчением замечая, что за нею не подглядывают, и позволяя себе не сдерживать слёзы.       — Леви, даже если я научу тебя владению мечом или луком, не факт, что ты сможешь сражаться, — пытаясь сделать вид, будто не слышит тихие всхлипы за своей спиной, которые с большим усердием пытаются подавить, выдал Редфокс, оборачиваясь.       Встрепенувшись, Леви окончательно стёрла следы слёз, единственное, что о них свидетельствовало, — покраснение вокруг глаз. Несмотря на воспаление, в них читалось немое: «Почему». Она не понимала, что такого плохого в том, что она будет владеть каким-нибудь оружием, поэтому с нетерпением ждала ответа на свой вопрос.       Подумав, что от него всё равно не отстанут — либо обидятся, — Гажил решил ответить вопросом на вопрос:       — Сможешь ли ты убить человека?       Всего лишь одна фраза выбила воздух из лёгких девушки, заставляя ту окаменеть и с нескрываемым страхом посмотреть на чёрную макушку её спутника, будто на ней было нечто ужасное. МакГарден обхватила своё тело руками, не представляя себя в роли убийцы. Нет, она не сможет лишить кого-то жизни, даже если человек будет заслуживать самой мучительной смерти. Ей это не по силам. Слишком страшно, слишком большой грех, слишком большая ответственность и вина на твоих плечах.       Болезненно закусив нижнюю губу, Леви опустила голову, не зная, что сказать в свою пользу и уже в подсознании признавая правоту своего спутника. Она и оружие не подходят друг другу. Но мириться со своей бесполезностью совсем не хотелось. Нужно будет обязательно что-нибудь придумать.       Уже не так сильно нагревая и раскаляя и без того горячий воздух, который было очень тяжело забирать в лёгкие, солнце приближалось к горизонту, норовя за ним скрыться. И, несмотря на садящееся светило, жара ничуть не уменьшилась, а духота с ещё большим напором продолжала душить, будто пыталась убить всё живое.       МакГарден скривила спину, забывая про правильную осанку, в то время как Гажил собрал свои волосы в импровизированную кулю, пытаясь хоть как-то спастись от жары, но, судя по стекающему по его шее поту, у него совсем ничего не получалось. И вообще кидая косые взгляды на своего спутника, Леви удивлялась, как он ещё не снял свой чёрный плащ, который скрывал красный свитер, если ей в одном только платье было невыносимо жарко.       Подняв голову и подметив, какой она стала тяжёлой, МакГарден зацепилась взглядом за высокие стены и с радостью обнаружила, что им осталось идти примерно полчаса — дальше они попадут в город, а затем и в гостиницу, где уже не будет назойливых лучей и мёртвой тишины. Проглатывая вязкую слюну, Леви погладила смоляную гриву лошади, чувствуя неперевязанной ладонью, насколько раскалились её локоны. Животное устало и измучилось не меньше, чем они.       — Может, поменяемся местами? — предложила МакГарден, видя, как мужчина уже еле-еле переставляет ноги и скоро упадёт, не в силах идти.       Развернувшись на девичий голос, Редфокс устало посмотрел на девушку, в чьих глазах ярко выражалась жалость и чувство вины за то, что он в таком плачевном состоянии. Его грудь тяжело вздымалась, а рот судорожно хватал кислород, будто его здесь было совсем мало, красное лицо блестело от пота, выбившиеся пряди из кули намокли и прилипли ко лбу. Гажил остановился, явно довольствуясь блаженством, разлившимся по ногам из-за неподвижности, и облегчённо выдохнул.       — Нет, ты не сможешь долго идти в такую жару, тем более с таким везением, как у тебя, ты ещё и ногу поранишь, — твёрдо произнёс Редфокс, снова начиная идти и дёргая за собой поводья, чем вызвал явное недовольство лошади, которая жалобно заржала, но не посмела перечить своему хозяину.       Зная, что спорить с мужчиной бесполезно и единственное, чего она добьётся, — ссоры между ними, Леви предпочла промолчать, уступив. Повисшие молчание на удивление совсем не давило, а, наоборот, казалось необходимым и успокаивающим, тем более в такую жару даже на разговор не хотелось тратить силы и ещё сильнее иссушать горло.       