Apocalypse now

Конец января, 3061 год Абель заявился к ней под вечер в совершенно отвратительном состоянии. Он просто ввалился в квартиру и, ничего не говоря, уткнулся лбом подбежавшей Мэй в плечо. — Эй, что случилось? Абель! Не так давно Мэй сделала дубликаты ключей от своей квартиры и со словами «на всякий случай» всучила одну копию напарнику, чтобы тот мог в случае чего зайти к ней без проблем. Кто же знал, что Абель так скоро воспользуется приглашением? — Ты ранен? Где болит? Тот что-то глухо пробормотал в ответ, потираясь лбом о плечо Мэй. Подобное поведение было чем-то новеньким для Абеля, и девушка перепугалась не на шутку. Она бегло осмотрела друга, но никаких ран на нем не нашла и удивленно хмыкнула. — Голова болит? — Да, — процедил сквозь зубы патер, отчаянно цепляясь за ее и без того растянутую футболку черного цвета. — Проходи в гостиную и располагайся, я сейчас принесу аспирин. Если будет что-то мешать — просто скинь это на пол, потом уберу. Пока Мэй торчала на кухне, ища в аптечке чертов аспирин, в комнате что-то громыхнуло, громко скрипнули пружины дивана, и все затихло. Девушка непонимающе нахмурилась, пытаясь понять, что такого мог уронить Абель, чтобы так загрохотало. Наконец, найдя таблетки и налив в стакан воды, она вернулась к напарнику, сидевшему, сгорбившись, на диване. — Ты что, в шкаф врезался? — спросила Мэй, заметив свалившиеся с полок несколько книг. — Прости, — извинился Абель. — Меня немного занесло. — Нашел из-за чего париться. Вот, держи. Лекарство Абель выпил безропотно, хотя и знал, что оно ему не поможет — об этом догадывалась и сама Мэй, но решила не обращать на это внимание и села рядом с патером. — Опять переработал? — спросила она, трогая лоб мужчины. — Температуры нет. Может, давление? — Не переживай, — попросил Абель. — Похоже, я действительно переработал. Он тяжело вздохнул, сжимая подрагивающими пальцами пустой стакан. Еще более бледный, с синяками под глазами патер выглядел совсем уж замученным. Мэй даже показалось, что Абель заметно осунулся, хотя они не виделись всего-то пару дней. Что же могло случиться за это время? Глядя на морщившегося друга, Мэй забрала у него стакан, поставила тот на пол и похлопала себя по коленям, предлагая лечь. — Рассказывай, что тебя беспокоит, — велела она. — Мэй, я не… — Абель. Патер тяжело вздохнул, недовольно поджал губы и, помявшись, все-таки принял приглашение. — Не доверяй ему, — глухо произнес он, утыкаясь лбом в живот Мэй. — Пожалуйста, Мэй! Ох, так вот что его беспокоило все эти дни. Девушка тихо хмыкнула и погладила Абеля по голове. — Со мной все будет в порядке… — Ты не понимаешь! Если опять все повторится, то я… Я не должен допустить этого. Мэй вздохнула и развязала черную ленту, пропустила рассыпавшиеся серебряные волосы сквозь пальцы. Мягкие. Как она и думала. — Я не умру, Абель, ведь кто-то же должен тебя защищать, пока ты спасаешь этот мир. Каин ни за что не причинил бы ей вреда — в этом Мэй была уверена, а даже если и ошибалась, то не боялась, потому что не имела права сомневаться в друзьях. И времени на страх у нее тоже не было. Будь, что будет. Абель обнял ее за талию, цепляясь трясущимися руками в футболку. Мэй вновь принялась успокаивающе гладить его по голове, плечам, рукам, желая показать, что вот она здесь, рядом. И никуда не уйдет, не оставит его, не бросит. Сегодня было двадцать третье января — день ее рождения, и Мэй собиралась провести его в гордом одиночестве, но Абель как всегда сломал все планы. Он всегда так делал: вытащил ее из того богом забытого городка, пристроил в АХ, показал совершенно иную жизнь — если бы не Абель, ничего бы этого не было. Спокойная жизнь, работа в мастерской вместе с отцом — разве этого Мэй хотела? К чему же она стремилась на самом деле? — Я должен убить его… — глухо пробормотал Абель. Мэй аккуратно сняла с него очки и отложила в сторону, чтобы не мешались. Она не