Двадцать одно

Многое - не то, чем кажется

      Не спеша поднимаюсь и выхожу из-за стола. После, неуверенно стягиваю пиджак и бросаю его на спинку кресла, оставаясь на месте. Уговор есть уговор: я - человек честный, а еще достаточно спокойный и невспыльчивый. Заводить скандалы, переговариваться и оскорблять - не в моем стиле. Могу, конечно, но не практикую. Смириться с ситуацией, выход из которой найти не удалось - не составляет труда, особенно когда речь заходит о друзьях, а конкретно - о Минхеке.       Окей, буду реалистом и не стану отрицать, что без одежды Вонхо выглядит так же круто, как и в ней. Однозначно, он в курсе, что его подтянутое тело мало кого оставляет равнодушным, и нагло пользуется этим. Я же не считаю каменный торс поводом набрасываться на него... Однако внимательно теперь смотрю на переливающиеся под ночником темно-бордовые глаза, чуть прикрытые челкой, на влажные от постоянного облизывания губы, на эти мускулистые руки и грудь и понимаю, что свыкся с «выплатой долга» еще в машине. Но морально готовиться начинаю только сейчас: готовиться к тому, что меня будут жестко и больно иметь до потери сознания, не заботясь о чувствах и ощущениях. Интересно, на сколько меня хватит? А его? Я-то, в принципе, привык терпеть: оскорбления, унижения, нападки и выговоры - ничто не выводило меня из себя, по крайней мере на глазах у обидчиков. Приходя же домой, я мог сломать или разорвать со злости пару вещей, мог громко кричать, даже всплакнуть не проблема от всей этой несправедливости.       Но мне вот интересно: с чего я вообще решил, что все будет плохо, как и в разы до этого? Кажется, слишком драматизирую: нужно всего лишь пережить эту ночь... А уж как вернусь, Минхек, сука, мне за все заплатит.       Странно, я был так напуган сначала, а сейчас... сейчас от страха абсолютно ничего не осталось, даже видя, как быстро и большими шагами приближается Хосок.       Оказавшись слишком близко, он останавливается, плавно наклоняется и, глубоко вдыхая, проходится носом вдоль шеи. Холодок и немного щекочущие ощущения моментально одолевают, отчего вздрагиваю и зажмуриваюсь, не желая наблюдать за происходящим. Хоть я и решил сделать это, принимать активное участие не собираюсь.       Не слыша теперь близко тяжелое дыхание, слегка приоткрываю глаза, одновременно чувствуя прохладу уже всем телом: пуговицы на моей рубашке начинают расстегиваться одна за другой, постепенно оголяя грудь и живот. Хосок неожиданно прислоняет свои гладкие губы к моему плечу и мягко целует, тихонько перемещаясь выше вплоть до уха, параллельно с этим пальцами пробираясь под рубашку с двух сторон и скидывая ее на пол. Ткань с шорохом падает, а мое сердце, скорее всего от надвигающейся близости, опять пропускает удар, ощутимо содрогая грудную клетку.       Теперь я также наполовину раздет. Становится совсем неловко, потому что мое тело кардинально отличается: бледное и тощее, с выпирающими костями вместо мышц. И нет, я не стесняюсь. Похуй, что подумает и как отнесется нынешний партнер. Скорее всего, он знал, кого выбирал.       Вонхо не перестает страстно целовать, а я не отвечаю и продолжаю стоять, как вкопанный, пытаясь прислушаться к себе и расшифровать реакцию. Сказать, что меня удивляют его нежные и аккуратные поцелуи - ничего не сказать. Может, это лишь для того, чтобы усыпить бдительность? Ему, вроде бы, не терпелось нагнуть меня поскорее. А что сейчас? Неужели сдерживается?       