POV Чон Соён
14 марта. Губы преподавателя шевелятся, и мой мозг впитывает информацию, что доносится до него, именно до этого момента. Сейчас мой организм начинает блокировать все органы чувств, сосредотачиваясь на боли, охватывающей медленно мой живот. Неприятные волны измываются надо мной: то накрывают, заставляя меня жмурить глаза от боли, то отпускают, дразня прекрасным мигом. Ногтями скребу поверхность парты и делаю глубокие вдохи, стараясь отвлечь себя от новой волны ноющего живота. Миг — и я чувствую то, что лучше бы не чувствовала в данный момент. Невозможная догадка приходит ко мне, щупаю между ног и холодею. На руке отчётливо видно след моей алой крови. Быстро же, почему я раньше не почувствовала? Да ещё и белые штаны надела, как знала. Вот сама себе хочу медаль дать за педантичность. Как я могла забыть про них? Какая я дура, и это — полнейший факт, спорить с которым нельзя. Пока преподаватель читает лекцию, аккуратно складываю тетрадку в сумку, а после тихо покидаю аудиторию, не мешая никому. Быстрым шагом направляюсь в женскую уборную, закрываясь в одной из кабинок. Опускаю крышку унитаза, усаживаюсь на неё и начинаю в сумке искать нужную мне вещь, но ничего. Замечательно, Соён! Ты ещё и прокладки с тампонами забыла. Браво! Достаю телефон и смотрю на него, сейчас я могу позвонить только троим людям из всего моего контактного списка. И в эту тройку ни Соль, ни Джин не входят. В неё входят два моих брата и Суджин. Почему именно сегодня, Соль решила выбрать вместо учёбы Тэхёна (хотя она всегда выбирает его), а Джин решил просто понежиться в постельке? Бесит, словно мне одной нужна эта учёба! Хотя она мне нужна. Так, ладно, Соён, думай. Суджин точно не придёт к тебе на помощь, Хосок и прокладки — отдельная тема этой жизни, так что есть только самый паршивый вариант для меня, но он лучше, чем ходить с красной жопой. Тяжело вздыхаю и набираю номер Чонгука, ожидаю его ответ, но после пары гудков меня сбрасывают.9:50 {Гуки} «Что надо?»
Вот она, братская любовь — никакой вежливости. Спросил бы «Что случилось, Соён?», а тут сразу «что надо?». Вот если бы не внезапные «гости» моей жизни, мне ничего не нужно было бы от тебя, Гуки.9:50 {Соён} «Братик…» 9:51 {Гуки} «Быстрее, я занят».
«Быстрее, я занят». он себя бессмертным считает? Наглость по отношению к любимой сестре, не знает границ. Ещё и точку в конце сообщения поставил, верх надменности.9:52 {Соён} «Думаешь, я бы звонила тебе просто так? Так ещё и посреди пар? Тащи свою жопу в женский туалет». 9:53 {Гуки} «Ты мне указываешь?» 9:53 {Соён} «Что ты, конечно нет. Я прошу моего лучшего на свете братика помочь мне». 9:54 {Гуки} «Так-то лучше. Где ты?» 9:55 {Соён} «Третий этаж, женский туалет. Жду*»
Блокирую телефон и стягиваю с себя окровавленные штаны. Прекрасно. — Извините, — слышу голос брата, и как он перед кем-то извиняется. — Это женский туа… — начинает, говорит незнакомый мне женский голос, но его перебивает Чон. — Я знаю, но не могли бы вы выйти, пожалуйста, — от такого натянутого вежливого тона охота смеяться. Мне, но не девушке, которая сейчас беседует с Гуки. Я не вижу лица брата, но представляю его. — Я вежливо попросил, так что выйди, — после этого слышу хлопок двери — девушка покинула уборную. — Соён-а, ты здесь? — начинает петь моё имя Гук и стучит по всем дверям кабинок. — Я здесь, — кричу ему из кабинки. Слышу копошение за дверью, как Чонгуку заходит в соседнюю кабинку, опускает крышку унитаза и встаёт на неё, облокачиваясь локтями об стенки кабинки, заглядывая ко мне. Ни капли стеснения. Правильно, мы же родственники. — Розочка взорвалась или села на помидор? — усмехается Чонгук, смотря на меня сверху вниз. Поднимаю голову и понимаю, что нелепость ситуации безгранична. Я в водолазке и испачканных кровью трусах сейчас стою в университетской туалетной