знала, что следовало говорить в таких ситуациях. Просто брала пример с Каина, который точно так же позволил ей выговориться в поезде. — Не держи все в себе, поделись со мной, — попросила Мэй. — Мы ведь друзья. Судя по напрягшемуся под ее руками Абелю, говорить об этом было сложно. Винить его не в чем — у каждого из них полно скелетов в шкафах, поэтому Мэй решила не задавать вопросов. Если захочет — сам расскажет. А она в свою очередь попробует самостоятельно поискать интересующую информацию, никого не обременяя этим. — Как вы вообще познакомились? — в голосе Абеля отчетливо были слышны рычащие нотки. — Как вы… Как ты умудрилась? — Он сам подошел ко мне в Берлине и предложил помощь, — пожала плечами Мэй, не видя смысла теперь что-то скрывать. — Я не могла выбрать, какие конфеты купить тебе в подарок, а Каин сказал, что знает отличную кондитерскую. Как-то так. — И ты так просто поверила незнакомцу? — Ну, я решила, что в случае чего могу накостылять ему и смыться. Он не выглядел подозрительным, скорее, был похож на богатенького сыночка, который сбежал от няньки. Абель поднял взгляд на Мэй, внимательно всматриваясь в ее лицо. Без очков он выглядел непривычно и совсем не походил на того патера-дурачка, к которому девушка так привыкла. Каким же на самом деле был ее драгоценный Абель? — Ты — идиотка. — Блин, да знаю я, не надо повторять это сто раз. — А потом что? Почему он помогал тебе? — На меня напали автоягды, я была тяжело ранена, и Каин с Исааком меня выходили… На самом деле я до сих пор в шоке от того, что Кемпфер мне там кишки не выпустил. Не сразу, так потом, потому что то, что мы творили с Каином… — Мэй неопределенно качнула головой и поморщилась. — Это, блять, был не взрыв газа… — пробормотала она. — Твою ж бога душу мать. — Идиотка. — Да замолчи ты! Абель тяжело вздохнул. Он до сих пор не мог понять, как Мэй вообще удалось столько времени провести подле Каина и остаться в живых. Она вела себя слишком раскованно с его братом, будто знала его всю жизнь. Хотя обычно с чужими людьми Мэй всегда держала дистанцию, и подружиться с ней было очень проблематично. А Каин? Абель никогда не видел его таким… живым. Он шутил, смеялся и делал все то, чего бы никогда не позволил себе раньше. Личное пространство для брата было таким же важным, как выпивка и сигареты для Мэй — Каин никогда бы не стал распускать руки и никогда бы не позволил другому трепать себя за щеку. Даже до ввода крусника брат подпускал к себе только семью, держа остальных на вежливом расстоянии. По правде сказать, Абель не помнил, были ли у Каина друзья на станции. О ком-то более близком и говорить было нечего. Мэй же… Она действительно смогла стать для Каина другом? — Эх, вы совершенно не похожи, — вздохнула девушка. — Но в то же время вы — близнецы. Да как так-то? — Не бери в голову. — Ага, ты прав. Какая разница, вы ведь оба мои ангелы-хранители. Глядя на улыбающуюся Мэй, ощущая ее ласковые прикосновения, Абелю на мгновение показалось, что он понял Каина. Она искренне восхищалась крусниками, не видя в них чудовищ. Только Мэй могла назвать их ангелами, и только от Мэй Абель слышал о том, что Ноль-второй восхитительный. А еще он понял, почему сегодня пришел к ней, а не остался один на один со своими мыслями, как это делал обычно. — Я всегда буду на твоей стороне, Абель, какой бы путь ты ни выбрал, и обязательно защищу тебя. Мы ведь друзья. Друзья? Да, друзья. И все же… Что в тот раз Каин сказал Мэй? Неделю назад — Абель! Лови! — Ч-что?.. Абель едва успел поймать брошенную Мэй булочку и удивленно уставился сначала на свою напарницу, а затем на флегматично жующего точно такую же Каина. Рядом стоящий Исаак тихо хмыкнул, но ничего не стал говорить, только поклонился, приветствуя своего господина. — Я подумала, что ты тоже проголодался, так что и тебе захватила, — пояснила девушка, улыбнувшись. — Вам с Каином надо восстановить силы, верно