***
Первое, что увидела Мэй, едва успела открыть глаза — обеспокоенное лицо Каина, склонившегося над ней. «Ангел?..» — в который уже раз за их короткое знакомство подумала Мэй, морщась от боли во всем теле. Ощущение было такое, будто ее раздавили, а затем наспех собрали и, кажется, забыли какую-то важную деталь, потому что шрамы на правом предплечье горели огнем. — Эй, Исаак, она очнулась! — Каин, что ты… — Ты рухнула прямо на крышу нашей машины, — быстро ответил Каин. — Исаак тебя, конечно, подлатал, но полежать еще надо. Мэй, кто на тебя напал? Мэй шумно выдохнула, стискивая зубы. Боль пульсирующими волнами растекалась по всему телу, мешая трезво мыслить. Она была настолько сильной, что перехватывало дыхание, и сил на внятный ответ попросту не оставалось. Еще эластичные бинты, что туго перетягивали грудь, нормально вдохнуть не давали… На пробу Мэй осторожно пошевелила ногами, проверяя, не повредила ли при падении позвоночник: калекой становиться совершенно не хотелось, но, к счастью, все в порядке. Правда, легче от этого не становилось. — Хулиганы? — рискнула пошутить Мэй, но по выражению лица Каина поняла, что ничего у нее не вышло. При попытке пошевелиться, левое плечо пронзила острая боль. Девушка приглушенно зашипела, стиснув зубы. Все-таки придется послушать совет и отлежаться несколько дней, как бы против она ни была. Оставалось только надеяться, что своими действиями она не спугнула цель. Еще лучше — если ее будут считать мертвой. Исаак зашел в комнату неслышно. Мэй замолчала, пристально разглядывая мужчину в желании убедиться, что это не тот самый тип, с которым ей довелось столкнуться пару месяцев назад. Короткие тщательно уложенные волосы (не в пример растрепанной шевелюры Каина), очки в тонкой серебряной оправе… «Да, у этого черты лица помягче будут», — сделала вывод для себя Мэй, немного успокаиваясь. Ну да, имена были похожими, но это же не давало повода для беспочвенных подозрений, верно? Тем более, что Исаак ее, как выразился Каин, «подлатал». — Господин Каин, я же просил вас не беспокоить раненую. Ей нужен покой. — Я следил за тем, чтобы Мэй не стало хуже, — тот мигом нашелся с ответом. — Или чтобы она не сбежала. Кстати, Мэй! Тут в новостях передали, что в твоей гостинице взрыв произошел. Говорят, утечка газа. Тебе несказанно повезло. — Да уж… — пробормотала Мэй, выдавив слабую улыбку. Повезло — не то слово, потому что она с точно такой же вероятностью могла прыгнуть на крышу любой другой машины или вообще помереть по дороге сюда. Кстати, а где они? На больничную палату комната не слишком походила. Мэй оглянулась по сторонам, пытаясь понять, куда же ее на этот раз занесло. Спальня была хоть и обставлена по минимуму, но с первого взгляда становилось понятно, что вещи в ней стоили баснословных денег. Мэй с тоской вспомнила свою служебную квартиру, которая не шла ни в какое сравнение с одной только этой комнатой. Даже обои приятного темно-зеленого цвета с простой золотой окантовкой на уровне пояса казались изысканными, а уж про деревянные панели, идущие ниже, и говорить не хотелось. — Это мой загородный дом, — ответил Каин на повисший в воздухе вопрос. — Мы решили, что везти тебя в больницу не стоит, а то проблем потом не оберешься. Знаешь, местные врачи такие дотошные: все им надо объяснять и рассказывать, а твои раны на обычное ДТП не свалишь. — Что там по травмам? — тихо спросила Мэй. — У вас распорото плечо, вывихнута и разодрана лодыжка, двухсторонний закрытый перелом ребер — если интересует, каких именно, то могу принести отдельную выписку, — сухо доложил Исаак, поправляя очки. — Это если из серьезных травм. Помимо этого множественные гематомы и вполне возможно легкое сотрясение. Не