Внезапно Хосок приобнимает за талию и резким движением назад прижимает к стене рядом с окном, смягчая удар о плоскость своей рукой. От неожиданного рывка хватаюсь пальцами за его оголенные плечи, чтобы устоять. Его кожа такая горячая, что ненароком думаю, не болен ли он, но сразу после, пугливо опускаю руки в прежнее висячее положение, бегая взглядом по комнате. В это время Вонхо проводит по кадыку языком и жадно впивается в шею, вынуждая откинуть голову назад и снова закрыть глаза, позволяя делать все, что захочет. Пользуясь преимуществом, он осторожно берется за локоть, плавно ведет пальцами до запястья и постепенно возвращает мою руку себе на плечо, прижимая ладонью сверху.       - Доверься мне, - уверенно шепчет Хосок, жарко выдыхая в щеку.       Это еще что? Играет не по правилам... Мы так не договаривались.       Ничего не отвечаю, но от того, как сильно вдавливает меня в стену, чувствую его стоящий член через брюки, и в результате начинаю возбуждаться сам. Плюс выводят из строя эти томные вздохи и чмоки в скулы. К губам, почему-то, он не прикасается.       Ощущаю жар от влажного дыхания на ключицах, отчего колени заметно подрагивают. Ни с того ни с сего поражаюсь, насколько Вонхо крупный по сравнению со мной, и смущенно опускаю голову вниз, сжимаясь в его давящих объятиях и послушно держа ладони на плечах, словно школьница на первом свидании. Становится приятно от теплых рук на талии и спине, которые уже движутся к ягодицам. Пройдясь по ним и резко нагибаясь, Хосок с легкостью подхватывает меня под бедра и держит на весу, как-то грустно, с сожалением, заглядывая в глаза. Неужели переживает из-за отсутствия реакции? Вау. Снова удивляет.       - Все в порядке, просто сделай это, - наконец, тихо говорю я, видя, что он не перестает выжидающе смотреть. Получаю в ответ слабую улыбку и, обнимая, перекидываю голову через его плечо, пока перемещаемся к кровати. Я привык завершать начатое. К тому же, не думаю, что если бы попросил все прекратить, он бы послушался. Видимо, так ему будет проще. Да и сам я возбудился не на шутку - тоже немаловажный показатель.       Хосок опускает меня на постель и нависает сверху, не разрывая зрительный контакт и расстегивая мои брюки. Он с усилием сдирает их, потому что сдвигаю колени под напором излишне похотливого взгляда. Его пальцы заодно цепляют и боксеры, оголяя полувозбужденную плоть. Партнер опять еле заметно улыбается и проделывает с собой то же самое, откидывая вещи на пол.       В очередной раз закрываю глаза и отворачиваю голову, прижимаясь щекой к хлопковой ткани, потому что ну невозможно выдержать его обнаженный вид. Я в жизни столько не смущался, сколько за эти несколько минут. Хорошо, признаю, тело Вонхо действительно способно сломать кого угодно. Просто восхитительный рельеф: четко видно каждый кубик, каждую мышцу, жилку и огибающие их пересечения вен, такие колоритные и выразительные. Все это дополняют крепкие бедра с упругим задом и здоровый член, прижимающийся к низу его живота. От всей этой картины краска заливает лицо, и я неосознанно сглатываю, учащенно дыша.       Неожиданно встав, Вонхо отходит к комоду и возвращается уже с тюбиком лубриканта, который кладет рядом на постель. Я же продолжаю молча наблюдать и лежать, сведя и чуть согнув ноги в коленях, а руки скрестив в районе живота. Чувствую себя немного напряженно, несмотря на то, что партнер делает все не торопясь. Он вновь нависает надо мной и требовательно прикасается к соскам, больно прикусывая и обводя языком после. Его большая ладонь скользит по моим ребрам до ягодиц, заставляя тело покрыться мурашками и сжаться от пробирающих импульсов. Осторожно двигаясь ниже, Хосок проходится горячими губами по животу, из-за чего разъединяю руки и кладу по швам.       