же? — Особенно если учесть, что в отличие от тебя я так нормально и не поел, — обиженно заявил Каин. — Ты думаешь, мне не жалко было? — возмутилась Мэй. — Столько прекрасной еды пропало впустую… Лучше бы я все сама съела. Кто же знал, что этот мелкий ублюдок объявится так не вовремя. Так что кушай булочку и не дуйся. — Я же сказал тебе, что не дуюсь! «Они отлично ладят», — промелькнула у Абеля мысль, пока он наблюдал за перепалкой этих двоих. Каин всегда со всеми держал какую-то дистанцию. Он был до тошноты вежливым и правильным, к сотрудникам порой даже слишком строг, но люди его все равно любили. Абель никогда не видел, чтобы его брат хотя бы раз позволил себе малейшую слабость. Каин был слишком идеальным. Работал за десятерых, следил за станцией и за всей их семьей и не принимал ни от кого помощь — он всегда делал все сам. Что он чувствовал все время? Почему не мог раскрыть свои чувства даже семье? В какой момент возненавидел этот мир? И почему Абель, его близнец, не почувствовал неладное до того, как все стало необратимым? Ведь после ввода колонии и своего чудесного «воскрешения» Каин и от семьи отдалился. Да, теперь Абель отчетливо это вспомнил, хотя тогда и не придал странному поведению брата значения. Никто не придал, посчитав, что Каину просто нужно было время, чтобы восстановиться от серьезной травмы. «Интересно, будь Мэй там, заметила бы она что-то?» — неожиданно подумал Абель. Как вообще она могла вот так спокойно разговаривать с Каином после всего, что узнала? Как могла заботиться о нем? — Абель, у тебя в животе урчит. Поешь уже, хватит грузиться по пустякам. Абель рассеянно моргнул, возвращаясь в реальность. После этих слов Мэй он вдруг понял, что на самом деле чертовски проголодался. Крусник отнимал слишком много энергии, которую постоянно необходимо было пополнять, чтобы поддержать колонию в рабочем состоянии. — Держишь колонию впроголодь? — хмыкнул Каин. — Рискуешь. — Не твоё дело, — огрызнулся Абель, жестом подзывая Мэй к себе. Едва девушка подошла, он бесцеремонно потянул ее за щеку, заставив ойкнуть. Теперь Абель мог отчетливо рассмотреть, что ее форма в некоторых местах была порезана, а на шее, щеке и даже на запястьях видны тонкие ранки с уже запекшейся кровью. А еще Мэй подозрительно прихрамывала — похоже, порезы на ногах оказались куда серьезнее. — Ты обещала быть осторожной. — Этот мерзкий таракан начал первым! Щеку пусти! Абель тихо вздохнул, разжимая пальцы, и все-таки решил перекусить, пока выдалась такая возможность. Мэй зашипела, потирая покрасневшую щеку, и обиженно насупилась. — Город сильно пострадал? — заговорил вдруг Исаак, видимо, желая сменить тему, пока рты обоих близнецов были заняты булочками. — Пострадал, но не критично, — отозвалась Мэй. — Больше всего, конечно, досталось дворцу Шёнбрунн, но из-за того, что мы взорвали Башню, удалось обойтись малой кровью. Ну, относительно. — А как вы… — Когда мы активировали самоуничтожение, Каин подхватил меня на руки и выпрыгнул из окна. Абель подавился булочкой, услышав это, и гневно воззрился на совершенно спокойного брата, который как бы невзначай медленно подбирался к Мэй, увлечённой разговором с Исааком. — А ещё там были механические куклы, которых Каин уделал… Блять! Навалившийся на Мэй Каин не дал ей договорить, капризно заявив: — Я чертовски устал. Подумать только, эта Ведьма посмела пойти против тебя, Исаак. Сдаёшь позиции. — Прошу прощения, господин. Каин был так близко, что Абелю стоило неимоверных усилий сдерживать Ноль-второго, чтобы не сорваться. Он мог протянуть руку и сжать шею брата, просто оторвать ему голову, разорвать тело на куски, стоило лишь захотеть этого. Что его сейчас останавливало? Гражданских поблизости не было, они находились на противоположной окраине города, совершенно одни. Так что мешало Абелю? Неужели восторженный блеск в глазах рассказывающей о случившемся Мэй? Она ведь… действительно