***
Утро можно было считать чудесным: Бэк проснулся раньше будильника на пять минут, успев выключить его до того, как гаджет запиликает на всю комнату и тем самым разбудит Чанеля, а ещё через незашторенное окно комнату пригревали весенние тёплые лучи солнца. Бэкхен зажмурился от приятного чувства, которое заполняло его с головы до ног. Это было тепло, трепетно распускающееся лепестками подобно цветку в груди. Он потянулся рукой к лежащему на тумбочке телефону, но почувствовал, как усилилась хватка спящего позади Чанеля, а через секунду альфа и вовсе перевернул Бэка лицом к себе, оставив мальчишку на уровне своей груди. Подросток прикусил губу и посмотрел на чужое лицо. Чанель по-прежнему был с закрытыми глазами. Но он не спал. Бэк понял это, когда почувствовал, как длинные пальцы поглаживают его голую кожу на пояснице под одеялом, а длинные ресницы едва заметно подрагивают. — Ты как?.. – сонно и хрипло ото сна, спросил первым делом мужчина, уткнувшись носом в высветленные сухие волосы, чтобы вдохнуть глубже природные запахи, что смешались после сегодняшней ночи. Бэкхен провел подушечкой указательного пальца по розовеющей царапине. Одной из многих, что он оставил на чужой спине, плечах и груди, и щеки пекло так адски, что можно было подумать, будто это краской оставили мазки на его лице, но нет, это всего лишь смущение. Мальчишка поднял на чужое лицо все еще затуманенные сном глаза. — Хорошо, — ответил Бэк, а Чанель отодвинулся, чтобы посмотреть на чужое лицо, словно бы убедиться в чужих словах, но потом поддался вперёд, опрокинув охнувшего омегу на спину, и жадно касался своими теплыми губами чужих, искусанных и влажных, пока горячие ладони под одеялом следовали плавным линиям голого тела, — Чан… нам уже следует вставать. Сегодня свадьба твоего сына. Альфа оторвался от целования длинной мальчишеской шеи, чтобы посмотреть на часы. Он выглядел забавно с накинутым на голову одеялом. Взлохмаченные волосы, что обычно модно уложены назад, спадают на высокий лоб. Так Чанёль выглядит, словно рукой смахнул с себя десяток лет. Бэкхен коснулся одной из таких прядей, пытаясь убрать её за очаровательно торчащее ухо, но волосы ещё недостаточно отросли, поэтому упрямо вернулись в первоначальное положение. — Да ты прав, — альфа сполз до конца кровати вместе с одеялом. В итоге Бэк остался лежать абсолютно неприкрытым, в чем папа родил. — Эй! — вроде недовольно и грозно, но в то же время с озорной улыбкой крикнул мальчишка и в итоге прикрылся подушкой. — Ты в душ со мной или как? — фыркнул альфа и слишком громко подумал о том, зачем истинный прикрылся? Ведь в комнате лишь они, да и альфа уже всё давным-давно видел, а сегодняшней ночью в добавок освежил память. — Ну уж не-ет, — отрицательно качнул головой Бэкхен, — а то на свадьбу Лухана и Сехуна мы только к банкету приедем. А тебе ведь Лу к алтарю ещё вести!***
Свадьба проводилась в современном европейском стиле, поэтому Лухан выглядел очаровательно в этом белом свадебном костюме. Ткань пиджака поблескивала серебром на свету, как и глаза омеги. Было прекрасно видно, как взволнован мальчишка, как он вытирает влажные от волнения ладони о светлые брюки, как кусает тонкую кожу на губах. И от всех этих наблюдений у Чанёля замирало сердце, сжималось томно под ребрами. Он не думал, что это произойдет так быстро. Оп, оп и вот его сын уже выходит замуж за истинного. Годы летят слишком быстро или это Лу поспешил? Сразу вспоминаются моменты из собственной молодости. Его свадьба с Кëнсу. О-о-о, было столько народу… столько суеты, волнения, и все ради того, чтобы сейчас он и Су спустя восемнадцать лет брака развелись. Но Чанёль ни о чем не жалеет. Всё произошло так, как должно было. Рядом с сыном не менее красивый Бэкхён. На нем бледно-розовый костюм, пиджак которого распахнут и расстегнутые верхние пуговицы атласной белой рубашки открывают совершенно бесстыдный вид на песочного цвета голую кожу тонкой шеи и обрамляющую ее