Спустя пару секунд он делает попытку раздвинуть мои ноги, но видя, что не поддаюсь, отстраняется и успокаивающе, еле слышно выдает, целуя в колено: «Не бойся». Слегка испуганно смотрю в глаза напротив, и складывается ощущение, будто ему достаточно неловко быть нежным и говорить подобное. Вообще непонятно, как с этим тяжелым дыханием и диким желанием, он до сих пор терпит. Признаюсь: так, как он, меня, кажется, никто не хотел.       Хосок подхватывает мою уже слегка расслабленную ногу, медленно разгибает и проходится по ней действительно обжигающими поцелуями до самой щиколотки, отчего быстро закрываю лицо ладонями, что-то невнятно шепча. Я вроде бы был против всего этого, а теперь член предательски стоит колом, ожидая разрядки. Сам себе противоречу. Предполагаю, что Вонхо неспроста говорил, мол «сделаешь все сам». Он слишком хорош.       Чего я точно не ожидал, так это минета. Поэтому когда влажный рот начинает неторопливо вбирать мой фаллос, вопросительно приподнимаю голову, но тотчас обессилено роняю ее обратно под волной крышесносных ощущений. Хосок чуть задевает свое ребристое небо, пока головка проходит дальше, смыкает губы сильнее и, мастерски расслабив горло, ритмично двигает головой. Не успеваю заметить, в какой момент мне начинает нравиться все происходящее, но сейчас агрессивно сжимаю белоснежную ткань под собой, слыша звонкое чмоканье снизу.       В мгновение Вонхо прерывается, но не заставляет долго ждать. Из-за того, что глаза у меня закрыты, я не знаю, почему он отвлекся. Однако сразу понимаю, как только в анал не спеша проталкивается его палец, обмазанный склизким гелем. Резко вздрагиваю и смыкаю колени насколько возможно, несильно ударяя ими Хосока. Продолжая сосать, он кидает мне укоризненный взгляд, а потом и вовсе закатывает глаза, что вызывает у меня короткий смешок. Но это всего лишь на несколько секунд. Я снова морщусь от неприятных ощущений, которые успел позабыть. Тем не менее, стоит отдать должное: партнер весьма предусмотрительно и профессионально играет на контрасте, отвлекая ахуеннейшим отсосом - за это отдельное спасибо.       Неосознанно начинаю протяжно мычать и слегка юлить бедрами из стороны в сторону, ведь внутрь протискивается второй палец. Хосок же, сжав руку на ляжке, пытается удержать меня на месте, не отрываясь от действий. Его губы теперь ласкают яички, перебирая кожу, а после возвращаются на ствол, как и ранее, образуя плотное кольцо и вакуум.       Боже, что творит этот мужчина? У меня настолько смешанные чувства, что теряюсь и в мыслях, и в пространстве одновременно, не зная, как реагировать. Вроде бы хочется все прекратить, оттолкнуть и влепить звонкую пощечину за пренебрежение моим правом выбора. Но, черт, а вроде бы не терпится ухватиться вновь за его крепкие плечи, невесомо провести пальцами по напрягающейся спине, наблюдая, как будет облизывать губы и ласкать везде... Безумно хочу целоваться, что аж скулы сводит.       Тем временем, пальцы более свободно и ритмично входят в меня, ненадолго задерживаясь и растягивая изнутри. Резко вздрагиваю из-за внезапного нажатия фалангой на простату и еле сдерживаю стон, бессознательно сминая простынь в кулак. Параллельно сжимая губы у основания моего фаллоса, Хосок заставляет кончить, слегка пачкая ему рот и лицо. Он большим пальцем стирает сперму и сексуально ее слизывает, хладнокровно смотря в глаза. Ого, получилось красиво... даже эстетично, я бы сказал.       