кабинке, смотрю на родного брата, который нависает надо мной, находясь в женской уборной. — Ты кретин или да? — пожимаю плечами и усаживаюсь на крышку унитаза. — А что Хоби не позвала? Ты же знаешь его любовь к месячным, — издевается Гук и начинает хихикать от одного воспоминания из детства. Оно нанесло Хосоку травму. В нём я была ещё маленькой одиннадцатилетней девочкой, которую оставили с тринадцатилетним братом одну дома. Именно в этот день девочка стала девушкой, а Хоби получил сердечный приступ. Брат метался от непонимания, откуда идёт у его сестры кровь (точнее, откуда мы поняли), но главный вопрос был — почему она идёт. Мы оба были не знакомы с этим взрослым миром. Я тогда не на шутку испугалась, как и Хоби. Брат только и успевал давать мне приказы менять штаны, которые пачкались моментально, в ход шла даже одежда братьев. Тогда брат не выдержал и ушёл куда-то, а по возвращению протянул мне огромные подгузники, купленные в аптеке. По возвращению домой у родителей встретили два их ребёнка, один который носился с окровавленными штанами, а другой стоял в футболке и памперсах. Про реакцию Чонгука лучше промолчать — здесь и так всё понятно. — Поэтому и не позвала, — шиплю Чонгуку, полностью отдавшемуся воспоминаниям старых времён, которые он не устаёт напоминать всем каждый месяц. — Ой, зря, такой шанс упустила — он бы тебе снова подгузники купил, — голова Гука исчезает, и я слышу только заливистый смех брата. — Прекращай, сейчас иди ко мне в общагу, возьми штаны, прокладку и… — не успеваю договорить, как снова появляется голова Гуки и он меня перебивает. — И кружевные трусики? — ухмыляется он. — Или тебе стринги принести? — поднимает одну бровь. — Нет, милый, стринги — это по твоей части, у меня до сих пор есть фотка голого тебя в одних красные бикини. Так что ты — лучшая королева труханов, у которой я не буду забирать… — Ты мне просто завидуешь, потому что на мне они смотрятся лучше, — перебивает снова меня Гук. — Зачем ты тянешь мне свои штаны? Я их к себе в рюкзак не буду засовывать, — недоумевает парень. — Ну, если хочешь, в руках неси, это уже твоё дело, — уверенно огрызаюсь я и трясу перед лицом брата штанами. — Гуки, бери и отнеси их ко мне в комнату. — Не буду я их брать, это противно, — корчит лицо в непонятной гримасе, а я закатываю глаза. — Гуки, не зли меня — сейчас моё настроение хуже, чем у беременной, — кидаю штаны, и они приземляется на голову брату, который спрыгивает с крышки унитаза и начинает материться на весь туалет, проклиная месячные и мои штаны, а потом, что-то буркнув, уходит, громко хлопая дверью.***
Спустя полчаса слышу повторяющуюся ситуацию, только теперь мужской голос не походил на Чонгука, это был другой: грубее, тише, с нотками шепелявости и носитель его был уверен в себе. Мин Юнги. — Соён, — слышу своё имя и даже не хочу на него отвлекаться. — Ты здесь? — в мою кабинку стучат, от такого внезапного звука ойкаю. — Чонгук предупреждал, что ты можешь смутиться. Он тут просил кое-что передать. Долбанный, мать его, Чон Чонгук. У меня беда, прошу помочь, а он передаёт столь важную миссию не Хосоку, даже не Намджуну, а Юнги. Как же я зла. Тяжело вздыхаю и понимаю, что сейчас смирюсь, но позже отомщу. — Давай, — сажусь на колени и просовываю руку под пространством между кафелем и дверью. Получаю пакет с нужными мне вещами и снова тяжело вздыхаю, когда вытаскиваю из пакета маленькие сюрпризы. — Всё нормально? — интересуется Мин и получает от меня положительный ответ. Всё вообще не нормально. Откуда Чонгук достал бабушкины штаны с леопардовым принтом? Блин, и как в этом выходить. Ещё и трусы мужские. Слава богу, про тампон не забыл. Господи, хочешь сделать хорошо — делай сам или проси доверенное лицо, а не братьев. Выхожу из кабинки и встречаюсь с глазами Юнги, который быстро сканирует меня глазами, а