***
Июль уже заканчивался, а погода в Берлине оставляла желать лучшего. Мэй тихо вздохнула, рассматривая серое небо, нависшее над головой, и недовольно цыкнула. Командировка, мать ее. В итоге за почти месяц работы так ничего и не удалось узнать, и больше это походило на бесцельное скитание по городу. Хорошо, что номер в гостинице оплатили. Впрочем, скоро и оттуда ее должны были прогнать, если, конечно, она где-то не исхитрится найти средства, чтобы заплатить за проживание. Мэй раздраженно выдохнула. Средства к существованию подходили к своему концу медленно, но верно. Радовало только одно — билет был куплен сразу туда-обратно, поэтому о дорожных расходах можно было не волноваться, но она ведь не могла вернуться в Рим с пустыми руками! Миссия в Берлине была первым ее самостоятельным заданием, что немало удивило Мэй. Разве это задание можно поручить новичку? Вспомнив, как провожал ее Абель, девушка не сдержала усмешки. Этот парень ведет себя словно курица-наседка, честное слово! Хотя сам постоянно влипал в такие ситуации, что врагу ни за что не пожелаешь. «Ну, я ведь не такая», — уверенно подумала Мэй. Да, она не такая. А потому должна быть максимально осторожной и не лезть на рожон, ведь рядом нет Абеля или Треса, которые всегда придут на выручку. Берлин казался Мэй каким-то негостеприимным по сравнению с Римом. Особенно это заметно в такие пасмурные дни: серое небо, серые дома, серые люди… Из всей этой безликой массы ее внимание привлек мужчина в белоснежном костюме, замерший прямо посреди дороги. Одной рукой он придерживал цилиндр, так и норовивший слететь с головы во время сильных порывов ветра, а во второй сжимал весьма потрепанную карту. Турист? Мэй неуверенно повела плечами, размышляя о том, стоит ли предложить ему свою помощь. Она ведь сама не знает толком город, чтобы лезть к кому-то с советами. Да, время, проведенное в дороге, она потратила на изучение карты города, но на практике знания совершенно не помогали ориентироваться на местности. Берлин жил. Что-то тут строилось, что-то сносилось или реставрировалось, но облик города менялся до неузнаваемости. Кажется, теперь Мэй поняла главную причину топографического кретинизма Абеля и искренне посочувствовала своему товарищу, ведь сама оказалась в точно такой же ситуации. Когда их взгляды с незнакомцем случайно пересеклись, девушка поспешила отвернуться к витрине магазинчика со сладостями, чтобы не привлекать внимания. «Это точно не мое дело», — подумала Мэй, рассматривая местный ассортимент. В августе у Абеля день рождения, поэтому она хотела привезти ему что-нибудь в качестве подарка, да вот только не знала, что именно. Мэй уже давно уяснила, что для ее друга лучший подарок — это поесть на халяву, но ведь хотелось чего-то особенного. И в то же время, везти торт или те же пирожные из Германики было чревато — в дороге они могли испортиться. «Отстой», — тоскливо подумала Мэй, понимая, что совершенно не знает, что же подарить Абелю в этом году. — Может, помочь с выбором? Задумавшейся Мэй показалось, что к ней обратился Абель, но ведь этого попросту не могло быть! Девушка резко выпрямилась, обернулась на голос и… чуть не врезалась в того самого незнакомца в белом. «Ангел?..» Он действительно похож на ангела: даже в тусклом свете пробивающегося сквозь тучи солнца его золотые растрепанные волосы словно бы светились изнутри, и Мэй этот цвет показался необычным, заставляя вспомнить Абеля. Серебро и золото? Удивительно. Незнакомец улыбался, и было в этой улыбке что-то неуловимо знакомое, от чего сердце предательски щемило, но Мэй не могла понять, что же это именно. Будто от нее ускользала какая-то важная деталь. Но какая? — А… — совладав с собой, произнесла девушка. — Мой хороший друг любит сладости, я бы хотела выбрать что-нибудь ему в подарок, но боюсь, что они испортятся в дороге. — Тогда следует взять конфеты. Но только не здесь! Я знаю