Идя в полной тишине, медленно они дошли до огромных ворот, раскрытых нараспашку. Возле них стояли несколько охранников, которые внимательным взглядом проводили путников, но останавливать не стали, посчитав, что те не представляют никакой угрозы. Под их взглядами Леви неожиданно для самой себя выпрямила спину и попыталась принять более живой вид и краем глаза заметила, что её спутник поступил так же.       На окраине города стояли обычные деревянные дома, поразительно похожие на избы в деревне между двумя горными хребтами. Это напомнило МакГарден о кровавой ночи, и она опустила голову, чувствуя себя виноватой перед этими людьми. Может быть, потому что они так похожи на тех сельчан.       Но, несмотря на все сходства, здесь было намного оживлённее. Отовсюду доносились чьи-то крики, смех или простые разговоры, все суетились, что-то обсуждали, словно должно было случиться какое-то важное событие. Люди не так враждебно относились к странникам, что только несколько минут назад вошли на территорию их проживания, да и внешностью они не были все под копирку: встречался разный цвет волос, глаз и даже кожи.       — В городе всегда так оживлённо? — не вытерпела Леви, задавая вопрос.       Не обращавший ранее ни на что внимания Гажил осмотрелся, отмечая что-то у себя в голове, и, не спеша отвечать, медленно шагал вперёд, всматриваясь в здания и лица прохожих, будто искал нечто знакомое. Тяжело вздыхая, МакГарден решила не торопить мужчину и дать разведать обстановку, набирая в лёгкие побольше воздуха.       — Намечается какой-то праздник, — спустя несколько минут выдал Редфокс и, чувствуя спиной любопытный взгляд карих глаз, продолжил: — Скорее всего, летний фестиваль.       — Мы же будем на нём присутствовать?! — не сдерживая радости, выпалила Леви, уставившись сияющими глазами в чёрную макушку и совсем забывая про невыносимую жару.       — Здесь нечему радоваться, — с некой грубостью произнёс Гажил, обводя взглядом деревянные постройки. — Все гостиницы, постоялые дворы и таверны будут набиты битком, да и цены на комнаты поднимутся, поэтому молись, чтобы нам удалось куда-нибудь заселиться, иначе будем ночевать в переулке, где полно всяких неприятных типов.       На последних словах Редфокс сделал акцент и, поворачиваясь, устремил свои красные глаза на испуганное лицо девушки, наслаждаясь её страхом. Отвернувшись обратно, он позволил себе усмехнуться, насмехаясь над тем, как быстро радость переросла в страх, и думая, что его спутница чересчур доверчивая.       Леви снова замолчала, радость, конечно, приутихла после слов мужчины, но надежда попасть на летний карнавал никак не утихала, поэтому уголки губ немного приподнялись вверх, и на лице девушки появилась лёгкая улыбка. И МакГарден почему-то была рада, что на данный момент внимание Гажила отвлечено, иначе бы он разозлился, когда увидел, что после его серьёзных и довольно-таки грустных слов она улыбается.       За своими мыслями и мечтаниями Леви не заметила, как её спутник повернул в сторону, из-за чего чуть не выпала из седла, когда лошадь резко повернула вслед за своим хозяином, совсем не заботясь о наезднице. Недовольно фыркнув, МакГарден посмотрела вперёд и увидела впереди двухэтажное деревянное здание не первой свежести.       Зайдя во двор, Редфокс остановился, оглядываясь. Повсюду валялась различная утварь и всякий хлам, единственное, что выделялось из всего этого, — конюшня, к которой Гажил и направился, ведя за собой лошадь, что, опустив голову, послушно за ним шла.       — Слезай, — сухо сказал Редфокс, остановившись около конюшни.       Леви осторожно перекинула ногу, боясь упасть, но дальше заботиться ей об этом не пришлось, так как Гажил, без всяких сомнений проигнорировав приличия, взял её за бёдра, спустив лошади. Вдохнув побольше воздуха, чтобы можно было дольше возмущаться такой бестактностью, она в последний момент передумала, решив не устраивать скандал: Редфокс выглядел слишком измученным.       Сняв с себя плащ, Гажил надел его на плечи девушки, застёгивая верхнюю пуговицу и накидывая на лазурную макушку капюшон, из-под которого на него уставились удивлённые шоколадные глаза. Стерев пот со лба, он поправил на своей голове почти развалившуюся кулю и достал из оружейного ремня меч.       — Спрячь его под подол плаща, — не замечая лёгкого румянца стеснения на щеках девушки, произнёс Редфокс и протянул меч рукояткой вперёд, чтобы его спутница не поранила себе ладони, одна из которых уже и так была повреждена.       МакГарден с крайней осторожностью обхватила пальцами рукоятку меча, будто ей доверили настоящее сокровище, и забрала оружие из рук своего напарника. Но как только орудие убийства оказалось полностью в её распоряжении, она резко уронила его лезвием в землю — для неё оно оказалось слишком тяжёлым, что просто не могло не скрыться от внимательного взгляда мужчины.       — Всё будет нормально. Я смогу защититься сама, — начала уверять Леви, видя недоверчивое лицо напротив и понимая, что её слова не воспринимают всерьёз. Она замолкла и, чтобы придать своей речи хотя бы немного правдоподобности, улыбнулась, надеясь вызвать хоть какое-то доверие.       На её действия Гажил лишь недовольно посмотрел, но вскоре тяжело выдохнул, сложил руки на груди, прожигая девушку своим кровавым взглядом, и ровно проговорил:       — Оставайся здесь, если кто-то начнёт приставать, кричи.       Понимающе кивнув и искренне радуясь тому, что в неё поверил такой подозрительный ко всему человек, МакГарден спрятала меч под подол плаща и позволила себе улыбнуться шире, смотря на удаляющийся силуэт мужчины. И не зная, как можно выразить свою радость, Леви принялась трепать гриву лошади, будто пыталась передать ей свои эмоции, и совсем не расстроилась, когда лошадь продолжила стоять опустив голову.       Редфокс ступил на до ужаса скрипучее крыльцо таверны и, обернувшись, чтобы в последний раз взглянуть на девушку, что так беззаботно себя вела, вошёл в здание. Он понимал: оставить МакГарден во дворе, при этом дав ей меч, было самым лучшим вариантом из всех им придуманных. Так никто не посмеет украсть лошадь, которая им ещё пригодится, и на саму Леви не будут пялиться голодные глаза пьяниц, мысленно планируя, как можно бы было заполучить миловидную девушку себе в руки.       Стискивая зубы от запаха дешёвого алкоголя и режущих слух звуков, Гажил ловко проходил между круглыми столиками, заполненными людьми, что пили пиво и играли в карты на деньги. Наконец дойдя до барной стойки, Редфокс облокотился об неё, приближая своё лицо к низкому мужчине пожилого возраста.       — На заборе мелом написано, что есть ещё одна свободная комната. Это так? — спросил Гажил, ведя себя довольно-таки нагло, и по выражению лица хозяина таверны можно было сказать, что ему это совсем не нравилось.       — Да, — кратко ответил старик, желая побыстрее расправиться с нахальным посетителем. — Первая половина оплаты до вселения в комнату, вторая — после.       Видя несговорчивость владельца, Редфокс нахмурил брови, но, понимая, что в любом случае ему нужно договориться, продолжил разговор:       — Расплачиваться обязательно деньгами?       Наблюдая за тем, как у старика вопросительно поднялась одна из бровей, Гажил нырнул рукой в карман и выудил серебряное кольцо, показывая его прямо перед самым носом собеседника. У владельца таверны в ту же секунду загорелись глаза, и он попытался выхватить драгоценную вещицу у своего клиента, но Редфокс вовремя убрал руку.       — Хорошо, я согласен, — недовольно нахмурившись, ответил старик, наклоняясь под стойку и выныривая из-под неё уже через мгновения с маленьким ключиком в руке. Он протянул его Гажилу одновременно с ладонью, на которой ничего не было, намекая на то, что пустое пространство нужно заполнить кольцом.       По-доброму оскалившись осторожности хозяина, Редфокс кинул серебряную драгоценность в руку старику и схватил ключ. Обменявшись взглядами, будто убеждаясь, что никто никого не обманул, оба поспешили спрятать полученную вещь: владелец таверны — себе под стойку, Гажил — глубоко в карман.       Не задерживаясь на одном месте, Редфокс поспешил к выходу, замечая, что на этот раз несколько посетителей таверны не отводят от него свои испытывающие взгляды, видимо, они увидали, как именно он заплатил хозяину, и теперь надеются как-нибудь обчистить его карманы. Но зря рассчитывают, у него больше нет ничего особенного, чем можно бы было поживиться.       