я вижу, как он хочет засмеяться. Я в шёлковой блузке, в непонятно каких штанах и на каблуках. — Не смеяться, — строго смотрю на него и направляюсь к раковине, в которой ополаскиваю руки. — Даже не думал, — Мин старается придать голосу серьёзность, но выходит плохо. — Блин, прости, — он уже сквозь смех просит слова прощения. — Всё так плохо? — поворачиваюсь я к нему. — Только честно. — Соён, всё очень плохо, даже твоё красивое личико не спасает ситуацию, — по-доброму усмехается Юнги. — Не хочешь со мной поменяться штанами? Думаю, мне твои брюки будут как раз, — молящими глазами смотрю на Мина, а он отворачивается на девочку, которая зашла в уборную. — Пошли, уже обед начался, — Юнги берёт пакет у меня из рук и за локоть тянет к выходу из уборной. — Боже, почему Гук надо мной издевается? — задаю риторический вопрос, ответ на который мне не нужен, я его знаю. — Соён, — зовёт меня рядом идущий Мин. — Не говори ничего, мне и так плохо, — на это слышу только усмешку. Юнги открывает мне дверь в кафетерий, пропуская вперёд. — Полиция моды, — вижу, как Хосок прикладывает руку к уху, имитируя телефон. — У нас здесь один модник, — хохочет Хоби, а я сажусь рядом с Юнги, который любезно пододвинул мне стул. — Возможно, вы при ловле одного упустили, приезжайте, забирайте. — Шути, шути, посмотрим, кто последний будет смеяться, — кидаю угрозу старшему здесь Чону и получаю лишь быстрые кивания. Хосоку сейчас забавно от всей этой ситуации. — Ворчунья, у кого ты одеваешься? Что за бренд? — слышу голос Намджуна. — Джун, и ты туда же, — на что ответом мне служат лишь пожатие плеч и лёгкая улыбка. — Но такой наряд грех не оценить, тем более, он тебе так идёт, — ухмыльнулся Джун, толкнув язык за щеку. Рядом сидящий Юнги пихает Намджуна в плечо, вызывая у всех смех. — Осторожно, Джун-а, — хитро улыбаюсь и смотрю на парня. — Кстати, где твоя группа поддержки? — задаёт вопрос Хосок, а я смотрю на брата и тянусь к его подносу с едой, взяв с него упаковку с соком. — Разбросала их жизнь по разным сторонам, — пожимаю плечами и протыкаю трубочкой защитную плёнку. — А что такое, Хосок? Скучаешь по Джину или по Соль? Скажи мне, а где Гуки? — Я скучаю только по Джину, — хищно скалится Хорс, а я закатываю глаза. Всё понятно с ним. — А Гука я сегодня видел только утром в комнате, а что? — Просто, — отвечаю и подношу к губам пластмассовую трубочку, из которой в рот ко мне попадёт вкусный сок. — Ворчунья, раз сегодня ты скучаешь, не хочешь с нами в клуб? — задаёт вопрос Намджун, а я смотрю на него и понимаю, что это отличное предложение. Я могу отрываться и не получу от братьев, что как сталкеры следят за мной. — Мой ответ всегда положительный на такие предложения, — улыбаюсь я.***
23:36 клуб «Faust» Стою, облокотившись на перила второго этажа вип-зоны, потягивая алкогольный коктейль, и понимаю, что это слишком прекрасный момент, чтобы его кто-то испортил. Музыка громкими битами и быстрым ритмом зазывает молодых людей на танцпол, чтобы те быстрее получили эту дозу свободы и эйфории. Алкоголь расслабляет, а ритм раскрепощает. На сцене зажигает диджей, ловко управляющий своим пультом, позади него — экран, что блистает яркими неоновыми цветами, меняющимися в такт музыки. По бокам вижу одну из подвесных сцен, на которых установлены шесты, вокруг которых крутятся сексуальные девушки. Слежу за девушкой: её руки умело обхватывают шест, и она быстро выполняет одно из своих фирменных движений. Уверена, что каждый, кто смотрит на неё, думает, что этот танец она танцует специально для него. Чушь. Отвожу глаза от девушки и возвращаю своё внимание к диванам, стоящие рядом со мной. На них расположилась большая тусовка парней, включая моих братьев, Соль и Джина. Юнги о чём-то разговаривает с Хосоком и Намджуном. Тэхён мурлычет неизвестные мне слова на ушко Соль, а та