Тишина нарушена

Тэхён укладывает омегу на постель, тут же накрывая сверху своим телом. — Подумай хорошо, Чон-а, пока я ещё в силах остановиться, — полушёпотом в чужие губы. Глаза заволокло желанием, но каким-то чудом Тэхён ещё держится. — Хватит болтать, — Чонгук целует так, что альфа отбрасывает прочь все сомнения. Поцелуй влажный, глубокий, отзывающийся сладкой дрожью в паху. Тэхён ведёт рукой вверх по колену омеги, задирает халат, лаская шершавыми пальцами внутреннюю поверхность бедра, отчего омега дрожит и поскуливает в нетерпении. Смазка стекает на постель, комната наполняется терпким ароматом омеги. Альфа сходит с ума, но продолжает поглаживать неторопливо, разжигая внтури пламя, наслаждается, изводя. Он так давно мечтал об этом, но всегда боялся переступить черту, поэтому позволяет себе сейчас немного помучить омегу ласками. Чонгук не выдерживает. Он меняется с альфой местами, седлая чужие бёдра и фиксирует его руки своими коленями, чтобы не касался его раньше времени, иначе, такими темпами, всё закончится очень быстро. Омега медленно развязывает пояс халата, плавно снимая с плеч, смотря томно из-под отросшей чёлки, закусывая нижнюю губу. Взгляд Тэхёна темнеет. Он очарован Чонгуком, хочет прикоснуться к нему, но тот не позволяет, заставляя смотреть маленькое представление, сводя с ума. Тэхён не подозревал, что Чонгук может быть таким. — Ты такой красивый, — шепчет восхищённо, очень тихо, но омега всё равно слышит, лишь лукаво улыбаясь и наклоняется вперед, чтобы поцеловать. Ему сейчас очень хорошо, как давно и ни с кем не было. Он отпускает руки альфы, которые тут же ложатся на оголённые бёдра, крепко сжимая, поднимается правой рукой по бедру, оглаживая живот, поднимаясь выше, и сжимает бусинку соска между пальцев. Чонгук стонет в поцелуй, медленно потираясь о чужую выпуклость, снова обильно течёт. Тэхён рычит, чувствуя, как мокнет омега, касаясь пальцами дырочки, проникает сразу двумя пальцами. Чонгук ахает от неожиданности, сжимаясь. Больно, но это боль на грани с удовольствием. Он расслабляется, падая на чужую грудь, и оставляет засос на шее. Тэхён пользуется моментом и снова оказывается сверху, продолжая растягивать Чонгука, попутно снимая с себя одежду. Его что-то гложет, но он не может поймать мысль, сконцентрироваться на ней, потому что Чонгука он видит таким второй раз в жизни, и ему безумно нравится. Альфа целует каждый участок кожи, до которого может достать, слушая чужие стоны, что отдаются в собственном организме приятной вибрацией. Он ведёт носом по шее, вдыхая аромат Чонгука, и прикусывает кожу у основания шеи. Ему хочется дышать им бесконечно — запах потрясающий, надышаться им не представляется возможным. Он через силу отрывается от его кожи, смотря прямо в потемневшие глаза, и проникает в омегу одним резким толчком. Чонгук протяжно стонет, выгибаясь до хруста в позвоночнике. Он не помнит, чтобы ему когда-то было так хорошо. — Сильнее… — шепчет, словно в бреду, цепляясь руками за сильные плечи. — Давай, Тэ, сильнее. И Тэхён не разочаровывает: вколачивается в омегу резко, быстро, практически на пике своих возможностей. Вовлекает в развязный поцелуй, проводя языком по нёбу, касаясь кончиком чужого языка. Каждый раз — словно разрядом тока по оголённым нервам. Омега бесстыдно громко стонет, надрывно, захлебываясь своими эмоциями, активно подмахивая альфе, но хватает его ненадолго. Чонгук охает, забившись в оргазме, кончая долго и марая им животы. Сжимает член альфы внутри, на что Тэхён шипит и кончает глубоко, продолжая фрикции, скользя по своей же сперме, пока окончательно не выплескивает всё, допуская сцепку. — Тэхён, — омега растерян, чувствуя набухающий узел внутри, что причиняет боль и ни с чем несравнимое удовольствие. Он тихо стонет, всхлипывает от чувства наполненности, его трясёт, как при лихорадке. А Тэхён не видел ничего сексуальней. Прижимается плотнее, вздрагивая всем телом. — Я убью тебя. Тэхён улыбается, целуя нежно, покусывая распухшие губы. Он не понимает, зачем это сделал и, возможно, подумает об этом завтра, но сейчас все мысли сосредоточены на том, чтобы доставить удовольствие омеге.

***

Приятно, когдa, проснувшись утром, омега видит Тэхёна, спящего рядом, и, намереваясь встать, чувствует, как альфа сильней прижимает к себe и спрашивает: «Ты кудa?». — В душ, — голос хриплый, сорванный от громких стонов. — Сука, у меня болит всё тело, — Чонгук поднимается и стонет от прострелившей боли внизу. Чонгук не мог насытиться. Они провели три дня течки в его квартире, изредка прерываясь на то, чтобы заказать еду на дом. Всё тело ломит и горит от чужих прикосновений. Омега хватает свою подушку, ударяя со всей силы по сонному лицу. — Какого хрена, Тэхён? Ты не знаешь, к чему приводит сцепка? — Вероятность твоей беременности — примерно десять процентов, — альфа недовольно бурчит, пытаясь защититься подушкой. — И вообще, что ты имеешь против детей? — Против детей — ничего, но когда они от мужа или парня, а не лучшего друга. — Ну в этом есть свои плюсы: мы друг друга знаем давно и лучше всех, поэтому проблем в общении не будет. Я чист — проверяюсь раз в пару месяцев — слежу за питанием и здоровьем, и я красавчик, что греха таить, так что дети должны получиться красивыми, — альфа шутит, и Чонгук снова его ударяет подушкой, на что тот лишь смеётся. От его слов словно что-то ухает внутри, отзываясь приятной дрожью. Если на секунду представить, что у них действительно будет ребёнок, всё скручивается в тугой узел в животе, разливаясь теплом. У них были бы красивые дети. Чонгук трясёт головой, возвращаясь мыслями обратно в эту комнату. — Придурок! — он идёт в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. В конце концов, они просто поддались порыву. Во всём виновата проклятая течка. У него, вроде как, есть Джувон, с которым нужно разобраться и расставить все точки, а у Тэхёна что-то наклёвывается с Чимином.