ДОМ МОЙ - В СЕРДЦЕ ТВОЕМ

СТАС - Ир, а как на счет работы? – осторожно спросил я, в принципе, предполагая, что услышу в ответ – Уж больно она у тебя нервная, может, поищем, что-нибудь поспокойней? Малышке же вредно волноваться, а у тебя не разнос, так головомойка от начальства. ИРИНА - Карпов! С ума сошел?– удивленно вскинула я бровь – Вот и не волнуй нас с малышкой. А то от этих твоих разговоров у нас настроение портится…- я скорчила страдальческую мину – Хотя, я тебе обещаю, что все девять месяцев ты будешь беременным вместе с нами, так, может, мы и тебе что-нибудь соответствующее подыщем? – пока я забавлялась, но чувствовала, что если так пойдет и дальше, то моему благоверному мне придется пыл-то поумерить. СТАС - Да уж, приходиться мириться с мыслью, что мое мужское слово в этом доме ни во что не ставится… – с притворной грустью констатировал я факт, пытаясь скрыть смех – Вот превратишь меня в подкаблучника и сама начнешь тосковать по сильному мужскому плечу… А поздно будет! Придется самой все решения принимать и инициативу проявлять… А я буду отвечать «Не сегодня, дорогая, у меня голова болит…» ИРИНА - Э, нет, не катит! В доме у нас демократия! А я в меньшинстве… так что приходится как-то отстаивать свои права! – я расхохоталась – А если мне еще и решения придется самой принимать… А замуж мы выходили за сильное мужское плечо, так что поздно что-то менять… – ныла я, стоя вплотную к нему и пальцем на груди вырисовывая замысловатые узоры – А другое плечо искать нам уже не с руки, нам с этим хорошо… – я потерлась носом о его шею и прошептала – Так что придется тебе мириться с таким положением вещей… и проявлять инициативу самому – поцеловала в губы и закончила – Иначе на сухом пайке останешься… СТАС Смеясь, я подсадил Ирку на руки, и она охотно обвила мою шею руками, а талию – ногами. - Я должен быть доволен тем, что хоть что-то осталось мне на откуп? – спросил я, пересаживая жену на кухонный стол и расстегивая молнию симпатичного домашнего костюмчика. Ее грудь, раньше идеально подходившая под мои ладони, теперь увеличилась, и одно лишь прикосновение мгновенно разбудило во мне желание. ИРИНА - А разве ЭТОГО так мало? – я выгнула спину и откинула голову назад, подставляя грудь его губам. Под его умелыми ласками я таяла, словно воск. С последними проблесками сознания я вспомнила слова мужа про подкаблучника и головную боль, и какой-то чертик дернул меня сказать: - Стас – не сегодня… - шепчу я ему в самое ухо и, дождавшись, когда в затуманенном страстью взгляде появится проблеск осознания сказанного мной, добавила – у меня голова болит… СТАС - Ну что, тогда аспирин и в кроватку? – выдыхаю я, мучительно возвращаясь в реальность, продолжая терзать губами набухшие соски – Или, может, теплая ванна вернет мою принцессу к жизни? ИРИНА О, нет! Кажется, шутка была неуместной. - Только попробуй остановиться – бормочу я, еще теснее обнимая его ногами – и тогда твоей принцессе уже ничего не поможет. Разве что теплая ванна… – в последний момент меня посетила мысль о немаленьких габаритах новой ванной. СТАС - Остановиться? Ты шутишь? - я явно не успеваю за ее перепадами, находясь во власти судорожного желания, мне не до шуток, а вот любимая явно резвится. Приподнимаю ее, освобождая от брючек и хриплю ей в ответ - Да мне сейчас хоть локомотив навстречу... И ванна тоже подождет... Несмотря на сжигавшее меня изнури вожделение, я изо всех сил старался быть осторожным. Но, черт подери, из этого мало что выходило. Ирина была такой раскованной и дерзкой. Дикая кошка, она разбудила во мне необузданного зверя и я начисто лишился рассудка... Позднее, лежа в теплой ванной, размеры которой позволяли вытянуться во весь рост, мы медленно приходили в себя и разговаривали. - Я тут подумал насчет имени…- решил я доконать любимую своим энтузиазмом – Давай назовем ее Юлей? Юлия Станиславовна. Юлька Карпова… По-моему – звучит! Как тебе такое предложение? ИРИНА - О, боже, Карпов, тебе все звучит, что хоть как-то связано с фамилией Карпов! – я улыбалась такому азарту – Ты скоро будешь удивляться, как люди вообще живут с какой-то другой фамилией! И вообще… Если родится мальчик, то имя будешь придумывать ты, ну а если девочка – я! – закончила я свою победную речь. – И с Сашкой надо посоветоваться. Вот только не надо на меня так смотреть – рассмеялась я, перехватив его косой взгляд – И давай договоримся, что не будем его перетягивать на свою сторону, а просто спросим его мнение. Не предлагая вариантов – предупредила я после того, как он очень энергично закивал головой. СТАС - Кто-то только что через чур усердно доказывал, что не потерпит рядом с собой подкаблучника – шутя упрекнул я жену – Тем более у тебя вариантов никаких нет, а я все уже придумал! Ну же, позволь мужчине сказать свое веское слово! Пусть будет по-моему, хотя бы пока не подберем имя, устраивающее всех? Так сказать, черновой вариант… ИРИНА Я заглянула в просящие глаза… Не требует. Просит. Что ж, пожалуй, можно и уступить. По крайней мере, пока. А там видно будет. - Предположим, я доказывала тебе другое… Ну, ладно… Мужчина сказал свое веское слово, а я согласилась. Пока. И вот скажи мне, почему ты так уверен, что будет девочка? У тебя вместо глаз – аппарат УЗИ на очень ранних сроках? СТАС - Нет, все гораздо проще, мне ангелы нашептали, кто там – я красноречиво поцеловал Ирину в живот, довольный своей маленькой победой – Моя Юлька! ИРИНА Я хихикнула. Это ж надо так увлечься идеей о дочери. А еще говорят, что все мужчины хотят сыновей. Карпов, видимо, даже здесь выбивается из общих норм. При всей своей жесткости и непреклонности на работе, дома он становится нежным и любящим. За время нашей совместной жизни он научился уступать и слушать, а не требовать беспрекословного повиновения. И, что немаловажно, научился доверять. Словно в нем уживались два разных человека: один для работы, другой для домашнего пользования. Хотя, вряд ли кто-то, кроме меня, мог себе представить такую картину – домашний полковник Карпов. Я представила, о чем подумали бы недоброжелатели Стаса, увидев его целующим мне живот и рассказывающего про ангелов… Решили бы, что ему давно пора в Кащенко… Но он на полном серьезе говорил всю эту милую ерунду, приучая меня к мысли о том, что это именно дочь, и именно Юлька.