Голоса становятся тише, когда ты рядом

      Возможно, он не достоин жизни после всего, что сотворил. Более чем уверен, что прекращение его жалкого существования вызовет лишь облегченные вздохи людей, наслышанных о невероятной Орде. Вернет призрачный покой людям, которых он ранил. Подарит возмездие семьям тех бедных девочек, которых он, не он - Зверь, безжалостно распотрошил, словно они были кусками мяса. С особенной жестокостью, нарекая Священным ужином, разорвал девичьи внутренности. Отвращение к самому себе достигало высочайшей точки. Он не заслуживал прощения. Три похищенные девочки - и лишь одна из них сумела спастись. Кейси.       Кейси. Кейси. Кейси.       Каждый день, сидя в углу своей одиночной палаты, он повторял ее имя до того момента, пока смысл не терялся в пяти простых буквах. Повторял снова, и снова, и снова, а когда голос срывался до едва слышного шепота - бесконечно рисовал в голове ее образ: ее огромные глаза, пухлые губы, тонкие белые руки, тем самым оставаясь на плаву, заглушая чужие голоса в голове.       Почему их там так много? Когда он перестал контролировать появление новых личностей? Незнакомые имена, чужие истории и жадные руки, алчно тянущиеся к его слабым пальцам, которыми он с трудом удерживает свет. Зачем они здесь? Почему им не исчезнуть за ненадобностью? Уж лучше бы им всем раствориться в темноте его сознания, тогда бы он не чувствовал вины за то, что незаслуженно занимает свет. Но ведь это его тело? С каких пор он должен его уступать?..       Кейси. Кейси. Кейси.       Каждый день он просыпался с мыслью, что лучше бы он умер от того ранения. Он правда был бы рад закончить все тогда, на руках у Кейси, которая плакала над ним, роняя слезы на его грудь. Все было немного как в театре, отец водил его туда когда-то, но он был так рад, что в тот момент она была с ним, единственная, кто не оставил веры в него, в Кевина, что сердце чуть-чуть щемило от осознания, что он умирает, не любимым, отнюдь, он даже не надеялся, но оплаканным, признанным во всей его неидеальности.       Сейчас он даже не знал, где она. Прошло больше месяца, как он видел девушку в последний раз, и за эти долгие недели он устал бороться с Ордой. В моменты особой слабости, во время долгих бесед с доктором Стейпл, заставляющей его говорить, вспоминать, выдавливая по крупице из него всю боль, заставляя заново переживать ее, сильные личности пытались выйти на свет, и после каждого внутреннего сопротивления их голоса в голове становились громче. Они брыкались, требовали выпустить, ласково упрашивали и угрожали. Как долго он еще сможет им сопротивляться?       Совсем не так долго, как хотелось бы. Пытаясь спастись от гнетущих стен, лихорадочного желания перестать ощущать омерзение к себе, он слишком глубоко нырнул в омут собственных воспоминаний. Он не заметил, как Хедвиг, играючи, словно мячик, перехватил свет, и чуть было снова не закинул Кевина на задворки собственного сознания. Приятная темнота манила его, нарастающий гул голосов остальных убаюкивал, и услужливо подкинутые ими редкие счастливые воспоминания тащили его на дно. Как просто было снова окунуться в эту тьму и ни о чем не думать, но возникший образ девушки, умоляющей его остаться с ней, упрямо встал перед взором. Нет, зачем ему оставаться после всего? "Ради меня" - девушка моргает часто, стараясь не обращать внимания на слезы. Кейси. Он был ей нужен. Как и она ему, в какой-то степени даже больше, чем он осознавал.       Кейси. Кейси. Кейси.       Ухватившись за ее имя, словно за спасательный трос, он вынырнул на поверхность, содрогаясь всем телом, и единственное, что он тихонько сказал вошедшей к нему доктор Стейпл было:       - Можно мне увидеться с Кейси?