тошнит, кстати? — Пока вы не сказали, не тошнило, — поворчала тихо Мэй, ощупывая голову, и тут же получила по руке от Каина. — Лежи смирно, — велел он. — Тебе крупно повезло упасть на крышу машины, а не ей под колеса. — Я вообще везучая, — насмешливо фыркнула девушка. — Спасибо еще раз. Если бы не вы, я бы точно померла. Каин некоторое время молча разглядывал Мэй, словно пытался отыскать в ней что-то, известное только ему. Взгляд не то что бы неприятный, но от него становилось как-то совсем не по себе. Внимательный, изучающий. Словно ученый разглядывал лягушку под лупой. Но наваждение мигом прошло, стоило Каину склонить голову к замершей девушке. Мэй машинально потрепала его по волосам, а потом спохватилась. — Прости. — Да нет, я вообще-то этого и добивался, — совершенно спокойно ответил Каин и широко улыбнулся. — Исаак, ты видел? Мэй меня похвалила! Значит, я все сделал правильно! — Хорошо, господин, как скажите, — не стал спорить тот. — Теперь необходимо сделать перевязку, а потом следует пообедать, чтобы восстановить силы. В комнате повисла тишина. Каин с места так и не сдвинулся, только согласно покивал на слова Исаака. Последний тихо вздохнул и решил все-таки уточнить: — Вам следует покинуть комнату. — Что? Почему? — удивился Каин. — Ты же остаешься, так почему я должен уходить? — Я остаюсь, потому что кто-то должен сделать перевязку, — как маленькому ребенку принялся объяснять Исаак. — Вам лучше выйти, чтобы не смущать… — Мэй — моя подруга! — перебил мужчину Каин. Поучилось у него довольно резко, и Мэй вновь показалось, что голубые глаза на мгновение стали алыми. — Я не могу оставить ее в таком состоянии. — Да ладно, все в порядке, — поспешила заверить девушка. — Если хочет, пусть остается. Чего мне стесняться? — Мэй, если тебе будет легче, то я могу раздеться тоже… — Каин, сиди смирно! Мэй второй раз поймала себя на мысли, что очень хочет ударить это белокурое чудовище. Такое знакомое чувство… Подобное она испытывала, находясь рядом с Абелем, когда тот начинал дурачиться. Как он там? Лишь бы не влип в неприятности, пока ее не было. Исаак спорить ни с кем не стал, просто вышел ненадолго из комнаты. Вернулся уже с аптечкой и поставил ту на прикроватную тумбочку. Щелкнув застежками чемодана, мужчина внимательно посмотрел на замерших Каина и Мэй, наблюдавших за ним все это время. — Раз уж вы решили остаться здесь, господин Каин, то снимите грязные бинты со своей подруги. Осторожнее только, чтобы не тревожить швы. Каин с охотой взялся за работу, поразительно ловко расправляясь с фиксаторами для бинтов, будто всю жизнь только этим и занимался. Правда, для того, чтобы размотать раненое плечо, пришлось сначала снять эластичные бинты. Мэй попыталась сделать глубокий вдох, но тут же зашлась кашлем и скривилась от боли. — Лучше не пытайтесь, — посоветовал Исаак, терпеливо ожидавший, когда Каин закончит возиться с бинтами. — Задето легкое. — О, вот как… — пробормотала Мэй, совсем не обрадовавшись такой новости. Когда Каин закончил, она повернула голову, чтобы рассмотреть аккуратно наложенный шов. Вокруг раны осталась запекшаяся кровь — видимо, еще какое-то время порез кровоточил. Проследив за взглядом Мэй, Каин одобрительно хмыкнул. — Исаак — потрясающий врач, — сказал он, бросая окровавленные бинты на пол. — Ты в надежных руках, можешь не волноваться. — Буду иметь в виду. Перевязка и последующее обследование проходили в тишине. Каин, решив, что с него на сегодня подвигов хватит, крутился позади Исаака, периодически заглядывая ему через плечо. Мэй лишь изредка морщилась, но стойко терпела. Хотя уже только от одного вида синяков разных форм и размеров, россыпью украшавших тело, выть хотелось. А когда до них