Мой член подрагивает от не сходящего возбуждения, не обращая внимание на протискивающийся третий палец. Я слишком узок для такого, но кое-кто намерен это исправить. Дышу с открытым ртом и стараюсь не думать о том, что одна только рука Хосока доставляет мне больше удовольствия, чем некоторые партнеры до него. Однако, несмотря на усердную растяжку, этого все равно недостаточно для такого крупного прибора...       Вместе с густой завесой дикого желания приходит осознание, что я постепенно забиваю на здравый смысл и свои моральные принципы, стремясь поскорее узнать, каково это - секс с Вонхо, истинные мотивы и характер которого по-прежнему остаются неизвестны.       Сейчас он тщательно размазывает лубрикант по своему длинному и набухшему стволу, а я неосознанно облизываюсь, предвкушая наш контакт. Понимаю, что это будет больно и неприятно, но уже ничего не могу поделать: когда просыпается самая темная и похотливая часть меня, попросту теряю контроль и над разумом, и над телом, становясь максимально извращенным и распущенным - тогда никакая боль не остановит меня на пути к оргазму.       Закинув волосы назад и приоткрыв рот, Вонхо до одури сжимает мои приподнятые бедра и не спеша подстраивается ко входу, слабо толкаясь головкой члена в сфинктер.       - Малыш, расслабься, - Хосок неожиданно прерывает молчание, беспокойно смотря в глаза, словно в душу, отчего сердце непроизвольно сжимается.       - Поцелуй меня, - шепчу в ответ, еле ощутимо ведя подушечками пальцев по его рукам и наблюдая, как они тотчас покрываются мурашками. Сдаюсь. Сдаюсь и побуду сегодня его малышом.       Вонхо, чей взгляд странным образом полон страсти и нежности одновременно, мгновенно опускается и горячо целует, отрывками цепляя мои губы. Он продолжает мять их, а я пытаюсь прихватить хотя бы его нижнюю, чтобы не отстранялся. Я будто обезвоженный странник в пустыне, а Хосок - мое спасение, мой мираж. Он не перестает дразнить и проникает языком постепенно, но с уже большей несдержанностью и напором, по-видимому, из-за всех провокаций. Наконец, ловлю чужой язык своим и максимально плотно смыкаю рты, притягивая голову партнера за затылок. Получается слишком возбуждающе, смачно и тягуче. Но, по всей видимости, Хосок не дает жизнь, а забирает ее: мое тело и без того бесконтрольно дрожало, а теперь и вовсе обессилило.       Не разрывая поцелуй, который становится до жути непристойным, Вонхо в порыве подкладывает руку мне под поясницу, напрягает бедра и, тихонько подаваясь вперед, аккуратно входит, вынуждая вымученно простонать. От внезапной тупой боли разрываю поцелуй со звучным чмоком и, закидывая голову вверх, громко вскрикиваю, намертво впиваясь пальцами в чужие плечи. Член внутри меня, с трудом простираясь между узкими стенками и заставляя раскинуть ноги шире, наконец, останавливается. Распахиваю глаза, в уголках которых застыли слезинки, и прямо перед собой вижу часто дышащую фигуру, которая, опираясь на ладони по бокам, терпеливо ждет, пока привыкну к новым ощущениям. В этот момент осознаю лишь одно: вошел не до конца. Вполне ожидаемо. Радует, что это хотя бы делается так медленно и не торопливо.       Стараюсь предельно расслабиться, чувствуя тяжелое скольжение внизу.       - Больно, - говорю еле слышно, а Хосок только целует в висок и перестает двигаться.       Спустя мгновение, не полностью выходя и снова проталкиваясь внутрь, ствол с каждым разом проходит все глубже. Не могу контролировать вырывающиеся из груди стоны и просто даю волю голосу. Кажется, Вонхо и рад, и не рад одновременно: его веки судорожно опускаются, а к движениям заметно прибавляются скорость и резкость. Не успеваю заметить, в какой момент жгучая боль подкрепляется сумасшедшим удовольствием, и, как итог, скрещиваю теперь ноги за чужой спиной, стараясь удержаться на месте, ведь одних рук на плечах становится недостаточно. Партнер своими точными и периодичными толчками начинает с остервенением вдалбливать меня в постель, проталкивая фаллос до основания.       