***
Стук каблуков, как в колодце, разносился гулким эхом по всему совершенно темному коридору. Иногда фигуры идущих освещались светильниками, расставленных в специальных нишах. Высокая мужская фигура вела впереди себя женскую, у которой были завязаны за спиной руки. Мертвую тишину подземелья нарушил голос Анники: — Мне удивительно, мистер Малфой, почему вы до сих пор не сказали мне ни одной гадости? Раздался низкий смешок, уголки его губ сложились в полуулыбку. Мужчина со вздохом ответил: — Какой смысл мне утруждать себя? Невозможно вас унизить еще сильнее, ведь за этой дверью вы умрете. И не надейтесь на лучший исход. Не правда ли, печальный конец? — произнес Малфой с притворным сожалением. — Однако, что плохо для одного — благо для другого. Вот, например, ваша смерть улучшит мою репутацию, неплохо так поспособствуете моему возвышению. — Возвышению? А разве для вас это возможно? После того, как вы у всех на виду бежали с поля боя? — Анника немного замедлила шаг. — Не судите по сплетням, мисс. Вы не могли видеть это, ведь вас там не было. Давно пора было выбрать, на чьей вы стороне, но вы просчитались и теперь заплатите жизнью за свою ошибку. Малфой-старший допустил уже слишком много ошибок и стремился выслужиться перед Темным Лордом, не гнушаясь и лести, и ложных доносов. Мужчина трижды постучал в дверь — она тут же отворилась с другой стороны. К девушке приблизился незнакомец в черном капюшоне, и молча посветил фонарем ей в лицо, а затем развязал веревку, больно натершую до крови ее руки. Наверное, это был один из вечно молчащих палачей, предназначенных для полукровок; они были волшебниками, попавшими в плен и отныне выполнявшими свою работу. Девушка стремительно рванулась в сторону и в ближайшей нише разбила светильник, что разлетелся на мелкие осколки. Палач за плечи поднял пленницу с пола и легким толчком в спину заставил пройти внутрь темного помещения. Она потеряла равновесие и упала на колени. Анника услышала грохот двери, захлопнувшейся за спиной, и поняла, что все пути к отступлению для нее отрезаны. Ее глаза постепенно должны были привыкнуть к темноте, но эта комната подземелья лишена каких-либо источников света, и Анника ничего не могла разглядеть. Вокруг были только мрак, холод и пугающая тишина. По полу гулял сквозняк, пахло сыростью. Девушка съежилась от холода, ее трясло, как в лихорадке, пульсировало в висках. «Не может быть, чтобы я боялась, это просто от холода. Не может быть, чтобы мне было страшно», — пыталась мысленно убедить себя она. Палач все еще стоял позади, в любой момент в нее могло прилететь смертельное заклятие. Внезапно шагах в десяти раздался негромкий шорох. Здесь точно находился кто-то еще. Затем стали один за другим зажигаться огоньки напольных подсвечников, кроме которых в комнате не было ничего — только голые кирпичные заплесневевшие стены. Анника увидела высокий силуэт человека в черной мантии. — Теперь ты можешь идти, — негромко произнес голос. — Нам с мисс Харрис есть о чем побеседовать. Она не поднимала головы, смотря в одну точку на каменном полу. Было слышно, как палач развернулся и вышел, захлопнув за собой дверь. В голове девушки мелькнула догадка: «Это Волдеморт! Кому может понадобиться говорить со мной здесь? Кому подчиняются палачи?». — Встань, — снова приказал он. — Похвально, конечно, что ты выражаешь должное почтение. Анника поднялась на ноги, оглянувшись на закрытую дверь, словно это последний шанс на спасение, и посмотрев на Темного Лорда, который развернулся к ней мертвенно-бледным лицом, еле напоминающим черты человека. В нее впились кроваво-красные глаза, в которых плясали огоньки свечей. Невозможно было бежать или скрыться, невозможно было защитить себя, ведь при ней не было палочки. Хотя даже палочка не помогла бы: сражаться в одиночку против Волдеморта было бы безумием, а ей все еще хотелось выйти отсюда и хоть раз вдохнуть свежий воздух. — Совсем не узнаешь меня, Анника Харрис? — начал волшебник, слегка наклонив голову набок, медленно приближаясь к ней. Анника неосознанно сделала шаг назад, не отрывая от него настороженного взгляда. — Неужели время так сильно меняет людей? «Ко мне обратились — нужно ответить хоть что-нибудь». После недолгой паузы она не спеша, осторожно проговаривая каждое слово, сказала: — Это большая честь для меня видеть вас, Повелитель. Темный Лорд не обратил внимания на ее слова, он отвернулся и стал такими же неторопливыми шагами двигаться обратно: — Альбус Дамблдор. Старик и при жизни досаждал мне, и после смерти продолжает пытаться рушить мои планы, — Волдеморт говорил скорее сам с собою, не обращая на Аннику никакого внимания. Сердце девушки перестало так бешено колотиться, ей даже будто стало легче дышать. Он задумчиво продолжил: — Интересно, что в тех записях, которые так усердно пытаются скрывать его последователи. Однако я не допущу, чтобы они попали в руки моих врагов. Нельзя дать Поттеру и его компании шанс использовать эту информацию против меня. Совсем скоро все откроется, и твоя помощь может оказаться очень кстати. Люциус сказал, бумаги прислали письмом на твое имя. Тебе