Помни меня

I Хочешь повеселить богов – расскажи им о своих планах, так? У Геральта было много планов на неделю, над которыми боги оглушительно хохотали несколько дней подряд. Все началось с разговора с Лютиком, который деликатно поймал ведьмака перед рассветом на пороге. - На пару слов, - обычно весьма легкомысленный, Лютик был в этот раз почти неприлично сосредоточен. Геральт кивнул и пошел следом. Вот так в знакомой комнатке управляющего произошел очень неприятный для ведьмака разговор. Темой которого были не сколько лежавшая этажом выше зеленоглазая особа, а, так сказать, планы Геральта на нее. - Не мог бы ты ее куда-нибудь забрать? – на гора выдал Лютик. Геральт чего-то такого ожидал, но не так быстро, не так явно и куда более дружелюбно. К откровенной прямоте ведьмак оказался не готов. - Но это Цири, мы должны помочь ей, - наконец попытался сформулировать свою претензию Геральт. - Ты знаешь, как ей помочь? – коротко уточнил Лютик. Геральт отрицательно покачал головой - Ты знаешь, что она пыталась спалить свою кровать вчера, пока Золтан за ней присматривал? Геральт снова отрицательно покачал головой. - Ты знаешь, как ее удержать на одном месте? Геральт только опустил голову – ответ был вполне четкий и звучал «никак». - А еще я узнал, что ее отец ее ищет. Ее настоящий отец – ты понимаешь, о чем я. Анариетта мне мило об этом поведала, пока я страховал тебя в ее покоях, - выдал причину своего необычного поведения Юлиан. - Но разве все это что-то значит? Это Цири! – Геральт никак не мог понять, почему Лютик так вдруг поменялся. - Геральт, по отдельности – это ничего не значит. Но вместе… - Мы столько прошли! Я не могу взять в толк, что сейчас не так? Почему сейчас какой-то особый случай? - Непонятная болезнь на единственной дочери угасающего императора – его последней надежде оставить завоевания в руках его рода. Император Нильфгаарда имеет бесчисленное множество талантов, но вот таланта заделывать детей ему не досталось, видимо. Право неожиданности, ложа чародеек – и много, много желающих поместить свой зад на один трон. Давай мы лучше сходим с одной ржавой вилкой на дракона. Это более воодушевляющая картина. - За ней гналась Дикая охота – и что? Как будто… - Дикая охота не пыталась подсыпать яд или подстеречь в тени. К тому же, сейчас у меня под боком нет одного толстячка, который делился нужными слухами. А нильфгаардские вельможи не сильно отвлекаются на Радовида теперь. Но это цветочки – ягодка у нас сейчас одна и, похоже, она поспела. Цири… правда, будет лучше, если она будет подальше от Новиграда. Вообще от людей. Я боюсь того, что с ней происходит. Геральта задела и ягодка, и опасения. - Я могу поручиться за нее головой! - Моей или своей? - Я… - Просто увези ее отсюда. Геральт сник. - Я не говорю кинуть ее! – Лютик пришел в какое-то раздраженное отчаяние, когда увидел реакцию друга. – Но здесь ее оставлять нельзя. Она опасна для окружающих – это второе, но первое – она опасна для себя. Полночи она бормотала про кровавый дождь, который жжет ее, и то, что кит откуда-то упал. Это не горячечный бред, который пройдет за пару дней. Это что-то за гранью. - Ты говоришь так, как будто это какое-то чудище! – не выдержал Геральт. - В какой-то момент мне так и показалось. Я… Если ты не напишешь Йеннифер, то ей напишу я, - глухо уточнил Лютик. - Не надо ей писать! Я знаю, кто знает, что случилось, - рявкнул Геральт. Лютик молча пожал плечами, словно говоря «Ну, как хочешь» и ушел. А Геральт остался на пороге в тяжелых раздумьях. Он собирался сесть на Плотву и направиться в Вызиму за Регисом. Видимо, планы придется поменять. И к полудню ведьмак уже спровадил письмо паршивейшего содержания, в котором просил уточнить насчет говорящих цветов и скелета кита. Геральт не был уверен, что Регис будет рад получить всего лишь письмо со всего лишь просьбой, особенно после всех событий недавнего времени. Это было как-то… унизительно. В Каер-Морхене идею того, что сила – это добродетель, а слабость – порок, вбивали с первых уроков. Да, разумная сила, да, учитывающая слабость других… Но сейчас Геральт чувствовал себя унизительно слабым и бессильным. Он не знал, как помочь Цири – Регис был единственной зацепкой и единственной видимой надеждой. А это значило, что все, что у Геральта сейчас было на сердце – зависело не от него. Решив, что надо развеяться, ведьмак направился в сторону порта, решив, что кулачные бои и ставки смогут его