Как темная звезда, светящая в ночи, мальчик с темными волосами высокомерно смеется
Тянь слишком хорош для всех них. Никто и ничто вокруг не заслуживает того, чтобы дышать одним с ним воздухом, прикасаться к его величию… Да какого вообще чёрта он должен проводить большую часть своего времени с этими плебеями. Грязно. Везде вокруг безумно грязно — это отвратительно. Тянь слишком дорогой и важный, слишком эксклюзивный для этого свинарника, и желание спалить всю эту мерзость до основания растёт с каждым днём. Но он сейчас не здесь — и, к сожалению, сделать того, что так хочется — пока не может.Окутанный мучительными думами Требует то, что ему не принадлежит
Снаружи другие порядки — не такие, что заложены в его существо с самого детства, или даже еще раньше — с рождения: впитаны с молоком матери, пусть он её и не помнит совсем. Но, зная отца — очевидно, что вряд ли кто-то, не подобный ему, мог бы оставаться рядом с этим ублюдком. Хэ Тянь весь в отца: он не раз слышал подобные его описанию эпитеты в свой адрес, и они правдивы — это факт. Тянь такой же ублюдок, и он невероятно рад тому, что вокруг него все склоняют головы, пресмыкаются перед ним. Какой-то рыжий отброс не склоняется, и Тяневскому королевскому величеству совсем с колокольни плевать на этот мусор, но умиротворение, что штилем стоит внутри него годами — нарушено. По ровной поверхности спокойствия идёт еле заметная рябь, которая просто по законам физики не может стать чем-то серьёзнее. Но становится.Его капризные слезы манят — «Иди сюда»… Кто ты?
Рыжий из ряби оформляется в отдельную личность, которая теперь отсвечивает совсем близко своим грязным светом. Слепит. И слепит не только его. Это прекрасно, потому что другой — слабый — Тянь уступает этому свету, прикрывает глаза лишь на мгновение, которого достаточно для того, чтобы поменяться местами.Пламя его ненависти не знает конца Его оскорбления запечатаны внутри этого одинокого сердца.
Тянь теперь может дышать. Он словно стоит по щиколотки в тёплой воде — настолько тёплой, что она почти не чувствуется. Вот только рябь, что вопреки ожиданиям всё больше и больше колышет зеркальную поверхность, уже мешает разглядеть в ней другого себя. Находиться с этой стороны — великолепно. Правда чужое присутствие немного мешает ему наслаждаться тем, как его жалкая версия раз за разом захлёбывается густой водой, бессмысленно борясь за управление телом.В оставшееся тебе время тебе некуда идти. И тогда я утоплю тебя Глубже, глубже, на дно глубокого сна Спи крепко в этом гробу до конца своей жизни.
Рыжий въедается в его сознание, раздражает, раздражает, раздражает. Кажется, когда Тянь был не так близко к нему — тот бесил в сотни тысяч раз меньше. Чем они ближе, тем сильнее волны, тем больше они уже похожи на цунами, что топит Тяня в себе, перемешивает то, что внутри и то, что снаружи, растворяет его в концентрированном негативе между ними.Кто я? Чего он хочет?
По крайней мере в желании обладать Рыжим, они с другим Тянем абсолютно солидарны. Они никогда раньше не соглашались в чём-то, так что просто невозможно отказать себе в удовольствии в кои-то веки вместе сконцентрироваться на чём-то вовне.Давай, пока ты еще теплый Я жадно съем тебя, прямо сейчас Ты будешь моим, ты будешь частью меня
Внутри приятно разливается чернотой: и Тяню даже нравится его новое амплуа, когда всё его словно ранее замороженное существо трясёт от присутствия Рыжего рядом. Рыжий в крови прекрасен, в слезах — еще лучше. Рыжий не ломается, противится неизбежному, отплёвываясь обрывками страданий, никак не хочет признавать власть Хэ Тяня над ним. Но власть Хэ Тяня бесспорна, тело Рыжего подрагивает в его руках от боли или разъедающей его ненависти — и Тянь не может этим насладиться. Хочется поглотить его, чтобы чувствовать это раз за разом, максимально ярко и горячо. Рыжий сопротивляется — но, кажется, с каждым днём всё слабее. То, что между ними — не объяснить словами. Эта новая связь только снова и снова тремором разливается по телу, приятно тянет внизу живота. Ради этого стоило вырваться.Я ждал тебя, мой идеальный принц Чтобы отрезать тебе крылья И отправить в оковы заблуждений Давай, бойся той темноты, что у тебя в сердце Ведь ты не можешь убежать от меня
Иногда Рыжий порывается сбежать, но невидимый ошейник впивается шипами в изрезанную шею, и тянет обратно. Тянь уже давным-давно не берёт в руки поводок — потому что знает, что через пару дней Рыжий не выдержит и вернётся. Самое прекрасное в этом то, что он всегда возвращается, потому что где-то там, вдалеке, ему гораздо страшнее, чем рядом с Тянем.Страшно, страшно, игра никогда не закончится Давай сегодня ночью станцуем вдвоем
Рыжий сам сделал последний шаг навстречу, потому что его тащит от разрывающей связи с Тянем и тем, кто появляется совсем редко. Тянь сам его выпускает, позволяя Рыжему глотнуть этого запретного наслаждения, таять в его собственных руках, которые в другой реальности намного нежнее и мягче. Так гораздо интереснее: ведь другой Тянь уже не просто плещется в приятной полутьме внутри самого себя, но жаждет заполучить что-то и лично себе. Но Хэ Тянь не отдаст ему своё. Ведь только он сам должен был существовать всегда. Теперь эта реальность — его.Голос искажен в этой комнате, полной зеркал Танцуй, танцуй, дай мне услышать как твой голос хрипит и дрожит в предсмертной агонии И тогда ты сам взмолишься, и будешь сожжен дотла
В глазах Рыжего страх мешается со вселенской усталостью и такой неестественной, всё отказывающейся исчезать надеждой. Она обжигает каждый раз, когда они сплетаются взглядами, когда тот реально верит в то, что может получить Тяня другого. Это заводит, и Тянь весь переполняется этой безумной радостью, прикусывая солёную кожу сильнее, чем нужно, оставляя на теле Рыжего болезненные отметины, такие же, как те, что он раз за разом выжигает в его душе. Воздух вокруг наполнен кровью, и надежда в глазах Рыжего ещё немного больше гаснет раз за разом — что может быть приятнее? Это как наркотик — разве же можно отказаться от него?Какая звезда упадет следующей? Если мы заглянем в храм твоего сердца То ты будешь готов принять реальность?
Тянь не пускает другого себя в реальность всё дольше и дольше, но Рыжий всё равно упорно надеется на их встречу. И такой — с каждым днём всё более сломленный Рыжий — великолепен.Покажи мне еще раз свое лицо, застывшее в муке Покажи мне еще раз свое лицо, искаженное болью Ведь смерть это риск
Этот Тянь не так наивен и слеп как тот, что играет в семью со своим Шанем, зализывая ему синяки и раны раз за разом. Этот Тянь уже давным-давно знает про нож для яблок, что запрятан в изголовье кровати со стороны уже почти смирившейся жертвы и ждёт, ждёт, ждёт. Что ты сделаешь, Рыжий? Сломаешься или попробуешь сломать Тяня? Ох, с каким удовольствием он посмотрит на развязку этой истории, в которой два идиота почему-то до сих пор верят в счастливый конец.