Помни меня

-А как вести себя, если кто-то бросит оскорбление? - Лойка ехал на своей Пичуге за Плотвой и сыпал вопросами. -Игнорировать, - Геральт спокойно пояснял каждый. Весемир сделал бы так же. Для него, Геральта, конечно. Как бы Весемир относился к Лойке — этого никто не знает и не узнает. И одна из причин — смотрит на Геральта из зеркала, когда это самое зеркало под рукой. Стоило ли оно того? Как будто эти вопросы имеют смысл. Кем бы ни была Цири и что бы он лично к ней не испытывал — Эредин был угрозой. Весемир погиб не зря, он шел на это во имя своих убеждений. И в том числе для того, чтобы Геральт мог делать то, что он делает. Было ли ошибкой все, что произошло — никто, увы, не оценит его и не сможет дать ему покой. Отныне он сам себе мера и судья, и от того Геральту было грустно порой и одиноко. Нужно ли было брать Лойку в ученики? Правильно ли было вообще восстанавливать идею ведьмаков? Тем более — так. Отныне ведьмаки будут простыми людьми, не мутантами, но людьми, кто за звонкую монету будет знать, как решить проблему с чудовищами. Во всех смыслах — даже если это чудовище правит государством. Этот пункт — выведен отдельно. Отныне ведьмаки — убийцы королей. Это их право — и их обязанность, если найдет достаточно единогласное решение. Так сказала императрица Нильфгаарда, королева Цинтры и золотой дракон на Белом троне. «Да уж, Цири выросла», - Геральт в мыслях усмехнулся. Он не взял ее вину — и сейчас в главном зале восстановленного Каер Морхена висит исторический контракт — первый в таком роде — на голову Эмгыра вар Эмрейса. «За преступления против разума», - гласит приговор. Под ним — подписи Ложи Чародеек, различных правителей, даже изящная подпись госпожи из Туссента — и многие, многие... Это большой контракт — почти знамя, и до сих пор в Каер Морхен приходят те, кто хочет подтвердить свое согласие, так как не смогли поставить его тогда. А ведь прошло семь лет! И Лойка почти и не видел мира до того всех событий, вернее, он видел их глазами своих матери и отца, он оценивал их мыслями бабушек и дедушек. Свои у Лойки появятся, но не сейчас, а потом, после неуспешных заказов, после попыток ограничить себя в том, в чем так не хочется. А пока — это ученик ведьмака, которые вместе со своим наставником едет на бал в Город Золотых башен. Потому что такова прихоть императрицы Нильфгаарда, старой знакомой его наставника и дамы... по слухам весьма эксцентричной. Геральт вздохнул от своих мыслей — последний раз он видел Цири после коронации, и далее их общение происходило по безопасной переписке. Уже тогда она начала меняться — впрочем, как она похожа на отца! Тот тоже предстал перед Геральтом впервые как пылкий атлетичный юноша... А умер под клинком Геральта как выжженый ответственностью и бессилием почти старик. И, в какой-то момент ведьмаку показалось, что смерть Эмгыр принял пости радостно и точно с каким-то облегчением «Ну наконец-то это все для меня закончилось!». Уже на коронации Цири была какой-то отяжелевшей, словно легкое платье (нового кроя, новая императрица с самого начала решила показать, что грядут новые времена) весило несколько пудов. Да и по фигуре отчетливо виднелось, что легкие девические пропорции уже скоро исчезнут и уступят место зрелой женственности — в случае с Цири, это была не пленительная женственность Паветты, но угловатая властность вар Эмрейсов. Или ан Крайтов. Как оказалось, от цинтрийских владычиц Цири достались только волосы и цвет глаз, да, пожалуй, такая очаровательная бархатная кожа. А вот характер явно поделили между собой северные ветви родословной. Но это стало явно потом, когда пришло время Цири вступить на свой путь, стать независимой и самой решать, что и кто будет ее сопровождать. Хотя, конечно, было бы наивно ожидать, что при таких историях в обеих сторон в Цири будет оставаться та наивная беспомощность, столь притягательная в подростках — но эта девочка оказалась слишком уж твердым орешком. Ее личная внутренняя империя выросла задолго до того, как мир признал ее право на самостоятельность. Геральту было жаль осознавать, что на какие-либо отношения с зрелой женщиной, тем более столь могущественной, неукротимой и непредсказуемой, он не готов. Но его радовало, что внешность Цири все же приходит в баланс с ее характером. Тем более, что