только кокетливо смеется. Говорила, что больше не подпустит себе Тэ, а не прошло и месяца, как она уже на его коленках. Понимаю, что мой коктейль закончился и мне нужен новый. Прохожу мимо диванчика и направляюсь к лестнице. Спустившись по ней, сквозь толпу направляюсь к барной стойке, а после, забив на алкогольный напиток, решаю слиться с молодыми людьми и тоже отдаться музыке, растворяя себя в ней. Плавно двигаюсь под музыку, становясь с ритмом и толпой одним целым. Сейчас я тону в иллюзиях мелодии, тону в ней без крайности, становясь её рабом. Мне это нравится. Алкоголь бежит по венам, больше расслабляет моё тело и стирает границу дозволенного. Дьявольски улыбаюсь, слыша, как Юнги тянет моё имя, обдавая своим горячим дыханием мочку моего уха. Его руки скользят по моему плоскому животику, а я прижимаюсь к его груди, немного наклоняя голову в бок, открывая для парня пространства для поцелуев, которых не приходится долго ждать. Горячие губы невесомо касаются моей кожи, оставляя на плоти ожоги, что будут мне в будущем напоминать о Юнги. Каждое касание губами — и я готова растаять для парня. По телу бегут мурашки, а пальцы приятно покалывает от полученного от поцелуя кайфа. Откидываю голову на плечо Мина и накрываю его руки своими, начиная пальчиками чувствовать вены на чужих руках. Разворачиваюсь и прижимаюсь плотно к телу. Мин расслаблено улыбается и начинает вести кончиком носа по моей скуле. Прикрываю глаза, забывая обо всё вокруг. Сейчас только я и он. Не успеваю осознать, как мои губы накрывают губы Юнги, улыбаюсь в поцелуй и обвиваю шею парня, уничтожая между нами малейшее расстояние. Запускаю пальчики в его чёрные, как ночь, волосы и осознаю, насколько они мягкие. Этот поцелуй нежный и неторопливый, с горьким привкусом алкоголя и табака на обветренных, жёстких губах. Сердце трепещет от переполняющей нежности. Сильные руки на пояснице медленно пробираются под полупрозрачную чёрную блузку и движутся по спине к лопаткам, нежно оглаживая кожу. Мажу язычком по нижней губе Юнги нарочито медленно, привлекая ещё больше его внимания к себе. Я чувствую, как мы оба сходим с ума. — Какое было желание? — отрываюсь от губ парня и приближаюсь к его уху, шепчу вопрос, одновременно наматывая прядь его волос на палец. — Стать моей, — чувствую губы Юнги на своей скуле и оставленный лёгкий поцелуй. — Соён, — меня от Юнги отдирают руки, и я недоумевающе смотрю на Джина, потревожившего столько прекрасный миг. — Пора уходить, — старается переорать громкие биты музыки. — Проводишь меня? — смотрю на Юнги и получаю лёгкий кивок: он берёт меня за руку, сплетая наши пальцы, и направляется к выходу из клуба. — Всё нормально? — интересуется Мин, когда мы оказываемся на ночном прохладном воздухе. — Нет, нет… — шепчу едва слышно, отрицательно качая головой. — Только его здесь не хватало, — смотрю вперёд и вижу, как давно знакомый мне мотоцикл стоит, припаркованный у клуба, а его хозяин снимает шлем и рукой создаёт на голове лёгкую небрежность. — Уходим, — тяну руку Юнги в сторону, подальше от глаз Пака. — Моя машина припаркована там, — он указывает в сторону, рядом с Паком, а я раздражённо смотрю на Мина. — Лучше место для парковки не мог найти? — шиплю, сжигая Юнги взглядом. — Пошли, - тяну руку парня в другую сторону, и мы отдаляемся от клуба. — Позже вернёмся к машине. — Ты мне скажешь, что происходит? — он недовольно морщится, а в тоне его голоса я слышу недовольство. — Скажу, но не сейчас, Юнги, — улыбаюсь ему и понимаю, я никому не готова это говорить. Шрам, что начал ныть от одного вида на Пака, даёт понять, что чувства, какие бы они не были, всё ещё живут во мне, бегут по моим венам и отголоском звучат в сердце. Пак Чимин глубоко внутри меня. Любви к нему нет. Сердце давно на моей стороне, как и разум, только тело и душа всё ещё в его власти.