Голоса становятся тише, когда ты рядом

      В голове смешалось все: мысли, чувства, запахи и ощущения, словно взорвалась бомба, повредив функции,  отвечающие за мировосприятие. Кевин обнимал девушку, уткнувшуюся ему в шею и что-то шепчущую, но совсем не понятно, что именно. Прижавшись близко, вдыхая аромат ее цветочного шампуня, не оставляя пространства для размышлений о правильности и неправильности того, что он делает — обнял еще крепче, не веря, что она и правда осталась.       — Осталась, Кевин, я осталась. Я тут, с тобой, — повторяла девушка, словно услышав его мысли. Или он уже не разбирал, что говорил вслух, а что стремительно проносилось в голове, мелькая обрывками фраз и слов.       Кейси невероятно уютно расположилась в его руках - её голова покоилась на сильном плече, а его подбородок идеально лёг на тёмную макушку; так они и стояли, словно два подошедших друг другу куска мозаики. Кевина медленно отпускал тот ужас, что владел им несколько минут назад. Он всеми нервными окончаниями чувствовал, как расслабляется его тело и сознание, буквально смятое испуганными голосами. Закат сверкнул последним бликом и лег багровой полосой на лицо Кейси, медленно отстранившейся от мужчины, но продолжавшей руками держаться за него.       — Тебе было достаточно лишь попросить, чтобы я осталась.       Кевин смотрел на нее, такую хрупкую в огромной флисовой куртке, желая выразить так много, что слова, кажущиеся единственно верными в этот миг, вырвались с придыханием:       — Если честно, мне и не для кого хранить свет кроме тебя.       Кейси сморгнула навернувшиеся слезы, ласково коснулась рукой щеки Кевина, и, приблизившись к его лицу, оставила на щеке поцелуй. Дыхание Кевина сбилось, а мысли словно остановили свой бег. Девушка долго не убирала руку, поймав в глазах напротив нечто, гораздо глубже ответной нежности.

***

      Кейси казалось, что ночь наступила слишком быстро, нечестно выкрадывая время у осеннего вечера, но стоило ей лишь почувствовать под головой мягкую подушку, как сон пришел мгновенно. Что-то теплое заворочалось в ее груди почти на границе реальности, когда она втянула запах одолженной у Кевина футболки — сладкий аромат сурепки, знакомый откуда-то из прошлого, защекотал ноздри, смешиваясь с едва уловимым душком пены для бритья, слишком похожей на отцовскую.  

***

      Кейси. Кейси. Кейси.       Кевин тихо, едва слышно раз за разом произносил ее имя — буквы словно щекотали губы, играя мягкими звуками. В рассветной тишине его голова была невероятно ясна, непривычно свободна от чужих голосов и мыслей. Ни возмущенного бормотания, ни едких смешков и разговоров — лишь абсолютный, никем не нарушаемый покой.       Лучики солнца игриво пробирались сквозь полуголые ветки деревьев, открывая взгляду мир в нежной утренней дреме. Они прыгали, появлялись и вновь прятались, словно случайно касаясь всего, докуда могли дотянуться в небольшой светлой комнате. Такое солнце в конце октября считалось роскошью, неожиданным подарком перед зимней серостью. Кевину отчаянно захотелось проверить — заслужил ли он его? Он аккуратно протянул руку к пятнышку света на одеяле, почему-то переживая, что оно исчезнет, испугается его прикосновения. Но пальцы лишь искупались в тепле. Подставив ладонь тыльной стороной под солнце, Кевину вдруг подумалось, что простые радости заслуживать необязательно.       Из другой комнаты раздался вздох и скрип дивана под переворачивающимся телом. Кевин нерешительно поднялся с кровати, и, тихо ступая босыми ногами, пошел на этот вздох, убеждая себя, что ему лишь хочется проверить в порядке ли Кейси. Маленькую ложь самому себе простить намного проще, если выдать ее за благое намерение.       Замерев у порога, Кевин прислушался, не раздастся ли еще вздох, шевеление, любой знак того, что ему нужно немедленно развернуться и бежать, стыдясь быть замеченным. Но ничего не происходило, и Кевин решился: он смущенно выглянул из-за косяка и увидел, что Кейси спит, подложив одну руку под голову, а другую на бедро. Ее грудь мерно поднималась и опускалась, волосы упали на плечи, подсвеченные солнцем, и лицо было безмятежное, едва улыбающееся во сне, отчего казалось младше.       Кейси. Кейси. Кейси.       Кевин вновь представил ее глаза, ладонь на своем лице и поцелуй. Щека вспыхнула, словно на ней остался горячий отпечаток, вместе с ней вспыхнули воспоминания о прошедших месяцах в лечебнице, через которые она помогла ему пройти. Страшная мысль о том, что было бы, не будь Кейси рядом, отозвалась ноющей болью прямо под ребрами. Не было бы ее здесь, спящей в пронизанной светом комнате, не было бы прикосновений рук и объятий, да и самого Кевина, скорее всего, тоже бы не было. С ней началась новая жизнь, пресловутый второй шанс, несмотря на то, чего он стоил. Может, она послана ему за страдания (принесенные или перенесенные?), но то, что ему хотелось быть с ней рядом — единственное, что не подвергалось сомнению его измученным сознанием.       Кевин смотрел на нее, не решаясь шелохнуться, но ушел спустя несколько минут с легким сердцем, боясь вспугнуть своей тенью то приятное видение, что она видела, боясь спугнуть в своей душе то новое чувство, что росло все это время, робко вырисовываясь в сердце.       Впервые за свою жизнь Кевин, кажется, влюбился.