одну замечательную кондитерскую и с радостью покажу ее. Идем! Почему его голос был так похож на голос Абеля? Мэй замерла в нерешительности, но потом все-таки спросила: — Как ваше имя? — О, я не представился? — незнакомец виновато улыбнулся и почесал в затылке, водрузив на голову цилиндр. — Каин. Меня зовут Каин. Почему ей везет на странных личностей? И разве могут быть два человека настолько схожи, но в то же время совершенно разными? Мэй тихо вздохнула и протянула Каину руку: — Меня зовут Мэй. Приятно познакомиться, Каин. Прикосновение чужой руки было удивительно осторожным, будто Каин боялся причинить ей боль. Мэй вновь невольно отметила сходство с Абелем, а потому, усмехнувшись, произнесла: — Я не фарфоровая кукла, не сломаюсь. — Я знаю, Мэй. Улыбка у Каина была действительно очаровательной, а рукопожатие вдруг оказалось чертовски сильным, Мэй не ожидала такой резкой перемены. «Что за…?» Ей показалось, или на мгновение голубые глаза стали ярко-алыми? Но Каин уже потянул Мэй в противоположную от магазинчика сторону. Руку он так и не отпустил, но вот тема разговора вдруг сменилась со сладостей на всю немецкую кухню в целом. — Честно говоря, ты выбрала не самое лучшее время, чтобы приехать в Берлин, — вдруг заявил Каин. — Конечно, это не Лондиниум, где идут дожди каждый день, но и тут погода оставляет желать лучшего. Здесь хорошо в начале лета и в октябре. Можно даже попасть на фестиваль пива. Мэй, приезжай в октябре, тебе понравится! А еще лучше — оставайся здесь. — Я не могу, Каин. Моя командировка скоро закончится. — Хочешь, я возьму тебя к себе на работу? Буду платить гораздо больше, обещаю, — не прекращая улыбаться, предложил Каин. — Обеспечу жильем, и начальник у нас не такой уж строгий. Хотя его все отчего-то боятся. Поверь, моя нянька гораздо страшнее! Никуда не отпускает без присмотра. Сегодня вот мне удалось сбежать от него, чтобы погулять по Берлину… Хорошо, что я тебя встретил — вдвоем веселее! Каин все говорил и говорил, меняя темы с удивительной скоростью, а Мэй не решалась его перебить. Такая жизнерадостность попросту сбивала ее с толку. Он словно лучик света, действительно, тот самый ангел, в котором она нуждалась все это время. И вместе с тем он так похож на Абеля, что это пугало. Мэй потрясла головой, пытаясь избавиться от наваждения. — Кем же ты работаешь? — спросила она. — Наша организация занимается общественной работой. Выполняем заказы. — Что-то вроде курьеров? Каин ненадолго замолчал, задумавшись. Кажется, даже посерьезнел, но это длилось всего мгновение, потому как он почти тут же посветлел лицом и согласно кивнул. — Да, что-то вроде того. Но получаем мы гораздо больше курьеров. Но мне все равно влетает за каждую потраченную копейку. Исаак такой зануда! Исаак? Ей не послышалось? По спине Мэй пробежал холодок. Слишком много совпадений, чтобы она продолжала слепо верить в них, но ведь… Сколько людей могло носить точно такое же имя? Да и вряд ли тот тип сумел выжить, его ведь буквально разрубили пополам. Да, ему удалось сбежать, но с такими ранами люди долго не живут. Так что не стоило накручивать себя лишний раз, да? — Мой напарник тоже тот еще транжира, — хмыкнула Мэй, отгоняя нехорошее предчувствие. — Приходится свою зарплату делить вместе с ним. — Это совершенно недопустимо. Девушка в твоем возрасте должна правильно питаться и думать о своем здоровье! А ты слишком худая, Мэй! Посмотри, одна кожа да кости! Мэй не выдержала и рассмеялась. Впервые, наверное, за этот месяц. С Каином было отчего-то легко, словно они знакомы, если не всю жизнь, то несколько лет — точно. Помнится, с Абелем она тоже быстро нашла общий язык… Это карма или что?***