Выйдя во двор, первое, что сделал Гажил, — это нашёл взглядом МакГарден, которая точно так же, как и до его ухода, стояла возле коня, в капюшоне, и гладила накалившуюся под летним солнцем чёрную гриву лошади. Её маленький силуэт почти не выделялся на общем фоне, поэтому в её сторону никто даже не смотрел, не считая детвору, что отличалась особой любознательностью и любопытством.       Подойдя к девушке, услышавшей его негромкие шаги и улыбнувшейся, радуясь его возвращению, Редфокс поспешил заглянуть в карие глаза и, не найдя в них никаких признаков тревожности, успокоился. Пока его не было, с ней ничего не приключилось. Выдохнув, Гажил произнёс:       — Радуйся, нам выдали ключи от комнаты. — Видя, как просияло лицо Леви, мужчина позволил уголкам своих губ нарисовать на его лице улыбку. — Сначала нужно загнать лошадь в конюшню, а потом можно и в комнату подняться, — продолжил Редфокс и, взяв уздечки, повёл лошадь за собой, краем глаза проверяя, следует ли девушка за ним.       Зайдя в конюшню и поставив лошадь чуть ли не в самое дальнее место, путешественники направились в таверну.       Взяв свою спутницу за руку, Гажил перешагнул порог заведения и, отыскав крутую лестницу глазами, поспешил к ней, пытаясь прошмыгнуть как можно более незаметно, но деревянные ступеньки, чей скрип так сильно резал слух, не дали этого сделать. Спасло только то, что посетители за столами громко смеялись и разговаривали, поэтому почти никто не услышал неприятного звука.       МакГарен немного съёжилась под несколькими взглядами, моментально устремившимися на неё в сопровождении мерзкой улыбки, но тепло, исходящее от большой грубой ладони, которая так бережно и в то же время крепко сжимала её кисть, дарило чувство защищённости и спокойствие. Поэтому Леви, расслабившись, не задумываясь шла за Редфоксом.       Комната, которая стала их на несколько дней, была совсем небольших размеров. Из мебели была только одноместная кровать, тумбочка и окно без ставней. С одной стороны, простота делала помещение более уютным, а с другой стороны, было слишком пусто и некрасиво, чтобы чувствовать себя как дома. Присмотревшись, можно было отметить отсутствие пыли и мелких жителей в виде пауков, горничные хорошо выполняли свою работу.       — Думаю, нужно повторно обработать твою рану, — аккуратно кладя походный рюкзак на пол, произнёс Гажил, подмечая, что стены здесь довольно-таки тонкие, так как прекрасно слышно голоса людей в соседней комнате, хоть и невозможно понять, о чём именно говорят соседи.       Не обращая внимания на шум, МакГарден посмотрела на свою перевязанную руку и, немного подумав о чём-то своём, выдала:       — Не стоит, моя ладонь в хорошем состоянии. — Она повернула голову в сторону своего спутника и, наткнувшись на красные глаза, в которых явно читалось недоверие, продолжила: — У Знающих раны заживают намного быстрее, чем у людей, для полного исцеления мне понадобится не больше недели.       Хмыкнув, то ли соглашаясь с фактом, то ли, наоборот, выказывая так своё сомнение, и смыкая веки, Гажил тяжело плюхнулся на кровать, издавая звук блаженства — видимо, он сильно устал после многочасовой ходьбы по жаре.       — А мы пойдём на летний фестиваль? — испортила всю идиллию Леви, заставляя мужчину недовольно на неё посмотреть и тяжело вздохнуть.       — Если ты так хочешь, то мы пойдём, но праздник всё равно начнётся вечером, — устало объяснил Редфокс, крутя шеей и иногда улавливая тихий хруст позвонков. — Поэтому сейчас я собираясь вздремнуть.       Гажил закинул ноги на кровать, даже не потрудившись снять обувь, и, перевернувшись на бок, мгновенно провалился в сон, забывая и об ужасной жаре, и о присутствии в комнате девушки, которая на его действия лишь обречённо выдохнула. МакГарден уселась в позу лотоса, находя спиной деревянную поверхность, и, забрасывая голову назад, закрыла глаза.       Всё её тело окутала какая-то непонятная изоляция: разговор за стеной перестал доноситься до ушей МакГарден, жара отступила, а запах дерева больше не вызывал щекотки в носу. Перед глазами начали мелькать какие-то нечёткие, но от этого не менее яркие картинки разного содержания.