будучи императрицей Цири отлично понимала об одной важной задаче — наследники. И тут выяснилось, что семейная проблема «обделенностью одним небольшим талантом» ее не обошла стороной. Дважды объявляли о том, что ожидается наследник трона — и дважды Цири теряла ребенка. Для успокоения души и общественности она отправила на плаху своего мужа, обвинив его в заговоре и попытке переворота путем признания законным наследником племянника... И добавила за компанию ближайших желающих со Скеллиге. Судя по тому, как общественность одобрительно и удивленно загудела — заговор был не только в голове Цири. Но заодно Геральт добавил еще трех к числу тех, кто подошел слишком близко к этой особе — и был ею сожжен. В прямом и переносном смысле. И в очередной раз ведьмак поразился этой странной силе Цири угадывать чужие помыслы еще до того, как те станут очевидны самим загадывающим. -А если я ошибусь в этикете? -Лойка продолжал разбираться в том, за что его могут высмять при дворе. -Не страшно, нам можно, - Геральт понимал, что да — можно. - Тем более, там вечно какие-то поправки. Они проехали новые ворота Нильфгаарда. Наверное, если бы Геральт не знал, что автор этого строения мог не придумать это монументальное, непривычное строение, а подсмотреть в другом мире, то подумал бы на гениальность. Впрочем, даже если так — и ворота были только копией откуда-то еще, вписали эту копию в окружающий ландшафт мастерски. Это все сильнее пугало Геральта — а что, если однажды он найдет это влияние даже в Каер Морхене? И ему придется отстаивать тот свой мир, противиться вторжению в него чужих миров. Хотя есть одно исключение — если однажды он увидит, как в Каер Морхен вторгается тот Белый город, он будет сам таскать бревна и поджигать их, чтобы расчистить путь этому видению в реальный мир. Впрочем, в Нильфгаарде точно началось какое-то вторжение — казалось, весь город перестраивали: рыли на улицах, сносили одни дома и возводили новые, целые кварталы перемещались куда-то и — о чудо! - на месте одного даже появился некий странный аналог сада. Правда, он был огорожен внушительной оградой из изящной, но непреодолимой решетки, но это нововведение явно пришлось по душе горожанам — на решетке наловчились оставлять послания, а около чаши питьевого фонтана назначать встречи — благо деревья давали отличную тень, а цветы скрашивали ожидание. Улицы стали шире, а канавы ушли под землю. Чем бы не закончилось правление Цири, но одно требование настроить нормальную канализацию хотя бы в столице уже обеспечило ей место в памяти людей. Дворец весь был в ремонте — даже, пожалуй, больше, чем все остальное. Небольшой квадратный дворик, где Геральт успевал перекидывать партейкой в гвинт, исчез, на его месте стали возводить флигель, зато перед главным корпусом с огромной лестницей образовался не менее огромный плац — теперь заставленный временными шатрами и принесенными уветами в кадках. А чуть сбоку стояла даже украшенная сцена. Неудомение Геральта прошло после того, как их провели внутрь главного корпуса — дворец изрядно перепланировали, добавив комнат и перекрытий. И если ранее дворец был скорее жилым зданием с некоторой представительской функцией, то теперь — полностью наоборот. -А для императрицы — тот флигель? - догадался Геральт, и, получив кивок от сопровождающего, почему-то успокоился. В этот раз им не предлагали только черные камзолы, но что-то дернулось в душе Геральта, когда он увидел желтовато-песочный наряд. Впрочем, он все равно выбрал более традиционный вариант. -Я уж думал, что ты опять опоздаешь! - попутно в отведенную ведьмакам комнату ворвался Лютик. - Давайте скорее, лучше потом перейдем в «Метрополис»... -Куда? - пораженно уточнил Геральт. -Скорее, - не стал отвечать Лютик. Пока старый приятель хохмил и очаровывал Лойку, заодно придирчиво проверяя правильность и тщательность нового наряда, Геральт размышлял. Он не сомневался, что увидит именно тот зал. И будет пить именно то пиво. Но нужно ли оно ему без Белого города, без его Фионы? Без хохотушки в черных лаковых со звонкими каблучками? Никогда Геральт так не волновался, как в тот вечер. Официальная часть прошла нудно, но продолжалась недолго — недоделанный зал всех очень быстро выгнал на улицу, к шатрам, цветам и музыке. Лойка тут же был утащен Лютиком