ведь известно о том, что в них? К Аннике вновь вернулся прежний страх, она втянула голову в плечи, судорожно вдохнув, и еле слышно проговорила: — Нет, мой лорд. — Лжешь! — зашипел на нее Волдеморт. — Я без труда распознаю, когда мне лгут. Даю тебе последний шанс сказать правду. — Я действительно не знаю, что в них, Повелитель, — заговорила Анника, голос ее дрожал и звучал сдавленно. — Я их никогда не видела своими глазами и клянусь, не знаю, что в них. — Но бумаги Дамблдора находятся где-то в твоем доме, не так ли? — спросил Темный Лорд вкрадчиво, с обманчивой мягкостью в голосе. — Ты достанешь их и принесешь мне. Ведь все равно твой отец, этот жалкий маггл, недолго сможет молчать, если его как следует допросить. Не лучше ли тогда тебе самой принести эти записи, ты ведь не хочешь, чтобы пострадал твой отец? Она похолодела, с новой силой охвативший ее ужас заставил колотиться сердце, отдавая почти болезненной пульсацией в шею. Но девушка нашла в себе силы прошептать: — Как прикажете, мой лорд, — чуть слышно прошептала Анника, но в ее мыслях промелькнуло: «Я не смогу выполнить это, предавать собственного отца я не собираюсь». — С вашего позволения… Повелитель, разрешите идти. Ответа не последовало, Анника попятилась назад, развернувшись у самой двери, уже дотронулась до ее массивной ручки. «Наконец-то, наконец-то можно уйти отсюда! Неужели спасена!». Ее окликнул высокий голос Темного Лорда, в котором можно было уловить ноты злобы и досады, не предвещавшие ничего хорошего: — Остановись! Так ты собираешься обмануть меня? Меня? Рука девушки дрогнула, она судорожно глотнула ртом воздух и обернулась. В тонких скелетообразных пальцах Темного Лорда появилась волшебная палочка. За одну только мысль о предательстве должно было вот-вот последовать наказание. Анника сделала несколько шагов в его сторону, желая сказать что-то в свое оправдание. Но Волдеморт занес руку — она застыла на месте. Сквозь тонкие, плотно сжатые губы он произнес заклинание. В ее ушах раздался чей-то отдаленный высокий вопль. От груди Анники по всему телу мгновенно распространилась страшная боль, как будто конечности перемалывало какими-то огромными лопастями и одновременно кожу разрезало ножом, по шее стекала вниз горячая струя крови. Девушка упала на каменный пол. Фигура Темного Лорда, стоящего неподвижно и наблюдавшего ее мучения, помутнела, перед глазами прыгали черные круги. Сердце слабо стукнуло несколько раз. Один удар, второй. Исчезла боль, наступила полная темнота.Глава 1. Ожидание смерти
18 февраля 2019 г. в 13:02
Двэйнус Селвин осторожно и тихо спустился в тюрьмы Малфой-мэнора, постоянно оглядываясь по сторонам. Дойдя до нужной ему камеры, он остановился и начал поворачивать ключ в ржавой замочной скважине, стараясь производить как можно меньше шума. Затем он осторожно потянул на себя дверь и зашел внутрь. Мистер Селвин зажег свет на конце волшебной палочки, но все же не смог сразу заметить девушку, что сидела на скамье, которая служила одновременно и стулом, и столом, и кроватью.
— Здравствуй, Анника, — сказал волшебник, брезгливо окинув взглядом голые стены, покрытые плесенью. — Да, невеселое место.
Селвин в своем черном костюме-тройке и белоснежной рубашке, видневшейся из-под застегнутого на все пуговицы пиджака, выглядел чужеродно в убогой обстановке тюремной камеры. На его идеально выбритом лице как всегда хитро, с некоторой насмешкой, блестели глаза.
— Зачем вы здесь? Неужели хотите вытащить меня отсюда? — нетерпеливо отозвался женский голос.
— Именно. Торчать в этом сыром подвале, а потом быть убитой — слишком суровое наказание даже для вас.
— И как вы собираетесь мне помочь? — Анника устремила на него усталый взгляд.
— Я уже сделал все, что было в моих силах: попросил Повелителя выслушать меня, — ответил Селвин, подойдя немного ближе.
— И что он сказал?
— Ничего. Но, думаю, то, что мы с вами, к сожалению, одной крови, он примет во внимание, — вздохнул Селвин.
— Я тоже не особо горжусь родством с вами. Так меня выпустят? — повысила она голос. Девушку уже начинало раздражать, что Селвин медлил дать прямой ответ.
— Не торопитесь, выслушайте меня. Можно я присяду? — увидев кивок Анники, мужчина сел на край лавки, стараясь не запачкать брюки. — Куда вам теперь торопиться? Единственное, в чем я абсолютно уверен, так это в том, что Повелитель согласен со мной в самом важном вопросе. Вам необходимо наконец принять его сторону, нашу сторону. Так вы точно останетесь в живых.
— Мне нужно подумать, — ответила девушка.
— У вас нет времени думать. Вы же хотите выйти отсюда? Выйти живой?! — мистер Селвин вскочил и стал быстро шагать взад-вперед по камере. Стены разделяло всего три шага, в столь стесненном пространстве ему быстро стало душно. Он уже мечтал немедленно уйти оттуда на свежий воздух и солнечный свет.
— Конечно хочу, — девушка сделала попытку улыбнуться. — Все хотят жить, не правда ли?
Двэйнус Селвин нахмурился, пробормотав что-то про себя, вышел и закрыл решетчатую дверь за собой.
— Решайся, Анника! — прокричал он из коридора. — Выбирай: быть с победителями или умереть с проигравшими.