дотрагивался Исаак, аккуратно ощупывая ее на наличие других повреждений, то боль была такой, что аж перед глазами начинали плясать цветные круги. — Все, Исаак, а теперь принеси Мэй новую одежду. Можешь взять что-нибудь из моих вещей, — велел Каин, убедившись, что тот закончил свою работу. — И можешь не торопиться, нам надо посекретничать. — Господин, для начала ей следует поесть и одеться. Или хотя бы одеться. Мэй тихо вздохнула, решив не встревать в очередной бессмысленный спор. Но одеяло на себя кое-как натянула на всякий случай, пока Каин не придумал еще чего-нибудь. О чем он вообще хотел поговорить? Об их прогулке? О ее работе? И что ему следует ответить? Пока Мэй была погружена в свои мысли, Каин, не вытерпев, сам метнулся за одеждой и припер одну из своих рубашек совершенно ужасной розовой расцветки в мелкую белую звездочку. Мэй хотела было вежливо отказаться от столь щедрого предложения, но тот совершенно бесцеремонно напялил на нее эту чертову тряпку. — Она тебе велика, — совершенно искренне удивился Каин, будто это сразу понять было невозможно. — Зато натирать нигде не будет. Давай помогу с рукавами… Исаак, принеси нам поесть! Мэй стоически терпела все эти издевательства, пока Каин аккуратно подворачивал ей рукава рубашки и помогал застегиваться. Это было по-своему мило, девушка уже забыла то время, когда о ней кто-то заботился. Кроме родителей она была совершенно никому не нужна, но и их Мэй не видела уже несколько лет. — У тебя столько шрамов, — нарушил тишину Каин. — Твоя работа настолько опасная, Мэй? — Иногда случаются накладки, но это все ерунда. — И те шрамы на предплечье тоже ерунда? Мэй замялась. Четыре ярких шрама, опоясывающие правое предплечье, были для нее слишком личными, важными. Иногда они доставляли некоторые неудобства — ныли на погоду, или после большой нагрузки рука начинала болеть, но все равно Мэй любила их. Может, должно пройти больше времени, чем два месяца, чтобы они стали не такими заметными? Но в любом случае, ничего страшного или мерзкого в них Мэй не видела, даже наоборот — считала их по-своему красивыми. — Нет, они… Важны для меня. Благодаря им я до сих пор жива. — Не понимаю. — Не переживай, многие не понимают, — улыбнулась Мэй. — Просто не все всегда идет гладко. К счастью, мой напарник всегда спасает меня. Я ему за это очень благодарна и стараюсь отплатить тем же. — Даже если это опасно для твоей жизни? — Каин был непривычно серьезным, и это показалось Мэй удивительным. Почему его это так волновало? Они ведь совершенно чужие друг для друга люди, которые познакомились буквально вчера. Можно ли за несколько часов начать доверять человеку настолько сильно, чтобы пытаться ему помочь всеми силами? В этом прогнившем мире рассчитывать на чью-то бескорыстную доброту было глупо, но иногда хотелось верить в лучшее. Абель же всегда так делал, несмотря ни на что. — Если я умру, защищая своего друга — это будет правильно. И пусть все вокруг начнут считать меня чудовищем, если это ради дорогого мне человека, то все нормально. Я твердо решила для себя, что защищу его, во что бы то ни стало. — Этому дураку невероятно повезло с тобой, — Каин улыбнулся, и эта улыбка показалась Мэй до боли знакомой. Так улыбался Абель. Грустно, устало и даже как-то забито. Но Абеля можно понять, ведь там был Ноль-второй, которого все отчего-то боялись и считали монстром. И наверняка помимо крусника за плечами напарника имелось что-то еще, заставлявшее даже его самого считать себя чудовищем. Но почему Каин улыбался точно так же? И почему назвал Абеля дураком, будто бы знал его? Нет, словно он догадался о том, кто ее напарник. Она ведь не называла имени и вообще ничего не рассказывала о работе. — Ты