была восхищена Ноль-первым. — Брат, — Каин перевёл взгляд на Абеля и закрыл руками уши Мэй, чтобы та не слышала сказанного дальше. — Прекрати ломать ее, иначе однажды это обернётся всем боком. Абель почувствовал, что начинает терять самообладание. Этот ублюдок вёл себя слишком фривольно с Мэй! И как вообще у него язык повернулся сказать что-то столь абсурдное?! — Ты… — Ну, нам вообще-то пора, — Каин выпрямился и хлопнул в ладоши. — Было здорово увидеть всех вас снова, но у нас с Исааком куча дел вообще-то, так что времени совсем нет. Ах, вот ещё что, Мэй! Абель не слышал, что, склонившись, прошептал брат на ухо девушке, но нутром почувствовал, что знать это ей совершенно точно не следовало. Каин опять что-то задумал? — В следующий раз… — начал было Абель, но Мэй его перебила. — Исаак, я должна поблагодарить Вас за то, что спасли мне жизнь в Берлине! — неожиданно заявила она. — Но это не значит, что я простила Вам смерть госпожи Ноэль, однако быть неблагодарной дрянью — это последнее, чего бы мне хотелось. И, Каин, ты потрясающий. Правда. — Спасибо, Мэй, — улыбнулся тот и помахал ей рукой. — До скорой встречи. — Да. Однажды мы вновь встретимся. Абель подхватил Мэй под локоть и потащил прочь, не желая больше участвовать в этом балагане. Ему не нравилось, что сейчас произошло. Не нравилось, что Мэй благодарила Исаака, не нравилось, что она называла Каина потрясающим, хотя на самом деле тот был настоящим монстром; не нравилось то тревожное чувство, поселившееся где-то глубоко внутри. Почему брат сказал, что он ломает Мэй? Что дало ему повод так думать? — Мэй, ты в порядке? — Ну да, в полном. А ты сам как? — Со мной все хорошо. — Славно, — она улыбнулась и тряхнула головой. — Я рада, потому что переживала за тебя. — Спасибо. Когда в коммуникаторе раздался голос сестры Кейт, они вздохнули с облегчением. А в скором времени их взяла на борт «Железная Дева II».

***

Февраль, 3061 год — Что ты задумала, девочка-демон? Мэй оторвалась от книги и вопросительно уставилась на подошедшего Бартоломео. Уж кого, а киборга из Бюро Инквизиции она никак не ожидала встретить в библиотеке. Оставалось только гадать, что он тут забыл. — Что это за идиотское прозвище? — спросила Мэй, непонимающе нахмурившись. — Это тебе «привет» от брата Маттиаса, — невозмутимо ответил Бартоломео, садясь напротив нее. — Он тебя теперь только так называет. — Какая мерзость. Передай ему, что при следующей нашей встрече он точно лишится языка. Брата Маттиаса Мэй не любила. Ей вообще многие из Бюро не нравились, так что лишний раз говорить о коллегах Бартоломео она смысла не видела. К счастью, киборг придерживался того же мнения. — Так что ты задумала? Не ожидал застать тебя в библиотеке. — Эй, ты говоришь так, будто я — необразованное быдло, — возмутилась Мэй. — Между прочим, я окончила местный университет. — Нет, я не имел в виду ничего такого, просто удивился, — пояснил Бартоломео. — Тебе понадобилась какая-то информация для работы? — Это, скорее, личное. Мэй тяжело вздохнула и отложила увесистую книгу в кожаном переплете в сторону. После возвращения из Вены она пыталась найти хоть какую-то информацию о Святой Ночи, но тех жалких крупиц было недостаточно. Почему Каин сказал ей начать поиски именно с этого? «Ищи Святую Ночи, Мэй». Она искала. Собирала хоть какие-то крупицы информации, закапываясь все глубже. В книгах говорилось о том, что эта женщина была не одна. Святых было несколько, и каждый из них чем-то помог человечеству в те смутные времена после Армагеддона. Святая Элисса, защитившая Карфаген от вампиров, Иштван, восстановивший одноименный город, Алексиос, возглавивший битву под Лютецией — у всех спутников Святой Ночи были имена, кроме нее самой. В одной из книг Мэй нашла упоминание о том, что эта женщина явилась тогдашнему понтифику с просьбой прекратить бессмысленные конфликты и объединиться перед лицом куда большей