куда-то под сень музыкантов, чему Геральт был очень благодарен - все же, ему тоже нужен был отдых. Даже немного грустный разговор с Морвраном Воорисом оказался живительным. -Я смотрю, ты на удивление осмотрителен — в первый раз в Вызиме за последние семь лет, - несостоявшийся-почти-убийца старого императора приветствовал ведьмака кивком. -У меня другие дела. Не думаешь жениться? -Нет, что ты. Так жениться я не думаю при всем желании. На нашу любимейшую императрицу было уже пять покушений, и, поверь, после тщательных расследований и обновления личных слуг — нет, я не хочу даже приближаться. Они посмеялись, видимо, оба отлично понимая о чем речь. -Хорошо, что война закончилась, - все же высказался Геральт. -Не могу не согласиться, - вздохнул Воорис. - Но сейчас... И все же (тут Воорис на секунду примолк) — это правда, что все это предложено мудрецами... других стран? Геральт усмехнулся такому милому официальному эвфемизму. -Не знаю, - ответил ведьмак. - Мне довелось поглядеть на... некоторые страны, но я так и не понял до конца, насколько полно будет воспринят их опыт. Наверное, всей этой сваре придворных, аристократов и представителей кланов различных элит очень тревожно жить сейчас. Геральт улыбнулся своим мыслям, заодно встретился взглядом с подзывающим его Лютиком, попрощался с собеседником и с облегчением покинул площадь с шатрами. Его уже ждал и Лютик, и Лойка, и, внезапно Карин. -Хватит тут торчать, это пристанище для дальнего круга, пусть дальше пасутся под присмотром арбалетчиков, - Лютик потянул Геральта. - Пошли в «Метрополис». Геральт расхохотался — так вот истинная причина приема на открытом поле! Ну конечно, а он-то дурак, все думал на незаконченную перестройку зала. В «Метрополис», разместившийся в дальней внутренней части дворца, Геральт зашел с закрытыми глазами — и ни разу не споткнулся или не задел угол. Там все было так, как тогда, во сне. Играла та музыка, за столиками подавали изысканные блюда. -Устрицы, - Регис оживленно разговариал о чем-то с Цири, когда вошел Геральт, но старый приятель заметил ведьмака и протянул салфетку. Геральт сел на указанное место, рядом с какой-то милейшей дамой в золотом платье столь тонкого кружева, что ведьмак прикинул, что платье стоило бы сделать раза в три плотнее — и тогда бы оно, пожалуй, начало справляться со своими обязанностями по прикрытию тела. -Ты, видимо, так сражен всем, что даже не поздоровался, - дама сверкнула своими подведенными глазами из-под шляпки с черными кудрявым пером. -Йен! - вдруг до Геральта дошло, кто перед ним. -Смотри, - вдруг Цири помахала ему рукой. Геральт посмотрел в указанную сторону — и увидел, как Лойка уже весело пляшет с какой-то девушкой, хотя пришел едва ли на несколько минут раньше. И пусть на Лойке не песочного цвета костюм, а девушку вряд ли зовут Фиона, но оно так, как должно быть. Геральт поджал губы, чувствуя, как почему-то стали такими сухими глаза. -Есть вещи, которые случаются сами по себе. Их не нужно как-то специально подстегивать, верно? - Цири подняла бокал с розовым вином. - Помнишь? -Да. Белый город. И жеребенок, - Геральт взял свой бокал. - И я восхищен, как точно исполнен зал, и бокалы. -Еще твои любимые корзиночки с фруктами, но они после горячего, - наставительно отметила Цири. Геральт выпил вина и сел. И в этот момент испытал почему-то легкость — все сложилось. Вот его ученик — и этот ученик пляшет так, тогда и с той, с кем бы Геральт сам в его возрасте сплясал. И нет больше нужды тащить за собой груз несбывшегося — те мечты проросли в том, к чему он прикоснулся, они не исчезли, не канули в черную пустоту. -Ты помнишь, - Геральт чуть поклонился Цири, одновременно заметив на ее платье брошь — ласточку на ирисе, сидящую в обрамлении звезд. - Ваше высочество. -Конечно. Я все помню. Порой, чтобы все вспомнить, нужно вернуться в самое начало. Это долгий путь через черный лес, - Цири смотрела на танцующую пару отстраненным взглядом. - И все звери в том лесу — лишь отражения эмоций, что невозможно пережить. И спасибо, что ты помнил меня. Все это время. Да, ты так и не смог меня принять, но ты меня помнил. -Тогда я позволю себе невежество и грубость, - Геральт поднес свой бокал к бокалу Цири. - За знакомство. -Да будет так, - со спокойной величественность ответила Цирилла.