не прав, это мне повезло с ним. Скажи, Каин, у тебя есть семья? — Да, — тот мгновенно стал вновь собой прежним. — Младшие брат и сестра. Только мы с ними в ссоре. Им... хм… не нравятся мои взгляды на некоторые вещи. — Помирись с ними обязательно, — попросила Мэй. — Семья — это самое важное, что у нас есть. У меня нет никого, и это очень тяжело. Даже поплакаться иногда некому. — Ну, теперь у тебя я. Можешь поплакаться мне, — великодушно предложил Каин. — Мы же теперь друзья, так что все нормально. И вообще, уходи ты с этой работы! Я о тебе позабочусь лучше всех! Мэй рассмеялась от столь громкого заявления и похлопала Каина по руке. Это действительно было чертовски мило. Каин за их короткое знакомство дал ей столько эмоций, сколько не смог дать Абель за прошедшие два года. И это удивительно, потому что Мэй искренне была уверена в том, что никто, кроме ее напарника не способен на такое. — Спасибо, — поблагодарила она. — Буду иметь в виду.***
Потянулись долгие дни, скуку которых разбавлял разве что только Каин, регулярно заглядывавший в комнату к Мэй. Из обрывков фраз девушка с удивлением для себя узнала, что ее новый знакомый чем-то болен, но уточнять не стала. Это не ее дело, а Каин с Исааком и так много для нее сделали. Лежать было невыносимо тошно, но любое неосторожное движение отзывалось во всем теле острой вспышкой боли, поэтому Мэй после пары неудачных попыток решила больше не искушать судьбу и понапрасну силы не тратить. До уборной она еще кое-как могла доковылять, матерясь при этом сквозь стиснутые зубы; когда рядом крутился Каин — он охотно таскал ее на руках и даже как-то раз предложил искупаться вместе, но после двухчасовой лекции Исаака (Мэй специально засекла время) о том, что «джентльмены так себя не ведут» пыл свой поумерил. Был еще Райсцан, он же Гудериан, он же «хороший песик». Последнюю кличку Каин отчего-то использовал чаще всего, совершенно не заботясь о чувствах своего подчиненного. Гудериан был молчаливым молодым мужчиной, выглядел он чуть старше Каина, но старался лишний раз не пересекаться с ним и не оставаться в комнате без Исаака. Всегда одетый в белый костюм-тройку поверх черной рубашки, простой водитель выглядел куда более презентабельно, чем непоседливый Каин, вечно жалующийся на то, что в гробу он видел эти дурацкие костюмы. Мэй пыталась пару раз поговорить с Гудерианом, когда они оставались одни, но тот отмалчивался в привычной манере и, кажется, вообще ее не замечал ровно до того момента, пока девушка не пыталась встать с кровати или не просила его помочь дойти до уборной. Все это делалось также молча, двигался Гудериан быстро и бесшумно, точно рассчитывая каждое свое движение. Он был похож на хорошо вышколенного солдата, который признавал только одного командира, и им являлся вовсе не Каин, а, к удивлению Мэй, Исаак. А еще у этого странного водителя были необычные глаза: мало того, что они были янтарного цвета, так еще и с черной склерой, что людям точно несвойственно. И острые уши. Но Мэй решила не забивать себе голову такими мелочами, в конце концов, она знала Ноль-второго, чью внешность посредственной никак нельзя назвать. Что же касалось Гудериана… Мало ли, что у него за плечами?***