опасности. Это все, конечно, было замечательно, но ни одного ответа Мэй так и не получила, зато вопросов значительно прибавилось. Из легенд она знала, что вампиры появились после Армагеддона, значит, тот был вызван не ими, а самими людьми. Через какое-то время объявились и эти самые «святые». Откуда они взялись? Вышли из народа? Вряд ли. «Они принадлежали к аристократии?» — задала себе вопрос Мэй. Человек из низших слоев общества не смог бы защитить и восстановить целый город, не смог бы повести народ за собой, если бы, конечно, не обладал высоким уровнем красноречия. Раньше Мэй, может, и могла бы поверить, что и среди простого люда иногда рождаются самородки, но после событий в Вене она уже не была в этом так уверена, ведь Абель и Каин точно не были выходцами из народа. «Аэрокосмические силы, да?» — Мэй тихо хмыкнула. Как же все было сложно! Почему всякий раз, когда дело касалось этих невыносимых близнецов, все оборачивалось для нее катастрофой? — Такое личное, что ты даже отказалась праздновать свой день рождения? — Бартоломео сел напротив Мэй и подтянул одну из книг к себе. — А тебя это так волнует? — Просто удивительно, что ты сама себя лишила повода для выпивки. Я думал, случилось что-то серьезное, а, оказывается, кое-кто решил заделаться книжным червем. — Иди в задницу, мой дорогой друг, — ласково произнесла Мэй, но потом тяжело вздохнула и нехотя призналась. — На самом деле у меня не то, что на выпивку, даже на сигареты денег не осталось. До зарплаты еще целая неделя, а в холодильнике давно мышь повесилась. Хорошо хоть в Вене меня накормили… — Хотел бы я видеть этого доброго самаритянина. — Поверь, не хотел бы. Бартоломео вопросительно изогнул бровь, на что Мэй страдальчески поморщилась и отмахнулась. Деньги всегда были для нее больной темой, и лишний раз говорить о них не хотелось. — Забей, — произнесла девушка. — Это не тот праздник, который стоит отмечать. Лучше скажи, ты что-нибудь знаешь об аэрокосмических войсках? Может, у тебя есть какая-то информация в базе данных? — Аэрокосмические войска? — переспросил Бартоломео. — Впервые слышу о них. Хм, сейчас… Он замолчал ненадолго, и Мэй, решив не мешать, вернулась к книге. По правде сказать, она не надеялась найти в ней что-то полезное, но вдруг? — Мэй. — Да? — В базах данных нет ни одного упоминания, — Бартоломео покачал головой. — Ты точно уверена в правильной формулировке? — Да, в этом я не могу ошибаться. Я точно слышала, что он сказал «аэрокосмические силы». Думала, может, это какие-то секретные войска или что-то в таком духе… — Это был патер Найтрод? — Что? — не совсем поняла вопрос Мэй. — О чем ты? — Ты сказала «он», — пояснил Бартоломео. — От кого ты слышала об аэрокосмических силах? Это был патер Найтрод? — А… Нет, это не он. Но мне кажется, что его это тоже касается. — Ты опять ходишь вокруг да около вместо того, чтобы спросить его обо всем напрямую? Не думала, что своим поведением делаешь только хуже? — Я знаю! Просто… Так надо, Бартоломео. Мэй недовольно поджала губы и тихо вздохнула. Она была полностью согласна с другом, но пойти и спросить напрямую Абеля попросту не могла, боясь услышать отказ. Ее напарник — не Каин, который любил болтать по поводу и без. Абеля тяготило прошлое куда больше, чем его брата. Может, поэтому он не хотел никому рассказывать о случившемся? Чувствовал свою вину? — Тебе не приходило в голову, что эти аэрокосмические войска были до Армагеддона? — заговорил вновь Бартоломео. — Тогда это объясняет отсутствие информации о них, ведь даже по утерянным технологиям ее не так-то просто найти. — Армагеддон произошел больше девятисот лет назад, так как мог столько прожить один из офицеров этих войск? Это невозможно, ведь даже среди долгожителей у метаселян редко кто переступает порог в триста лет, — возразила Мэй. — А тут… Верно. Каин не был метаселянином, но крусник во многом превосходил их. Сила, скорость, быстрота