отвлечь… И в одном из поворотов его ждала неожиданная встреча. - Цири, что ты тут делаешь? – Геральт вначале не поверил своим глазам. – Ты должна быть в кровати! - А это ты… Джеральд, правильно? Голова раскалывается. Не надо было выходить, я опять в этом кошмаре, - судя по голосу, это была не Цири. - Геральт, - поправил ведьмак. – Как ты себя чувствуешь? Девушка вдруг рассмеялась. - Это дежурный вопрос моего психиатра. Никак не могу на него придумать ответ. Если тебя устроит «Хорошо», то будет хорошо. - Ты… Ира, - осторожно уточнил Геральт. - Ну, утром была. А сейчас я снова в этом странном городе, не могу вспомнить, что было вчера и как я сюда попала. Я очень надеюсь, что я просто в своей квартире. А то мне порой кажется, что я на самом деле в средневековом городе базарю с парнем с кошачьими глазами. - И чем это так плохо? – ведьмаку захотелось от таких слов схватить девушку на руки и, почему-то, накормить всякими сластями. - Потому что этого не может быть? – с издевкой предположила девушка. - А если этот парень с кошачьими глазами – твой старый знакомый и хочет тебе добра? - Это еще кошмарней. - Почему? Из-за того, что у меня кошачьи глаза? - Из-за того, что маленькие девочки должны быть осторожны со всякими большими дядями на лесной дорожке. - Чего? - Ну, сказка о Красной шапочке. Ладно, видимо не дошло. Короче, ты не выглядишь типом, с которым девушкам стоит оставаться один на один. И дело не в кошачьих глазах. И тут Геральт понял три вещи. Кем бы ни была эта девушка – она отлично знает о его чувствах к ней. Это раз. И два – она к нему подобных чувств не испытывает. И третье – что-то в ней есть, что-то такое, что может подвинуть образ Цири. Цири была сорванцом-подростком, вечной девчушкой и птичкой, без планов на будущее, без мыслей о прошлом. Цири жила здесь и сейчас. Эта Ира – нет. В ней было что-то опасно-женское, чуткое и острожное, но в то же время болезненно-надломленное. Что-то, что в свое время привязало его к Йеннифер, только сильнее и ярче. Что-то, что буквально толкало в бездну каких-то давно забытых и отринутых чувств. II На два дня погодка превратилась в пиздец, поэтому шамана Жора притащил только в среду. - Ну, короче, вот, - представил он мне какого-то узкоглазого мужика. – Это Когюдей-Мерген. Тот самый. -Добрый день, - я галантно затянулась сигаретой. – Мне Георгий сказал, что вы можете насчет землетрясений рассказать. Ну и про долину. И еще бы про мост тоже, но это если получится. - Про мост я точно не смогу, - без вступлений отозвался Когюдей. – О том лишь меднолобая жена Кара-кула-каана ведала, даже ее отцу Эрлик-бию о том вороны не доносили. Я, если честно, была не готова к такому наплыву информации, и кроме «Кто все эти люди» мне в голову ничего не пришло. - Угу, - постаралась разговорить нашего гостя я. – А что такого в этом мосте? Ну, кроме того, что он рухнуть готов. - Он связует миры, - быстро ответил шаман. – Если он рухнет, настанет конец времен для этого мира. - Отлично, а можно спросить – для этого – это долина? – я с каждой секундой испытывала все большую потребность прекратить этот балаган. - Нет, весь этот мир. - То есть – и вы тоже? - А я не отсюда. Одна из лошадей убрела, пришлось за ней спускаться. - Откуда спускаться – выше только мерзлота и камни. - С неба, у нашего народа небесный скот. - Так, Жора… - Подожди, - Георгий понял, что я сейчас начну крыть хуями его и этого клоуна. – Уважаемый Когюдей-Мерген, мы бы хотели узнать, как сохранить мост? - Она, - гребаный бурят ткнул в меня коротким пальцем с длинным неопрятным ногтем. – Должна убить тьму на дне реки. Ту, что ищет мост для того, чтобы пожрать мир. - Я? – я немного выпала в осадок. - Ты. Только ты, потому что ты – тень тьмы. - Я типа светлый герой-спаситель человечества? - Да. Ну, если не захочешь, то можешь не спасать. Я вроде все сказал. С этими словами этот хрен моржовый натянул свою нелепую шапочку, смело открыл дверь, за которой мело, сделал два шага в белый прямоугольник и пропал из виду. А мы с Жорой остались сидеть. - Я что-то не очень, - подытожила я свое впечатление. – Мне кажется, то ли мы, то ли он того… двинулись. - А мне кажется, почему нет, - Жора был в своем репертуаре. – Кстати, надо бы реально посмотреть, что там на дне. Как вообще река тут пролегла. - А вот это хорошая мысль, - я согласилась. – В документации на эту тему нет ничего. А там могут сюрпризы нас ждать. Я взяла новую сигарету и подошла