— Добрый день, давно я тебя не слышала… — Мэй поспешно убрала трубку от уха, пережидая эмоциональный всплеск человека по другую сторону трубки. Пришлось переступить через себя и попросить у Каина достать для нее мобильный телефон, чтобы связаться с госпожой Катериной, но к своему стыду и ужасу обнаружила, что помнит только номер Абеля. Мысленно перекрестившись, Мэй набрала-таки номер напарника и теперь уже минут пять как слушала проповедь о том, чего делать не следовало. Хорошо еще, что Каин с Исааком решили оставить ее одну, дав возможность спокойно поговорить. — Абель, со мной все в порядке, — Мэй устало вздохнула, потирая переносицу. — Нет, я не вру… Нет, приезжать не надо. Абель! Просто скажи госпоже Катерине, что со мной все в порядке, я вернусь, как закончу тут все. Мне есть, где жить… Абель, нет! Я, конечно, понимаю, что нам с тобой вечно не везет на знакомства, но в этот раз все в порядке. Да, я уверена. Мэй закатила глаза, в очередной раз слушая наставления Абеля, который, кажется, зашел уже на третий круг. Вспоминая все его косяки, девушка лишь дивилась тому, как этот растяпа еще имел дерзость ее чему-то учить. Но тактично молчала, ожидая паузы. — Спасибо, что волнуешься за меня, — уже спокойнее произнесла Мэй. — Мне очень приятно, правда. Но лучше побеспокойся о себе, ладно? Я хочу вернуться в Рим не на твои похороны, а на твой день рождения, поэтому постарайся там. И не смей нахватать сверхурочки, иначе башку откручу! С этими словами Мэй отключилась и тяжело вздохнула, пытаясь унять нервную дрожь. На самом деле Абель был последним человеком, которого ей хотелось сейчас слышать. Потому что ему говорить что-то было без толку — он все равно накрутит себя и переполошит окружающих. «Надеюсь, госпожа Катерина остудит его пыл», — с тоской подумала Мэй, почесав в затылке. Ей не стоило затягивать с расследованием, иначе Абель действительно сорвется и примчится в Берлин. Почему-то совсем не хотелось, чтобы они с Каином встретились: было какое-то смутное ощущение тревоги, будто должно произойти что-то плохое. Мэй тряхнула головой. — Ты закончила, Мэй? — в комнату заглянул Каин. — А? Да, закончила, — поспешно кивнула та, выныривая из омута мрачных мыслей. — Спасибо большое. — Пустяки. Это самое малое, что я мог для тебя сделать, — Каин улыбнулся, забирая мобильник, и потрепал Мэй по волосам. — Мы же друзья. — В кои-то веки мне повезло с другом, — усмехнулась Мэй. — Обычно моими друзьями становятся люди несколько… хм… необычные. Хотя, если вспомнить нашу прогулку накануне, ты просто идеально вписываешься в круг моего общения. — А разве это плохо? Быть простым слишком скучно! — А кого-то наоборот это только тяготит, — невесело хмыкнула Мэй, вновь вспоминая Абеля. — Но не будем о грустном. Есть какие-то новости? Каин схватил черную кожаную папку, до этого мирно лежавшую на краю стола, и торжествующе потряс ею. — Исаак уже успел собрать некоторую информацию, — он сел на кровать, поближе к Мэй и достал несколько листков. — Первым делом стоит наведаться к местному банкиру. Гюнтер Вайсс, сорок три года, родом из Кельна. Переехал в Берлин десять лет назад. По городу давно ходят слухи о его причастности к какой-то сомнительной организации. А еще, что он любит несовершеннолетних мальчиков. Мэй брезгливо скривилась, на что Каин развел руками, мол, у каждого свои скелеты в шкафах. Он просмотрел еще раз бумаги, тихо хмыкнул, словно соглашаясь с чем-то, известным только ему, и посмотрел на девушку. — Исаак уехал до самого вечера, — как бы невзначай сказал Каин, склонив голову набок. — Каин. Тот без лишних слов бросил папку на кровать и метнулся к шкафу с одеждой, выудив оттуда костюм, который Исаак принес еще несколько дней назад на смену испорченных вещей Мэй. Та с тихим вздохом села, свесив ноги и прислушиваясь к собственным ощущениям. Тело все еще болело, но уже достаточно терпимо для того, чтобы не лежать пластом целыми днями. Не без помощи Каина Мэй кое-как оделась и недовольно цыкнула — строгие костюмы казались ей совершенно неудобными, но сейчас выбирать особо не из чего. Да свиньей быть не хотелось, ведь ей и так помогали по доброй воле. — Я скажу Исааку, чтобы он нашел что-нибудь более