регенерации… Возможно ли, что его носитель мог прожить так долго и ничуть не измениться? — Он сказал, что им всего лишь тридцать четыре. У меня нет причин не доверять его словам. — Я могу тебе точно так же сказать, что мне двадцать пять, — хмыкнул Бартоломео. — Хотя это совсем не так. — Э? — Мэй удивленно моргнула. — А сколько тебе? — Если не брать во внимание, что мое тело однажды было уничтожено и восстановлено практически с нуля, то сейчас мне шесть лет, — спокойно произнес киборг. — Линейка кукол-убийц, состоящая из десяти прототипов, была введена в эксплуатацию и уничтожена шесть лет назад. Шесть лет? Бартоломео было всего лишь шесть лет? Но не это сейчас волновало Мэй. Куда больше вызывала вопросов последняя фраза инквизитора. — Погоди, я не могу понять! Получается, ввели в эксплуатацию и в этот же год уничтожили? Это… — девушка почесала щеку и озадаченно посмотрела на Бартоломео. — Разве это нормально? — Проект по созданию механизированной пехоты финансировался Ватиканом, — пояснил тот. — Она должна была состоять из таких киборгов, как я и патер Икус. Если совсем кратко, то, чтобы создать подобных сверхлюдей, изменили их гены. А потом, когда создали десять прототипов, проект назвали «античеловечным» и закрыли. Руководитель проекта, профессор Гарибальди, поднял бунт, оккупировал замок Святого Анджело и покончил с собой. Восстание подавили, а прототипы уничтожили. Вот и вся история. Бартоломео говорил спокойно, будто делился с Мэй последними новостями. Словно это все случилось и не с ним вовсе. И такая отчужденность заставляла всерьез волноваться. — Ты так спокойно об этом говоришь… Я бы не смогла. — Какая разница, что случилось в прошлом? Я ведь жив, — пожал плечами Бартоломео. — Мне кажется, это куда важнее. Мэй тихо хмыкнула. В словах киборга была доля правды, но стоило ли так легко расставаться с прошлым? Абель и Каин до сих пор не смогли этого сделать, она сама порой все еще цеплялась за воспоминания о прошлой жизни. О «нормальной» жизни, в которой не было киборгов, метаселян и крусников. Не было причин брать в руки оружие и убивать, а родители всегда приходили на помощь. Но была ли та жизнь настоящей? — И кто подавил восстание? — спросила Мэй. — Какая теперь разница? Прошло шесть лет, так что не вижу причин ворошить прошлое. Говоря откровенно, я вообще не понимаю причину твоего беспокойства. — Но там же был ты! Ты мог погибнуть! — Мэй. — Чего еще? — Сколько раз ты была на волоске от смерти? — вдруг спросил Бартоломео, внимательно глядя на замершую девушку. — Да какая разница? Я ведь жива, это… — Вот именно. Мы были созданы, чтобы отнимать чужие жизни. Так что не важно, сколько раз я буду на пороге смерти, пока это тело способно двигаться, меня ничто не остановит. Приказ должен быть исполнен при любых обстоятельствах, а еретики уничтожены — такое правило у Бюро Инквизиции. — Херовое какое-то правило, — мрачно произнесла Мэй. — Покажи мне того, кто его придумал, и я лично сверну ему шею! Жертвовать собой ради какой-то эфемерной высшей цели? Не смеши меня! Уничтожить всех еретиков? Что за чушь?! Сколько бы вы их ни убивали, это никогда не закончится. А ты, Бартоломео, один такой. Ты должен беречь себя. Киборг слушал Мэй и совершенно не понимал ее. Он никогда не задумывался о своей жизни и спокойно относился к тому факту, что однажды его убьют во время миссии или же спишут, словно ненужное оборудование — это было логичным исходом для «всего лишь» машины. Их было десять, а осталось только двое. О Тресе заботились и считали его таким же человеком, так чем Бартоломео был хуже своего брата? Почему в тот день Катерина Сфорца выбрала Треса, а не его, Дуо? Почему за эти два с небольшим года он услышал от Мэй больше приятных слов, чем за шесть лет от сослуживцев? — Серьезно, что они там о себе возомнили? Или думают, что в Бюро все так охотно рвутся служить? — продолжала разъяренная девушка. — Да