к окну. Что-то меня зацепило в этой всей катавасии с шаманом. Я всегда была человеком рациональным. Дочь инженеров, внучка железнодорожников. Никогда не хватала звезд с небес. Отучиться-найти местечко-обстряпать ячейку общества типа «семья». В итоге все через жопу у меня шло. Отучилась – и работаю не по специальности, мотаюсь по всей стране и недавно развелась со вторым мужем. С детьми вообще все дурно сложилось. Как-то давно я со смехом на какой-то попойке сказала, что, видимо, проклята. А вдруг и правда проклята? И моя судьба – под мостом. В конце концов, тень можно убить светом. Парочки прожекторов мне, надеюсь, хватит. Вдруг из угла комнаты раздался шум вибровызова. Я с опаской посмотрела на сумку с телефоном. До этого тут не было связи. Но сейчас я была почти готова поверить в магию. Я резко подошла, и пока тянула с сигареты дым в легкие, достала телефон. Номер не определялся. Я взяла трубку. - Алло? - Алло! Марго, ты как там? – голос принадлежал моему первому мужу, Жене Волкову. - Женя, какого хуя? - Марго, почему ты не сказала мне, что снова вышла замуж. Я лишилась дара речи от этой непосредственности. Даже спустя пять лет этот хер считал, что я должна ему отчитываться. Иногда мне казалось, что он считает себя моим папочкой. - В хуй… - начала я. - Подожди! Правда, я волнуюсь – вчера в газете написали, что твоего нового мужа нашли мертвым. Я начала понимать, что это какой-то фарс. - Лешу? Мертвым? - Да какого Лешу, мы вчера пили пиво… - Женя, ты пил пиво с моим мужем?! - С твоим бывшим мужем. А этого твоего нового хахаля Эдуарда кто-то грохнул. - Эдичка? Мой муж? - Ах, он еще и Эдичка! - Да ты ебнулся в край! Погоди, позвоню Леше. Я сбросила вызов, но тут связь магическим образом пропала. Мне захотелось разбить телефон. III Она знала, что плакать нельзя – иначе небо тоже плачет. Черной вязкой и вонючей нефтью, от которой не отмыться, которая пропитывает всю землю, всю кожу, въедается в волосы и глаза. Вот и сейчас – стоило упасть ее слезе, как рядом тут же появилось большое мокрое пятно. Она посмотрела – и отшатнулась. Это была не нефть, а что-то маслянистое и красное, и пахло солью и железом. Она посмотрела на черные тучи, которые вот-вот разразиться кровавым дождем. Что-то случилось. Что-то непоправимое случилось. Она спряталась в черепе кита, пока мир за костью заполонял алый пылающий ливень. Она сидела, обхватив руками колени и думала, отчего все так. Сколько ей здесь сидеть? Кровь только прибывала – и вот она уже по щиколотку. Кровавый потоп грозил уничтожить все, если она не выйдет из своего укрытия. Но там снова скитания по пустоте, даже Серый ее бросил и умер. Даже цветы ей врут. Нет никого, кто бы ей был рад – так зачем ей спасаться? - Ты же знаешь, что ты не можешь умереть, - тоненький голосок откуда-то сверху ответил ей на ее тревоги. Она стала разглядывать череп, чтобы понять, кто или что тревожит ее. - Я здесь, в том, что осталось от мозга. Ты меня не увидишь, мы сможем только поговорить. Ведь ты помнишь, как это - говорить? Она испуганно зажала рот – нет, нельзя говорить, ни в коем случае нельзя говорить. В прошлый раз из-за этого рухнул мост! - Ты же понимаешь, что ты врешь себе? Не из-за этого. Не из-за этого. Она закрыла руками уши – пусть этот голос замолчит. - Ты не можешь скрыться от меня и от себя. Ты не можешь здесь умереть. Единственный выход – поговорить со мной. Ну же. Он помнит тебя. Она свернулась калачиком. - Он ищет тебя. Он послал по твоему следу собак и волков. Но они не найдут тебя, пока ты не подашь голос. Она все так же зажимала рот руками. - Почему ты отрицаешь? Ведь он ищет тебя. Ты ведь хотела уйти по мосту – так чего ты ждешь? Или правы были эти женщины – ты ни на что не годна, ты не достойна жизни, ты портишь все, к чему прикасаешься. -Замолчи! Она прошептала это, но от шепота треснуло небо, упало на землю и, расколовшись, укатилось в прореху. Череп кита накренился, заскользил по влажной и скользкой поверхности и, сбивая небольшие камушки на своем пути, стал сваливаться в ало-черное ничто. Она подумала, что ей даже жаль цветы и мертвецов, и что она подвела их – они ведь тоже пропадут в этой тьме. Но тут череп с оглушающим грохотом стукнулся обо что-то, и на нее обрушилась толща ледяной воды. Она с трудом, скользя и задыхаясь, выбралась из державшей ее клетки. Она оказалась в расщелине, над ней было синее, бархатное ночное небо – и на его фоне чернел тот самый мост.