золотую цепочку, завитки тату. Чанёль боится признаться, но смотрел бы на это вечность. Омега выглядел таким повзрослевшим и очаровательно красивым с этими светлыми волосами, серебряными браслетами на тонких запястьях и легким макияжем на совсем молодом лице. Совсем еще мальчишка для такого взрослого Чанеля в строгом классическом костюме, идеальной укладкой и сердцем, что не переставало биться слишком быстро из-за переполняющих альфу чувств, словно мужчина вернулся в свои двадцать, когда был так юн и горяч. — Ты очень хорошо выглядишь, — притянув к себе за локоть мальчишку, выдохнул на чужое ухо Чанёль. Он услышал, как довольно хмыкнул омега, а потом неожиданно Бэкхён повернулся к нему лицом, легко освободив руку из слабого захвата. Бëн, не скрывая этого, осмотрел истинного с головы до ног. — Ты тоже выглядишь ничего так, — в дразнящей манере сказал омега. Лухан, крутившийся у зеркала в полный рост, кажется, совершенно не замечал их, но тоже дёрнулся от неожиданно вошедшего в небольшую комнату омеги-жениха Кёнсу. — Гости уже собираются, скоро, думаю, можно начинать. Лу, ты как? Готов? — спросил старший омега, аккуратно прикрывая за собой дверь. На бывшем муже был бордовый костюм, сшитый на заказ. Чанёль это прекрасно знал, потому что Су ещё вчера ездил за ним в ателье, а до этого на протяжении месяца каждую неделю ездил контролировать пошив. Костюм на бывшем выглядел чудесно, не зря ездил и так переживал. — Нет! Мне нужно еще немного времени. Где Се? — нервно теребя низ белого пиджака, спросил Лухан. — Он… — хотел уже ответить Су, но Чанёль опередил. — Я пойду поздороваюсь с гостями и скажу Сехуну, что скоро начинаем. — Да, хорошо, — согласился Кёнсу, и, не отказав себе в удовольствии чмокнуть Бэка напоследок, Чан вышел в длинный коридор церкви. Чанёль не сильно стремился найти Сехуна. Да тот и не прятался, к слову. Бывший друг попался на глаза буквально сразу, как только Пак вошёл в зал бракосочетания. Здесь везде были цветы и шары, светлые тюль и длинные деревянные скамейки для гостей. Всё выглядело словно из старой американской романтик-комедии со свадьбой в конце. Вот-вот и титры посыпятся с потолка Чанелю прямо на шею. Всём этим занимался Кёнсу, и это, правда, выглядело впечатляюще. Альфа стащил с круглого столика в тени один из бокалов с шампанским. Наверно, они там стояли для уменьшения уровня стресса в организме. Чанёль подобно акуле подплыл к Сехуну, что стоял в тени, и встал рядом, пробуя игристое на вкус. Оказалось достаточно кислым и газированным. Чанёль вытянул щеки и проглотил. Пищевод приятно обожгло. — Я думал, что ты встречаешь гостей, — фыркнул Чан. — Я думал про тебя тоже самое, — услышал альфа в ответ, — а вообще я делал это буквально пять минут назад, но у меня повысилась тревожность, и я пока что здесь. Можно ли это назвать «прячусь?» — Конечно, — кивнул Чанёль и снова отпил из бокала, — Лу почти готов, поэтому скоро всё начнётся. — Хорошо, — Пак чувствовал улыбку в чужой интонации, и, признаться честно, с трудом держал свою, — я уже могу назвать тебя тестем? Чанёль посмотрел на Сехуна. Тот улыбался совсем как тогда, когда они были лучшими друзьями. — Наверно. Не знаю? — скрывая свои губы за тонким ободком бокала, ответил Чанёль, — по крайней мере подожди до того момента, когда наденешь на моего сына обручальное кольцо под тем алтарём, окей? Сехун ничего не ответил, но кивнул и тихо, по-доброму засмеялся, а потом закашлялся в кулак, словно бы подавился своей слюной. Видимо, волнение Сехуна немного отпустило. И всё затихло между ними. Но всего на пару секунд. — Знаешь… что я понял в один момент? — задал риторический вопрос Чанель, пригубив немного из бокала, чтобы говорилось легче, чтобы было легче дышать и не трясло так от неизвестного волнения, словно бы это не Лу выходит замуж, а он сам. — Что же? — спросил Сехун, прочистив горло и поправив на шее галстук. Жених снова выглядел таким же дерганным, взволнованным, поэтому