твое начальство должно тебе в ноги кланяться, ведь ты столько для них делаешь! Суки неблагодарные, а? — Сбавь громкость, — попросил Бартоломео. — Ты привлекаешь внимание. И хотя они сидели в дальнем конце библиотеки, возмущенная Мэй говорила слишком громко, и этого было достаточно, чтобы привлечь к ним нежелательное внимание. Киборг тихо шикнул на разошедшуюся собеседницу. Еще не хватало потом объясняться перед товарищами, какого черта он сидел и мило трепался с одной из АХ. — Какое сегодня вообще число? — вдруг спросила Мэй, потирая переносицу. — Я целыми днями торчу в библиотеке, совсем счет времени потеряла. — Двенадцатое февраля. А что? — О, вот как. А я твердо была уверена, что уже четырнадцатое. Тц, совсем заучилась. Мэй окинула тоскливым взглядом книги и встала из-за стола. Потянулась до хруста костей, размяла затекшие плечи. Когда работы не было, только и оставалось, что корпеть над книгами. Ко всему прочему, это хоть немного помогало отвлечься от мыслей о напарнике, которого опять послали к черту на куличики, а тот безропотно согласился. Идиот! Ему же совсем недавно было так плохо! Каким бы сильным ни был крусник, Абель оставался поразительно хрупким человеком. И из них двоих фарфоровой куклой был именно он, а не Мэй. «Что же мне делать?» — У тебя есть деньги? Я жрать хочу, — заявила девушка, направляясь к выходу из библиотеки. — Да не парься ты, я работников предупредила, чтобы они к этому столу и близко не подходили — завтра все равно вернусь. — Тебе не надоело этим заниматься? — спросил Бартоломео, последовав за ней. Мэй отрицательно покачал головой и улыбнулась. — Я пообещала одному человеку, что в следующую нашу встречу буду знать больше. Поэтому мне нельзя отступать… Будет плохо, если я не сдержу слово, верно? — Да, наверное, ты права. — Конечно, я же старше тебя. Бартоломео на это заявление выразительно изогнул бровь, но тему про возраст развивать дальше не стал — он сам был виноват в том, что дал Мэй новую тему для шуток.

***

В последние дни на улицах Рима количество влюбленных парочек возросло — приближался День Святого Валентина. Некоторые кафе даже акции специально проводили, приуроченные к этому празднику, а Мэй не уставала плеваться от происходящего, но охотно пользовалась любой халявой, предназначенной для парочек. — Так что насчет твоего любимого кафе? — спросил Бартоломео, кивком указывая на вывеску в нежно-розовых тонах и украшенную сердечками — праздник же. — В том-то и дело, что оно мое любимое, и меня там все знают. К тому же, мы с Абелем уже воспользовались этой акцией, а второй раз, да еще с другим парнем они мне не поверят, — покачала головой Мэй и сокрушенно вздохнула. — Они и тогда скептически на нас смотрели, но говорить ничего не стали. — Потому что вы с патером Найтродом больше похожи на мать, выгуливающую непутевого сына, а не на влюбленную парочку, — веско заметил Бартоломео, продолжив свой путь в поисках места для обеда поприличнее. — Ну, не такая уж я и старая! Мэй смеялась, но выглядела все равно какой-то измученной. Киборг качнул головой, однако спрашивать ни о чем не стал, прекрасно зная, что ответа все равно не получит, потому что о нем эта слабая девчонка заботилась в первую очередь, не желая лишний раз беспокоить, и в то же время дергала по любому пустяку и не стеснялась клянчить деньги в долг. Совершенно нелогичная, упрямая и жутко раздражающая — такой была Мэй. — И вообще, какого черта делают акции только для парочек? Почему просто друзьям нельзя прийти и пожрать на халяву? Разве ты не согласен со мной? — кто о чем, а Мэй в свободное время думала исключительно о том, как набить свой желудок. Бартоломео тяжело вздохнул и потрепал ее по волосам. — Я заплачу столько, сколько потребуется, так что прекращай ныть, — произнес он. — Ура! Значит, теперь можно и отпраздновать свой день рождения! Готовь кошелек, я намерена сегодня пить до самой ночи!