привычное для тебя, — пообещал Каин, отшвырнув галстук в сторону. — Но это потом, сейчас нет времени. Как предпочитаешь прокатиться до гаража? На руках или спине? — Ч-че?.. — опешила от такого внезапного предложения Мэй. Каин закатил глаза, видимо, дивясь ее заторможенности, и подхватил на руки. Мэй тихо вскрикнула, скорее, от неожиданности, чем от испуга, но ее возражений уже никто не слушал. В конце концов, времени у них действительно нет, так что стоило быть благодарной Каину за то, что он решил проблему с передвижением таким простым способом. Хотя бы на дорогу до гаража они могли сэкономить драгоценные минуты. Комната Мэй находилась на втором этаже, поэтому им пришлось спуститься по винтовой лестнице, затем Каин пронес ее через просторную белоснежную кухню, прихватив со стола яблоко, которое сунул засмотревшейся по сторонам девушке в руки. — Я не уверен, что у нас будет время, чтобы где-то перекусить, — пояснил он. — Так что поешь по дороге. — Л-ладно… — обескураженно пробормотала Мэй. Похоже, Каину доставляло удовольствие заботиться о ней. Он вел себя словно старший брат: в первые дни буквально кормил с ложечки, потому что правое предплечье болело до такой степени, что Мэй не могла рукой пошевелить, а пользоваться левой мешало раненое плечо; помогал переодеваться и перевязываться, и вообще создавалось такое ощущение, будто Каин пытался наверстать упущенное. «Наверное, все дело в семье?» — подумала Мэй, но вслух ничего говорить не стала. — Мы на месте, — с этими словами Каин отпустил ее на землю и распахнул дверцу машины, приглашая занять водительское место. — Ты же говорил, что Исаак уехал… — Ну да. Так машина-то у меня не одна, — широко улыбнулся Каин. — Давай, Мэй! Меньше слов, больше дела! Я запомнил адрес, покажу, как проехать. — Ты уверен? — Конечно. Берлин — мой родной город, я отлично его знаю! Мэй вспомнила потрепанную карту в руках Каина и скептически хмыкнула, заводя машину. Но выбора у нее все равно не было — приходилось полагаться исключительно на своего нового друга, который уже открывал с пульта двери гаража. — Мы же с собой оружие никакое не взяли, — спохватилась Мэй. — А зачем оно нам? — искренне удивился Каин. — Ну… Для допроса? — О, не переживай на этот счет, ведь у тебя есть я. Давай, поехали! Аргумент был такой себе, но потом Мэй вспомнила, что Каину силы вообще-то не занимать, и решила, что вполне может этим воспользоваться в своих корыстных целях. Главное — не переусердствовать. Час спустя — Мэй, он сбегает! — Хрена с два! Метательный топор врезался в стену аккурат перед самым носом невысокого полного мужчины, оказавшегося на удивление проворным. К своему же несчастью, он держал в кабинете витрину с дорогим антикварным оружием, которая теперь была безбожно разбита. Тихо шипя, Мэй потрясла рукой, сбрасывая мелкую стеклянную крошку. Времени на то, чтобы искать, чем разбить витрину, не было, так что пришлось бить кулаком. Кожаная перчатка пусть не идеально, но защитила руку от большинства порезов, но некоторые осколки, прорвав ткань, все равно больно впились в кожу. — Черт, промахнулась, — с досадой сплюнула Мэй, пока Каин совершенно бесцеремонно за шкирку отволакивал Гюнтера к креслу. — Не переживай, ты всегда успеешь его добить. Но пока он нужен живым — трупы ведь не разговаривают. — Трупы быстро бегают. Вспомнив автойегеров, Мэй передернула плечами, чертыхнулась, выдернула топор из стены и подошла к съежившемуся в кресле человечку. — Уважаемый, нам бы очень хотелось узнать парочку вещей, — ласково начал Каин, одарив Гюнтера улыбкой, от которой у Мэй пробежал холодок по спине. — И если ты будешь упрямиться, то очень быстро лишишься головы. — Думаю, я начну с пальцев на руках. Как