В компании с шумным Каином время летело слишком быстро, и негостеприимный Берлин больше таковым не казался. Мэй едва поспевала за своим новым знакомым, даже при том, что тот продолжал бесцеремонно тащить ее за руку куда-то вперед, на ходу рассказывая что-то о городе. — Смотри, Мэй, это знаменитый Берлинский кафедральный собор, — Каин резко затормозил и подтянул замешкавшуюся девушку к себе. — Его построили еще до Армагеддона, и этот собор должен был стать аналогом Собора Святого Петра. Правда, его совсем недавно открыли после реставрации — он сильно пострадал во время военных действий. — Его реставрировали тысячу лет? — с сомнением поинтересовалась Мэй. Собор, находящийся по правую руку от них, действительно чем-то напоминал свой аналог в Риме, разве что был не таким помпезным, отчего казался более компактным. — После войны на первом месте часто стоит далеко не религия, — заметил Каин, все так же продолжая улыбаться, только в какое-то мгновение Мэй показалось, что в его улыбке промелькнуло что-то хищное. — Только полные идиоты будут все вкладывать во что-то настолько бесполезное, когда загибается экономика и внутренняя политика. Ты согласна со мной? — А… Наверное, — Мэй пожала плечами. — Я не сильна в подобных вопросах. — О, перестань! Это даже младенцу понятно, — отмахнулся Каин. — Вот скажи: религия дала тебе что-то? Может, она кормит тебя? Или выдает зарплату? А может, она спасла близких тебе людей? — Но ведь благодаря религии можно поддерживать высокий моральный дух народа. — Это ты сейчас о Крестовых походах? Мэй невольно содрогнулась, вспоминая Франческо с его навязчивым желанием уничтожить Империю на корню, обличив банальный геноцид в красивую обертку Крестового похода в защиту «истиной веры». — Да, ты прав. Вера — крайне мерзкая штука. Каин понимающе хмыкнул, поправляя съехавший цилиндр. Удивительно, как в этом человеке могли сочетаться почти что детская легкомысленность и столь глубокие философские мысли. Если бы Каин сам не поднял эту тему, Мэй ни за что бы не поверила, что он может быть серьезным. Это так похоже на Абеля, вечно косящего под дурачка. Каин, до этого осматривавшийся по сторонам, неожиданно напрягся всем телом и несильно сжал руку Мэй, привлекая тем самым к себе внимание. На красивом лице промелькнула тень легкого раздражения, которая быстро сменилась озорной улыбкой. — Мэй, ты быстро бегаешь? — Ну, не жалу… К-Каин! — вскрикнула она, когда тот бесцеремонно подхватил ее под мышку, словно какую-то мелкую собачку. Причем, получилось у него это так ловко, словно Мэй и не весила ничего, а была всего лишь пушинкой. Немного подумав, Каин все же перехватил свою ношу нормально, но только ради того, чтобы не привлекать внимание зевак, и, сорвавшись с места, помчался в противоположную от собора сторону. Каин не только оказался сильным, но и чертовски быстрым. Он мастерски лавировал в толпе, огибая замешкавшихся прохожих, а когда в какой-то момент выскочил на проезжую часть, просто прижал Мэй к себе сильнее, продолжая удерживать ее одной рукой, и с поразительной легкостью перемахнул через взвизгнувший тормозами автомобиль. — Ух, епт… — пробормотала потрясенная Мэй. Водитель высунулся из окна и теперь покрывал их всевозможной бранью, на чем свет стоял, но, похоже, Каина это ничуть не волновало. Он, наконец, поставил девушку на землю и довольно улыбнулся, произнеся: — Кажется, оторвались. — От кого? — Мэй почувствовала себя круглой идиоткой, потому что за эти несколько минут безумной скачки так и не увидела, кто же их преследовал. — От Исаака. Я увидел его в толпе, поэтому решил поскорее удрать, — охотно пояснил Каин. — Жаль, я надеялся, что он уже прекратил мои поиски… Он очень упрямый парень, знаешь ли. А какой зануда! Ты не представляешь, что он однажды устроил… Мэй его сейчас не слушала, пытаясь переварить только что случившееся. Каин точно не был вампиром. Во-первых, для тех был губителен солнечный свет, а, во-вторых, какой нормальный метуселанин стал бы вот так разгуливать с ней по Берлину? Хотя… Вспомнив о своих товарищах, Мэй тихо застонала. Да, ее друзей трудно назвать «нормальными», чего