***

Свое обещание Мэй выполнила сполна. Она несла какую-то чепуху — Бартоломео особо не прислушивался, следя за тем, чтобы пьяная подруга ничего никому не сломала, а потом и вовсе тащил ее на собственном горбу до служебной квартиры. — Да что с тобой сегодня такое? — проворчал недовольно инквизитор, сваливая Мэй на диван. Девушка тихо икнула и носом зарылась в подушку. — Как я заебааалась, — глухо протянула она и перевернулась на спину, похлопав рядом с собой. Несмотря на то, что диван был разложен, места на нем было катастрофически мало из-за разбросанных книг, каких-то документов и еще кучи барахла — Мэй убиралась редко и только по необходимости. Бартоломео отодвинул в сторону тяжелую папку и сел рядом с девушкой, лениво стягивающей с себя форму. — Может, сядешь? — Да не, нормально. Избавившись от перчаток, Мэй кое-как выползла из плаща и решила, что хватит с нее на сегодня подвигов. Тяжело вздохнув, она потерла глаза и вдруг заявила: — Это просто какой-то пиздец. — У тебя что-то случилось? — Да как тебе сказать… У меня просто стойкое ощущение того, что моя жизнь пошла по пиз… кхм, свернула не в то русло. Заебалась я, в общем. Мне нравится моя работа, но порой так хочется придушить какого-нибудь кардинала, вот прям руки тянутся к шее. У тебя когда-нибудь было сильное желание кого-нибудь убить? Бартоломео помолчал некоторое время, обдумывая вопрос. На самом деле ничего подобного он не испытывал — всегда просто выполнял приказы. Если надо — убивал, какие уж тут личные чувства и мотивы? — Нет, — покачал головой он. — Счастливый ты, — тоскливо протянула Мэй. — А я тут страдаааю. Знаешь, порой я хочу тоже ничего не чувствовать, быть как те механические куклы. Ни боли, ни лишних переживаний — просто выполнять чьи-то приказы и ни о чем не думать. А то слишком много головной боли. Эх… — Ты же понимаешь, что это не выход? — спросил Бартоломео, внимательно наблюдая за тем, как Мэй лениво толкала его ногой в бок. Не выдержав, он бесцеремонно сдернул с нее сапоги и поставил рядом с диваном, на что девушка лишь тихо рассмеялась. — Я все прекрасно понимаю, — ответила она. — Но когда я вижу, как дорогие мне люди страдают, мое сердце разрывается на части… Представляешь, у меня есть сердце! Ха-ха… Как же хорошо, что ты рядом, Бартоломео… Иначе я бы точно крышей поехала. Хлопнув в ладоши, Мэй словно заставила себя переключиться с мрачных мыслей на что-то более нейтральное, поменявшись в лице. Бартоломео не уставал удивляться тому, как легко его подруга меняла темы для разговора, почти никогда не зацикливаясь на чем-то одном. Мэй могла болтать обо всем и ни о чем одновременно. Она рассказывала какую-то ерунду, а через мгновение уже обсуждала политику — тоже весьма поверхностно, а потом речь вдруг заходила о делах в университете и проблемах в конструкторском бюро. У кого она этому научилась? — Завтра будет болеть голова, — пожаловалась Мэй. — Ты не мог бы посмотреть, есть у меня аспирин? — В прошлый свой визит я приносил тебе две упаковки, сомневаюсь, что ты его весь сожрала. Хотя с тебя уж станется… — Ты ведь знаешь, что я его горстями пью, но да, две пачки — это даже для меня слишком, — согласилась девушка и широко зевнула. Они еще какое-то время говорили обо всем и ни о чем одновременно, и, когда Бартоломео во время очередного рассказа по воцарившейся тишине понял, что Мэй заснула, он укрыл ее пледом и покинул квартиру, закрыв за собой дверь. Вообще-то киборг спокойно мог остаться на ночь, но решил, что не стоит, ведь у него и так была возможность в любой момент приходить сюда. Выйдя на улицу, Бартоломео задумчиво подкинул ключ на ладони и тихо хмыкнул. Однажды Мэй его точно до могилы доведет, но это будет не скоро.