Раскрыв рот, не прекращаю стонать и впиваться ногтями в его лопатки. От внезапных попаданий по простате сильно вздрагиваю, сжимая Хосока в объятиях и внутри себя. То, что сейчас происходит, не поддается никаким объяснениям в голове: это абсолютно иное, нежели я испытывал прежде. Не предполагал, что можно получить столько удовольствия, находясь снизу. Признаю, чувствовать Вонхо внутри - сплошное наслаждение. Все потому, видимо, что думает не только о себе, а прислушивается и приглядывается к реакции, понимая, когда мне хорошо и когда не очень.       Он входит в бешеный темп, часто и звучно соударяясь своими бедрами об мои. Его тело покрывается легкой испариной, а дыхание сбивается сильнее с каждым рывком. Вонзаю пальцы в волосы Хосока и прижимаюсь губами к его плечу, оставляя влажный засос. Он резко сбавляет скорость и ответом впивается мне в шею жарким поцелуем, внезапно изливаясь внутрь. Чувствую заполняющее теплое семя и потому неосознанно сжимаюсь, заставляя Хосока, тем самым, глухо простонать.       Часто дышу и не успеваю сориентироваться, как Вонхо подхватывает за спину и садится на постель, подгибая ноги под себя. Устраиваюсь на его бедрах и, не сдержавшись, агрессивно сплетаю языки. То ли я слишком люблю целоваться, то ли это Хосок такой ахуенный - все понять не могу. Прикусываю ему губу чуть ли не до крови и слышу недовольное шипение. Он слегка приподнимает меня, взявшись за ягодицы, как бы намекая, чтобы я поработал сам. Забываю обо всем и без стеснения начинаю насаживаться на стоящий член, расслабляясь и стараясь впустить его до конца. Продолжаю слушать пошлые вздохи, от которых снова возбуждаюсь, а голова просто идет кругом.       Закатывая глаза и следуя зову тела, медленно выгибаюсь и перемещаю обе руки назад, опираясь ими на постель. Ногами помогаю себе пружинить, принимая в себя фаллос уже под другим углом, остро ощущая каждый рывок. Хосок заботливо придерживает за спину и обдает мой живот и грудь настолько горячими выдохами, что дрожу и плавлюсь под их натиском. Его язык мокро проходится до солнечного сплетения и сразу переходит на сосок, обводя по кругу и энергично щелкая.       Вероятно, Вонхо понимает, что мне тяжело, поэтому помогает получить разрядку, несколько раз проведя плотным кольцом пальцев по стволу и надавливая на головку. Струей пачкаю животы, а поддерживать позу становится еще сложнее. Мои щеки вместе с губами жутко краснеют, кожа покрывается мелкими каплями пота, а в глазах и вовсе темнеет время от времени.       Кажется, будто бы мы оба под действием какого-то наркотика, и потому снять возбуждение оказывается непросто, но мы стараемся. Усердно стараемся и страстно целуемся, блуждая руками по телу друг друга. Фанатично ощупываю ладонями его мускулистую грудь, идеальный торс и параллельно заглядываю в бездонные темные глаза. Вонхо вроде бы и хищник, но сейчас такой покорный и терпеливый, что отдаленно проскальзывает мысль о возможном продлении нашего знакомства. Пусть оно будет развиваться не в любовном направлении - все равно хочу узнать его.       