только один Абель стоил. Но никто из них не принадлежал к аристократам Империи. Ну, кроме Астароше, но можно было ли ее считать другом? «Аугментированный солдат?» — подумала Мэй. «Усиленные» люди уже не являлись для кого-то большой новостью. В основном, правда, это были солдаты или люди, имевшие какое-то отношение к силовым структурам, так, может, Каин был таким же? — Мэй! — Да не мяукай ты! — Ты меня не слушала, — Каин недовольно насупился. — Идем, покажу ту кондитерскую, пока Исаак нас не поймал, — он снова схватил девушку за руку и потянул за собой. — Мэй, ты такая маленькая, что я боюсь тебя ненароком потерять. В этот момент Мэй чертовски сильно захотелось пнуть это белобрысое чудовище и посильнее.***
— Мэй, а завтра мы увидимся? — Каин не только показал ей ту кондитерскую, но и до гостиницы довел. Правда, это случилось, когда уже начинало смеркаться, потому что им все-таки пришлось еще побегать от Исаака, который все не оставлял попыток вернуть непоседливое дитятко в безопасную среду обитания. Впрочем, Каину это, похоже, нравилось, хотя он больше не пытался бегать с Мэй на руках. Легче девушке от этого, правда, не стало — пришлось приложить все силы, чтобы не отставать от шустрого нового знакомого. — Тебе и так влетит за сегодняшний день, — Мэй устало улыбнулась. — К тому же, у меня работа… Хотя я уже не уверена, что мне удастся что-то выяснить. Месяц впустую провела. — А что надо? Я могу поспрашивать своих знакомых, — охотно предложил Каин. — Ты же теперь моя подруга, Мэй. Позволь мне помочь. — Я не могу говорить о работе, Каин… — Ерунда! Пользуйся любой возможностью, чтобы выполнить задание, Мэй. Иначе не видать тебе повышения. — Меня вполне устраивает мое нынешнее звание, я не стремлюсь к власти… Лучше скажи: ты точно доберешься до дома самостоятельно? Каин ненадолго замолчал — второй раз за день. Но в итоге улыбнулся и потрепал Мэй по волосам. Жест вышел больше похожий на отцовский, чем на дружеский, что несколько сбило девушку с толку. Порой Абель забывался и тоже позволял себе подобное, но то ведь Абель. — Все будет в порядке. Не волнуйся обо мне. — Это очень сложно, знаешь ли. Ладно, это на случай, если мы больше не увидимся, — Мэй улыбнулась и, повинуясь секундному порыву, обняла Каина. — Если получится, то приеду сюда осенью, но ничего не могу обещать. Каин был высоким. Даже немного выше Абеля, поэтому Мэй задрала голову, чтобы видеть его лицо и не смогла сдержать победной улыбки. В поразительно голубых глазах (они были чуть светлее, чем у ее напарника) сейчас можно заметить искреннее удивление, будто для Каина такой поступок стал, по меньшей мере, открытием века. Однако мужчина быстро взял себя в руки и крепко обнял Мэй в ответ. — Я буду ждать тебя, Мэй. Обязательно приезжай, тебе понравится. У Каина при всей его силе были удивительно теплые и нежные объятия. Мэй инстинктивно прижалась к нему, вдруг осознавая, что именно этого ей так не хватало, ведь Абель старался не злоупотреблять тактильным контактом, словно боялся причинить ей боль. Глупый и такой добрый Абель… — Иди, а то влетит тебе от злой мачехи. — Исаак вечно чем-то недоволен, но ты права, — рассмеялся Каин. — Мне действительно пора идти, иначе быть беде. До встречи! Он почти что затолкнул Мэй в холл гостиницы и, помахав на прощание, поразительно быстро скрылся в темноте. Девушка удивленно хмыкнула и покачала головой. А она-то наивно полагала, что не найдет себе приключений на задницу.***