думаете, лучше сначала сломать, а потом отрубить, или сразу отрубить? — Д-да что вам от меня нужно?! — Нам бы очень хотелось узнать организацию, на которую ты работаешь, — Каин положил руку на плечо мужчины и, как показалось Мэй, несильно его сжал. Судя по побелевшему Гюнтеру, ей это только показалось. — Н-не понимаю, о чем вы… — У меня есть данные о том, что в прошлом месяце вы перевели на один счет сумму в размере двухсот тысяч марок. А до этого туда же отправилась сумма вдвое меньше. — Это… — Не поверю, что ты просто перебрасывал бабки со счета на счет, — сразу пресекла попытку увильнуть от ответа Мэй. Гюнтер шумно сглотнул, дрожа всем телом. Он еще несколько секунд колебался, но когда Мэй не выдержала и вогнала топор в спинку кресла в нескольких сантиметрах от его головы, не выдержал и затараторил: — Я н-не знаю ничего про организацию! Но его зовут Бертольд Шмидт, он торгует оружием. Недавно он приобрел большую партию и теперь собирается куда-то ее отправить… Я не знаю, куда! Его шайка ошивается в доках! Это все, что мне известно! Мэй с Каином переглянулись. — Что ты думаешь? — Похоже, что не врет. Ладно, пусть живет, — хмыкнула Мэй, выпрямляясь и болезненно морщась от боли в спине. — Наверное, нам стоит вернуться, да?.. — Да, на сегодня хватит приключений. Мэй только развернулась, намереваясь направиться к двери, как Гюнтер, понявший, что убивать его сегодня не будут, решил попытать удачу и возмущенно начал: — А что насчет оплаты разбитой витрины и… — удар кулаком в челюсть прервал его на середине фразы. Мэй выдернула топор из спинки кресла, подбросила его в руке и уверенным шагом направилась на выход. Каин, хохотнув, поспешил за ней. А потом включилась сигнализация.***
— Вы сделали что? — устало поинтересовался Исаак, наблюдая за тем, как Каин перебинтовывал руку Мэй. — И откуда этот топор? — Долгая история, — пробормотала стыдливо та, стараясь не поворачиваться к нависшему над ними Исааку рассеченной щекой. Все шло хорошо ровно до того момента, пока не завыла сигнализация. И даже после этого они с Каином честно попытались сбежать и никого не покалечить, но… Охранники оказались упрямыми ребятами! — Уж потрудитесь мне рассказать. — Мы работали, Исаак, — недовольно отозвался Каин. В отличие от Мэй, ран у него не было (точнее, они все уже затянулись), но вот порванный в нескольких местах костюм уже точно смело можно выбрасывать. — И узнали много нового! Исаак скептически выгнул бровь, заставив Каина заметно стушеваться, а Мэй и вовсе пожелать оказаться где-нибудь подальше. В идеале — на другом континенте. — Ладно бы вы просто ворвались в особняк и перебили всю охрану и этого чертового банкира, но нет же, вы решили пойти дальше и попросту взорвали там все, — Исаак говорил спокойно, но с такой интонацией, будто отчитывал несмышленых детей. И не просто отчитывал, а собирался убить на месте. — Это были не мы! — возразил Каин. — Он… сам. — Сам? — Утечка газа, — ляпнула Мэй и тут же взвизгнула от того, что Каин сильно сжал ее руку. Тот быстро спохватился и ослабил хватку. — Вот как. Что ж, пусть будет утечка, — Исаак больше не стал мучить их расспросами, но довольно выразительно посмотрел на крайне сосредоточенного на своей работе Каина. То, что фюрер ввязался в эту авантюру с таким энтузиазмом, ему совершенно не нравилось. Только вот его мнение никого не интересовало: Каин всегда делал только то, что считал нужным, и этот раз не был исключением. И даже тот факт, что их могли разоблачить, похоже, старшего брата ничуть не пугал. — Все хорошо, Исаак, — Каин улыбнулся. — Мы ведь вернулись целыми и невредимыми, а этот нехороший человек теперь ничего не скажет полиции. — Вы правы, господин. Вы абсолютно правы.