Хосок выходит и, по-прежнему придерживая под лопатки, аккуратно опускает меня на простынь, пока держусь за его шею. Сделав пару глубоких вдохов, плавно переворачивает меня на живот, а я, в свою очередь, не имея сил и желания сопротивляться, послушно поддаюсь, словно кукла. Приподняв бедра, он сразу входит во всю длину, отчего громко вскрикиваю, откидывая голову назад. Засаживает мне резко и жестко, сжимая бока и вдавливая в постель. Дышать в таком положении становится почти невозможно, вследствие чего пытаюсь подняться хотя бы на локти: устоять не получается, поэтому опять плюхаюсь лицом в подушку. В результате, проскальзываю рукой вниз и, прихватив член, начинаю медленно водить по стволу совершенно не в такт рывкам сзади, ведь на большее сил не хватает. Продолжаю тихо скулить и подаваться навстречу толчкам, дыша, как умалишенный, и предвкушая оргазм. Оказывается, наши тела идеально сочетаются или, как говорится, специально созданы друг для друга, поэтому любое действие доставляет неземное блаженство. Хочется поскорее кончить, но я уже не состоянии держаться, поэтому обессиленно опускаю ягодицы на постель, переставая надрачивать и игнорируя слюну, стекающую по подбородку.       Пользуясь паузой, Вонхо пытается отдышаться, рассматривая каждый сантиметр моего тела. По тому, как облизывает губы и тяжело сглатывает, заключаю, что ему нравится, и иронично усмехаюсь, довольный собой. Его руки осторожно проходятся по моей спине, доходят до шеи, поглаживая, а после перемещаются на поясницу и ноги, массирующими движениями снимая напряжение. Хосок решает перевернуть меня обратно, но я мысленно отклоняю предложение и лишь недовольно мычу, потому что возбуждение продолжает давить.       - Давай я, - страстно шепчет в ухо, нависая сверху и похлопывая по бедру, побуждая поднять. Непонятно откуда берется второе дыхание: одобрительно киваю и с трудом выгибаюсь, поджимая руки к груди и пытаясь устоять в недавней позе. Вонхо, приобнимая за живот, снова вторгается в мое тело, второй же рукой обхватывая член и начиная активно водить вверх-вниз. Как же он старается! В этот момент в глазах и голове все плывет, во рту пересыхает, что аж саднит, а Вонхо продолжает вдалбливаться, но все-таки не с той частотой, с которой все начиналось. Он тоже заметно выдохся, поэтому входит размеренно, но не менее жестко.       Кровать со слабым скрежетом елозит по полу – даже ей сложно устоять, что уж тогда говорить обо мне. Честно, не думал, что когда-нибудь меня будут трахать так. Совсем не верится. Звучные шлепки, сбитое дыхание, взмокшие тела и пересохшие губы – мы оба на грани. Поддавшись порыву, сразу утонули друг в друге, а над тем, как выплыть обратно на поверхность, не подумали. Я вот теперь и теряюсь между сном и реальностью, переживая чуть ли не лучший секс в своей жизни.       Неожиданно Хосок поднимает меня, плотно прислоняет к себе, обняв за плечи, и резко выгибается в спине, проталкивая член максимально глубоко. Получается настолько глубоко, что снова вскрикиваю в голос от точного попадания в комок нервов и обильно кончаю, когда пальцы его второй руки перестают сдавливать мой фаллос. Сжимаюсь так сильно, вплоть до кончиков пальцев на ногах, что через пару секунд слышу грудной рык, понимая, что Хосока тоже накрывает оргазм, и он постепенно заполняет меня собой еще больше. После, свободно выходит, а я чувствую, как вместе с этим из моего растянутого отверстия вытекает семя, теплое и склизкое.       По-прежнему придерживая, Вонхо расслабляется и аккуратно опускает обмякшего меня на постель. Энергия покидает окончательно, что я не в состоянии даже повернуться и лечь поудобнее, поэтому остаюсь на боку, отвернутый к окну. Партнер падает рядом и пытается набрать воздуха в легкие, серьезно смотря в потолок.       Неужели мы сделали это?