Ночью Мэй отдохнуть не дали. Ворвавшиеся в комнату автойегеры могли бы застать врасплох, если бы она действительно спала. Девушке повезло, что в номер твари ввалились не толпой. Первого Мэй убила выстрелом в лоб. Разрывные пули начали оправдывать себя в первой же серьезной заварушке, что радовало. О шуме Мэй уже не переживала: даже если кто-то и уцелел из постояльцев, то времени, чтобы вызвать полицию, потребуется слишком много. — Значит, все-таки здесь… Как же сейчас ей не хватало Абеля! Вдвоем не так страшно противостоять этим тварям, да и вообще, когда рядом с тобой крусник, то грех чего-то бояться. Ноль-второй был бы сейчас очень кстати. Топор просвистел в опасной близости от головы, влетев в окно и осыпав Мэй мелкой стеклянной крошкой. Дважды повторять не надо, и девушка выпрыгнула следом, понимая, что в столь тесном пространстве у нее нет никаких шансов. Номер Мэй находился на третьем этаже и, к счастью, на втором был балкон, на который она и приземлилась, поморщившись от боли — похоже, все-таки один из осколков все-таки чиркнул ее по руке. — Вот ведь… — Мэй заглянула в комнату и тихо выматерилась. Изувеченные тела постояльцев, лежащие в лужах собственной крови, другой реакции не вызывали. А ведь это были молодожены… Но, как она и думала — перебили всех. Или постарались это сделать. Что ж, люди, которым посчастливиться выжить в этой мясорубке, могут считать этот день вторым днем рождения. С балкона — на ветку дерева, уже после — на землю. Мэй пожалела, что не захватила с собой гранаты: сейчас они пришлись бы кстати. С другой стороны, ей вообще крупно повезло, что у таможни не возникло вопросов к паре боевых ножей и табельному пистолету: удостоверение служителя Ватикана творило чудеса. Пересекая газон, девушка прокручивала в голове возможные варианты своих действий. Проследить за этими тварями? Может, они приведут ее к цели… Слишком рискованно. Сейчас ей несказанно повезло, если же они нападут скопом на открытом пространстве, то убежать не получится. «Блять!» — Мэй тихо застонала и потерла лицо руками. Определенно следовало где-то затаиться, переждать самый пик, а потом как-то связаться с леди Катериной и решить, что делать дальше. Или опять начхать на все правила и импровизировать. Последний вариант нравился Мэй куда больше, но все-таки она посчитала нужным скрыться в ближайшей подворотне.***
Начинался дождь. Мэй зябко поежилась, прячась под каким-то совсем уж хлипким навесом. Надо связаться с леди Катериной и доложить о случившемся, но как теперь это сделать? А еще не следовало вот так разгуливать по улицам. Мало ли как тут работала полиция? Это в Риме ее знала каждая собака, здесь же рисковать лишний раз не стоило. А если еще решат обыскать… Тут уж ксивой не отделаться, а загреметь в тюрьму в чужой стране совершенно не хотелось. Что ей делать? — Черт… Мэй ненавидела быть беспомощной и не хотела создавать проблем для Абеля. Это ведь благодаря его рекомендации она теперь служила в АХ. Абель дал ей работу, крышу над головой и веру хоть в какое-то будущее. Поэтому что бы там Каин ни говорил, но вера была, есть и будет неотъемлемой частью в жизни людей, хотя она не могла с ним не согласиться. Взрыв прогремел совсем рядом. Мэй дернулась, отскакивая в сторону чисто инстинктивно, чтобы ее не задело осколками. Здание гостиницы, в которой девушка остановилась, медленно осело и сложилось, словно карточный домик, с оглушительным грохотом. Завыли сигнализации близстоящих автомобилей, где-то вдалеке послышались сирены. Мэй недовольно скривилась, ныряя обратно в подворотню, и прошипела: — Мудаки… Черт бы вас побрал.***
Автойегеры двигались быстро и практически бесшумно. Они отличались от тех, с которыми ей довелось столкнуться два года назад, главным образом, вооружением. У этих не было огнестрельного оружия, что очень радовало Мэй, которая старалась не отставать от тварей. Кто ее сдал? Удар нанесли точно ради того, чтобы расправиться с ней. Крыса в штабе? Кто-то из кардиналов? Или местные активисты уже подключились? «Вот суки!» Мэй начинала злиться. Ох, как же она злилась, черт возьми! Хотелось отстрелять этих ублюдочных тварей, а потом взяться за виновных в учиненном беспорядке, но девушка прекрасно понимала, что если сейчас сорвется, то расследование снова зайдет в тупик, а так был шанс, что ее приведут к