постоянно поправлял то лацканы идеального пиджака, то галстук или укладку, где темная челка была убрана наверх, отрывая высокий лоб. — Что ты лучший из тех, кто мог бы оказаться рядом с моим сыном, — сказал спокойным голосом Пак, не смотря на бывшего лучшего друга, а наблюдая за тем, как Кëнсу мечется по залу, между скамьями для гостей туда-сюда, чтобы все поправить, проверить. Бэкхен сейчас, должно быть, остался рядом с Луханом, — видимо, природа и в правду идеально подбирает пары. — Видимо, — кивает Сехун, а Чанёль убирает на свободный столик пустой бокал, потому что к ним идёт Кёнсу. — Начинаем? Лухан уже готов, — неспокойно поправляя уложенные волосы, протараторил Су. — Да, хорошо, — сразу дёрнулся Сехун и, отзеркалив омегу, поправил в очередной раз волосы. Чанёль приободряюще, даже по-дружески похлопал О по лопаткам, и пошёл к Лухану. Он должен будет вести его к алтарю.***
Пак, не контролируя себя, крепко сжал ладонь Бэкхёна, слушая последние слова священника, следя за тем, как Сехун и Лухан обмениваются кольцами и целуются под улюлюкания и громкие поздравления гостей. — Эй, мистер полицейский, взволнован? — фыркнул Бэкхен, с хитринкой смотря на истинного. — Конечно, нет. Конечно, да. Омега фыркнул беззлобно и встал, чтобы поздравить молодожёнов. Для празднования был был арендован банкетный зал за городом. Дорогой ресторан был украшен на высшем уровне, а вкусные блюда прекрасно сгладили всё углы этого нервного дня. Играла хорошая музыка и через каждые несколько композиций звучали поздравления и дарились дорогие подарки сидящим в центре зала молодожёнам. Поздним вечером к празднованию присоединился и истинный Кёнсу. Чомин?.. Чимин?.. вроде Чонин… — Чанель, это Чонин. Чонин, это Чанель, — неловко улыбается уголками губ Кëнсу, стоя между двух альф. И вот что делать в таких случаях? А в «таких» воспринимается как «встретить лицом к лицу человека, из-за которого твой муж решил развестись». Пожать руку? Приветливо улыбнуться? Обнять? Крикнуть «спасибо тебе»? Хук с правой? Левой? Через прогиб на спину или что?.. что делать-то? Но этот самый Чонин приветливо, до ужаса неловко и несмело тянет широкую ладонь для рукопожатия. И правда. Ведь никто из них не виноват ни в чем произошедшем. Да и свадьба всё-таки. Хотя говорят, что свадьба без драки — не свадьба, а бутафория, но это уже другая песня. Чанель просто не хочет портить ни себе ни другим настроение. Пак пожимает протянутую ему ладонь и улыбнувшись, поджимает пухлые губы. Су, как только почувствовал, что неловкий момент затянулся, с энтузиазмом и легким движением руки разнял сцепленные ладони альф, продолжая обезоруживающе улыбаться. Надо бы развести этих двоих по разные стороны зала и больше по возможности не сталкивать. — Ну, мы пойдём за свой столик, — взяв своего истинного за руки, сказал Кёнсу. — Да, хорошо провести вам время, — в ответ улыбнулся Чанёль. — И тебе. Пак смотрел в спины удаляющимся с каждым шагом Кёнсу и его парню, а рядом тут же материализовался Бэкхен, взяв за руку и переплетя пальцы. — Развлекаешься? Они хорошо смотрятся вместе, да? — тоже смотря в след паре, хитро улыбался Бён. Чанёль пожал плечами. Он хотел бы по-детски и вредно фыркнул «ничего подобного», но не сделал этого. — Наверно, — только ответил он, — потанцуем? — повернувшись к истинному, альфа притянул второй рукой за талию Бэкхёна к себе ближе. — Ты танцевать-то умеешь? — удивлённо дернув брови вверх, с легкой улыбкой спросил Бэк, положив вторую ладонь на чанёлевское плечо. Альфа нахмурился показательно, едва ощутимо покачиваясь под музыку. — Я танцевал всего два раза в жизни: на выпускном из школы и на свадьбе, это можно считать за «умею»? — Сейчас посмотрим. Чанёль отвёл свою руку, выпуская омегу из объятий и направил Бэка назад так, что теперь истинный был прижат своей спиной к груди альфы. Бён засмеялся. — Думаю, тут можно поставить твёрдую «четыре», — засмеялся мальчишка, чувствуя на своём теле руки Чанеля, его