заказчикам. Когда они свернули в узкую подворотню, Мэй запоздало поняла, что ее все это время водили за нос. Выругавшись, девушка отскочила назад, прячась за мусорный бак от просвистевшего в воздухе топора. — Ох, черт… Выглянув из-за укрытия, Мэй уже собиралась выстрелить, но ей тут же пришлось уходить перекатом в сторону, спасаясь от прыгнувшего прямо на нее автойегера. Девушка рассчитывала, что тварь замешкается, пытаясь выдернуть застрявший глубоко в асфальте топор, поэтому сделала рывок вперед и вместе с ним нажала на крючок, стреляя почти в упор. Мозги брызнули в стороны, грузное тело медленно осело на землю, но Мэй тут же атаковали еще двое. Скорость, с которой они двигались, чем-то напоминала вампирское «ускорение», хотя и значительно ему уступало. От первой атаки девушке удалось увернуться каким-то чудом, топор второго чиркнул по плечу, оставляя глубокую рану. Мэй откатилась назад и тут же вскочила на ноги. Надо отступать. Третья тварь внезапно оказалась у нее за спиной, Мэй чисто инстинктивно поднырнула под занесенную руку и наотмашь полосонула ножом по противогазу, надеясь сбить противника с толку. Когда маска развалилась у нее на глазах, девушка тихо охнула. Она никак не ожидала увидеть изуродованное лицо с заштопанными грубыми стежками глазами, но что самое неприятное, так это то, что, похоже, ее противник был вампиром. Кажется, он жив, но вместе с тем его волю кто-то контролировал дистанционно. Живая тупая кукла. Что могло быть хуже? Мэй пришлось приложить все свои усилия, чтобы опрокинуть эту тварь на спину, но даже так тот успел уцепиться за ее ногу, оставляя на щиколотке глубокие рваные раны. Чтобы освободиться, девушка со всей силы ударила вампира каблуком по лицу, буквально сминая то. Сейчас нет времени на жалость. Оттолкнувшись от трупа, Мэй запрыгнула на мусорный бак, а с того — на пожарную лестницу. При рывке раненая нога отозвалась острой болью, как и плечо, когда девушка подтягивалась на хлипкой перекладине. По спине пробежала горячая струйка крови. Мэй стиснула зубы, чтобы не завыть от боли, и в несколько рывков взобралась на крышу. Не успела она перевести дух, как следом за ней на крыше оказались оставшиеся в живых автойегеры. Мэй выстрелила навскидку, особо не целясь, просто чтобы отбросить противников назад, и рванула в противоположную сторону.***
Здание, на которое она взобралась, было невысоким с плоской крышей. Мэй приходилось петлять, потому как по прямой автойегеры были гораздо быстрее нее. Они в пару прыжков сокращали расстояние, заставляя девушку уходить нырками из-под ударов. Мэй даже не хотела задумываться над тем, как ей до сих пор удавалось это делать и, более того, даже удачно перепрыгивать с крыши на крышу, благо расстояние между зданиями было совсем уж небольшим. Мышцы досадно ныли, но адреналин в крови толкал вперед. «Хватит бежать! Прими бой!» — настойчиво твердил голос в голове, но Мэй старательно игнорировала его. Куда она бежала? Хороший вопрос. Когда впереди показались огни проезжей части, Мэй ни секунды не раздумывая, с разбега прыгнула вниз. Удар о крышу проезжавшей мимо машины выбил из легких весь воздух. Девушке даже послышался отчетливый хруст ломаемых ребер, перед глазами все поплыло, во рту сразу появился противный металлический привкус. Автомобиль вильнул в сторону и резко затормозил, да так, что распластавшаяся наверху Мэй попросту перелетела вперед, перекувырнувшись через себя, и рухнула на асфальт. То, что машина не наехала на нее, иначе как чудом назвать нельзя. Послышался звук открываемых дверец, затем голоса, Мэй с трудом перевернулась на спину и тут же пожалела об этом, зайдясь болезненным кашлем. А потом она увидела его. «Ангел?..» — Мэй! Мэй!.. Исаак, не желаю ничего слышать! — ей показалось, или в голосе отчетливо были слышны рычащие нотки? А потом ее подхватили на руки, и от резкой боли, прошившей все тело, Мэй потеряла сознание.