дыхание на своей шее, медленные и ненавязчивые движения под мелодию. — Это ведь хорошо, — мужчина развернул Бэка к себе лицом и улыбнулся. Они танцевали недалеко от середины зала, где, близко прижавшись друг к другу, кружились Сехун и Лухан. Горячие, словно печка, ладони альфы покоились на пояснице омеги. Они кружились неспешно, можно сказать вообще на одном месте топтались, но они совсем не обращали на это внимание. Омега положил свою голову на плечо альфы и словил спокойную улыбку Лухана, улыбнувшись в ответ. Лучший друг едва заметно кивнул, продолжая кружиться в объятьях своего уже мужа, держа узкие ладони на широких плечах. Было так спокойно и хорошо сейчас в груди, что мальчишка теснее притерся к Чанелю, хотя куда теснее, между ними и бумажный лист не пройдет. Руки альфы покоились на его пояснице, пригревая даже через ткани тонкого костюма.***
Бэкхен вышел из шумного и людного зала на огромный балкон, под усеянное звездами, небо. Уже была ночь, многие гости разъехались, но бОльшая часть всё ещё веселились в зале. Сейчас были какие-то пьяные конкурсы от тамады. Шампанское в бокале плескалось при каждом неспешном шаге. Омега вдыхал глубоко в легкие свежий ночной воздух. Это отрезвляло, легкая дымка алкоголя ушла с глаз. Мальчишка встал у перил, делая неспешные глотки игристого, и смотрел вдаль, на волнующиеся из-за легкого ветра ветки деревьев, на огни города, что был в получасе езды отсюда. Задрав голову к небу, он смотрел на звезды, выдыхая теплый воздух из легких, и мыслей не было вообще, только звезды на чёрном небе. Неожиданное тепло со спины, и Бэк чуть не роняет на каменный пол бокал от легкого испуга. Омега оборачивается слегка и видит Чанеля, а на своих плечах небольшой, но теплый плед. — Прохладно уже, — говорит альфа и встает рядом, близко-близко. Бэхкен смотрит на него снизу вверх, скользя взглядом по сбившейся укладке, расслабленному лицу, огонькам в глазах, спущенному чуть ниже узлу галстука и расстегнутым первым пуговицам на рубашке. Бэк укладывает свою голову на его широкое плечо, а Чанель несмело сжимает своей горячей большой ладонью слегка прохладную ладошку младшего, согревает собой, переплетая пальцы. — Бэк, нам нужно поговорить, — неожиданно начал Пак. Они бы и продолжили стоять в этой уютной тишине, если бы Чанель не вздумал поговорить. — Мм? О чем? — кажется, омега даже уснул вот так стоя на несколько минут, пригревшись в этой относительной тишине, под действием выпитого алкоголя, которое чуть кружит голову. — Может…– Бэкхен не видел, он знал, что альфа опять кусает собственные губы прямо сейчас, — может, ты переедешь ко мне? — Я? Переехать? — дрема уходит моментально. Кажется, Бэк даже почти отрезвел. Он как бы вот уже несколько дней жил с Чанелем, но переехать… — Да, переступим, так сказать, в наших отношениях на новую ступень, что думаешь? — мужчина повернул голову к младшему, чтобы видеть чужое выражение лица. Бэкхен хитро улыбнулся, а потом неожиданно сделал невинное удивленное лицо и, оторвавшись от теплого плеча, посмотрел в лицо истинного. — А у нас отношения, аджосси? — все-таки отрезвел он не до конца. — Эй, ты меня опять так называешь? И вообще-то я думал, что да, у нас отношения. Разве нет? — нахмурился Пак, явно не выкусив чужой минуты актерства. — Я не знаю… ты скажи, — пожав плечами с накинутым на них пледом, хмыкнул вредный мальчишка. — Да, у нас отношения. Омега не сдержал гордой улыбки в ту же секунду. — Ну так что? Давай жить вместе? — Я подумаю, — прикусил губу Бэкхен, а после повернулся к перилам и пригубил остатки игристого, слегка поморщившись, — я подумал, я согласен. Выражение лица Чанеля поменялось на глазах. В больших глазах напротив засияли звезды, и разгорячённые алкоголем губы сплелись воедино. — Я люблю тебя, — прошептал Чанёль, отстранившись от мальчишеских губ на жалкие миллиметры. — Это взаимно, мистер полицейский, — с улыбкой ответил Бэкхен.Они наконец-то были по-настоящему счастливы.